Немного о Чаадаеве. Опыт связи времен

Почему-то подумалось о человеке, который будь сегодня жив, скорее всего, горячо защищал бы позиции Президента Ющенко в "газовом скандале" и Президента Саакашвили в "осетинском вопросе".
Увы, на горе обоим президентам, человек этот давным давно лежит у паперти Малого собора Донского монастыря, что на Москве.
Кто это?

Это бывший лейб-гусар, "наставник" юного Пушкина в делах приготовления и потребления жженки, официальный сумасшедший и первый (или один из таковых) проводник западного либерализма Петр Яковлевич Чаадаев.
Вот взял намедни и перечел его “Философические письма к гж ''' "
Mama mia!
Их несколько, но все. кроме первого неинтересны: в них автор мечется между Гомером и Христом с Александром Македонским, наводя тень на ясный день и выслуживая звание сумасшедщего.
Интересно Первое письмо. Занятно,через что приходит автор к запутанному "западническому" мировозрению. А через простую вещь, через нелогичную (по крайней мере, не только логически не объясненную, но более того, отрицающую  логику) нелюбовь к России.Видимо, это единственный рецепт.
 
Вот из седьмого письма: "Поэтому для нас должно быть правилом: подвергать обсуждению известные нам факты и стараться иметь в уме больше живых образов, нежели мертвого материала. Пусть другие роются в старой пыли народов, нам предстоит другое."

Видите: к чему "мертвый материал"? "Живые образы" рулят.

Отсюда у автора: "Дело в том, что мы никогда не шли вместе с другими народами, мы не принадлежим ни к одному из известных семейств человеческого рода, ни к Западу, ни к Востоку, и не имеем традиций ни того, ни другого. Мы стоим как бы вне времени, всемирное воспитание человеческого рода на нас не распространилось. Дивная связь человеческих идей в преемстве поколений и история человеческого духа, приведшие его во всем остальном мире к его современному состоянию, на нас не оказали никакого действия. Впрочем, то, что издавна составляет самую суть общества и жизни, для нас еще только теория и умозрение."

Примерно этим же набором слов оперировал и Григорий Алексеевич Явлинский и даже Борис Ефимовияч Немцов.
- Нормально. Григорий!
- Отлично, Борис!

"Дивная связь человеческих идей в преемстве поколений и история человеческого духа... не оказали на нас никакого действия".

Увы. А ведь часто и очень пытались оказать ( и монголы, и и поляки , и шведы и французы, содержавшие в соборах московского Кремля лошадей ). Но... Не вышло. А так старались. Мы здесь не берем гитлеровцев и прочих англо-французов, по причине ограничения временной линиией публикации "писем".

Но, к автору: "У всех народов есть период бурных волнений, страстного беспокойства, деятельности без обдуманных намерений. Люди в такое время скитаются по свету и дух их блуждает. Это пора великих побуждений, великих свершений, великих страстей у народов. Они тогда неистовствуют без ясного повода, но не без пользы для грядущих поколений. Все общества прошли через такие периоды, когда вырабатываются самые яркие воспоминания, свои чудеса, своя поэзия, свои самые сильные и плодотворные идеи. В этом и состоят необходимые общественные устои. ... Мы, напротив, не имели ничего подобного"

Видите, ничего не было: не кипели, ни действовали. Правда как-то так, не кипя, постепенно подчинили себе шестую часть суши, но это, видимо, автор не заметил, да и в его-то времена это была всего лишь одна восьмая. Можно не заметить. Лейб-гусар просто не увидел этой мелочи с высоты либерально-психиатрического седла.
 
По его мнению, пока все народы кипели:
"Эпоха нашей социальной жизни, соответствующая этому возрасту, была наполнена тусклым и мрачным существованием без силы, без энергии, одушевляемом только злодеяниями и смягчаемом только рабством. Никаких чарующих воспоминаний, никаких пленительных образов в памяти, никаких действенных наставлений в национальной традиции. Окиньте взором все прожитые века, все занятые нами пространства, и вы не найдете ни одного приковывающего к себе воспоминания, ни одного почтенного памятника, который бы властно говорил о прошедшем и рисовал его живо и картинно."

Чувствуйте, как плохо видно с седла? И как давно плохо видно?

А вот и рецепты "слепого доктора":
" Если мы хотим подобно другим цивилизованным народам иметь свое лицыо, необходимо как-то вновь повторить у себя все воспитание человеческого рода. Для этого мы имеем историю народов и перед нами итоги движения веков."

Узнаете? Все теже сны.... автор и наследники не понимают простого факта, состоящего в том, что для того, чтобы жить "как немцы" нужно просто быть немцем.
Вот этот странный мотив проживания заново... т.е. Олегов, Рюриков, Новгородов, Московских князей, Токтамыша, Северной Войны, Суворова мы не видим, но хотим, "повторить" Карла Первого, Людовика Святого, несколько веков инквизиции и прочее.... И тогда....

А вот интересно. За двадцать лет до опубликования в "Телескопе" Чаадаевского бреда закончилась эпоха наполеоновских войн. По пониманию автора философических писем и его последователей, получается , что на Европе они оставили "чарующие воспоминания" , а нам - нет! Потонули рыцари на Чудском озере и вот вам "почтенный памятник, который властно говорит о прошедшем...." А что там эти "лапотники"?  А "ни одного, приковывающего к себе воспоминания. Это естественно. И, как говорят в народе: "видно без очков". Хотя без очков в этой истории не обойдется.
Что поделаешь: плоды "культуры, всецело заимствованной и подражательной". А и, право, жаль , что мы не немцы!
Вот автор полагает что "мы составляем как бы исключение среди народов. Мы принадлежим к тем из них, которые как бы не входят составной частью в род человеческий, а существуют лишь для того, чтобы преподать великий урок миру."
Вот такие проблемы должны волновать настоящие умы: входим мы или не входим составной частью в род человеческий?

Обратите внимание на скромное "мы", которым автор. как бы, включает и себя в список убогих.
На самом деле, автор держит в кармане пальцы крестиком и мысленно посылает отчаянный message ;
- Я ваш, буржуинский!

Вот если Борис Ефимович, например, владел бы русским языком в полной мере, то где-нибудь, на полемической коновязи у г-на Соловьева мы могли бы услышать текст:
"... образуют его нравственую природу ранее выхода в свет и появления в обществе. Хотите знать, что это за мысли? Это мысли о долге, справедливости, правде, порядке. Они происходят от тех самых событий, которые создали там общества, они образуют составные элементы социального мира тех стран. Вот, она атмосфера Запада, это нечто большее, чем история или психология, это физиология европейского человека. А что вы видите у нас?"

А, если бы г-н Соловьев устраивал не дебаты а хоры, то, практически, любой современный либерал и , действительно, сторонник всего, что не нужно людям "этой страны",  мог бы добавить :
"наша история ни с чем не связана, ничего не объясняет, ничего не доказывает. Если бы орды варваров, потрясших мир, не прошли прежде нашествия на Запад по нашей стране, мы едва были бы главой для всемирной истории. Чтобы заставить себя заметить, нам пришлось растянуться от Берингова пролива до Одера."
 
Видите, на что пришлось пойти , чтобы "заметили"? Ужас! И продолжаем. Читайте запрещенную прессу! Что только ни творим, ради этого "заметили". Сейчас, правда, так как расширяться уже некуда, у нас новая шутка - сокращаемся, но все с той же робкой надеждой... Коварный мы народец.

А что вне этого кружка хорового пения?
Приходится признать, что раньше было лучше.  Теперича, увы, и мыслей меньше и калибр не тот. Но это сейчас. А вот тогда.

Князь Петр Андреевич Вяземский: "“Любезнейший аббатик, как прозвал его (Чаадаева. — Г.С.) Денис Давыдов, довольствовался чтением письма в среде Московских прихожанок своих, которых был он настоятелем и правителем по делам совести (directeur de conscience). Безтактность журналистики нашей с одной стороны, с другой обольщение авторскаго самолюбия, придали несчастную гласность этой конфиденциальной и келейной ультрамонтанской энциклике, пущенной из Басманскаго Ватикана”

А вот и Пушкин (наше все!): "Войны Олега и Святослава и даже удельные усобицы — разве это не та жизнь, полная кипучего брожения и пылкой и бесцельной деятельности, которой отличается юность всех народов? Татарское нашествие — печальное и великое зрелище. Пробуждение России, развитие ее могущества, ее движение к единству (к русскому единству, разумеется), оба Ивана, величественная драма, начавшаяся в Угличе и закончившаяся в Ипатьевском монастыре, — как, неужели все это не история, а лишь бледный и полузабытый сон? А Петр Великий, который один есть целая всемирная история! А Екатерина II, которая поставила Россию на пороге Европы? А Александр, который привел вас в Париж? и (положа руку на сердце) разве не находите вы чего-то значительного в теперешнем положении России, чего-то такого, что поразит будущего историка?"

И заключение "эфиопа" Пушкина: "Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество, или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал."

Князь Вяземский , согласно портретам, пользовался очками, и вероятно, по дружбе, одалживал их иногда Давыдову и Пушкину, а вот Чаадаева не любил и ему поносить не давал. Из вредности. Видимо питая надежды на скорые выборы и непрохождение Чаадаевым процентного барьера. Хитер был Князь. Как многие Рюриковичи.
Тогда Чаадаев справил себе очки  с простыми стеклышками, очень похожие на настоящие, да так ничего и не разглядел. Стеклышки то были обыкновенные. Не диоптрические. И не прошел процентный барьер.
И, в заключение, тост!
Так выпьем за то, чтобы любой из нас, как бы высоко не летал, никогда не отрывался от коллектива!