После тебя

Ночь отчуждения. День расплаты. Рассвет полон неуловимого безвременья - вот-вот начнётся то, что ставит точку завершения. И сразу – боязно, неуютно, до дрожи и холода в ладонях. Время не остановить - как и оно не может остановить меня в отчуждении от всего, что связано с тобой. Ты уходишь вместе со временем - в песок мелких кристалликов бледно-жёлтой слюды, в иллюзию достоверности. Ты исчезаешь тихо, почти бесследно. Как оплавляются в вечное «ничто» - цивилизации, чтобы избежать расплаты - быть опровергнутыми космосом, не терпящим раковых клеток, зацикленных на себе. Без отдачи нет жизни. Так постепенно исчезает  даже ностальгия по ушедшей в тебя совместно прожитой жизни.
Галина смотрела на спящего Карла с жалостью и материнской болью. Она уже внутри перестала быть его женщиной, женой, супругой, второй половиной. Осталась жалость к этому мужчине, с которым Галина прожила десять лет вместе. Пуд соли съеден, счастье было, розы и шипы - тоже. Они уже давно скребли по дну пустого армейского котелка их отношений. На войне, как на войне! Пора капитулировать и кончать все войны разом - за независимость, за территорию, за хлеб и зрелища, за золото и новые - ещё более изощрённые - цепи.
Когда исчезает любовь, время останавливается. Колёсики  часов пробуксовывают, не успевая зацепиться друг за друга. Чтоб спастись, нужно цепляться за любовь - изо всех сил, которых уже нет, почти что не осталось в гулкой, щемящей пустоте Вселенной. Галина это понимала. У Карла не было желания осмысливать всё это.
Когда заканчивается один цикл и ещё не зачат другой, ступор пустоты очевиден. Он – полупрозрачный, неподвижный – медузой растекается в пространстве, пронизывая каждую клетку материи. Он очевиден во всём и во всех. Он сакрален, всеяден. Он отравляюще действует на любой вид движения – внутри или снаружи. Его многоточия – не продолжение. А дробь барабанного захвата территории, времени, всего сущего. Как холодно в безысходности  недвижения. И эта невесомость – единственное, что остаётся после всего живого и реального, растаявшего на вдохе начинающегося дня - такого розового и светлого, слегка голубого, в пастельно-кремовых прожилках, в его глухой, углублённой тишине – вплоть до клеточного уровня. Карл спал тихо, как в детстве. Он не подозревал, что всё уже в прошлом.
Галина выскользнула из объятий тёплой постели, быстро оделась, натянув на выпуклый уже животик с новой жизнью, старенькие брючки, взяла дорожную сумку и растворилась навсегда в предрассветной неизвестности.
 Ядро перестало делиться, набираясь сил для толчка очевидности. Новое, забрав все силы у старого, есть продолжение эволюции любви. И Галина, все ещё окутанная гипнозом мужа, ушедшего, соскользнувшего в прошлое, уже готова для следующего вдоха – полной грудью, вопреки всему. И во имя всего. «Прощай, любимый! Здравствуй, новая любовь!» - подумала она, поглаживая одной рукой свой живот.
Карл не хотел этого ребёнка. Их совместная десятилетняя война за эту жизнь закончилась для Карла полным провалом. Он даже перевязал себе семенные канатики, чтобы - ни-ни. Никаких потомков и в помине! Столько забот, столько работы, столько планов на будущее. Своё будущее - без детей, проблем и обязательств. Галина капитулировала - предательски. Выбрав иное будущее.