Берджесс А. - Гибель на рассвете. Пролог

Alan Burgess
SEVEN MEN AT DAYBREAK
The true story of the assassination of Heydrich

Алан Берджесс
ГИБЕЛЬ НА РАССВЕТЕ
Подлинная история убийства Гейдриха


               
   От переводчика

   Рейнхард  Гейдрих, один  из  главарей  фашистского рейха,
гитлеровский  наместник в Чехословакии, был убит  в Праге  в
1942 году.
   Рано утром Гейдрих возвращался из своего загородного дома
в открытом "Мерседесе"  в Градчаны, старый королевский замок
в Праге, где размещалась его резиденция. При въезде  в Прагу
два человека, одетые в рабочие синие комбинезоны, подскочили
к  машине. Один  из  них  выстрелил  в Гейдриха  и шофера, а
другой  метнул  под машину  бомбу. Гейдрих был  тяжело ранен
осколками в грудь и живот.
   30 мая 1942 года  Германское бюро информации опубликовало
бюллетень:  "27 мая  в Праге  неизвестными лицами  совершено
покушение  на  имперского  заместителя протектора  Богемии и
Моравии,    обергруппенфюрера    СС    Рейнхарда   Гейдриха.
Обергруппенфюрер СС  Гейдрих  был  ранен, но  жизнь его  вне
опасности. За выдачу  участников  покушения  устанавливается
премия в размере 10 миллионов крон".
   4 июня 1942 года  от полученных ран  Гейдрих скончался. В
траурной речи  Гитлер назвал Гейдриха  "человеком с железным
сердцем".   Смерть  Гейдриха  послужила  сигналом  к  началу
массового террора против населения Чехословакии.

   Книга Алана Берджесса "Семеро на рассвете" (Alan Burgess.
Seven Men at Daybreak)  была впервые издана в Англии  в 1960
году.   В  ней  рассказывается  подлинная  история  убийства
Гейдриха.
   В  1975  году   по  книге  А. Берджесса  был  снят  фильм
"Операция Рассвет" (Operation Daybreak).
   В   Советском  Союзе   книга   А. Берджесса  никогда   не
издавалась, поскольку убийцами Гейдриха были не советские, а
британские  агенты - Йозеф Габчик  и Ян Кубиш,  которые были
заброшены  в Чехословакию  на парашютах  с борта британского
бомбардировщика.
   В 1995 году  я  написал  перевод  книги А. Берджесса  для
одного издательства, которое собиралось впервые опубликовать
эту историю на русском языке, но то издательство разорилось,
так и не успев ее выпустить.

                А. М. СУХОВЕРХОВ




   От автора

   Я отчетливо  помню,  как господин Виттмер открыл огромный
том в  кожаном переплете и быстро листал его,  пока не нашел
раздел, в котором многие фамилии были аккуратно перечеркнуты
по линейке красными чернилами.
   - От этой истории у вас волосы встанут дыбом, - сказал он.
   В этой книге, как оказалось, были собраны оригиналы запи-
сей, которые вели власти концлагеря  Маутхаузен.  Хотя  надо
сразу сказать, что эта история не имеет никакого отношения к
концлагерям.
   Шел 1950-й год.  Дело происходило в Арольсене,  небольшом
городе на севере Баварии, в котором находилась штаб-квартира
Международной службы поиска, действующей под эгидой Междуна-
родной организации беженцев. Господин Виттмер был заместите-
лем ее директора.
   Я в то время сочинял для Би-би-си художественную програм-
му о службе поиска под претенциозным  названием  "Величайшая
детективная история всех времен".  Однако,  после того,  как
господин Виттмер навел меня на след Яна Кубиша и Йозефа Габ-
чика, мне захотелось написать их историю.
   Чтобы докопаться до сути дела, необходимо было побывать в
Чехословакии. Но из-за политических событий в то время поез-
дка туда была практически невозможной, и тем более невозмож-
но было рассчитывать на проведение там каких-либо исследова-
ний.
   Мне  не удавалось  осуществить  свои честолюбивые замыслы
до весны 1958 года.
   Я благодарен Министерству информации Чехословакии за  то,
что теперь мне была разрешена поездка, и я не встретил ника-
ких препятствий на пути своих исследований.  У меня, однако,
сложилось убеждение, что,  из-за того,  что Ян Кубиш и Йозеф
Габчик проходили подготовку в Англии, да и вся операция была
задумана на Западе, правящий в Чехословакии коммунистический
режим старается если не замолчать совсем эту историю, то, по
крайней  мере,  преуменьшить ее значение.  Поэтому я вдвойне
благодарен всем чехам и словакам, которые помогли мне и пре-
доставили ценную информацию.
   Я также обязан разнообразным печатным источникам, особен-
но статьям Яна Дрейша,  опубликованным в 1947 году в номерах
издававшегося тогда журнала "Кретен",  небольшой книжке про-
фессора Огоуна "Правда о Гейдрихе",  а также брошюре, издан-
ной Чешской  православной церковью святых Кирилла и Мефодия.
Хочу поблагодарить госпожу Жанетту Симек и господина Джеффри
Тьера за  отличный  перевод  этих материалов.  Выражаю также
благодарность господину Чарльзу Лаудау  из  дежурной  службы
Би-би-си в  Кавершаме  за разрешение просмотреть их объемные
дела. Я очень  признателен  госпоже  Эллисон  из  Айтфильда,
графства  Чешир,  которая была хорошо знакома и с Яном Куби-
шем, и с Йозефом Габчиком в период их пребывания в Англии, и
так много рассказала мне о них.
   То обстоятельство,  что я позже приступил к этой истории,
имеет и свои преимущества.  Одним из них является  множество
записей, накопленных за это время как нашими друзьями, так и
противниками.  Прошедшие годы повышают  историческую  значи-
мость того времени, которое извращалось цензурой, искажалось
пропагандой и было замутнено политическими страстями.
   Из-за того,  что невозможно перечислить все множество лю-
дей, в  той или иной степени причастных к этой истории,  мне
пришлось опустить некоторые имена и описания подвигов многих
отважных мужчин и женщин,  в связи с чем заранее приношу  им
свои извинения.

                Алан БЕРДЖЕСС
   Эпсом,
   январь 1960 года.








   П р о л о г

   Зимней ночью  на  высоте  шестисот  метров в небе над Че-
хословакией гудел огромный самолет  "Галифакс".  Четыре  его
винта  взбивали низкое кучевое облако,  гоня его назад вдоль
мокрых черных бортов самолета.  Стоя в холодном фюзеляже, Ян
Кубиш  и  Йозеф  Габчик не отрываясь смотрели вниз - на свою
родину - сквозь открытый выходной люк,  формой  напоминающий
крышку гроба.
   Машинально они проверили состояние своих парашютов. Через
несколько минут им предстояло  броситься вниз, сквозь тьму -
к земле,  что лежала под ними. Они должны были стать первыми
парашютистами, вернувшимися  в Чехословакию. Их миссия  была
так уникальна и опасна, как никакая  из замышлявшихся до сих
пор.
   Более высокий из двоих,  Ян Кубиш,  был двадцати семи лет
от роду и ростом 180 сантиметров. У него были светлые волосы
и  глубокие серые глаза,  которые пристально смотрели на мир
из-под резко очерченных бровей. Уголки его твердого, но щед-
рого рта были насмешливо приподняты, и это придавало его ли-
цу властный вид. Он обладал могучими плечами и телом атлета.
Рукопожатие его больших и умелых рук было сильным. Но больше
всего запоминались его глаза,  они смотрели прямо, не на ваш
нос  или подбородок,  а прямо в зрачки ваших глаз,  с непос-
редственным и чистым любопытством.
   Ян Кубиш летел к себе домой.  Летел домой в середине вой-
ны, ставшей  особенно ужасной вследствие дьявольского извра-
щения изобретательского гения человека. Тех, кто молод серд-
цем,  война еще  более  возбуждает  разнообразием  возможных
приключений.  Он  летел домой,  доставляемый прямо к порогу,
как никакой другой воин в прежней истории, снабженный оружи-
ем  такой силы,  что в другом веке он мог бы легко завоевать
любую империю.
   Но несмотря  на  эти  утилитарные механизмы насилия,  его
стремление к цели вызывалось в основном инстинктом первобыт-
ного  происхождения.  Он летел домой,  наполненный чувством,
которое выкристаллизовывалось в нем годами, - чувством нена-
висти, рожденной и вскормленной горьким опытом.
   Годы войны теперь хорошо известны по документам, и, поко-
павшись в архивах, историки найдут немало случаев, когда от-
важные  юноши  и  даже девушки сидели или стояли у открытого
люка самолета, ревущего над оккупированной врагом территори-
ей, готовые броситься вниз навстречу эксцентричным приключе-
ниям, подобным Гомеровой "Одиссее".  Но мало  кому  пришлось
пройти столь губительные испытания,  как Яну Кубишу,  и  он,
как никто другой,  был предан одной идее, посвятил себя ей и
был решителен в достижении цели.
   Те люди, с которыми Ян Кубиш встречался в Англии, находи-
ли его вполне нормальным,  приятным молодым человеком. В са-
мом деле, очень мало кто знал, что он обладал одним физичес-
ким украшением, и этот факт врачи-психиатры и даже современ-
ные историки могут считать поучительным.  Он был обезображен
шрамами в весьма необычной манере. На его ягодицах были выж-
жены семь маленьких свастик.  Выжжены раскаленным железом за
три года до описываемых событий.  Какова была их роль в фор-
мировании его характера,  и какая  доля  ответственности  за
последующее всесожжение может быть связана с этими стигмата-
ми, определить сложно.  Но, по-видимому, немалая.  Во всяком
случае, он  этого  не  забыл.  В  ночных кошмарах он все еще
чувствовал горение плоти и помнил свои муки  и  стыд.  Из-за
того сильного унижения он стоял теперь в этом качающемся са-
молете, летящем в небе над его  собственной  страной.  Из-за
его ненависти,  родившейся  в том испытании,  он был отобран
для выполнения этой специальной миссии.  Из-за того,  что он
был  глубоко пропитан желанием отомстить,  его послали в Че-
хословакию, чтобы убить человека. Не любого человека. Не ка-
кого-нибудь  немецкого  часового  с  замерзшим носом,  уныло
охраняющего  аэродром  или склад оружия,  а человека  особой
важности,  человека, которого многие  считали  самым опасным
зверем в гитлеровских джунглях.
   Стоя теперь рядом со своим закадычным другом Йозефом Габ-
чиком и  вглядываясь  вниз  с  высоты шестисот метров сквозь
темный морозный воздух,  Ян, наверно, думал, где может нахо-
диться тот человек в эту декабрьскую ночь 1941 года. Под ни-
ми расстилалась равнина, с незапамятных времен разукрашенная
полосками полей,  покрытая тонким слоем снега с темными пят-
нами сосновых рощ.
   Над теснящимися в кучу селениями,  где поблескивали льдом
темные колеи, оставленные телегами на дорогах, самолет загу-
дел, и собаки, задрав морды, зарычали в ответ и показали бе-
лые щелочки в глазах.
   Жители в своих домах беспокойно ворочались во сне,  горло
перехватывало расслабляющее чувство страха.  В эти дни  было
всегда страшно на улице, страх душил и пронизывал как сеющий
снег. Страх не могли разогнать ни дневной  свет,  ни  зимнее
солнце.  Этот самолет, летящий низко над головами, был угро-
зой, вызывающей сухость во рту, заставляющей сердце ускорен-
но  биться,  и человек инстинктивно прижимался ближе к жене,
ища где теплее и безопаснее,  стараясь не слышать механичес-
кий гром в небе.
   Ян тоже боялся. Он был охвачен каким-то болезненным стра-
хом, выросшим в томительном путешествии от английского аэро-
дрома. С этим чувством знакомы и летчики и парашютисты.  Это
страх, который приходит ночью в темноте над вражеской терри-
торией. Это страх,  который приходит от понимания того,  что
спокойствие должно вдруг смениться акцией насилия, что начи-
нается что-то неизбежное, что запросто может вас погубить.
   Стоя в ожидании прыжка,  Ян познал все эти страхи. И даже
ощущение твердой руки Йозефа на плече, рядом с тугой пряжкой
парашюта, не уменьшало их. Йозеф Габчик прыгал вместе с ним.
Он делил с ним все трудности и опасности.  Это  было  особое
товарищество,  проверенное временем и испытанное опасностями
войны,  прошедшее через чрезмерные возлияния и успехи у жен-
щин,  выдержавшее скуку длинных вечеров под чужим небом, ук-
репленное превратностями и радостями совместного проживания.
Теперь их дружбе предстояло самое строгое испытание.
   Через несколько секунд светящиеся кнопки-транспаранты пе-
реключатся с красного цвета на зеленый,  и Ян бросится в ре-
вущий поток воздуха, гонимого вдоль фюзеляжа четырьмя тарах-
тящими винтами.  Он  старался  думать,  что фактически это -
просто работа,  которую надо сделать,  миссия,  которую надо
выполнить.  Чтобы побороть чувство страха, Ян  попытался со-
средоточиться на ненависти  к  тому  человеку,  которого  им
предстоит найти. Он пристально всматривался вниз, в темноту,
как будто стараясь отыскать его там.
   Это был корень зла - человек, от которого распространялся
страх. Сейчас он наверняка спал,  спал легко, распростершись
рядом со статным белым телом своей жены, в большом помещичь-
ем доме в нескольких километрах  от  Праги.  Наверно,  видел
сны. А если в его снах и были какие-то предчувствия, то поч-
ти наверняка он ничего не знал о том,  что высоко в небе ле-
тят два человека, прибывшие в качестве его убийц.
   В наушниках, встроенных в шлем капитана авиации Канадских
ВВС,  вдруг  раздалось шипение,  и сквозь атмосферные помехи
прорвался голос штурмана:
   - Здесь, командир! Будем над зоной выброса через пять ми-
нут.
   Это было опасное путешествие.  Над  Дармштадтом  немецкие
истребители отрезали  их от ночного неба.  Пришлось пережить
несколько рискованных минут,  прежде чем удалось  оторваться
от них.  Но капитан авиации знал,  что еще хуже дела тех лю-
дей, что одетые в штатское, с нацепленными парашютами ждут в
хвосте. Он знал, что это уже третий полет над Чехословакией,
когда они пытаются сбросить парашютистов.
   - Хорошо! - сказал он и затем повысил голос,  чтобы пере-
дать эту информацию сержанту-диспетчеру,  находящемуся в фю-
зеляже.
   - Понял,  Сарж?  Сейчас у тебя красный. Даю зеленый через
пять минут. Надеюсь, первый из двух у тебя готов?
   Глаза сержанта-диспетчера  мигнули  из  фюзеляжа  в  знак
подтверждения.  Голос в наушнике, щелкнув, окончательно отк-
лючился.  Капитан выключил связь,  обернулся к Яну Кубишу  и
показал ему правую руку с поднятым большим пальцем, при этом
широко растопырив пальцы другой руки.
   Ян кивнул  и  почувствовал,  как Йозеф ободряюще похлопал
его по плечу. Он оглянулся и посмотрел на остальных, сидящих
на полу  с ослабленными лямками парашютов.  Все они были его
друзьями, он проходил подготовку вместе с ними. Бартос, Вал-
чик и  Потучек  прыгают  позже.  Их миссия совсем иная.  Они
должны восстановить связь с Англией. В их контейнерах упако-
ваны радиопередатчик и радиоприемник, необходимые для выпол-
нения этой задачи.
   Странно было думать,  что этот самолет сбросит первых че-
хов в их страну со времени начала войны.  Как их там  примут
после приземления?  Они много говорили об этом между собой в
последние несколько месяцев.  И вот этот момент,  о  котором
было столько возбужденных предположений,  совсем близок.
   Валчик улыбнулся Яну и ободряюще поднял вверх большой па-
лец. Лейтенант Альфред Бартос поднял руки над головой в бок-
серском рукопожатии.  Радист Потучек с серьезным видом отдал
честь. Если счастье на их стороне,  они все встретятся снова
где-нибудь в Чехословакии. Если нет, что ж, по крайней мере,
они будут лежать в родной земле.
   Ян не был уверен в правильной реакции мышц своего лица  и
поднял руку в ответ на их жесты и пожелания удачи. Он повер-
нулся, чтобы посмотреть на красный свет.
   В это мгновение лицо сержанта-диспетчера из розового ста-
ло пепельно-серым, и Ян понял, что включился зеленый. Он ус-
лышал восклицание "Пошел!", чуть помедлил, готовый к прыжку,
и затем,  напрягши мышцы, как их учили, бросился вниз в тем-
ный выходной люк.  Воздушный поток от винтов самолета задрал
его ноги вверх,  и какое-то мгновение он лежал  вдоль  этого
потока как доска.  Хвост самолета проплыл сверху, похожий на
тело гигантского черного кита.  Стропы парашюта вытягивались
за  ним в трепещущийся шелковый орнамент.  Затем,  с сильным
хлопком,  воздух ударил в купол и  толчком  раскрыл парашют.
Купол полностью  раскрылся,  наполнился воздухом,  задышал и
повис, будто подвешенный к ночи с безграничным изяществом.
   Раскачиваясь, Ян посмотрел вверх и разглядел сзади в тем-
ноте силуэт парашюта Йозефа,  также раскрывшийся в  небе,  а
еще дальше за ним появился парашют,  несущий мешок с их ору-
жием и провиантом.  Рев мотора "Галифакса" стал тише и напо-
минал  жужжание ночного жука.  Ян,  усевшись в свое ременное
сиденье,  уцепился за стропы над  головой  и  стал  смотреть
вниз,  пытаясь  различить очертания земли.  Он видел белизну
снега и чувствовал, как пощипывает мороз.
   Это были минуты чистого волшебства и покоя, знакомые каж-
дому парашютисту,  минуты,  отделяющие шумный,  головокружи-
тельный, ветреный  бросок  из самолета от болезненной реаль-
ности удара о землю. Ян скорее чувствовал, чем видел прибли-
жающуюся ему  навстречу  землю  и напрягся в ожидании удара.
Снег был твердый, промерзший, и его ноги процарапали землю с
металлическим скрежетом.  Он сделал кувырок, перевернулся на
спину, ударившись при этом об алюминиевую коробку  механизма
парашюта, выдернул ноги из лямок, стряхнул оснастку с плеча,
и свободный от напряжения шелковый шатер  свалился  в мягкую
кучу на земле.
   Ян встал,  его била легкая дрожь. Головокружение, которое
он испытывал  в самолете,  прошло.  Он сделал глубокий вдох,
задержал дыхание и прислушался,  пробуя воздух,  как  зверь,
вынюхивающий опасность.  Видно было не много. Было очень ти-
хо. Даже шум самолета замер в отдалении. Снег лежал на почве
тонкой замерзшей коркой. Довольный тем, что его никто не за-
метил, Ян отправился на поиски Йозефа.
   Если бы  нацисты  узнали о возвращении Яна Кубиша на свою
родину, то они вряд ли проявили бы к этому событию  повышен-
ный интерес.  За годы их жестокой власти они приобрели боль-
шой опыт борьбы с диверсантами и врагами рейха и были увере-
ны, что умеют справляться с такими неприятностями. Война бы-
ла почти выиграна,  и побеждали  они  методами,  которые  им
представлялись безотказными.  Нацисты свято верили, что пос-
редством крайней,  зверской жестокости можно  покорить  весь
мир, и для достижения этого они стремились принять на воору-
жение все возможные способы устрашения.  Они знали, что нас-
мешка является мощным оружием.  Они верили,  что выжечь семь
свастик на заднице молодого революционера достаточно,  чтобы
охладить его решимость.  В самом деле, кто станет хвастаться
таким "боевым ранением"?
   Они не  подумали,  что на протяжении истории святые и са-
дисты, революционеры и убийцы  часто  бывали  подвигнуты  на
свои подвиги именно губительными испытаниями подобной  силы.
Они не понимали,  что беспредельно унизить человека,  лишить
его человеческого достоинства -  еще  не  значит  уничтожить
его.  Да,  это делает человека другим. И Ян Кубиш изменился.
Он уже не был тем застенчивым деревенским парнем.  И никогда
уже  не будет полным надежд неопределившимся патриотом.  Они
посвятили его в ненависть. Он стал человеком, охваченным ду-
хом  дикой ярости.  Он стал одержимым,  как ведьма в Средние
века.
   Человеком, который от лица нацистов правил  Чехословакией
в тот  момент,  когда нога Яна Кубиша впервые коснулась этой
земли, был генерал СС Рейнхард Гейдрих, истинный и закончен-
ный палач, которого позже, в один достопамятный момент, Гит-
лер назвал "человеком с железным сердцем".
   Теперь, когда в наших руках имеются документы,  стало яс-
но, что Рейнхард Гейдрих был не только одним из самых  могу-
щественных людей  во  всей  Германии,  но  и  одним из самых
страшных. Он контролировал тайную полицию внутри гестапо, ее
архивы и аппарат террора,  известный под названием РСХА. На-
ряду с другими своими деяниями, эта организация ответственна
за уничтожение более шести миллионов евреев.
   Все полицейские силы Германии были наводнены людьми Гейд-
риха,  напрямую связанными с его канцелярией  в  Берлине.  В
Берлине  у  него  была еще и специальная организация под его
исключительным командованием "Сигнал"  -  группа  специально
обученных головорезов,  которые похищали, убивали или мучили
людей без колебаний и лишних  вопросов.  Очевидно,  что  его
втайне побаивались и Гитлер, и Гиммлер.  Вальтер Шелленберг,
ставший позже руководителем германской разведки и много  лет
проработавший под началом Гейдриха,  утверждал,  что Гейдрих
был тем  скрытым  стержнем,  вокруг  которого  вращался  на-
цистский режим, истинным кукловодом третьего рейха.
   Когда 27 сентября 1941 года в Праге Гейдрих принял  долж-
ность  рейхспротектора  Богемии  из  рук больного барона фон
Нойрата,  он был на вершине власти.  Его задача - целиком  и
полностью  привести непокорную Чехословакию в нацистский ла-
герь.
   С целью  убийства  именно  этого  человека в Чехословакию
прибыли два простых парня:  один  -  крестьянин  из Моравии,
другой - слесарь из Словакии.