Берджесс А. - Гибель на рассвете. Глава 6

   Г л а в а   VI

   Пражское радио в утренней передаче новостей сообщило, что
на севере  страны в результате диверсии произошла авария по-
езда. Согласно сообщению,  нанесенный ущерб незначителен,  и
жертвы невелики.  Тон  сообщения был,  однако,  суров.  Если
преступление совершено чехами,  то им это даром не  пройдет.
Великодушие рейхспротектора в последнее время поддерживалось
верностью своему долгу и лояльностью населения Чехословакии.
Слушателям напоминали, что дружбу надо беречь. Представители
рейха могут быть великодушными,  но они могут быть твердыми,
суровыми и беспощадными. Акты диверсии будут тут же караться
смертью.
   Ян, Йозеф  и  Анна  ликовали.  Они получили подтверждение
важного для них обстоятельства, что железные дороги уязвимы.
Нацисты не  смогут  и  не будут даже пытаться защитить сотни
километров стальных рельсов, вдоль и поперек пересекающих их
новую империю. Если в бронированном панцире охраны рейхспро-
тектора и есть слабое место, то оно наверняка здесь.
   Дядюшка Гайский  спокойно и успешно завербовал нескольких
железнодорожников, которые помогли ему составить схему поез-
док Гейдриха. Ни один из них не подозревал, что является со-
участником заговора с целью убийства.  Дядюшка Гайский очень
тонко давал  понять,  что  желал бы иметь схему передвижений
рейхспротектора на всякий случай, для справок.
   Так он узнал,  что специальный поезд,  на котором Гейдрих
совершает свои частые поездки в Берлин,  всегда останавлива-
ется на пригородной станции в Королевском парке под Прагой и
ждет сигнала,  что путь свободен. Станция эта расположена на
боковой ветке,  соединенной  с  идущей на север магистралью.
Конечно, она хорошо охраняется,  по всей вероятности,  плат-
форму патрулируют  эсэсовцы.  Но  весьма  важным является то
обстоятельство, что от станции до главной магистрали  желез-
нодорожный путь идет через густые заросли деревьев Королевс-
кого парка. В них можно спрятаться с оружием.
   К этим зарослям Ян и Йозеф совершили небольшую разведыва-
тельную экспедицию.  Они шагами измерили расстояние от стан-
ции до одной особенно большой раскидистой ели, которая росла
приблизительно в трехстах метрах от платформы.  Согласно  их
рассуждениям, к  тому  моменту,  когда поезд будет проходить
эту точку,  он не успеет набрать большую  скорость  и  будет
представлять собой хорошую мишень. Конечно, Гейдрих может не
сидеть у окна,  где его легко узнать,  поэтому, в идеале, им
лучше взять  такое оружие,  которое уничтожит сразу всех лю-
дей, находящихся в его купе.  Дядюшка  Гайский  добыл  такое
идеальное оружие  -  ручной  противотанковый гранатомет типа
"базука",  стреляющий снарядами, которые взрываются при уда-
ре.  Если они попадут прямо в окно того купе, то все находя-
щиеся внутри будут мгновенно поражены.
   Замысел произвел сильное впечатление на Яна и Йозефа.  Им
не терпелось попробовать и посмотреть на месте,  как это по-
лучится. Поездка  Гейдриха  на спецпоезде в Берлин ожидалась
на следующей неделе.  Они решили,  что один из них, располо-
жившись на той ели, подождет, пока поезд проедет мимо.
   С учетом разведданных, полученных от железнодорожников, в
следующий четверг они отправились на велосипедах в Королевс-
кий парк.  Велосипеды они тщательно спрятали в густых зарос-
лях. Хотя это была только репетиция, не было никакого смысла
зря рисковать.  С помощью репетиции надо  было  выявить  все
слабые точки в плане покушения. Главное - быстро ускользнуть
по лесным тропам под прикрытие пражских  улиц  и  городского
транспорта.
   До остановки поезда Гейдриха на станции  оставался  целый
час. Они  тщательно осмотрели пути и убедились,  что никаких
часовых на железной дороге нет. Все было тихо.
   Они подошли к дереву.  Высокое, ветвистое, оно росло, на-
верно, лет четыреста.  Прочные ветви не гнулись под тяжестью
снега. Человека,  спрятавшегося  в развилке ствола,  не было
видно за густыми хвойными лапами ни снизу,  ни  от  железной
дороги.
   Из-за того,  что нога Йозефа, хотя и заживала, но еще по-
баливала, Ян настоял,  что на дерево полезет он, а Йозеф ос-
танется наблюдать на земле.  Йозеф подсадил  Яна  на  первую
ветку, а оттуда он добрался до развилки ствола и прислонился
к его шершавой поверхности.  Поза была не очень удобной,  но
стрелять из  такого положения можно,  о чем Ян сразу крикнул
Йозефу. Когда поезд будет медленно  проплывать  через  линию
прицеливания гранатомета,  рейхспротектор будет открыт перед
Яном, как золотая рыбка за стеклом аквариума.
   Время тянулось  медленно.  Был  холодный пасмурный день в
начале марта и,  если Йозеф мог согреваться, попрыгав вокруг
дерева, то Ян,  сидя неподвижно, весь посинел и окоченел. Он
тер одну ногу о другую, чтобы разогнать кровь, и дул на зас-
тывшие руки.  Наконец  они оба услышали свисток приближающе-
гося к станции поезда.
   С лязгом он остановился у платформы.  Громким шепотом Йо-
зеф сообщил, что никаких эсэсовцев на платформе не видно, но
сам поезд,  состоящий  из  трех вагонов,  полон солдат.  Яну
станцию было не видно.
   Стрелочник в сигнальной будке, находящейся впереди по пу-
ти, был,  очевидно,  предупрежден, что едет сам рейхспротек-
тор, и  не  должно  быть никаких задержек.  Поезд простоял у
платформы не более двух минут.  Раздался резкий гудок - сиг-
нал отправления.  Ян сразу перестал чувствовать холод и неу-
добство. Он весь подался вперед.
   К своему ужасу,  он сразу понял,  что поезд набирает ско-
рость гораздо быстрее,  чем они думали. Паровоз поравнялся с
ним и проскочил мимо - прежде, чем он успел это осознать. Ян
прищурил глаза,  стараясь рассмотреть окна.  Стекла блестели
отраженным белым  светом,  в  вагонах перед ним промелькнуло
множество людей в нацистской форме -  угодливых  компаньонов
генерала СС  Гейдриха.  Но  кто из них Гейдрих?  Как узнать,
Гейдрих это или какой другой деятель меньшего ранга?  Каждый
вагон заполнен людьми в форме. Конечно, эти поездки в Берлин
служили поводом для небольших пирушек и развлечений. Гейдрих
был известным человеком в борделях и ночных клубах Берлина.
   Последние окна поезда пронеслись мимо в смешанном сверка-
нии стекла и стали.  Ритмичный стук колес замер в отдалении.
И Ян снова почувствовал, как ему холодно и неудобно. Он мед-
ленно слез с дерева. Йозеф, ждавший внизу, уже все понял. Он
тоже почувствовал скорость,  с которой пронесся мимо них по-
езд, и заметил гипнотическую игру бликов света в окнах ваго-
нов.
   Во всем  этом  не  было ничего хорошего.  Слишком большая
скорость, слишком много окон и бликов света.  Легче подстре-
лить птицу на лету, чем накрыть Гейдриха из противотанкового
ружья в этом поезде. Если он будет сидеть спиной к паровозу,
то его вообще не увидишь. Можно вогнать снаряд в один из ва-
гонов и  убить  несколько  высокопоставленных  нацистов,  но
Гейдриха среди них с большой вероятностью не окажется.
   Удрученные и разочарованные  возвращались они к тому мес-
ту, где  спрятали свои велосипеды,  подняли их и поехали об-
ратно в город сообщать дядюшке Гайскому, что продолжать раз-
работку плана  покушения на Гейдриха во время поездки на по-
езде бесполезно.
   В удрученном настроении они,  однако, пребывали не долго.
Было очень много дел, в которых надо было принимать участие.
Медленно, но верно формировалась организация движения сопро-
тивления в целом.  Индра поддерживал  связи  с  большинством
других групп сопротивления по всей Чехословакии. У него были
также контакты со многими влиятельными чиновниками и полити-
ками. Дядюшка Гайский и Индра сразу поняли,  что привлечение
железнодорожников является  делом  первостепенной  важности,
если движение сопротивления приобретает размах.  Чехословац-
кие железные дороги,  в основном,  недосягаемые для  налетов
бомбардировщиков союзников,  продолжали функционировать бес-
перебойно и пунктуально.  Поездки на автомобилях из-за жест-
кого нормирования бензина стали почти невозможными. А желез-
нодорожники без каких-либо трудностей ездили по всей стране.
   Поэтому были  установлены  контакты  в  Пльзени  и других
крупных городах, информация начала поступать из Богемии, Мо-
равии и даже из Словакии - сведения об аэродромах,  о дисло-
кации войск,  о настроениях в обществе,  о местах, пригодных
для осуществления диверсий.  Радиопередатчик и радиоприемник
"Либус" успешно функционировали в Пардубице. Секретно велась
сборка еще  нескольких  передатчиков.  Дело было не только в
том, чтобы частично разгрузить Валчика и его команду в  Пар-
дубице. Индра считал,  что с точки зрения надежности и безо-
пасности целесообразно оборудовать побольше  радиостанций  в
разных частях страны. Работая по очереди, они могли бы сбить
с толку подслушивающего противника.  Лондон постоянно запра-
шивал новую информацию об условиях внутри Чехословакии и на-
дежные адреса явок для вновь забрасываемых парашютистов.
   Индра решил, что это - следующая по важности задача. Тре-
бовались новые парашютисты,  обученные для работы с радиопе-
редатчиками, для  проведения инструктажей по организации ди-
версий, для обучения  групп  сопротивления  методам  ведения
партизанской войны.  Лондон уверял, что в скором времени бу-
дет готов сбросить с ночного неба подкрепление в помощь  ра-
боте сопротивления.
   Но тогда была совершена первая ошибка.  Чтобы получше за-
путать следы,  Валчик  последовал  неудачному совету и заре-
гистрировался по месту жительства под фамилией, не совпадаю-
щей с указанной в его фальшивом удостоверении личности.  Ему
сказали,  что полиция такие вещи никогда не проверяет.  Но в
этот раз полиция проверила, и о несоответствии было доложено
в гестапо. К счастью, в рядах полиции были люди, связанные с
сопротивлением. Валчика успели предупредить. Той же ночью он
ушел из города пешком через лес и  спрятался.  Это  положило
конец его работе в Пардубице. Листовки с его портретом, хотя
и мало похожим на Валчика,  появились во  всех  городах  Че-
хословакии.  Он  был в розыске,  и за его поимку обещано сто
тысяч крон. Индра решил, что после некоторого времени отсид-
ки в укрытии Валчик присоединится к их организации в Праге.
   Тот факт, что не оказалось возможным организовать покуше-
ние на Гейдриха в поезде, не остановил Яна и Йозефа в их по-
исках. В результате неустанных поездок  на  велосипедах  они
установили тот факт,  что Гейдрих уязвим в автомобиле.  В то
время он был так непоколебимо уверен в  своей  безопасности,
или безрассудно  храбр,  что  иногда ездил в "Мерседесе" без
охраны, в сопровождении только своего шофера и телохранителя
Клейна. Даже  путешествуя  в сопровождении охраны,  Гейдрих,
казалось, так упивался скоростью,  что машина  сопровождения
оставалась далеко позади.
   Участок дороги недалеко от его загородной виллы,  прямой,
как стрела, шел слегка под уклон между рядами каштановых де-
ревьев с ровными прямыми стволами. Ветки с набухшими почками
переплетались над  черной  лентой асфальта.  На этом участке
зеленый "Мерседес" часто развивал скорость свыше  ста  пяти-
десяти километров в час. Ян с Йозефом думали, как бы исполь-
зовать эту скорость для самоуничтожения Гейдриха.
   Этот план долгое время занимал их умы. Они даже раздобыли
кусок прочной стальной  проволоки,  которую  можно  натянуть
между деревьями поперек дороги так,  что она срежет головы и
водителю, и пассажиру или, по крайней мере, разрушит автомо-
биль. Яну  с Йозефом останется лишь подождать с револьверами
наготове, чтобы довершить дело.  Но в конце концов они реши-
ли, что  у  этого  плана  тоже немало слабых мест.  На такой
большой скорости автомобиль может просто разорвать  стальную
проволоку, как нитку. И в любом случае, даже если машина ра-
зобьется и находящиеся в ней люди погибнут,  это можно будет
представить как  несчастный  случай.  А этого им не хотелось
больше всего.  Надо было показать  всей  Чехословакии,  всей
Германской империи,  наконец, всему миру, что Гейдриха убили
представители чешского народа.  Что на  самом  деле  нацисты
уязвимы.
   Были у этого плана и другие недостатки.  Как им  спастись
после покушения?  Было  только  два  пути к бегству.  Один -
вдоль по длинной прямой дороге к Праге.  Следовало принять в
расчет, что  старые  велосипеды  -  не  самое лучшее и самое
быстрое средство побега.  Второй путь - поперек поля. В этом
случае   они   все  время  будут  находиться  в  смертельной
опасности.  Местность открытая, они будут заметны. Их поимка
будет вопросом только времени - после того, как нацисты под-
нимут тревогу и оцепят зону.  А этого как раз они были наст-
роены  избежать.  Они ни при каких обстоятельствах не хотели
сдаваться нацистам.  Хотя с неохотой,  но они отказались  от
идеи использования проволоки.
   И все-таки,  как это ни странно,  но, возвращаясь из пос-
ледней поездки  на велосипедах к участку дороги между кашта-
нами, они нашли наконец место,  где покушение казалось  воз-
можным.
   Асфальтированная дорога бежала под уклон. Когда появились
трамвайные пути,  дорога стала неровной:  колеса ударялись о
булыжники мостовой.  Миновав кирпичный завод,  они въехали в
пражский пригород Холешовице. Ян заметил на углу улицы синий
указатель с надписью белыми буквами:  "Остановка  трамвая  -
Кобыльски".  Они быстро катили под гору, не крутя педали. Но
перед крутым  поворотом  на  дорогу,  ведущую  к  Троянскому
мосту,  пришлось резко тормозить.  На этом повороте им обоим
одновременно пришла в голову одна и та же мысль.
   Оба затормозили.  Оба остановились. С ними довольно часто
случалось такое странное совпадение мыслительных процессов.
   Они поставили свои велосипеды к забору и пошли обратно  в
гору. Это  была  широкая  дорога,  по обеим сторонам которой
стояли загородные дома.  По центру  улицы  проходили  рельсы
трамвайных путей.  На повороте отходила направо еще одна ши-
рокая дорога.
   Ян и Йозеф стояли на остановке,  как будто поджидая трам-
вая, и наблюдали,  как автомашины мчались с горы и поворачи-
вали за угол. Им приходилось снижать скорость почти до нуля.
Хотя это был не слепой поворот,  но он был  слишком  крутым,
чтобы проскочить  его на скорости.  Трамвайные рельсы в нап-
равлении вниз проходили в метре от обочины.  Трамваи, движу-
щиеся в гору,  шли на несколько метров дальше.  Для их целей
это место казалось идеальным.  Они тут же обсудили свое отк-
рытие.
   Можно стоять здесь, как бы в ожидании трамвая. Как только
"Мерседес" Гейдриха затормозит на повороте, они срежут нахо-
дящихся в машине очередью из ручного пулемета.
   Голос Йозефа  задрожал  от радостного предвкушения.  А Ян
тогда бросит на заднее сиденье гранату - и успех обеспечен!
   Обсудили они и слабые места этого плана.  Почти наверняка
на улице в то время будут люди.  Трамваи могут все  спутать.
Но многое  и  благоприятствует.  В этом районе много боковых
поворотов. Сама Прага - в трех километрах,  и в  близлежащих
пригородах много домов,  в которых можно заранее подготовить
укрытие.
   Они поехали обратно повидать дядюшку Гайского, всю дорогу
возбужденно разговаривая. Наконец они, кажется, нашли схему,
которая дает им хороший шанс справиться с делом.
   В тот же вечер Ян рассказал об этом  Анне  Малиновой.  Их
любовь и  близкие отношения дошли до такой степени,  что те-
перь ей все было известно об их  миссии  и  планах  убийства
Гейдриха. К  удивлению  Яна,  Анна отнеслась к их новой идее
без того энтузиазма,  которого он ждал.  Она и сама не могла
объяснить, почему.  Ее ненависть к немцам не уменьшилась, но
в лице Яна она нашла компенсацию своей большой утрате. И она
стремилась сохранить  его.  Ей захотелось снова проснуться и
начать жить.  Но от него она долго скрывала эти мысли.  А Ян
уже давно забыл ту свою теорию,  что нельзя одновременно лю-
бить и готовиться к убийству.
   Ян был влюблен в первый раз. Почему он, будучи посвящен в
убийцы, должен сдерживать  нормальную  человеческую  потреб-
ность, такую же естественную, как приход весны? Почему он не
может найти час для наслаждения?  Если бы Ромео не мог поце-
ловать Джульетту, то не стоило бы тратить и время.
   Ян не мог ничего поделать с собой. В ярком свете той ран-
ней пражской  весны  любовь  невозможно было не замечать или
остановить. Она текла,  как Влтава, мерцающая в темноте, она
падала крошечными красными цветками со свечей-каштанов вдоль
ее берегов.  Любовь и весна пришли и соединились вместе. Для
Яна и Анны весь город наполнился таким очарованием, что даже
шнурки на ботинках, обыкновенный хлеб, глупые муляжи пакетов
в витринах стали таинственными и значительными. Разбавленное
пиво, которое они пили в кафе на набережной,  искрилось  как
шампанское. В бое бесчисленных часов, нормирующих свет солн-
ца,  они  слышали слабый отзвук идущего времени.  Порой Анна
чувствовала, что время это было очень важным.
   Она была  очень чувствительной девушкой  и видела  в этом
высоком светловолосом  юном парашютисте  того,  кто заполнит
пустоту ее сердца. Если она также чувствовала женской интуи-
цией нависшую  над ними мрачную тень кровавого будущего,  то
кто может осудить их за то,  что они не упускали  настоящее?
Плоть - это реальное утешение перед смертью, а юная любовь -
это восторг,  бегущий в венах с яростью созидания в качестве
своего неиссякаемого источника.
   Не было ничего лучше Праги весной 1942 года. Где-то дале-
ко идиотская война сбивала ветки с деревьев, а в этом оазисе,
окруженном войной  и оккупированном военными,  поднимаясь до
стен Града, пенилось белое кипение цветов, и внизу, в старых
каменных корнях города,  двое влюбленных могли гулять,  сме-
яться и шептаться, и вместе строить планы дальнейшей жизни.
   Затемнение, как многие заметили, было устроено специально
для влюбленных.  Пять долгих лет свет ламп, газовых рожков и
электричества был под запретом на улицах Европы.  Можно было
увидеть, как  мерцают замерзшие звездочки в изгибе руки ста-
туи или в треугольной рамке крыши.  Иногда, правда, небо ос-
вещалось пылающим  заревом горящего города,  а гул бомбарди-
ровщиков над головой сопровождался вспышками звездочек-взры-
вов снарядов  в высоте.  Но даже такие события,  посредством
какой-то странной алхимии ума,  только  возвышали  настоящий
момент и подчеркивали мимолетность ищущих рук, прильнувших и
шепчущих губ.  Даже в собственной смертности было  маленькое
утешение.
   Для Яна, поднявшего взор от мрачного занятия подготовки к
убийству человека, эта любовь была как вышедшее солнце. Каж-
дый момент,  когда они вместе, был для него наполнен и пере-
полнен, как  и  для всех влюбленных во всех уголках большого
недоброго мира.  Люби и веселись. Завтра снова идти в бой, и
бомба может упасть, и пуля пролететь. И, быть может, это - и
только это - все, что я заберу с собой во мрак.
   Ян и  Анна  видели, чувствовали и понимали все это,  и не
могли больше делать вид, будто ничего не понимают.