Рассказ Бессмертие Души

// Рассказ не проверен корректором
Посвящается Арчакову Е.П.
Бессмертие души

Яркий свет. Теплая волна проходит через все тело. Надо мной склонятся чье-то лицо. Оно тусклое, немое и безликое. Мне страшно, я нечего не чувствую, по телу бежит мелкая дрожь... «Вот и все, отошел...». «Забирайте!» - кричит хриплый голос. Чьи-то то сильные руки хватают меня и несут по темным коридорам туннеля. Мне тяжело, весело и приятно, я  с юнных лет не чувствовал такого прилива сил. Тоннель длинный и печально коричневый, поэтому приходится осматриваться по сторонам – что там? Что там есть? А там ничего – зияюшая мертвая пустота. Постойте -ка я умер? Или жив? Как умер? Быть того не может!!! Вчера, вечером он заснул как обычно, мучаясь от боли и долго ждал когда наступит сон. Спать не хотелось – мучало удушье. Ничего он привык - такое не впервой! А сейчас он как  обычно проснеться постучит по дереву в поисках лучшего и произнесет молитву – Господи, прости меня и сохрани и что бы у меня и всех любимых было все хорошо и пойдет ковыляя неслушашими ногами умываться. Так было всегда. И будет на этот раз. “Раз, два, три!” открываем глаза. - Ничего. Тот же печально- коричневый тоннель, те же руки тащат его сквозь яркий обжигающий свет. Внутри пусто и хорошо. Сон, сон, такой непонятный, долгий, приторный, жуткий сон. Ему вдруг стало обидно как в детстве – Он попытался заплакать, но не мог, слезы куда-то девались какие-то мелкие всхлипы и хрипы удушья. Тяжело... Куда они меня несут? Зачем? Почему? Надо попытаться успокоиться и вспомнить события прошлого вечера – а что было вчера? Он попытался вспомнить и не смог, смог вспомнить только боль, тяжелая, тупая пронизывающая боль. Ой-ой – поморщился он. Она была сильнее, чем обычно, но впрочем это не важно... Что еще? Утро, долготянущее утро, которое так не любил, он же по природе “сова”. Помню кто-то из лежащих рядом тяжело застонал – Колька, что ли? Снова у него начались судороги, мучается он бедняга... Да, ему до него далеко... Вот время утреннего обхода. Пришла медсестра. Улыбчивая, молоденькая мед сестричка Тонечка. Интересно,зачем ей смотреть и возиться с немощными больными стариками? Да, это работа не из легких, требует мужества. Тут насмотриться всякого, а потом рыдает девочка в подсобке. Жалко, ей их что ли? А зачем их жалеть? Они пожили свое, знают жизнь, знают дело. Не зачем жалеть.
Тонечка улыбается ему – Как спали, Евгений Петрович?
Я в ответ тоже улыбаюсь, от нее всегда идет волна внутреннего позитива и подымается мое упадническое  настроение – очень душевная и порядочная девушка. “Хорошо, Тонечка как всегда” - “Болей нет?”- задает вопрос Тонечка. Я мило вру “Конечно, нет”. Она делает укольчик и уходит. Всё, никого нет - можно расслабиться и покурить.Соседи по палате не в счет – они не курящие.  Ковыляю, до ближайшего туалета на этаже. Тут же группка пациентов молча сморит на друг друга, здороваемся, курим, молчим. Мне нельзя курить, как говорят врачи, с бронхитом заядлого курильщика надо бороться – мне же все равно - мы все тут не “жильцы”, но уже давно “прописавшиеся”. Курение приносит удовольствие. Мне нравиться курить – это для меня та жизненная необходимость, благодаря которой я целяюсь за жизнь, удовольствие, это то удовольствие я еще получаю от жизни. Впрочем есть и мои любимые – жена, дети, все они для меня очень дороги и важны, но не надо их обременять выходками пожившего старика. Не надо. Все курение закончено. Я возвращаюсь в палату .Оглядываюсь по сторонам. Проснулись все. Коля, Иван, Петро, впрочем Петро на системе, не будем ему мешать. Можно раскинуть партейку или забить в “дурака”. Кто из них дурак? В прошлый раз был он, впрочем он всегда дурак – не моя это игра. А чья же? - вторит внутренний голос – Кто проиграл игру? Не ты ли проиграл жизнь? Не ты ли? Мерзкие, пакостные мысли, ненавижу их  - ничего он от них отобъеться, отыграеться и поедет домой до следущего раза опять, снова вновь сюда.
Да пускай в карты ему не везет, но это плевое дело, надо любить жизнь и жить несмотря не начто. Впрочем о жизни... Он задумался, в жизни всему есть предел. И этот предел его - жизнелюбие. Нет сейчас ему не до карт. В карты он сегодня играть не будет. Как-то муторно на душе, скребут кошки, как будто это его последний день. Что то не хорошо ему сегодня. Очень не хорошо.  Пускай... Он впрочем почитает. Что там у нас? Обычная симфония души – Мастер и Маргарита Булкова. и его любимое - Он не заслужил света, он заслужил покой... Тысячу и один раз перечитавыл эту книгу, странная, загадочная мистическая смесь судеб и душ – О деле, любви, ненависти, безсменной глупости...
Он очнулся от мыслей. Снова свет, яркий бьющий в глаза свет, сильнее тысячи прожекторов - “Кто ты?” - кричит ему в душу хриплый низкий голос. “Кто ты? Кто ты?” - эхом разноситься по тонелю. Мне снова хочется плакать, мне больно, душу душит грубый смех - “Человек, я, человек!” - произносит кто-то. Сил уже нет. Я засыпаю, но никак не могу уснуть...
Обед дело хорошее, но меня постоянно тошнит и мучают головные боли, вот почему я пропускаю завтрак – обычно, отдаю всегда голодному Петро, но ему сегодня не здоровиться, так что едва заставил Колю все съесть. Была манная каша, жидкий суп и макароны. Дозы, утренние обычные дозы таблеток и уколов. Как не хочется, но надо есть. Он взял ложку и посмотрел на нее – как будто в последний раз, зачерпнул суп, поводил по краюшку тарелки, зажмурился и проглотил, как солдат, как хорошо обученный солдат – впрочем он привык быть солдатом.
Через час его затошнит, будут оттекать ноги и посселиться головная боль стуча внутри черепа- “Бум! Бум! Бум!”. Будет мерзко. Мерзко и муторно. Надо полежать. Успокоиться.               
Вспомнить былое. Сегодня придет жена? Нет, помоему, она сегодня не может. Это первый раз, когда она не может придти к нему. Она всегда приходит, и дети заезжает по разу на неделе –с полюбившемуюся ему словами - “папа как ты?” А сегодня у нее какие-то срочные, неотложные дела на работе. Дети тоже работают, тем более у них свои семьи. А она – он  ее любит, он ее всегда любил, за ее непростой и сильный характер. Она молодец, она умница, что не бросила его и тянет этот тяжелый груз уже несколько десятков лет, наверное у каждого свой крест и у нее к сожалению тоже...
Позвонить что ли? Нет, не надо. Не будем ее отвлекать и лишний раз расстраивать, она очень сильно чувствует ложь, и сейчас ее не обманешь. А ему не хорошо, не хорошо как никогда.
Полежать, еще полежать недо просто полежать.
Голоса, голоса, чьи-то хриплые, низменные голоса – они терзают мне душу пытаясь розорвать ее на куски. “Не надо ” - кричу я. “Оставьте меня!” Голоса смеются, и сильнее продолжают терзать меня. “Где я? ” - Я пытаюсь понять где же я? Мне холодно, снова бьет дрожь. Свет усиливается. Руки снова тащат меня куда-то.Мне страшно...
В палате все спокойно, переодически приходят врачи и задумчиво разглядывают наши тела.
Внутри себя чувствуется громадная усталость. Снова нас смотрят через рентгены, выводят какие-то диагнозы, что-то делают, пишут медицинскими терминами, переговариваются друг с другом на латыни какими-то непонятными словами... А что непонятно? Все понятно – болит все понемногу, и руки и ноги, и голова, дышать и ходить тяжело идут судороги, вот и все, весь мой диагноз. Чтение пошло мне на пользу и отвлекло меня. Мыслями я улетел куда-то вдаль, ввысь, боли стали безразличны, я что-то даже пошутил насчет Колькиного носа – типа что-то “Нос-моркос”, в палате все рассмеялись, всем стало весело. Такое бывает иногда, когда человек забывается на мгновение и начинает чувствовать жизнь, именно жизнь, а не тупое плотское существование. На душе стало уютно и хорошо, поселилось умиротворенное чувство, боли куда-то ушли их больше не было. Я закрыл глаза и заснул с блаженной улыбкой на губах, что было дальше я ничего не помню – тоннель, тоннель, печальной коричневый тоннель... 
На чашу его! На чашу! “Раз! Два! Три!” - руки бросают меня на громадные золотые весы с алмазной мраморной рукоятью. По верх которой пляшут бесы и ангелы. “Каравай, каравай – кого хочешь выбирай”. “Кого хочешь выбирай! Налетай!!!” -  Они все хватают мое тело какими-то острыми крюками. Начинают тянуть в разные стороны.Я слышу как начинают ломаться и лопаться мои члены. Мне очень больно...
– Он наш! Он наш! Держите его! Слышна их мышинная возня.Ничего не видно, глаза застилает пустота. Я кричу - А я ничей! Ничей! Я свой! Я сам по себе! 
 Слышен их хохот. Фантастические голоса подхватывают общий хор - “Каравай, каравай, кого хочешь выбирай!”. Тело бьют судороги. Невесело умирать...
 Мистическая братия на мгновение умолкает - они становяться цепочкой и начинают водить хороводы вокруг меня.Мне слышно как колышаться от напряжения весы. На миг воцаряется полная тишина и спокойствие. Мне становиться жутко... Страх отчетливой лентой вплетается мне в кожу, я чувствую его каждой клеткой своего отравившегося сознания. Я рвусь, хочу убежать – мне бы уйти, но невидимые путы сковали, мое бренное, изнеможденное тело. Мне остаеться только одно – молиться и тяжело дышать...  Я хриплю молитвы, какие только может вспомнить мое воспаленное сознание - “Отец наш Небесный избавь меня от мук и даруй мне свое благославление, будь снисходителен и прими  жизнь мою в дар”. “Аминь!” На мгновение тишина усиливается. Я никогда, еще так тихо не слышал тишину. Не слышно не одно децибелла. Глухая, отчетливая тишина. Потом слышен рев какого то зверя, снова раздается снова дикий хохот, чьи-то крики, стоны. “Палачи, палачи” - в радости кричат и те и другие – “Дорогу палачам”, “Плачем и смеемся палачам!”. Чьи-то сильные руки распинают меня на чаще, сковывая нитями по рукам и ногам. Поверх меня смотрят какие-то маски. Протяжно бьет гонг! Маски выстраиваются в линию и начинают рвать меня на куски. Они начинают вгрызаться  в мое тело острыми клыками и пожирать мою плоть, я сслышу как рвуться мои сосуды, обнажаются сухожилия, в теле появляются зияющие дыры. Я закрываю глаза – “Быстрее, быстрее, сделайте свою работу” “Все кончено”. Я теряю счет времени – скоро от меня совсем ничего не останеться, впрчем уже не осталось... Сытые маски вдруг начинают краснеть от моей яркой, алой крови  и лопаться как пузыри. Весы дрожат и перекатываться справа на лево, с лева направо. Ломается алмазная рукоять.  По залу разносятся чьи-то источшные вопли. Все в стахе бегут от меня – Подвиг, подвиг – неосознанный подвиг... - слышны крики бесов и ангелов. Вспышки света бьют всполохами. Я остаюсь один и проваливаюсь в пустоту...
Свет. Снова яркий бессконечный свет. Я куда-то лечу. Тоннеля больше нет. Где-то там  на краю пропасти меня встречает дядя Жора, блаженный нищий старичок крестивший меня в детстве. Вот он я – ваш кресник! Дождались... Но я опешен. Комок подкатывает к горлу. “Дядя Жора Вы же умерли, очень давно. Когда мне было лет 9 и почему вы здесь? Дядя Жора улыбается - “Я здесь чтобы встретить своего героя”. Моя растерянность еще больше - “Кто,я? Герой?”. Старичок кивает - “Да, ты!”
“В чем же мой подвиг? В жизни я много грешил и грешил и был болен. Ничего более”.
Дядя Жора лукавит - “Сынок, Чернобыль вот в чем дело...”
Мне не хочется говорить и в этом все дело???
И в чем же подвиг?  Нас как стадо молодых баранов загнали на ЧАЕС заставили убирать зону активного поражения, потом мы бетонировали и забрасывали зараженную землю песком. А потом нас ровным счетом, забыли и вообще бы не вспомнили, если бы не горстка активистов, а когда вспомнили, тогда нам не до этого было и очень мало осталось  В же подвиг? 
Старичок улыбнулся – Женя, ты забыл...Он откинул ворот серебристого кавтана на котором плотным слоем лежали какие то трубки – он нашел одну из них. - “Вот держи, вот твое послание”. Я развернул бумагу:
“Я, Женя, обязуюсь телом и душой защищать и помогать людям. Арчаков Е.П.”
- Благодаря тебе, Женя и таким как ты люди могут жить. Ты потерял здоровье и зол на судьбу... Но пойми - не мы выбераем жизнь, жизнь выбирает нас. И поэтому твой подвиг бессмертие души...
Уходя, ты можешь проститься с родными. У тебя есть пять минут.

Лица входящих печальны. Плачет старенькая мама, сидит обезумевшая от горя жена, молчат повзрослевшие дети. «Почему вы плачете? Успокойтесь. Вот он я! Глядите! Вот мои руки, видите? Я же трогаю вас! Не переживайте! Я живой!   Мама, дети, любовь моя, мы обязательно встретимься  в новой жизни, где есть рассветы, где каждый день приходишь в дом и тебя встречают хорошие люди, на лицах которых видны добродушие и приветливые улыбки. Смотрите - Я живой! Старичок тронул за руку – Женя, пора... Пора, уходить... Я обвел всех присутствующих последним взглядом. До свидания, родные! До встречи в новой жизни! Всех вас люблю! На прощание я перекрестил Всех крестным знамением . И ушел куда-то.

Акушерка и Врач долго молчали. Раздался громкий плач. Взволнованная мама уже начала переживать - “Все ли в порядке?”. Врач улыбнулся - “Поздравляю, у вас родился мальчик...”