Гадюка

     После пыльной бури, примчавшейся с Каракума, над казахской степью пролился короткий теплый дождь. Природа ожила. На сухих веточках полыни появились первые бледно-зеленые листочки и наполнили воздух терпким ароматом. На зеленых островках осота расцвели алые и желтые тюльпаны. Редкие заросли джиды наполнились щебетаньем птиц. В воздухе закружилась мошкара, под ногами сновали красные клопы, муравьи, серой молнией проносились лупоглазые ящерицы.
     Выйдя из юрты, Айгуль вдохнула полной грудью солоновато-горький воздух и, подхватив ведро, поспешила в загон доить ожеребившуюся кобылицу. Первые брызги молока зазвенели в ведре. Но детский крик, полный ужаса, заставил женщину взрогнуть, резко поднявшись, она опрокинула ведро с молоком и опрометью бросилась к юрте.
     Первое, что бросилось в глаза матери, были ее дети. Марат и Алима сидели на холодильнике, болтая босыми ногами, глаза их были полны ужаса, а пальцем они указывали на подушку. Там, свернувшись в кольцо, приподняв голову, лежала степная гадюка. Айгуль успокоила детей и стала рассматривать нежданную гостью. У змеи был больной вид. Это была старая серая тварь, ее выцветшие и обшарпанные бока указывали на скорую линьку. Глаза змеи были полны ненависти, голодная гадюка готова была напасть на любого, кто встанет на ее пути к пище. Грозное шипение и поминутно мелькавшие жало подтверждало это злобное намерение.
     Айгуль растерялась, на миг ее охватил испуг, но, подавив в себе приступ неожиданного страха, мать стала лихорадочно думать, как избавиться от змеи.
     Минуты две она стояла в размышленье. Потом выбежала из юрты и кинулась к опрокинутому ведру, на дне которого еще осталось немного молока. Взяв тут же лежавшую кружку, она налила в нее остаток и поспешила к детям.
     Все было по-прежнему, только змея, соскользнув с подушки, по-хозяйски медленно двигалась к холодильнику, на котором сидели онемевшие от страха ребятишки. Мать подошла к гадюке, между ними оставалось два-три шага. Почуяв запах свежего молока, змея подняла голову и издала угрожающий звук. Глаза ее сверкнули голодным блеском. Айгуль капнула жидкостью на ковер. Гадюка с жадностью стала пить, по-видимому, она уже несколько дней не ела. Хозяйка плеснула еще одну каплю, но чуть дальше от первой. Змея медленно двигалась от холодильника к выходу. Так капля за каплей женщине удалось выманить гадюку из юрты. Когда гадина отползла от дома на значительное расстояние, Айгуль вылела последнее молоко в широкий лист нераспустившегося тюльпана и вернулась домой.
     Дети уже слезли с холодильника и бросились обнимать мать.
     -Апа, апа,-щебетала Алима,- а Маратик хотел змею убить.
     -Я бы все равно ее убил,-стараясь казаться взрослым, с напускной важностью отвечал мальчик.-Только не знал, как это сделать.
     -Нельзя просто так убивать животных,-говорила Айгуль, гладя по голове своего первенца.-Все, что создано Аллахом, достойно жить на земле.
И не зная, как доходчиво обьяснить свою мысль детям, задумчиво сказала:
     -Змеи-они тоже люди.