В весёлом ливне неумелых строк...

        В выходные я отлучил себя от телевизора. И погрузился в мир поэзии. Прильнул, как говорится, к поэтическому источнику. Протекает он, бурлящий, по нашему полуострову и с недавних пор имеет бумажное русло в альманахе "Поэтическая карта Крыма".
       Кто знает, сколько в мире обитало поэтов - от сотворения до сих дней? Наверное, немного. Одного Пушкина Россия "ждала" десятки лет. Англия долго "вынашивала" Байрона. Франция - Беранже. Я насчитал десятка два поэтов. Из них - несколько современных. А много ли жрецов музы поэзии Евтерпы проживают в Крыму? Скажете - ни одного? Тогда отошлю вас к автору и составителю сборника "Поэтическая карта Крыма" поэту Владимиру Грачеву. Недавно под его крылом собрались стихотворцы почти со всей республики. Принесли свои лучшие стихи. Стихи вошли в книгу.
      Пишут крымские пииты о вечном. Про осень (весну), про листья и дождь. Про снег и про разлуку. "За любовь" пишут. Бога рифмуют. И Россию. И почти все размышляют о призвании Поэта - пророка в нашем суетном мире. Полистаем альманах. Вот о поэтическом творчестве в ямбическом размере глаголит Зыгмунт Левицкий:
      
      И гул, и свет его душа исторгла,
      Когда настал стихов урочный срок.
      Как много было дерзкого восторга
      В веселом ливне неумелых строк!
      
       Ливень "неумелых строк" проливался то с одной, то с другой страницы альманаха. Но я не стал прятаться под зонтиком, а пытался уловить журчание поэтической мысли. Удавалось не всегда. Впрочем, авторы и сами не всегда понимали, о чем пишут. В этом признается и поэтесса Анна Александрова:
      
      Мысли, мысли... О чем? О ком?
      Будоражат, волнуют, судачат.
      То свернутся тугим клубком,
      То разбросанностью озадачат.
      
      Мысли и меня озадачивали разбросанностью. А метафоры просто ставили в тупик. Например, у Зинаиды Дудченко:
      
      Зачем же вновь на кофе дуя,
      Готовлю пищу чьей-то спеси?
      Мир будет жив без этой песни
      Без амена и аллилуйя.
      Зачем ломать при этом стулья?
      
       Непрост внутренний мир поэтессы. А у ее сестры по Цеху Татьяны Алюновой непрост даже мир внешний. Героиня ее стихов просит изобразить ее ... запахами:
      
      Нарисуй меня на асфальте
      Тонкой едкостью нафтизина.
      Пахнет рыбою и резиной.
      Из чужих следов мое платье.
      
       По мне понятней стихотворный облик поэта Игоря Кивзунова:
      
      Ходят люди сильные,
      Ходят люди гордые.
      А меж ними - Кивзунов
      Со своей опухшей мордою.
      
       Не так уж важно, почему у поэта Кивзунова опухшая морда. Может, болеет. А может, разнесло после пития поэтического нектара. Поэты, как уверяли древние, хотя и говорят с богами, ничто человеческое им не чуждо. Правда, и в этом сообществе есть исключение. Не к нему ли относится Василий Курганский? Судите сами:
      
      Я не такой, как все.
      И не такой, как редкие поэты.
      Не все несу домой -
      Не все у меня дома...
      
       Иногда крымские поэты все же спускаются с небес на землю. Они пытаются вести себя как равные с окружающим миром и позволяют природе разговаривать с ними на "ты". Как с автором строк Вероникой Цузакевич:
      
      Ходить пешком не стыдно для поэта -
      Ему кивают придорожные цветы,
      А босоногое смеющееся лето
      С ним разговаривает запросто, на "ты".
      
       Кто такие поэты, мы уже поняли. А как они работают - не покладая рук, рассказал Гариф Поленберг:
      
      Абсурд весеннего настроя
      Стоит пусть ересью древка...
      Что-то болит от геморроя,
      Поет спина от сквозняка.
      
       От непосильного поэтического труда и до чертиков дописаться можно:
      
      Мудротемные страницы,
      Черти чьих календарей
      Улетают вереницей
      Птиц с нескошеных полей.
      
       Календарь с чертями листала Нина Боброва. Вторил ей другой мастер футуристического слова Максим Попелыш-Росочинский:
      
      Комная темнота. Олепесточена
      Тяжкая мразь.
      Я - овопросен, а ты - ожесточена -
      Редкая связь.
      
       Для поэта писание стихов - судьба. Обязанность. Крест. Хочешь не хочешь - пиши! А будешь сопротивляться - заставят. Кого муж, кого жена, кого Муза, кого - мебель. Виктория Анфимова откровенничает:
      
      Письменный стол меня в чувство приводит,
      Если слоняюсь без дела весь день.
      Он мои мысли где-то находит,
      Гонит пинками незваную лень.
      
       Ох, нелегкое это поэтическое ремесло! И неблагодарное. Об этом - признание Алексея Вдовенко:
      
      Стихи приходят ниоткуда,
      Да и уходят в никуда.
      И все - хорошие, покуда
      К читателю не бьют следа.
      
       Сдается мне, что "не бьет следа" к читателю и вся эта книга. Во-первых, она вышла крошечным тиражом (500 экземпляров), а во-вторых, она просто... серая. Поэтических открытий (это так, чтобы прочел - и душа захолонула) в альманахе нет.
       И все-таки из малознакомых фамилий авторов, в чьих стихах блеснула "искра божья", я бы назвал Дениса Сегаля, Тамару Минасан, Георгия Зобнина, Наталью Беднякову, Светлану Царевич. Большинство же поэтов попросту скучны и неоригинальны. Так что приведенные здесь поэтические строки написаны хотя бы с чувством.
       Сборник украшен портретами сочинителей. Лица некоторых показались знакомыми. Не эти ли стихотворцы посещали редакции, а когда их труды отвергали, уходили с видом непризнанных гениев?
       Как же они попали в столь солидный по внешнему виду альманах? В былые времена, чтобы оказаться в поэтическом сборнике, надо было или состоять членом Союза писателей, или ждать решения судьбы своих стихов от группы более опытных товарищей по перу. А сейчас...
      - Достаточно заплатить тридцать гривен - и ты в этом альманахе получаешь две страницы, - признался один из авторов. - Кто может в него попасть? ЛЮБОЙ. Плати бабки и печатай что хочешь.
       Судя по тому, что на обложке начертано "Выпуск первый", на подходе выпуски и второй, и третий. Не удивлюсь, если в каждом из них будут все новые и новые имена... Кстати, я вам и не сообщил, сколько полуостровных поэтов обессмертили себя в "выпуске первом"? Двести двадцать восемь. По одному на каждые сто квадратных километров Крыма.

2005