Портрет К. К. К

Эхо зевает вслух,
пробует вкус слюны,
прячет соленый звук
в центре листвы.

Девушка смотрит вдаль,
в даль упираясь, в день,
где между мной и мной
дверь!

Беззвучный робкий танец занавесок на ветру. Полумрак молчаливой комнаты. И хрупкая девичья фигура возле окна.
Кто-то скажет: романтика на подоконнике. Быть может… Но странная отчужденность не давала впасть в заблуждение. Все: и упрямая складка губ, и взъерошенные волосы, и даже идеальный изгиб руки от кончиков пальцев до локтя – выдавало безмерную и глухую тоску. И этот взгляд… Нет, не в окно, ведь она уже знает, что увидит там. Все те же пятиэтажные дома, высокие тополя и хмурые лица усталых прохожих, отчаянно несущихся по асфальтовой дороге жизни. Нет, она смотрела вглубь комнаты, туда, где еще недавно лилась из колонок грустная музыка под стать настроению, а на столе стоял стакан с минеральной водой и приютилась плитка любимого шоколада. Но сейчас душа просила спокойствия, а сердце продолжало упрямо биться в груди как заведенное. Память услужливо подбрасывала цветные картинки, отстраненный звук, лица… Точнее одно лицо… И вспоминалось колкое тепло протянутой им руки.
Она привычно потянулась к бокалу, в котором плескались теперь не только искристые пузырьки, но и пронзительная тоска поездов…
Надо было что-то сделать, ведь ее забавный девиз все еще был жив где-то на задворках сознания: «Улыбайся, смешная девочка Ксюша!». Но только от одной мысли, казалось, уже ломило скулы.
Поэтому она просто сидела на подоконнике, обняв колени руками.
А где-то так же, сидя у окна, под стук колес тринадцатого вагона  ехал смешной и парадоксально серьезный паренек. Ехал домой. Но еще никогда он не оставлял позади свою душу.
Грусть? Боль? Тоска? Отчаяние?
Нет.
Всего лишь девять часов пути и только… небо над ними…

P.S. Чтобы не быть невежливой, скажу, что стихотворение использованное в качестве эпиграфа переделано мной, но принадлежит нижнетагильскому потрясающе талантливому поэту - Евгению Туренко) советую по-возможности ознакомиться с его произведениями)