La resistance

Всего один луч луны в центре комнаты. Ноги чувствуют холодный камень бывшей спальни.
-Ты понимаешь, что это судьба?
Отбросив белёсые волосы с лица лёгким взмахом головы , прикованный к стене, человек увидел одним ,видящим, глазом ненавистный силуэт.
-Откуда ТЕБЕ знать, ТЫ не сделал сам ни одного шага, ни одного вздоха!
Ти уловил всплеск ярости в глазах Ллойда и, улыбнувшись, приблизил, шелестя бордовым фраком своё бледное вытянутое лицо к узнику, впечатав грубый поцелуй в его уста,
-НЕ-Е-Е-ЕТ! ТЫ МЕРЗАВЕЦ, Я НЕ ТАКОЙ КАК ТЫ!
-ОХ, Ллойд! ЭТО привилегия нашей крови, ты чувствуешь приток мощи и не говори, что остался равнодушным!
Сказал взрослый аристократ, пренебрежительно и жёстоко задирая голову младшего брата, который упустил несколько капель, упавших на красные туфли из листов огненного лютика.
-Ллойд, ты моя семья, как я твоя, и не можешь ты поделать ничего с этим.
-Отстегни кандалы и, клянусь всей своей кровью, ты удивишься, Ти!
Ти, казалось, лишь вздрогнул, и его огненно-рыжие волосы слегка взъерошились, но Аристократы не показывают свои эмоции, перед тем как использовать управление кровообращением врага. Через долю секунды Чёрный шелк комнаты укрыли голубые невесомые капли  «Роса?»- последнее, что успело придти в голову  Ллойду перед тем, как голова потяжелела, а разум утоп в свинцовом  безмыслии.
-Твоя бабушка всегда нам говорила, Ллойд…
-Ти, ты влёшь, я не был в загоне с длаконами!
-Ба, я клянусь всей своей кловью!
Маленькая старушка в то же мгновение обогнала молнию, ползущую по сравнению со сморщенным  телом. Удар был не сильный, но обжигающий, как лед в сорокоградусную жару.
-Не плачь, голубчик, я была обязана, но ты сам меня спровоцировал, произнеся запретную клятву рода.
-Ха-ха-ха-ха! Ллойд ты ещё не просвещён о нашей крови? ТАК ЗНАЙ, НЕДОУМОК, это самое ценное в этом убогом бесцветном уродливом мире! И поэтому мы можем предавать нашу кровь только аристократам.
  Лишь только в маленькой голове пронеслось: «Как?»- пара волосков из шикарной  дивно пахнущей чёлки попало в глаз маленькому князю.
-Нет, успел шепнуть младший аристократ, перед тем, как почувствовал насколько горячий Ти, в состоянии ветра. Неожиданное слияние губ, соприкосновение языков дополнилось неизвестно откуда взявшимся притоком силы. Братья ощутили вожделение и единение во всей палитре.
-Ти, не смей, так делать никогда!
-Ха-ха-ха! Только и сорвалось с искривлённых губ Ти.
-Ба и ты за него?  Обидевшись, простонал маленький князь.
-Мы с моим братом тоже сорились, сначала, из-за ритуала. Предавшись, воспоминаниям произнесла старая женщина.
Ллойд проснулся от того, что Ти тянул на себя руку с зажатыми в ней волосами брата: «чёртово проклятье сном».
-Ты снова видел «смесь времён»? послышался сонный голос 
Ти, ты меня пытал.
-Да брось, Ллойд, как я могу пытать своего любимого младшего брата? Возвращайся в постель.
-Нет.
-Вернись это приказ!
Пропустив последнюю фразу мимо ушей, Ллойд проплыл в соседнюю комнату, где купались в лунном свете белые словно молоко оголенные, ростом с небольших птиц, девушки с чёрными крыльями, которые иногда одаряли лунный поток парой крохотных перьев цвета вороного крыла.
- Пытал меня.
Чёрные феи набросили на голое спортивное тело аристократа накидку из лепестков голубых роз с изображением древней битвы между семьёй и адептами культа воды.
-Тернового венца не надо.
Раздосадованные феи облизнули иссохшие губы. Тонкие черты голого тела Ти всплыли из темноты, в проёме стеклянной двери  кожу обласкал лунный свет. 
-Покорми их Л, они истощали!  Уговорил, сам займусь. Леди этот венок оденете мне.
Возбужденные бабочки упорхнули в спальню за Ти. Оставшись один, Юный аристократ вышел на балкон, который словно манил к себе. Л, выйдя на свежий воздух, сразу заметил необычно непроницаемую тьму во дворе, и лишь балкон остался в прицеле луны.
Свист воздуха подсказал Аристократу, как всё сложится дальше. Секундное напряжение и тело князя взмыло в воздух, совершив несколько тулупов. Л заметил пару монет с острыми краями, испортивших одеяние но так и не добравшихся до гладкой бледной кожи, которые с раздосадованным звоном впились в белые прожилки чёрного камня, с изяществом снежинки  человек опустился  на чёрную траву двора, лунный луч скользнул за своим возлюбленным. Секунду спустя, в седую голову пришло воспоминание о кусте нефритовых  колокольчиков, располагавшихся сейчас позади на расстоянии полушага. Рука сама сорвала несколько цветов, отделив лепестки от стебля, бросила блеснувший глубоким зелёным цветом веер острейших лепестков в место, где должен располагаться нарушивший спокойствие ночи гость, вслед полетел поток тончайших , но от этого не менее смертоносных стебельков. Тихо. Холод. Тьма подступила ещё ближе, Л стоял посреди круга диаметром четыре метра и явственно ощущал присутствие чужака, где-то на грани зрения мелькнула прозрачная чешуя. Юноша одним движением скинул тонкую разорванную накидку, которую тут же отправил в бой.  Луна, увидев обнажившегося  аристократа, усилила интенсивность серебряного потока, явив любовнику прозрачное безобразное тело прокажённого.
 После неудачных тестов с княжеской кровью кожа тестируемых стала прозрачной чешуёй, группа подопытных сбежала, основав колонию, возжелала завершить эксперименты, но теперь по своим правилам, согласно которым исследуемыми должны стать голубокровные.
Ткань, словно меч, сияла в свете луны. Каждый удар наносился с колоссальной скоростью, но противник не уступал Л ни в жестокости, ни в скорости.  Когти прокаженного просвистели у самого уха, но упорные тренировки седовласого  довели рефлексы до нечеловеческой скорости, что позволило ухватиться за прозрачное запястье и сломать его выверенным движением.  Тварь  в ярости попыталась нанести удар в живот, но, как и предыдущий, он был сведен на нет: Ллойд увёл руку оппонента вниз ,  ударив ,после манёвра, коленом в открывшуюся для атаки челюсть. Опьяненная кровожадным танцем прекрасного юноши, луна светила ещё ярче, ослепляя противника своего избранного, чем тот незамедлительно воспользовался. Вспорхнув, Ллойд накинул испорченную ткань на противника и точным движением свернул прокажённому шею. Узрев победу любимца, лунный диск лениво закатился за рваные облака.

Напоённый чарующими ароматами сотен прелестных цветов, ветер напомнил о том, что жестокая скоротечная битва заставила появиться на гладкой бледной коже молодого человека крохотные капельки пота. Ллойд панически боялся возвращаться в спальню, где, должно быть, Тибер ублажал лунных фей, хотя скорее их зависимость от безбожного нектара, который тёк по венам и артериям всех членов его, Ллойда, фамилии.
Молодой аристократ предпочёл успокоить тело и душу в ледяной ванне с трупным ядом дикого лесного эльфа, которая освобождала разум от оков плотских забот. Прибыв в комнату для омовений, седовласый обнаружил, что его опередили - чёрный огонь свечей размеренно колыхался, сотворяя невообразимые отблески, загадочные тени на стенах, потолке. Засохшие чёрные лепестки роз, словно трепетали в своём последнем, перед падением, танце, в котором отчаяние намертво сплавлено с вожделением.
-И кому не спится в такую дивную, девственную ночь? – пронеслось в голове Ллойда, пока он не спеша подходил к бассейну, наполненному алой жидкостью. 
Следующая мысль, словно пуля, выпущенная из револьвера большого калибра, принесла колоссальную, нестерпимую боль. Юноша готов  был упасть на колени, но, благодаря неизвестно откуда прибывшим силам, удержался на ногах. Предательская дрожь сковала не только движения, но и мысли, которые, как испуганные феи попрятались по самым дальним углам, не смея показаться из своего укрытия. Это мог быть только отец Тибера и Ллойда - владыка Маркус, лишь он имел право принимать ванну из тёплой человеческой крови. Лица не было видно, только очертания мускулистого торса и беспредельный ужас, наполнявший комнату, выдавали присутствие главы клана.
-Как я мог придаваться сновидениям, когда во дворе разыграли настолько зрелищное представление, что самого владыку захлестнули азарт и жажда крови!- тихо произнёс тиран, облизывая, покрытый кровью, указательный палец.
-Ты имел в виду похоть и сумасшествие, – тихо, но от этого не менее угрожающе, пролепетал скованный страхом юноша.
-Ха-ха-ха! Я всегда выделял тебя, ты единственный, кто развлекает меня своим сопротивлением моей воле. – громоподобно пророкотал низкий бас владыки, поднимающегося из бассейна.
Маркус стоял по колено в крови, которая одела своего господина во вторую кожу, демонстрируя совершенство фигуры своего носителя - каждый изгиб мускула ниже поясницы бликовал в чёрном свете, как и руки, на которых словно были надеты перчатки.
-На твоё совершеннолетие я хочу первым преподнести тебе подарок, мой милый Ллойд.
-Как, прокажённый не твой подарок? – с лёгким сарказмом кинул в лицо своему отцу беловолосый князь.
-Проницательный, в прочем как обычно. -  Сорвалось с губ окровавленного Аполлона перед тем, как он оказался за спиной Ллойда, застигнутый врасплох юноша видел лишь размытый след движения своего отца, зависшие в воздухе капли напомнили млечный путь…
К Ллойду пришло осознание того, что случиться в следующий момент. Юный князь элегантно, но от этого не менее быстро сел на шпагат, уклонившись от волны острейших серебряных заколок в виде месяца, не позволяющих ни одному чёрному волоску вырваться из десятков длинных тончайших косичек, лорда Маркуса. Беловолосый встал на руки с грацией кошки, раскрутившись, он оттолкнулся от серебристого, укрытого засохшими лепестками роз и чёрным матовым светом, пола, в попытке нанести удар ногами, Ллойд неосторожно открылся для удара своего отца, который не прощает таких роковых ошибок. Одетый в кровь аристократ с совершенно диким смехом, встав на шпагат, с нечеловеческой силой ударил сына в солнечное сплетение ногой, плавно перетекая, вернулся в исходную позицию. В глазах молодого князя потемнело,  и только колоссальной силы столкновение вернуло зачатки сознания, как он тут же поднялся на ноги и совершил ещё одну атаку против своего хозяина, подпрыгнув и уперев ноги в стену, Л, словно сверло метнулся в сторону противника. Чёрноволосая фигура, казалось, дрожит от холода, но спустя мгновение воздух сотряс душераздирающий смех.
- ВО ИМЯ ЛУНЫ, КАК ЖЕ ВСЁ-ТАКИ ВЕСЕЛО! – тело сотрясалось от зловещего хохота.
Ллойд при всей развитости своих рефлексов не смог понять, когда и каким образом владыка схватил его за запястье, словно балерина, обернувшись вокруг своей оси, Маркус прижал сына к себе, запечатлев на губах альбиноса жёсткий горячий поцелуй, чертя на спине безвольной жертвы древний затейливый узор. Оторвавшись от сладострастного занятия, владыка шёпотом произнёс - “ Моё дорогое дитя, твоя пытка будет продолжаться, пока жив я.” – сказав это, тиран грубо сжал волосы принца второй рукой, которая находилась на голове во время поцелуя, и со всей силы познакомил лицо вице-лорда  с холодным безжизненным камнем. Осколок стены глубоко вонзился в глаз. Голубая кровь умыла Ллойда, который ничего не видел от боли.
Дуэль нарушили истошные вопли, беспардонно ворвавшегося, совершенно голого Тибера, мгновенно оказавшегося у тела Л. Старший брат в рыданиях склонился над теряющим капли жизни младшим братом, они словно два острова в голубом море безмолвно ждали конца времён.
- Ты заплатишь за оскорбление нашей дуэли.  – Нежно поглаживая длинные локоны с ледяным, звоном в голосе сказал Лорд своему рыжеволосому сыну, после чего изящным ударом мускулистой ноги поднял наглеца в воздух. Невероятное количество ударов в грудь отправило тело старшего принца во двор сквозь крепчайшее стекло, которое не под силу разбить даже выстрелу из револьвера. Драконий бук принял рыжеволосое тело в свои объятия. Пара капель крови аристократов приземлилась меж чёрной травы, разродившейся через пару мгновений
Великолепными серебряными цветами, словно защищавшими голову своего родителя.
Луна явилась в этот безбожный мир, дабы узреть начало конца.