Солнечный мальчик

Как чиста капелька дождя! Ползет по листу медленно, вбирая другие; лист клонится под тяжестью хрустального головастика, и каплище скатывается по ложбинке, растворяясь в ревущей тьме.
Дождь. Льет все утро, день. Льет и теперь, когда злые духи выползают из тьмы пугать запоздалых путников и, не найдя ни души, бешено мечутся над джунглями.
Жрец уныло взглянул на черную яму неба. Ветер всколыхнул седые космы. Глаза, блеснув, обратились к юноше. Совсем мальчик, с легким черным пушком над верхней губой, с недоумением смотрел на жреца.
- Собирайся, пойдем, - сказал жрец сурово. Захотелось спросить куда, но, не говоря ни слова, мальчик скинул покрывало, и ступни коснулись каменных ледышек.

Коготь Ягуара не весел. Еще бы веселиться! Добываемой пищи едва хватает прокормить орущую, вечно голодную ораву детишек. Одарили, ничего не скажешь, духи предков и боги племени...
Охотник часто вопрошал незримых покровителей: отчего нет детей у Бегущего Тапира и Танцующей Лани, а у Когтя Ягуара и Вьющейся Лианы их целых шесть? Да, Коготь Ягуара хороший охотник, быстрый, ловкий. Его женщина самая красивая в деревне. Но Вьющаяся Лиана рожает и рожает, и скоро на свет появится  седьмой!
Полные сострадания взгляды соседей, тихие насмешки врагов. Даже Бегущий Тапир утешал - предлагал сушеную кукурузу, если они вернутся с пустыми руками.
- Скорее обезьяны засвистят, - усмехался Коготь, подавляя раздражение и страх.

Массивные стены давят.  Тысячеглазая тьма бьется с редким факелом, с шипением уступая чадящему огню. Коридор ведет вниз, к катакомбам храма то прямо, то извиваясь, как змея. Сонному человечку путь кажется бесконечным.

Удушливая жара вымотала охотников. Не спасли ни тенистые чащи, ни бурные речки. Выжатые, вымотанные возвращались в родную деревню.
- Доброй охоты! - приветствовал старик.
Ватага ребятишек запрыгала вокруг добычи.
- Старик, - позвал охотник.
- Чего тебе, Коготь Ягуара?
- Что-нибудь случилось, когда Коготь Ягуара был на охоте?
- Мне сказали, ответить, чтобы ступал домой.
- Кто сказал?
- Сухая Трава! - кивнул старик.
- Мужайся, брат, - шепнул Бегущий Тапир.

У хижины ждала Сухая Трава.
- У тебя родился мальчик, -  улыбнулась знахарка. - Роды прошли хорошо, но в хижину пока нельзя, твоя жена спит, она очень устала. Мальчик тоже спит. Красивый мальчик, на тебя похож, хороший охотник будет.
Коготь Ягуара присел рядом. Из груди выпал вздох.
- Когда вырастут дети, у меня будет много помощников, но теперь они слишком малы и не могут добывать еду сами. Если удача оставит меня на охоте или я больше не смогу охотится, кто позаботиться о них?
Сухая Трава нахмурилась.
- Наши предки оставляли лишние рты на съедение зверям, - проскрипела она. - Они не умели выращивать кукурузу, а в охотничьих землях жили могущественные люди-обезьяны. Чтобы защитится, наши предки построили каменный город, но потом люди-обезьяны ушли. Мы смогли много охотиться и научились выращивать кукурузу. У нас больше нет недостатка в пище. Поэтому, если оставишь ребенка в лесу, люди осудят, будут смотреть на тебя, как на дикого зверя. Так поступать нельзя. Если что-то случится, то заботиться о детях станет вся деревня. Так было. Но люди не любят нахлебников, твоим детям будет тяжело - они всегда будут изгоями и должниками, даже когда сами станут охотниками или теми, кто выращивает кукурузу. Положение твое плохое, но знаю, как помочь тебе.
Коготь Ягуара посмотрел вопросительно.
- Да, я знаю, как помочь тебе, - повторила Сухая Трава, - но не знаю, как примешь...         
- Говори.
- Есть жрец из каменного города. Ему нужен мальчик.
Коготь Ягуара вздрогнул: "Ему нужен ребенок?"
- Да, - кивнула знахарка. - Ты можешь обменять твоего ребенка. Жрец много даст. Остальные дети не будут нуждаться в еде, никогда не станут изгоями и должниками. Кроме того, твоя семья будет в большом почете. Твое имя выбьют на Священной Плите!
- Могу ли я так поступить? - Коготь покачал головой.
- Ты еще сомневаешься? - удивилась Сухая Трава, но после недолгого молчания, немного поразмыслив о чем-то своем, добавила: "Не хотела тебе говорить, но жрецы поговаривают, скоро Бог-Солнце отвернется от нас. Нас ждет великая беда! Вода хлынет с небес и смоет нашу зеленую долину. Мы все погибнем и только мальчик, сын Бога-Солнца, который проживет между нами и не осквернится, может послужить доказательством, что мы достойны жизни!"
- Когда это случится? - шепнул Коготь Ягуара.
- Как говорят духи, очень скоро! - Сухая Трава замолчала, положив маленькую мозолистую руку на могучее плечо.
- Я открою тебе еще одну тайну, - шепнула старуха. - Я видела знак. В твоего ребенка вселился сын Бога-Солнца!
- Не может быть...
- Подумай, разве может быть иначе? Ты лучший охотник, твоя женщина - самая красивая! Вас избрал Бог Солнца! Твой ребенок - Солярий! Спаситель!..
- Да, мудрая Сухая Трава, не может быть иначе! - просиял охотник. - Мы самые лучшие! Мы избранные! Наш ребенок - Солярий!
- Ты принял решение, - кивнула Сухая Трава. - Я поговорю со жрецом.
Жители деревни с интересом наблюдали за происходящим.
- Его ребенок Спаситель! - заметив людей, закричала Сухая Трава. - Он спасет всех нас! Спаситель! Спаситель!
На лицах мелькнул суеверный ужас. "Спаситель! Спаситель!" - зашептались они.

Неведомо когда возвели предки Каменный Город. Сюда нельзя ступать обычному человеку - здесь начинается священная земля. Солярию нельзя покидать пределы священной земли, и да не осквернятся его божественные стопы.

Чудесными видениями мелькали редкие дни, когда, прикрыв кабинку пологом из пальмовых листьев, его носили по неведомым краям. Повсюду люди встречали процессию радостно, восторженно. Доносились крики: "Спаситель! Да здравствует Солярий!" Осыпали цветами. Губы торопливо, грубо, трепетно, благоговея, покрывали поцелуями руки и ноги. Какое счастье чувствовать себя спасителем! 
Через три луны, опустошение и Каменный Город. Жрецы принимались окуривать дурманящим дымом, пока память не выпускала лица, руки, прикосновения губ, крики, запахи. От мира огромного, шумного, радостного и ликующего оставалось лишь пустая каменная клеть.

Жрец и мальчик входят под высокие своды подземного зала. Руки подхватывают худенькое тельце и кладут на алтарь. Нежное прикосновение орхидей с редкими проталинами камня. Сладковатый цветочный запах с примесью квашеной плесени. В темноте раздаются низкие, утробные голоса, затем высокие и хриплые. Гудят бубны. Вспыхивает пламя, льется густая, теплая жижа обволакивающего, дурманящего дыма.
- Близится время, ты вернешься к отцу! Бог Солнце изъявил волю и желает видеть тебя, Солярий, восседающим подле него! - голос заполняет пространство. Смертный не может говорить таким голосом. Голос пронзает разум - расплавленный воск заливает пустоту. Сердце давится, глотая кровь, как умирающий от жажды - воду.
- О, Солнце, господин наш! Не обрати на нас, недостойных рабов твоих, гнев твой! Узри сына твоего, лежащего перед твоим Оком! Он вырос среди нас, он вкушал нашу пищу, но мы ничем не осквернили его, и нет на нем печати твоего раба. Кожа его бела, как песок великой пустыни, взор наивен, как взор младенца, его соки не смешались ни с одной из дочерей рабов твоих, а стопы не знали другой земли кроме той, что освятил ты, Владыка звезд! Прими его! Возрадуйся, господин наш! Помилуй нас, недостойных рабов твоих!      
- А-а-а! - кричит мальчик в экстазе.
- А-а-а! - вторят ему своды.
- Владыка звезд услышал нас!
- Он ждет сына!
- Сын услышал голос отца!
Невыносимый свет. Волна жаркой, испепеляющей вибрации по телу, и сознание растворяется в ожившей, колыхающейся тьме.

Чудесная весна. Горящее Око надменно скользит по глыбам Каменного Города, по землям смертных. Какое-то неведомое чувство потянуло сюда, где священный источник играет с небом в прятки, скрываясь от немыслимой синевы за зелеными искрами косматых деревьев. Здесь, у серебряного шепота, вода уносит тревогу и путаницу. Сохлые трещины, орошенные радугой, зарастают, не оставляя ни шрама.    

Теплый ветерок плавно играет солнечными бликами. Мальчик засыпает у воды. Мутная пелена, словно кокон. Бабочка задевает нос. Мальчик улыбается. Где-то в вышине хохочет золотой колокольчик. Бабочка шепчет что-то на ушко.  Нежное, легкое прикосновение крылышка по щеке...
Мальчик подпрыгивает, как ужаленный. Перед ним человек. Человек в растерянности. Улыбается, краснея. И... какая необыкновенная улыбка!
- Ты новый адепт? Я тебя раньше не видел, - произнес Солярий.
- Меня зовут Кудрявое Облако, - ответил человек. - Я не адепт. Девочкам нельзя.
- Ты девочка? Никогда раньше не видел девочек...
- Ты никогда не видел девочек? - удивилась Кудрявое Облако.
- Может быть, видел, но не помню. У тебя такие длинные волосы! И, вон, какие-то два холма на груди... а еще...
Мальчик почувствовал, что-то хлынуло из глубин его сердца и захлестнуло весь окружающий мир.
- Ты самая красивая! - выпалил мальчик. Он почувствовал, что теряет дар речи и жар охватывает его лицо. Кудрявое Облако хихикнула: "Ты странный. А как тебя зовут?"
- Спаситель... Солярий, - пробубнил мальчик.
- Значит ты тот самый, кого искала, - засмеялась девочка. - Не бойся, ничего тебе не сделаю. А представляешь, я вчера молилась Богу Солнца, чтобы он дал мне встретиться с тобой. Бог Солнца услышал мою молитву!
Девочка подсела ближе.
- Ты хочешь меня потрогать?
Мальчик кивнул.
- Я не думала, что ты такой хорошенький, - пролепетала Кудрявое Облако. Мальчик касается волос.
- Лучше, чем у собаки, - заметил мальчик. Девочка неожиданно покраснела.
- Не хорошо так говорить, - произнесла она.
- Но что я сказал? - удивился мальчик.
- Обидно, когда сравнивают с собакой, - ответила девочка.
- Собака, муравей, обезьяна и смертные - все равны перед Отцом, - улыбнулся мальчик.
- Может быть, - сказала Кудрявое Облако, выскальзывая из-под ладони.
- Хватит, - хихикнула она, глаза хитро блеснули. - Ты меня потрогал?
- Да, - произнес Солярий. - Я хочу еще.
- Нет, - отрезала девочка. - Теперь ты должен кое-что сделать.
- Что я должен сделать? - удивился мальчик.
- Ты должен вылечить мою маму! - сказала девочка.
- Но я не умею лечить людей...
- Умеешь, ведь ты почти как Бог Солнца! - воскликнула девочка. - Прошлый раз тебя проносили по нашей деревне, и многие люди выздоровели! Я сама слышала, как они прославляли тебя. Они говорили, что ты их вылечил!
- Но мне нельзя уходить из Каменного Города, - ответил мальчик. - Если коснусь ногами земли смертных, не смогу взойти на небо и уговорить отца помиловать вас.
- Я знаю, поэтому повезу тебя на тележке, - сказала Кудрявое Облако.
- На тележке?
- Ну да, - улыбнулась девочка. - В каждой деревне есть священная тележка, на ней возят ветки дерева Мира! Мы готовимся к празднику. Я нарвала веток и спрячу тебя под ними.
- И дашь еще раз прикоснуться к тебе?
- Дам, - хихикнула девочка.
- Тогда пошли! - обрадовался мальчик.
Вдалеке послышалось: "Солярий! Спаситель! Не покидай нас!"
Девочка схватила за руку: "Бежим! Скорее!"

Солярий забрался в совсем маленькую двухколесную тележку, девочка накрыла его, свернувшегося клубочком, ворохом зеленых веток.
- Лежи здесь и не шевелись, - строго сказала Кудрявое Облако. - Никто не должен знать, что везу тебя!
Солярий кивнул. Девочка взялась за оглобли, и тележка затряслась, увозя из Каменного Города в Зеленую Долину, в неведомый Солярию мир.
Кудрявое Облако бежала. Тележка тряслась по размытой недавним дождем дороге. Колеса недужно скрипели. Чвакала грязь. Раздался приглушенный смех. Кудрявое Облако тоже фыркнула.
- Я знаю, - сказала она. - Не смейся, Солярий!
Тележка въехала в небольшую деревню. Холодная мгла ползла по влажной земле. Мальчик видел смуглые ноги смертных, забрызганные грязью по щиколотку. Недалеко лаяли собаки, пахло мускусом и дымом.
- Чего везешь, Кудрявое Облако? - крикнул кто-то насмешливо.
- Ветки дерева Мира, не видите что ли? - ответила девочка.
- А ветки тебе зачем?
- К празднику готовимся!
- А! - засмеялся кто-то.
Затрусила рыжая собака. Нос сопел, вынюхивая и, почуяв чужака, шавка залилась лаем. "Хорошо, что собаки не умеют говорить", - подумал мальчик.
- А ну-ка пошла вон! - закричала девочка. Камень лягнул рыжий бок. Шавка жалобно взвизгнула и, испуганно поджав хвост, шмыгнула прочь.
- Вот так-то, - заключила Кудрявое Облако.
Они подъехали к ветхой хибаре, крытой жухлыми листьями.
- Подожди здесь, - шепнула девочка. - Я сейчас.
Девочка ушла. Рядом с тележкой послышались крики.
- Я знаю, кто ты такой! - визжала женщина.
- Кто я такой?! - рычал мужчина.
- Ты - лентяй! Ты - плохой охотник! Твои дети всегда голодные!
- Не говори так!
- А как я должна говорить? - злой, язвительный смех. - Что в охотничьих землях перевились тапиры?! Я слышала, как пахло жареным мясом, и видела, как Каменная Стрела облизывал пальцы!
- Этого не может быть!
- Я видела!
- Этого не может быть!
- Рассказывай другим! Таким же лентяям, как ты!
Раздался удар, кто-то заскулил, грязь зачавкала. Влажный воздух впитывал хрюканье и рыки. Чавканье повторилось. Воцарилась сырая тишина.
- Ты и правда привезла его? - мальчик увидел женщину в накидке потертой шкуры леопарда. Смертельная бледность, спутанные волосы, отекшее лицо в глубоких, страдальческих морщинах. Женщина тряслась, вцепившись в ручку Кудрявого Облака.
- Да, он там, под листьями, - шепнула Кудрявое Облако, подводя к тележке.
Ветки зашелестели, холодная, дряблая ладонь коснулась мальчика. Солярий ответил пожатием. Тяжелый вздох.
- Спаситель! - воскликнула женщина. - Я знала, что ты не оставишь, ты придешь к нам, ты спасешь нас!
Дряблое кольцо с неожиданной силой, до боли и хруста, сомкнуло запястье Солярия.
- Спаситель здесь! Спаситель с нами! Спаситель!..
Отовсюду послышалось чавканье.
- Не слушайте ее, у нее горячка! - кричала девочка.
- Спаситель, спаситель! - кричала женщина. Начался припадок. Отпустив мальчика, больная упала на землю, тело скорчилось в судорогах. Ворох веток отлетел в сторону. Над мальчиком стоял жрец.
- Просыпайся, - сказал старик. - Нам надо серьезно поговорить!

Глаза распахиваются, как окна под напором ураганного ветра. Бьет свет. Сердце колотится бешено. Солярий лежит у священного источника. Рядом сидит жрец - в отрешенных глазах ручьевой хрусталь.
- Это был сон, - старик смотрит на воду. - Забудь, что видел. Ты - сын Бога Солнца! На тебя возложена великая миссия заступника перед лицом Владыки Звезд, и ты должен выполнить ее, ты должен спасти нас!
- Да, но почему именно я? - мямлит Солярий. - Я хотел бы узнать, как и для чего живут другие люди! Мне кажется, их жизнь намного прекраснее. Почему я не могу быть рядом с ними, жить среди них?
- Я знал, когда-нибудь ты спросишь об этом, - глаза смотрят на мальчика. - Люди живут ради прикосновений. Они касаются друг друга и называют это любовью. Прикосновения дают им силы, любовь дарует жизнь! Но ты не можешь никого касаться.
- Почему?
- Потому, что ты - сын Бога Солнца! Тебе нельзя ничего касаться, иначе осквернишься, и мы погибнем! - отвечает жрец.
- Но почему?
- Чувствую, - лицо становится каменным, взгляд отрешенным, - в тебе еще сильна человеческая природа. Твое тело страдает - в этом мире нет радости, нет ничего, что может принадлежать ему. Но твоей солнечной сущности все равно касаются ее или нет - она счастлива сама по себе, ей принадлежит мир!
- Я не знаю, - вздыхает мальчик. - Я устал...
- Тебе не надо знать, обо всем знаем мы - верные рабы твоего отца, - жрец поднимается, берет Солярия за руку. - Пойдем. Тебе станет легче.

Темно. Льет дождь. Каменная клеть наполнена ночным холодом. Над мальчиком стоят четыре жреца. Над ними горящие факелы.
- Пойдем, - говорит один из жрецов. - Пришло время свидания с отцом.
- Я знаю, - спокойно отвечает мальчик.

В голове гудит, и тело не слушается. Мальчик шатается, ледяной камень больно бьет по коленям. Горячие ладони подхватывают невесомую, продрогшую плоть. Снова безразличный и давящий, с тысячеглазой тьмой каменный коридор. Мальчик смотрит вперед равнодушно, а впереди пустота, ничего, кроме тумана. Тьма обступает. Ветерок холодит свеженанесенную позолоту. Золотой шлем врезается в виски, давит.

Стылая грязь чвакает под ногами. Мальчика выводят на площадь перед храмом. Змеи веревок впиваются в запястья грубо, суетливо, словно боясь опоздать. Спина касается липкого дерева. Пахнет краской. Студеные плети ливня секут золоченую кожу, лязгают по шлему.
Толпа демонов; тени под плетями ливня. Ноги мешают грязь в танце, и каждый смотрит в глаза, придавленные шлемом. Мальчик смеется.
- Вы не настоящие! - хрипит Солярий. - Вы все не настоящие! Вас нет! Вас не существует! Это сон! Вы все - рабы моего отца!
Почудилось знакомое лицо.
- Кудрявое Облако! - зовет мальчик. Молчание. Тени продолжают. Безликий танец ищет глаза.
- Кудрявое Облако! - страх дерет горло.
Удар ниже пояса. Давящая, рвущая боль. Кто-то льет крик, как расплавленное золото в глотку. Солярий захлебывается... Чья-то рука мазнула по груди, оставив горячий, влажный, липкий след...

Вышел старый жрец. В руках лук. Жрец прицеливается в вопящего уродца. Со звоном стрела срывается. Уродец вздрагивает от удара. Грязь и мрак окружают обмякшее тельце - стрела угодила в кровавый след. Вслед за жрецом, стреляют остальные. Стрелы злыми осами набрасываются на мертвеца, с жадностью, ненавистью, впиваясь в безразличный воск. Солнечное золото утыкано жалами, как шкура дикобраза.

- Свершилось, - заключил жрец.

Свершилось. Только ливень не прекратился. Гневные плети хлестали смертных, ни на минуту не останавливаясь.