Путь к миру глава 2

Глава 2. Старые друзья

- Император прислал меня узнать, что тут у вас происходит, - Ирто спешился и махнул рукой спешившему ему навстречу королевскому лекарю Пеласу.
- Ужас что творится,- вздохнул Пелас, - пойдем, поговорим, отдохнешь с дороги пока.
   Лошадь Ирто увели. Друзья поднялись на стену и уселись на каменной скамье около бойницы. Ирто присмотрелся и вдруг с огорчением заметил, что в густой каштановой шевелюре Пеласа заметно прибавилось седины. А  вроде не так уж и давно они виделись…
- Рассказывай, - потребовал Ирто. – О вашем королевстве уже такие слухи ходят, что я не знаю, что и думать!
- Все равно то, что есть на самом деле, еще хуже, - Пелас в замешательстве потеребил бороду, - даже не знаю, с чего начать. Ты же помнишь, наш король Арвон был бездетен. Когда один из его племянников лишился родителей, то наш король взял мальчика к себе. И вырастил как родного сына, сделал своим наследником. Лучшего мы и желать не могли, принца здесь все любили за благородное сердце и добрый нрав. И все было хорошо, только вот месяц назад… - Пелас замолчал, пережидая боль, и с трудом продолжал, - мой новый ученик, Кори, растяпа бестолковый, смешал неправильно травы и оставил на столе в кухне, а король туда спустился за водой и выпил это. Через день нашего короля не стало, я не смог его спасти.
Пелас побледнел и с ужасом закрыл лицо руками.
Ирто молча молился и ждал, пока его друг придет в себя.
- А дальше?
- Дальше? – вздрогнул Пелас. – Ученик мой пропал. Мы его два дня найти не могли. Мы тревожились, не случилось ли с ним самого страшного… Принц, который тоже переживал за него, присоединился потом… после… к нашим поискам… Нашли мы Кори за городом, в лесу, заплаканного. А утром он пришел к Его Высочеству, рухнул на колени и кинжал ему протягивает. Где он мог такое видеть? – возмущено хмыкнул Пелас, - в книгах разве что читал?! Непонятно, правда, в каких!
- А что принц? – с интересом спросил Ирто, уже догадываясь, каким будет ответ.
- Кинжал отшвырнул и обнял беднягу. Мы все, кто рядом был, вместе с ними плакали. А наутро появился двоюродный брат нашего принца, Эло. И заявил, что он тоже имеет права на трон. Король Арвон ему тоже дядей приходился. Эло, скажу я тебе честно, и понятия не имел, как править. А вел себя так,  как будто его уже короновали. С братом поссорился. Словно в рассудке повредился. Мне даже казалось, что он, - Пелас понизил голос, -  готов брата отравить. Слов нет, как тяжело было нашему принцу на все это смотреть! Он, верно, боялся, что Эло пойдет на убийство, и не желая, чтобы Эло взял такой грех на душу, в один печальный день ушел. И никто не знает, куда! Представляешь, он ничего не взял! Ничего! Я так тревожусь, как он! Он, конечно, уже взрослый, и вполне может о себе позаботиться, но все же… - королевский лекарь глубоко вздохнул и умолк.
- Да, дела плохи, - покачал головой Ирто. – Вы лишились, как я понимаю, единственного талантливого полководца и к тому же того человека, за которым все пошли бы в огонь и в воду. Что ж вы его не удержали?
- Его удержишь, как же, - фыркнул Пелас. – К тому же, он просто приказал.
- Приказы разные бывают, есть и такие, что выполнять не к добру, - Ирто смотрел сквозь зубцы стены на город, полный солнечного света и затаенной тревоги, и не видел, как у Пеласа вытянулось лицо. – Впрочем, я не о принце вашем сейчас говорю… Судя по всему, Эло не знает, как с делами справиться? К советам вашим хоть прислушивается?
- Сейчас – да. Он уже понял, что не годится для той ноши, которую сам на себя взвалил. Только теперь это мало утешает!
- Крепитесь! – Ирто встал со скамьи и положил руку на плечо друга. – Господь управит! Он знает, какой путь ведет к миру, хотя мы сейчас и не видим, по какой дороге туда идти.
Пелас поднял голову, лицо его просветлело:
- Да, ты прав, Господь нас не оставит! И Матерь Его, Путеводительница! Я хочу в собор пойти, ты со мной?
- Я попозже туда приду. Сейчас я должен Эло увидеть. А то, что ты мне рассказал, передам императору.
- Проводить тебя или дорогу помнишь?
- Помню, помню, не беспокойся. Увидимся позже!
С этими словами Ирто спустился вслед за Пеласом со стены и отправился в покои короля, которые теперь занимал самонадеянный Эло.

   Ирто уже не раз бывал здесь и поразился беспорядку, царившему в сводчатом зале, где король Арвон обычно принимал послов и гонцов. Свечи на массивной серебряной люстре почему-то горели через одну, да и цепь, на которой она висела, закоптилась. Стол был завален картами и свитками, чего раньше тоже не было, а сова, искусно вырезанная на высокой спинке кресла, казалась нахохлившейся.
   Принца Эло Ирто видел впервые. Это был тонкий юноша с гордыми четкими чертами лица и холодным взглядом. Впрочем, приветствовал он императорского посланца вполне учтиво, даже сесть предложил. Пробежав глазами письмо императора, Эло тут же написал ответ, отдал свиток Ирто и откинулся на спинку кресла, закрыв лицо руками.
- Как мне тяжело, - услышал Ирто его приглушенный голос, - дома отец все делал сам, а я ленился учиться и ничего не знаю. Да и не хотелось мне учиться раньше. Теперь отец помогать не хочет, сам, говорит, эту кашу заварил, сам и расхлебывай. А как? – Эло отнял ладони от лица и вопросительно посмотрел на Ирто.
   Тот увидел, что перед ним не надменный принц, а испуганный мальчик, не знающий, что делать. Эло действительно было плохо, раз он был готов излить душу совершенно незнакомому человеку.
  Жалость, которая была во взгляде Ирто, успокоила юношу, и Эло продолжал:
- Что на меня нашло тогда, не понимаю? А сейчас будто пелена с глаз спала. Мой брат был прав, когда ушел, это только и могло остановить мои безумства. И он будет тысячу раз прав, когда вернется! Когда вернется!

    Время шло, Эло, так и не попросивший помощи у императора, уже не раз пожалел об этом. Каждый день он запутывался все больше и больше, а где искать брата, понятия не имел.
   В августе королевство оказалось почти в осаде: честолюбивые соседи вознамерились захватить пустующий трон. Эло делал все, что мог, один раз даже предпринял вылазку за городские стены. Для него это был подвиг, но закончился он печально: Эло был тяжело ранен.
- Вот уже неделя, как он в себя не приходит, - сказал сам себе Пелас и  горестно покачал головой. – Нужно нашего принца разыскать. Только вот кто может знать, где он? Схожу-ка я к Ари на постоялый двор…

   Еще до того, как началась осада, путешественники стали обходить несчастное королевство стороной, и постояльцев у Ари давно уже было раз-два и обчелся.
   Устало отвечая на приветствия немногочисленных посетителей, Пелас пробрался в самый дальний угол и устроился у окна. Усыпанные поздними цветами ветки шиповника лежали на подоконнике. Садилось солнце, облака над королевским замком порозовели.
   Он столько раз смотрел из этого окна, когда они с  королем сидели здесь и пили знаменитый настой Ари из рябины и шиповника, который тот предлагал всем усталым путникам… Сейчас он вернется в замок, и все будет по-старому, но это невозможно. Осень уже, осень… Пелас со стоном уронил голову на стол.
- Дружище, что стряслось? – возникший откуда ни возьмись Ари поставил на стол деревянную кружку с изящной резьбой и тарелку жареной рыбы, которую так любил королевский лекарь.
- Сил нет, - едва слышно ответил Пелас. – Эло в себя не приходит. Что делать, ума не приложу! – он рассеянно отхлебнул из кружки и изумленно воззрился на друга.
   Ари звонко рассмеялся и, стащив со своей лысой головы обсыпанную мукой круглую шапочку, попытался нахлобучить ее на Пеласа. Тот ловко увернулся, отодвинувшись к краю скамьи, и уже готов был праздновать победу, но вдруг на его плечо легла тяжелая рука Ари, а перед носом у него оказалась злополучная кружка.
- Ну-ка, глотни, а то хуже будет, ты меня знаешь! Это козье молоко! Очень полезно для тех, кому надо иметь ясную голову. Как говаривал мой дед, если уж пьешь, пей от радости, а не от горя.
- Я не собирался заказывать вино, - усмехнулся Пелас и с опаской посмотрел на молоко. – Мне это никогда не одолеть…
- Давай, давай, тебе надо подкрепиться! Ты бы видел себя, на тебе же лица нет.
- Как ты думаешь, кто может знать, где он? – спросил Пелас, принимаясь за рыбу. Объяснять, кого он имеет в виду, нужды не было. Они с Ари дружили с детства и научились понимать друг друга без лишних слов.
- Мой двоюродный брат знает, наверное, - предположил Ари, родич которого был епископом. – Только если это тайна исповеди, он ничего не скажет.
- Естественно, - кивнул Пелас. – Не об этом речь. Ты как думаешь, наш принц вернется?
- Непременно. А разве может быть по-другому? – удивился Ари.
- Мне бы твою уверенность, - вздохнул Пелас.
- Зная брата, могу тебе сказать, что он, скорее всего, благословил его вернуться, если будут тревожные вести, - попытался успокоить друга Ари. – А у нас тут как раз все не очень хорошо.
- Я бы сказал «плохо», - помрачнел Пелас. – Слушай, а кто еще может знать?
- Наш начальник королевской стражи: Карви ведь был лучшим другом короля Арвона, и перебрался сюда с семьей, когда король забрал племянника к себе. К тому же, он крестный принца.
- Как я сразу не догадался! Сейчас же к нему пойду!
- Только, боюсь, тебе он ничего не скажет.
- Как это?! – возмутился Пелас. – Речь же идет о мире в королевстве!
- А он сегодня на заре куда-то уехал, - невозмутимо продолжал Ари. – Я же напротив живу. А месяц назад мы с ним одновременно посылали королевских гонцов. Только я – с письмом племяннице, а вот Карви…
- Принцу, точно! – воскликнул Пелас,  стукнув кулаком по столу.
- Не обязательно! У Карви старший сын в императорском войске служит.
- Может кто-нибудь знать, куда он уехал! – возопил Пелас. – Впрочем, подождем, пока наш начальник стражи вернется.

   Куда уехал Карви, действительно никто не знал. Он и жене своей Эннун не говорил, где принц, чтобы не подвергать ее опасности. И даже его двоюродный брат лекарь Малти, у которого Карви появился поздно вечером, ни о чем не подозревал.
- Я к тебе на обратном пути, - заявил Карви, снимая заляпанный грязью плащ.
- Заходи, отдыхай. Сейчас подброшу двор в огонь, - Малти с тревогой оглядел высокую, сухощавую фигуру брата, мокрые от дождя рыжеватые волосы, и покачал головой, увидев, что сапоги, которые Карви только что снял, не чище его плаща. – Ты не ранен? Вчера ливень был, вот дороги и развезло.
- Я в порядке. Прости, от меня тебе одно беспокойство.
- Ничего подобного! Вот еще, скажешь тоже! – возмутился Малти. – Сейчас поужинать соберу. Эй, Линно, принеси сыр из погреба! – крикнул он ученику и повернулся к брату. – Интересно, где это ты был? Вид у тебя встревоженный.
- Прости, не могу тебе сказать, времена такие, что лучше тебе не знать. И мне спокойнее будет.
- Понимаю, - Малти сразу стал серьезным, - хотя любопытно страшно. Я даже хотел было у Линно поспрашивать, может, он слышал, куда ты ездишь, вы же жили в одном городе, а там, небось, слухов ходит много… А потом раздумал. Раз уж я, твой брат, ничего не знаю, то он и подавно. Кстати, все хочу поблагодарить тебя за него! Толковый парень, терпеливый, ни разу не слышал, чтобы он жаловался, умеет довольствовать малым. Видно, не от хорошей жизни, - вздохнул Малти.
   На кухне уже был накрыт стол, и хмурый Линно сосредоточенно резал хлеб.
- Спасибо, - сказал ему Малти, когда все было готово. – Посуду я сам потом уберу, можешь идти отдыхать, - разрешил он, - а мне надо с братом поговорить.
   Линно молча поклонился и ушел в свою комнатушку на чердаке. Равнодушно оглядевшись, он завернулся в залатанный, видавший плащ, и устроился на чурбаке у кривого оконца. Оттуда ему было видно только крыльцо, слегка освещенное горевшим внизу фонарем…