Собачье сердце Глава II

Когда-то давно я был здесь неподалеку, но что вот это серое здание и есть «собачатник» я не знал. Да раньше я и не особо интересовался местом, куда забирают мне подобных. По правде, я раньше и не знал, что я волколак. Жил себе потихоньку, кушал, пил с друзьями в забегаловке по субботам, пил потихоньку, хотя хотелось хоть раз до зеленых чертиков, но, видно, так у волколаков организм устроен, что алкоголь в больших количествах не воспринимает. Чуть выпил больше нормы – здравствуй, унитаз, или куда успеешь. А наутро – превосходно себя чувствуешь, будто и не пил. Хотя, считай, что и не пил…
А потом как-то прорезалось во мне это влечение, сначала бессонница, потом тяга погулять по городу в темное время суток, когда выходят пройтись мертвяки, вампиры устраивают сабантуи на площадях, волколаки оборачиваются в парках и голосят на луну. Гулял, гулял и догулялся. Один раз упал на четвереньки и не встал. Понесся, кувыркаясь, но на ноги не поднялся до рассвета. На работу, само собой, не попал, проспал под ближайшим кустом до обеда, а потом стыдливо опуская глаза прокрался домой в изодранных в клочки вещах. С тех пор так и повелось.
Собратьев своих я ни разу не видел, хотя город излазил вдоль и поперек. Одному ночью было не скучно, но как-то тоскливо. Хотелось к кому-нибудь прибиться, но никого в поле зрения не попадало. Столкнулся один раз с собакой, но та удрала. И хорошо, что удрала, сука. Порвал бы. Иногда ловил кошек, и долго смотрел, как кошка в суеверном ужасе бьется в руках и не может понять причину ужаса – вроде человек, а все-таки собака.
Теперь, у самых дверей проходной, я тоже почувствовал ужас. Перед глазами вставала картина мыловаренного завода. Из собачьего жира. В голове металась оголтелая мысль «Я худой! Тощий! Очень!..»
Толстая тетка остановила Федора решительной рукой и спросила:
-- Разрешение есть?
-- Я, вот, зверя привел. Заберите.
-- Разрешение для собаки есть?
-- Какой собаки? А! Не, нету. Так я сдать хотел.
-- Документы есть? Или приблудная?
-- На что документы?
-- На животное. Паспорт, родословная, справка из ветклиники?
-- Нет, я его только что поймал. Он молодой еще, глупый…
-- Покажи собачку. – и  Федор услужливо ткнул меня кулаком в спину.
Тут моя душа не выдержала. То, что во мне не признавали человека меня коробило, но то, что казалось бы опытная тетка в приемной не может разглядеть во мне волколака, меня взбесило.
«Я тебе сейчас нос откушу, тетка!»– подумал я, и, вывернувшись, щелкнул зубами в окошко. Тетка попятилась вместе со стулом.
-- Дурень ты старый! Здесь убойная, а не приемная. Собачатник с другой стороны.
Пристыженный и немного напуганный Федор поволок меня за угол. Приемная собачатника была облицована мрамором, частично побитым и как бы погрызанным. Видно, до меня через эти врата ада прошли многие.
И тут сидела тетка. Такая же толстая, в таком же халате.
-- Привел, дурень? – сказала она таким же голосом, -- Давай, проходи.
-- Это вы там были? – спросил удивленный Федор.
-- Ну а кто еще? Какой еще дурак будет тут за двоих пахать? Проходи давай, регистрировать будем.
Меня усадили в угол, причем не забыла толстая тетка закрыть решетку на замок. Пути к отступлению были отрезаны. Да и вряд ли толстая тетка вместе с Федором могли позволить мне уйти. Во мне росту неполных два метра, но я худой, правда жилистый, да и бессонная ночь давала о себе знать. Короче, я был обречен.
-- Как зовут? – сказала тетка, доставая бланк и расписывая ручку.
-- Никак, только поймал. – гордо сказал Федор.
-- Тебя, дурак, как зовут?
-- Федор. Адрес – Старосельская 35…
-- Не надо мне пока адреса. Фамилия.
-- Сельский я. Федор Сельский. Адрес…
-- Возраст.
-- Мой? – поинтересовался Федор, вытирая лысину пятерней. Я угрюмо молчал, поглядывая на тетку. В противоположной стене было две двери. Как бы мне…
-- Твой. – тетка постучала ручкой по столу, -- Хочешь, сам заполняй, там все понятно написано.
-- Не, не хочу. 48 лет мне. А адрес мой…
Тетка терпеливо записала адрес, Федор успокоился, и спросил:
-- А чего с ним теперь будет?
-- Там посмотрим. Теперь его. Говорит?
-- Еще как! Эй, скажи чего-нибудь!
-- Гав! – первое, что пришло мне в голову.
-- А говоришь, что говорит. Сам расскажешь. До этого знал его?
-- Да мы в одном доме живем. Месяц назад я заметил, что кто-то ночью шастает…