Лапуля. Глава 11

Дирижаблик.

Небо резко потемнело, надвинулась черная туча, и на меня обрушился ливень. Я резко сел, одновременно вытирая рукавом мокрое лицо, пытаясь разлепить веки и понять, что происходит.
Солнце катилось на запад. Никакого дождя не было, хотя одежда на мне вымокла, и на траве блестели крупные капли, обозначая место моего недавнего лежбища. Сколько же я проспал? Никогда еще такого не было…
Я посмотрел вверх, пытаясь понять, откуда же вылилась вода. Ничего похожего на тучу, не бывает здесь туч. Однако, было на что посмотреть!
Черная туша закладывала вираж метрах в десяти над моей мокрой головой. Туша имела рыбообразную форму с толстыми руками по бокам. Вспомнил! Лапуля собиралась учить Котика летать! И он летает… С трудом справляясь с нижней челюстью, я наблюдал за неспешными движениями ну совершенно не летучего существа! Оно не может держаться в воздухе, это не логично, не реально, и не честно, в конце концов! Он может, с первой попытки, практически, смог, а я, как ни старался, только набил себе синяки, пытаясь планировать с крыши! Чудо какое-то!
Рядом с чудом виднелась фигурка Лапули. Дочка спикировала в мою сторону, притормозила метрах в двух от земли и "припапилась": мягко опустилась на меня, обняв руками за шею, а ногами за талию.
- Ты проснулся! – Она звонко чмокнула меня в щеку. – А у нас получилось! Смотри! – Малышка показала на кружащегося в небе зверя, по всей видимости, сапиенса. – Ты так долго спал! Я хотела тебя разбудить, толкала, но ты не проснулся, а Котик сказал, что тебя надо полить. Я сказала, что ты купался вчера вечером, а он сказал, что это не для купания, а для просыпания…
- Погоди, - я сел, не выпуская дочку, которая уже не держалась за меня руками, а жестикулировала вовсю. – Он сказал? Он еще и говорить умеет? – У меня немного кружилась голова, переспал не на шутку, принял холодный душ спросонья, а тут еще Котик летучий и говорящий.
Дочка распахнула пошире и без того огромные глаза:
- Ты не знал? Ты ведь сам просил его принести креветок!
- Я думал, он понимает, а еще мурчит, но не знал, что он умеет говорить…
- Ну да – мурчит! Конечно, мурчит! Он так разговаривает! Котик!
Черный "дирижаблик" плавно и почти вертикально опустился перед нами на траву, расположился, потешно изогнув нижнюю часть туловища, наподобие русалки с картинки.
- Мррр?
- Папа не знал, что ты умеешь говорить!
- Мррр? Мррр! – Усатая морда повернулась от Лапули ко мне. Показалось, что он улыбается, по крайней мере, выражение было самое дружелюбное.
- Извини, дружище, я не знал, - неожиданно, автоматически, я протянул Котику руку, а он неожиданно ее пожал! Его рука наощупь казалась одетой в перчатку. Широкая – моя рука совсем в ней утонула – ладонь была тёплой и мягкой.
- Мррр! Мр-мрам-мр, - это адресовалось мне, но ответила Лапуля:
- Папа не умеет летать, ты же знаешь! – И, повернувшись ко мне: - Ты его не понимаешь?
- Нет, к сожалению, - я погрустнел. – И совершенно не понимаю, как тебе удалось научить его летать. Если, конечно, это не национальная особенность всех его родственников. В любом случае, - обратился я к Котику, - Позвольте выразить мое восхищение! – Я слегка поклонился.
Котик исключительно грациозно поклонился в ответ. Не зная, что еще сказать, я предложил всем пойти к нам обедать, однако, наш талантливый друг предложение отклонил, сообщив, как следовало из дочкиного перевода, что он предпочитает обедать в одиночестве. Ну, что ж, меня это вполне устраивало.
Попрощавшись с Котиком, мы двинулись в сторону дома. У меня все еще слегка кружилась голова, а Лапуля желала "на ручки", так что шли мы медленно под малышкино непрерывное щебетание:
- Жалко, что ты спал, было так интересно! Котик, оказывается, никогда не вылезал из воды, он живет в воде все время, представляешь, всегда мокрый! Ему не надо вылезать, ему там хорошо. Но он видел птичек и знал, что можно летать, только не знал, как. Он видел птичек не здесь, я не знаю, где, он сказал, что на обратной стороне воды. Мы там не были, я туда не хочу, туда можно только через воду, а ты не умеешь дышать в воде…
- А ты умеешь? – Я бы не удивился, если бы Лапуля сообщила, что может дышать под водой, но малышке, всё же, удалось меня удивить:
- Нет. Но я могу совсем не дышать.
- Как? – Я чуть не уронил ее.
- Не знаю, просто могу.
Я не нашел, что ответить, а Лапуля продолжила:
- Я позвала Котика, он не мог сначала из воды вылезти. Ему трудно из воды совсем вылезать, это как Хищнику в воду прыгнуть – он никогда не согласился бы. Только Котик смелый, и ему просто интересно было. Он сказал, что вода закрытая, а воздух открытый, в нем места больше, поэтому он и захотел научиться летать. Только оказалось, что оторваться от воздуха легче, чем от воды, он не сразу смог. Котик сначала выпрыгнул из воды, но обратно падал, а потом сказал, что не надо прыгать, а надо подумать. Пока он думал, я с кроликами играла, они к озеру пришли недавно. Потом Котик меня позвал и сказал, что всё понял, но ему надо, чтобы я рядом была. Я была. Он не стал прыгать, поднялся из воды и над деревьями повис. Я его позвала на мелководье, и он полетел со мной. Он сказал, что летать это, как плавать, только воздух легче воды, значит можно еще быстрее двигаться. Мы устроили соревнование, кто быстрее облетит озеро и долетит до дома и обратно. Никто не победил, но было весело, я еще никогда так быстро не летала, потому, что ты бы испугался, что я пропала. А потом я захотела кушать, а ты еще спал, а сырые креветки и мидии я не люблю. Тогда Котик принес воды и тебя полил.
- А как он принес воды? Вроде, у него нет ведра, - засомневался я, вспомнив неожиданно холодный ливень.
- А он окунулся в воду и быстро над тобой взлетел, вода с него на тебя пролилась. Ты до сих пор мокрый! – Лапуля расхохоталась, обнимая меня покрепче за шею, потерлась щечкой о моё плечо и неожиданно вздохнула.
- Ты чего, малышка? Устала?
- Нет. Пап, а ты совсем никогда не научишься летать?