Глава IX. Гость

Франц был немного утомлён ожиданием, его силы истощались. Состояние медленно катилось к тому же, каким оно было во времена Тоски. Не желая больше пролёживать бесполезные дни в постели, он укутался в плед и вышел на балкон, чтобы впустить в лёгкие немного свежего воздуха, а заодно оглядеться вокруг – мало ли, что происходит в этом царстве тишины и отчуждения. Наконец-то пришла настоящая ноябрьская погода: в воздухе пахло приближением первого снега, с деревьев слетели последние листья, а утренние лужицы мороз сковал крепким льдом. Франц, поёжившись от холода, уселся в кресло и принялся пристально смотреть на заросшую тропинку, ведущую из парка. Что он ожидал там увидеть – совершенно неизвестно, но Франц смотрел так, как будто кто-то обязательно раздвинет ветви, преграждающие путь и выйдет к его дому. Пустота, как и всегда. Как снаружи, так и внутри. В очередной раз испытав глубокое разочарование, Франц лишь обречённо вздохнул и пошёл в дом – согреть себя чаем, а после снова взять в руки почти сточенный карандаш и рисовать…всё тот же сюжет, всё того же персонажа. Францу в какой-то степени начало это надоедать, рисование превратилось в назойливую привычку. А на что стоило надеяться? Он постепенно сходил с ума от одиночества, придумав Хельгу для вымещения своих негативных чувств. Всего-то…. Франц ненавидел сам себя – уж лучше этот проклятый Ангел дал ему лежать в неподвижности, и однажды за его душой пришла бы смерть-освободительница. Почему в его сердце всё ещё теплились чувства? В отчаянии он принялся рвать кипы своих однообразных рисунков в клочья, впервые за всю жизнь из его глаз падали слёзы – ему никак не удавалось остановить себя. Обессилев, он рухнул на пол и потерял сознание. Так он пролежал, скорее всего, не слишком долго – за окном было всё ещё светло и пошёл первый снег. Быть может, он замёл горечь в душе Франца белым покрывалом? Ему казалось, что за окном происходит нечто странное, будто слышны чьи-то тихие шаги. Или это снег срывается с карнизов на землю? Однако, любопытство одержало верх, и он, вновь укутавшись в плед, решил выйти из дому, осмотреться. Тихонько открыв входную дверь, Франц осторожно высунулся наружу. Он ожидал увидеть лишь привычный пустынный пейзаж, в крайнем случае – заблудившуюся бездомную собаку, но никак не фигуру в чёрном, что стояла почти на пороге его дома и, дыша полной грудью, любовалась первым снегом в старом заброшенном парке, шепча себе под нос «Я дома»…