Тайна. Часть первая

А еще со мной случай был, году в 85-м или 87-м.
В конце февраля целую неделю кряду снег валил не переставая. И днем, и ночью огромные слипшиеся между собой белые кружевные хлопья падали сплошной стеной. Резкие и сильные порывы ветра валили с ног. В такие мгновения видимость становилась нулевой - дальше вытянутой руки ничегошеньки разглядеть было невозможно.

Лыжи одиноко стояли в углу у двери немым укором впустую потраченных на отпуск денег. О том, чтобы прокатиться на них по склону Муссы и речи быть не могло: штормовое предупреждение железным капканом остановило все канатные дороги.

В те времена «Пик Инэ» и не гостиница была вовсе. Тем более никакой столовой там не было тоже, каждый харчевал как мог. Мои припасы подошли к концу. Хотя, человеку, не обремененному физическими нагрузками, еще пару дней можно было вполне продержаться.
Долгое безделье и неуверенность, что непогода вскоре закончится, толкнули меня на необдуманный поступок, - решил я немного поразмяться. А чтобы совместить приятное с полезным, пошел в поселок. Там в магазинчике продавалось все, что мне было нужно.

Чтобы оценить масштаб моей глупости человеку, не бывавшему в Домбае, надо сказать, что мое временное пристанище находилось на склоне горы на высоте 2266 метров над уровнем моря, а магазин же располагался метров на 650 ниже в поселке.

Дело было под вечер, непогода ни в какую не утихала, и канатки, как я уже говорил, не работали. Спускался в темноте по памяти. Ориентиров никаких, вокруг какие-то смутные пятна, снег продолжает валить не переставая. Дошел, однако, быстро.

В поселке прикупил, что надо было. В магазинчике уже тогда Фатима работала. Совсем девчонкой была и замуж за будущего начальника автостанции еще не вышла. Так вот, завернула черноглазая продавщица мои покупки для надежности в два слоя серой оберточной бумаги, и я этот куль с трудом впихнул в необъятные недра абалаковского рюкзака.

Пошел, стало быть, обратно. Куда деваться!
Однако при подъеме по склону, примерно там, где опоры «тройки» должны были стоять, - заплутал. Свежий снег держать не хотел, и я проваливался по пояс. После долгого лежания на диване тяжелая физическая нагрузка быстро привела меня в нерабочее состояние. Устал неимоверно, а по сему решил залечь и отдохнуть малость.
Выбрал относительно безветренное место за оснеженным краем скалы и для сугреву неосмотрительно принял на грудь сразу грамм 200 из бутылки, что в магазинчике купил.
Отпустило, и я расслабился окончательно. Добавил еще, а пустую бутылку воткнул горлышком в сугроб. На всякий случай рюкзак свой снял и повесил на какую-то железную арматурину, что торчала из-под снега.
Глаза сами собой и закрылись. Уснул, ясно дело…

Проснулся днем уже. Солнышко в упор светит, и греет так, что сквозь куртку тепло достает. А, может, показалось просто тогда от радости, что живой проснулся. Хотя, если б не живой, - то и не проснулся бы совсем, и не радовался весеннему солнышку.

Стал искать рюкзак - нету!! Обыскался везде. Полез выше по склону, но и там нигде не видать моего рюкзачка!!! Вдруг ворона каркнула над головой.

ПоднЯл я это голову свою и обомлел: висит мой рюкзачок там, где я его повесил - на арматурине. Где ж ему больше быть, как не там! Вот только одна закавыка - не достать мне его, уж больно высоко - метра три, а то и поболе будет.
Долго я тогда голову ломал, как это мне удалось ночью-то так его повесить...

К тому времени, когда я наконец-то поднялся до своего жилища, вагончик маятника доставил на склон первых после затянувшейся непогоды людей. Вагончик был еще новенький, работал тогда только первый год.
Нетронутое снежное покрывало блестело на солнце нестерпимо для невооруженного глаза. Свою солнцезащитную горнолыжную маску я оставил на вешалке и шел, закрывая лицо ладонью.

Вдруг из толпы людей меня окликнули по имени.
Ба, какие люди! Это был Умар. Он тогда в поселке жил, и если бы кто-нибудь сказал ему что через десять лет он переедет жить в город, выкупит полуразрушенное здание «Пик Инэ», восстановит и сделает из него гостеприимную гостиницу с отменной кухней, - он бы рассмеялся в лицо такому человеку.
Умар и сейчас широко улыбался. После обязательных слов приветствия он рассказал, что Роза - подруга его невесты, родила сегодня мальчика. «Ануаром назвали!» - громко говорил Умар, и все вокруг наперебой поздравляли его.

Пока я натягивал лыжные ботинки, будущий бизнесмен поинтересовался, куда это я ходил. Слово за слово и я рассказал ему о моем приключении и следах под висящим на арматурине рюкзаком. Умар тогда слушал меня в пол-уха и, как бы между прочим сообщил, что ночью в поселке был слышен странный гул. Будто бы техника на гусеничном ходу колонной шла.

В это время заворочался кто-то на соседней кровати. Жил я всю неделю один-одинешенек в комнате. А тут вдруг раз – и сосед объявился. Откуда – не ведомо. И говорит тот мужик спросонок, что с ним тоже приключилась история. И тоже сегодня ночью. Я-то тороплюсь на гору покататься, не до разговоров мне, а вот Умару, тому все сегодня интересно.

«Расскажи» - говорит он мужику.

Ну, тот и поведал, что, мол, вторую неделю живет в «Тарелке» совсем один. Вышел  вечерком покурить на свежий воздух. Отошел недалеко, посмотрел в темноту, с минуту, не больше. Вдруг за спиной кА-а-ак шарахнет! Повернулся, а «Тарелки»-то и нет!
Торчат только из снега металлические лапы, с разорванными пополам крепежными болтами М36. Походил вокруг, замерз в рубашонке-то одной, да и попросился в «Пик Инэ», его и пустили, хоть рассказу не поверили. Да и как проверить-то – снег стеной. Пришел – спи, если хочешь, вон койка!
Мы вместе посмеялись и интереса ради выглянули из окна – «Тарелки» на месте не было!