Не уходи из моей судьбы

Не уходи из моей судьбы.
Огни люминесцентных ламп ярко освещали витрины магазинов. Город прятался от прохожих, кутаясь в темноту ночи. И только самое красивое было выставлено на показ.
Валя остановилась перед огромным окном ресторана. Сквозь нейлоновые занавески, возле окна, был виден столик. На нём стояла свеча. Её пламя, словно танцуя, покачивалось из стороны в сторону. Чуть дальше танцевали пары. И было удивительное сходство в покачивании бёдер танцующих дам и в движении пламени. И Валя вспомнила...
В тот вечер они с Виктором сидели за столиком в кафе. Он держал её ладошку в своей и любовался тонкими её пальцами. Руки девушки многих приводили в изумление. Одновременно хрупкие и красиво очерченные, наполненные упругой силой струны или, скорее, крыльев, её руки как будто были созданы для того, чтобы лететь следом за душой, стремительно возносящейся под небеса.
Виктор всегда опускал её на землю. Ты где? - спрашивал он тихо, поглаживая её ладошку и улыбаясь. И она, нехотя, возвращалась. Ах, как там было легко и свободно!
Также легко и свободно чувствовала себя в зале музыка. Она рвалась из саксофона, и фейерверком звуков билась о стены, оставаясь на их гладкой поверхности загадочными рисунками теней. Музыкант судорожно сжимал инструмент, то вдыхая в него всю свою страсть, то выпивая из него чувственный нектар блаженства. При этом саксофон долго и протяжно хрипел, иногда захлебываясь, а иногда взвиваясь под небосвод высокими пронзительными звуками. Казалось, ещё мгновенье, и всё - потолок, стены, люди, свечи - исчезнут, погаснут, растворятся в этом безудержном порыве чувств. Но, маэстро возвращал всё на свои места, усмиряя свои разгулявшиеся страсти, и саксофон уже мурлыкал, как кошка, в руках своего хозяина, а звуки нежно, шелковисто, бархатно струились, обволакивая зал.
Они танцевали, но где, уже не могли сказать. Где - то... И, когда музыка погасла, Валя почему -то заплакала. Она видела, как измученный музыкант медленно отнимает саксофон от губ, и  крепко прижалась к Виктору. - Не уходи из моей судьбы! – вслед тающей под сводом зала мелодии  закричала её душа. Виктор тихо поцеловал её в шею.
От воспоминаний она вся сжалась, даже перестала дышать. Но обернувшись, заметила подозрительного типа, стоящего в темноте. Девушка бросилась бежать. От страха, от мыслей, от себя... Вбежав в вестибюль метро, она обернулась: никого не было...
Валя ехала в пустом вагоне и пыталась найти в памяти начало разрыва их отношений.
До Виктора у неё не было никакого опыта общения с мужчинами. Пионерские прогулки с мальчиками за ручку опытом не назовёшь. Виктор открыл для неё другой мир. Не детский и не взрослый, а особенный. Где можно было оставаться подростком и одновременно взрослой женщиной, где всё было впервые. Виктор любил это превращение: девочка – женщина. И они вместе открывали "необитаемые острова» прекрасных  человеческих отношении. Она уже вышла из метро и стояла на автобусной остановке, когда вдруг вспомнила, как он её ласкал. Как волна касался он её своим телом: набегал и откатывался, увлекая её за собой. И хотелось, чтобы  это никогда не кончалось. Валя с силой прижала ладошки к глазам. Не плакать! Но слёзы лились сами. Она размазывала их по щекам дрожащими пальцами. Больно. - прошептала она. Больно! - кричала каждая её клеточка. Боль, - вот то, что пылает в ней прожектором в тысячу ватт. Вот то, чего так боится и от чего так хочет освободиться душа. Она достала блокнот, ручку, села на скамью и быстро, строка за строкой, записала:
Yне уходи из моей судьбы!
Даже когда нам придётся расстаться,
Даже когда нам придётся признаться
В том, что уходит пора любви,
Не уходи из моей судьбы!
Не уходи из моей судьбы!
Стань хоть частицей моей боли,
Если не стал мне звездой путевою
В мире, который придумали мы.
Не уходи из моей судьбы!
        Подошёл автобус. Валя пыталась увидеть номер маршрута, но мешали слёзы: веки разбухли, ресницы слиплись. Продолжая всматриваться, она спрятала записную книжку в сумочку, и всё-таки вбежала в распахнутые двери. Шмыгая носом и подсушивая платочком кожу под глазами, Валя подошла к кабинке водителя, чтобы спросить, куда едет автобус.
Водитель внимательно посмотрел на девушку и вдруг протянул ей зеркало. Она взглянула в него и ужаснулась: тушь размазалась по лбу, подводка заканчивалась на виске, а губная помада лежала повсюду, только не на губах. Господи, - выдохнула девушка и отправилась в салон наводить на лице порядок. Они ехали без остановок по пустынным улицам. Перед своей остановкой Валя осторожно протянула зеркальце водителю и попросила остановиться. Тот кивнул головой и, притормозив, остановился. Но двери не открыл. Взял у Вали зеркальце и спросил: А разве у принцесс тоже бывают неприятности? - Валя, вспомнив своё недавнее отражение в зеркале, с изумлением взглянула на парня. -Издевается, - уголком губ усмехнулась она - Двери не открыл!? -  ужаснулась  девушка. Глаза её при этом сначала распахнулись, а затем спрятали испуг. Он отвернулся, нажал на что-то, и двери открылись. - У вас выразительные глаза, - сказал водитель, пряча улыбку. Но, если честно, то ваши руки ещё выразительнее. - Можно мне прикоснуться к вашей руке? И он взял Валины пальцы в свою тёплую шершавую ладонь, наклонился над ними и, не касаясь кожи, губами, одним протяжным вдохом, скользнул вдоль них. Валя ждала, когда же он выдохнет, но выдоха не последовало. - Так целует лепестки цветов ветер,- произнёс он, смущаясь. - А ещё звуки музыки, - улыбаясь, добавила девушка. И представилась: Меня зовут Валя. А вас? - Виктор, - улыбаясь, ответил он.