Уют

Я жил в коробке. В очень маленькой такой коробочке. В картонной такой. Такой, в которой всегда было очень темно и людно. Сначала нас там было много-много, и мы ссорились. Отчаянно ссорились так. Мы постоянно толкались, что-то делили, и никак не могли поделить. Но это было тогда, когда нас было много. Нас было много бесконечно долго, и, когда, такое существование более терпеть было уже невозможно – коробка вдруг открылась. Впервые я испытал такую резкую, острую боль. Сначала мы ничего не замечали, коробка просто открывалась и закрывалась, открывалась и закрывалась. И всё было таким же, как и прежде, пока кто-то из нас не сказал, что наконец-то ему стало легко дышать. И, правда, дышать стало легко. Но чем легче дышалось, тем страшнее становилось. Мы больше не толкались, теперь мы сами жались к друг другу. И каждый из нас строил догадки о том, что находится там, там – за пределами коробки. Так я и познакомился с ней. О! Как же она была хороша! Она была просто идеальна! Если Вы что-нибудь понимаете в красоте, Вы поймете, как сильно я в нее влюбился. И я мучился, мучился, как и все, кто был хоть раз влюблен. А потом, потом я остался один… Раньше я хотя бы не был одинок, а теперь я был действительно один. Самым долгим и мучительным было ожидание. А ожидание без неё стало еще мучительнее! Но вот, коробка открылась. Сначала мне показалось, что я ослеп от яркого света солнца. Я готов был плакать, и слезы ручьем текли из глаз… А потом я, как будто, привык к боли, но только я об этом подумал, как новый сильный удар сотряс всё мое существо, и я подумал, что хуже быть уже вряд ли может. Я весь на мгновение воспламенился... Наконец, меня бросили, и я попал во что-то очень мокрое и очень прохладное. Этим что-то оказалась лужа…, в которой я лежал еще одну вечность. Потом меня мешали с песком, огрызками, окурками, листьями, какой-то бумагой… И вот я оказался на свалке… Там было много таких же как я. И я еще долго надеялся, что быть может, она тоже тут. Но её не было. Зато сколько было похожих историй! Все они были похожи на мою… И тогда я понял, что действительно хочу умереть! И я умер. Правда, умер. А тот, кто рассказывает Вам эту историю… Не знаю, наверное, у него бред, головокружение и легкая степень безумия – и всё вышеуказанное и неуказанное вместе взятое… Ну, сами подумайте, как спичка может чувствовать, думать и рассказывать свои личные драмы первым встречным?