Ночной гость

Моей любимой Элин посвящается…

schlie; die augen mein kind
lass die nacht beginnen…
Letzte Istanz


Ночь в те времена наступала рано.  Едва только бельм Луны появлялся на еще подсвеченном умирающей зарей небе, едва зажигались первые звезды, еще по-вечернему тусклые, ночь торопилась вступить в свои права полноправной хозяйки Восточных земель. Прекрасные кукольные княжны переодевались в пинюары за кокетливо полупрозрачными ширмами, храбрые картинные рыцари торопились отдыхать после очередного пира во славу будущий подвигов – наступало то время темных интриг, когда повара отравляли изысканные яства, брат подкрадывался с кинжалом к брату, а разбойники подстерегали на лесной тропинке толстосумого  - и от того жадного – купца.
*  *  *
Это случилось так давно, что сейчас уже некому об этом поведать. Тогда миром правили другие законы. Многое изменилось с  тех пор и сейчас мало кто верит, что те времена вообще существовали, да и как верить, ведь с тех времен ничего не осталось: леса вырублены, замки разрушены, герои трусливо убиты в спину, а злодеи сожжены на кострах, а дневник, тот самый дневник королевы Дорг, разорван на клочки.
Да, многое изменилось с тех пор, и только Он остался. Незваным, но желанным ночным гостем он приходит к вам в дом, сыпет песок вам в глаза, заставляя веки тяжелеть, и дарит вам сны: кому прекрасные, приносящее радость и награду за лишения, а кому ужасные, рождающие страх и заставляющие раскаяться.
Он всегда приходит к вам, когда вы ложитесь спать.
*  *  *
Герде не спалось. Девочка долго ворочалась под одеялом, считала овец, как когда-то учил ее папа, но сон все равно не шел. Сейчас Герда уже окончательно решила, что спать этой ночью не будет. Она поднялась с кровати, подошла к окну и раздвинула шторы. Белый диск луны занимал половину огромного окна. Герда снова улеглась, укутавшись в одеяло, и принялась его рассматривать. Темное пятно чуть ниже центра и светлая полоса слева… Чем больше она всматривалась в лунный диск, чем больше напрягала глаза, тем больше он казался ей круглым лицом добродушного толстяка, который как будто бы ей улыбался. Да, сон сегодня не придет…
*  *  *
- Ты думаешь, его можно схватить? – хоть Аннет и была простой служанкой, она не боялась высказывать свои мысли хозяйке княжне прямо, так же, как и называть ее на «ты». – Он же не просто человек.
- Конечно можно. Кто он такой? Демон из преисподней? Он такой же, как мы, просто выучил пару фокусов. – Княжна Хельга сморщила свой прелестный носик так, как она всегда делает, если говорит не о себе. – К тому же, Аннет, подумай: ты сама говоришь, что он боится приходить в замок.
- Из-за этого, кстати, нам лучше говорить тише, моя госпожа, - перебивать свою хозяйку Аннет тоже не боялась, - в замке ведь никто не спит.
- Да-да, - княжна стала говорить шепотом, - если его нельзя поймать, то чего он боится? Поверь моему слова, Аннет: сегодня он будет моим.
- У тебя новый план, госпожа?
- Да. Посмотри, что мне дал придворный алхимик, - Хельга извлекла из глубин того интимного пространства, что скрывалось за бесчисленными складками ее платья, маленький флакончик в форме змеи, наполненный зеленой жидкостью. – Я выпью это сегодня перед сном, - заговорщицки продолжала княжна, - и он будет моим, эта жидкость поможет мне обмануть его.
- А ты не боишься стать частью коварных планов алхимика, госпожа?
- Его планы для меня не важны, но пока наши с ним интересы совпадают, было бы непростительной глупостью не использовать его. К тому же, если он станет для меня препятствием, его можно убрать с дороги без лишних размышлений.
- Ты ведешь опасную игру, княжна.
- Глупости! – княжна забыла об осторожности и заговорила во весь голос. – Он мне нужен, и я его получу, чего бы то мне ни стоило!
*  *  *
Герда тихонько насвистывала какую-то мелодию. Наверное, она задумывалась как радостная и бодрая, но в этой ночной атмосфере, при этой Луне, звучала как колыбельная, которую Герда насвистывала сама себе. Она не помнила, где раньше слышала эту мелодию, но точно знала, что это было давно, до того, как Хельга – ее старшая сестра – привезла ее в этот замок. Мелодия увлекала, звала за собой, наверное, навивала сон, хотя Герде сейчас спать и не хотелось, и погружала в мир наивных и невинных детских фантазий…
 Вдруг слуха девочки достиг какой-то резкий звук. Что-то лишнее в этой ночной гармонии. Она сползла с кровати и выбралась в коридор, минуя все те комнаты, что обязательно должны прилагаться к спальне маленькой княжны. Звук явно донесся из башни, из покоев сестры. Герда добралась до узкой винтовой лестницы и тихо, крадясь, начала подниматься.
*  *  *
Ночной гость зашел как всегда тихо. Не двери с особыми скрипучими петлями, не специально расставленные свечи, ни огромная белая сова, которую Хельга держала в клетке под потолком, не выдали Его присутствия. Он подошел к кровати. Княжна не видела его. Она готова была заснуть. Мерное дыхание, лицо, на котором даже как будто проступили черты давно умершей девочки, которую Ночной гость знал раньше. Он  набрал в руку горсть песка из небольшого мешочка на шее, наклонился над Хельгой…
Это была повадка хищника. Княжна вскочила. Лицо ее мгновенно изменилось. Она схватила Ночного гостя за рукав балахона и завизжала так пронзительно, что заставила того обрушиться на пол от боли в ушах.
- Стража! Стража!!!
Капюшон упал с его головы. Хельга закричала еще пронзительней от ужаса: на нее смотрели исполненные отчаяния и просящие пощады…  черные бездонные колодцы на месте, где должны были быть глаза. В комнату ворвались стражники. Хельга на мгновение выпустила рукав болохона, и Ночной гость тут же кинулся к окну. Стражники без толку толпились у двери, они явно не видели в комнате никого, кроме своей хозяйки. Хельга в отчаянном порыве ринулась за своим уже практически пленником, ее рука, подобно когтистой лапе ужасного зверя, метнулась к его шеи, но она смогла лишь схватить шнурок, на котором весел мешочек. Ночной гость дернулся, и  шнурок оборвался. Он кинулся к окну, раздался звон бьющегося стекла, и Ночной гость исчез во тьме заоконной ночи.
Выглянув, Хельга увидела лишь тень, бесшумно приземлившуюся где-то внизу, среди деревьев. Некоторое время она, разочарованная, смотрела туда, куда, как ей казалось, упала ее жертва, пока не заметила сестру, стоящую рядом и с любопытством всматривающуюся в мрак ночного леса.
- Что ты здесь делаешь?
- Я услышала странные звуки и пришла посмотреть, что у тебя случилось.  – Герда уже привыкла оправдываться перед  Хельгой и принимать на себя виноватый вид.
- Это не твое дело. Княжна резко оттолкнула Герду так, что та едва не упала на пол.
- В моих покоях был вор, - обратилась она к страже, - и сейчас он скрывается в лесу. Поймайте его.
- Но госпожа, он наверняка разбился…
- Нет, я видела, он жив. Хельга отперла клетку. Вы должны следовать за совой. Она найдет его. Не убивайте его, просто свяжите. Для сигнала используйте это, - Хельга протянула сержанту стражи рог. Видя, что стражники как-то не очень торопятся выполнять столь странный приказ, она закричала:
- Голова уже не дорога?! Исполняйте, живо!
Угроза не замедлила подействовать, и стражники удалились. Уже через пару мгновений послышался сигнал тревоги, лай собак и звон оружия внизу.
- В твоих покоях был вор? – спросила Герда, - Как он попал в башню? И что он украл?
- Не твое дело. Иди в свою спальню, запрись там и не выходи.
- Но я ничего не сделала, - воспротивилась Герда с чисто детским чувством справедливости.
- Делай, как велят! Или ты забыла, кто старше?
*  *  *
Лес был самым старым существом в Восточных землях. Когда-то его нагло притеснили, поставив прямо в его сердце этот замок, да еще и вытоптав дорогу к нему, но за годы, прошедшие с тех пор, лес отобрал многое из того, что ему причиталось: дорога заросла, оставив лишь узкую тропинку, а замок оказался окружен  многочисленной порослью и молодыми деревьями, пускавшими свои корни прямо в нерушимую твердь фундамента.  В этом лесу обитало великое множество неизведанных существ: от волков-одиночек и стайных разбойников до демонов и лесных духов.
Ночной гость бежал, падал, спотыкаясь о корни деревьев, поднимался и снова бежал, продираясь через густые заросли терновника. Его гнал страх. Он не знал, зачем Хельга хочет его поймать, но на уровне животного чутья боялся быть пойманным. Он слышал позади себя хлопанье крыльев, буквально чувствовал всей кожей, как скользят по нему два огромных глаза Неспящей птицы… Людей он мог не бояться, но совы ночью не спят, и они видят его, чувствуют, они превращают его в беспомощную жертву. За птицей следовали охотники, они периодически стреляли, но арбалетные болты навряд ли могли причинить ему вред. Страшнее было другое: каждый раз, когда им удавалось приблизиться к нему, они трубили в рог. Этот ужасный свистящий звук подкашивал ему ноги, словно серп – траву, заставлял конвульсивно биться и молить о том, чтобы звук прекратился.
Он знал, что погоне рано или поздно придет конец. И этот конец близок. Сова совсем рядом, возможно даже  над ним, остается лишь… А вот и он, этот всеуничтажающей убивающий звук. Неспящая птица неспешно спикировала на беспомощно бьющуюся на земле добычу, из-за деревьев показались стражники.
Все Его чувства обострились до предела. Звук был непереносимым, сова села прямо ему на грудь, плотно вцепившись когтями. Все тело рассекала адская боль, которая наверняка бы заставила его потерять сознание, если бы он мог его потерять.
- Это вор? Что это с ним?
- Какая разница? Давайте, связывайте его и поедем обратно, не нравится мне этот лес.
- А что у него с глазами?
- Да бес с ним, подумаешь, юродивый. Крепче руки вяжи.
*  *  *
Могла ли Герда пойти спать? Конечно же нет. Она спустилась из башни, прошла в коридор, ведущий в ее спальню, но в свои покои не пошла, а вышла в обеденную залу, через которую попала на широкий балкон, где обычно летом подавали обед. Сейчас здесь было очень холодно, и Герда быстро замерзла. Она дышала себе на руки, пытаясь хоть как-то согреться, но это не помогало. Очевидно, стояла совершенно не подходящая погода для того, чтобы выходить на балкон лишь в одной пижаме. Дыхание Герды оборачивалось облаком пара, который, клубясь, неспешно осаживался на каменном парапете. Где-то  внизу слышался лай сторожевых собак и ругань стражи, но Герду куда больше пугал другой звук: уханье совы. Этот звук всегда напоминал ей о сестре и о первом дне, проведенном в ее замке, когда Герда, бродя по лабиринтам коридоров, случайно попала в покои сестры. Ужасная птица тогда была не в клетке, и стоило Герде войти и прикрыть за собою дверь, она бросилась на девочку, стараясь выпустить когти ей в глаза… Герда тогда не на шутку испугалась, а сова сестры с тех пор всегда ей казалось злобной птицей. Она наверняка расцарапала бы Герде лицо, если бы не появившаяся сестра, которая одним властным движением руки заставила птицу спокойно усеться на подоконнике. Хельга тогда долго ругалась и строго-настрого запретила Герде разгуливать одной по замку, да еще и без ее разрешения.
И сейчас эта чудовищная птица где-то там, в лесу, охотиться за каким-то несчастным. Звук совиного ухания пробирал ее до мурашек, от холода она начала кашлять, и вот, когда Герда уже решила, что больше не может находиться на этом балконе, она увидела приближающуюся к воротам стражу. Двое стражников тащили связанного человека, а над ними кружила огромная сова, словно следившая за тем, чтобы пленник не бежал.
*  *  *
Его отвели в какой-то подвал. Одно радовало: здесь было темно и тихо. Его руки и ноги приковали цепями к стальному столу, на котором он и лежал. Его глаза, прекрасно видевшие в темноте, различали развешанные по стенам вивисекторские приспособления: цепи, хирургические ножи, зажимы, стальные рукава и прочую обязательную атрибутику верховной власти. Сказать, что он боялся, это все равно, что ничего не сказать. Но боялся он не всех этих давно устаревших пыток, связанных с переломами пальцев и помещением в кипяток отдельных частей тела, нет. Много лет он приходил в этот замок, много лет убаюкивал его обитателей, он помнил и Хельгу, ту маленькую девочку, которая любила слушать сказки перед сном, и никогда никто не пробовал причинить ему зла. Пока эта девочка, только выросшая, не стала пытаться поймать его. Вот уже год, как она подстраивала ему всяческие ловушки, заставляя его опасаться приходить к ней. Зачем? Разве он причинил ей зло? Разве он вообще может причинить кому-то зло, он же просто приносит сон, и больше ничего, а сны зла не причиняют. 
*  *  *
- Я должен взглянуть на него, поймите, это крайне важно!
- Он мой! И только мой! Это я его поймала, и вам его видеть совершенно не к чему!
Несмотря на то, что княжна Хельга и придворный алхимик старались говорить шепотом, эхо отдавалось от каменных стен замка.
- Хотелось бы вам напомнить, княжна, что без моей помощи вам навряд ли бы удалось его схватить.
- Я благодарна вам за помощь, но больше мне от вас ничего не нужно, прошу вас, уйдите.
- Ну нет! – терпение алхимика было на исходе – я его увижу, и сделаю это сейчас.
- Вы слишком много на себя берете! Стра…
Княжна, словно подавившись собственными словами, опустилась на пол.
- Главное - носить с собой снотворное.
Алхимик бесцеремонно залез княжне в декольте и выудил оттуда ключ на серебряной цепочке.
- Женщины… Как она предсказуемы.
Затем он затащил крепко спящую княжну в один из потайных ходов, которые он любил не меньше самой Хельги, и отправился к тому самому подвалу, в котором, как он знал, - алхимик все знал, - держат Его.
*  *  *
Он слышал ругань. Слышал шаги. А теперь он слышал, как щелкает замок и скрипят – отвратительно скрипят, заставляя мышцы сокращаться в судороге – петли двери. Вошел алхимик. Ночной гость очень плохо его знал, так как алхимик почти никогда не спал. Он вошел и зажег факел, пропав из поля зрения Ночного гостя, который теперь видел лишь ослепительно яркое пятно.
- Так вот ты какой… Всегда хотел тебя увидеть. Ты ведь приносишь сны, так? Расскажи мне. Как ты это делаешь? Как ты заставляешь людей засыпать?
Ночной гость молчал, он не привык, что к нему обращаются, и сейчас не был уверен, что слова алхимика предназначены именно для него. Он лежал, всматриваясь в светящееся пятно, силясь рассмотреть его.
- Почему ты молчишь? Тебе не нужна свобода? Я знаю, княжна немного сумасшедшая, вот и решила тебя поймать, очередной глупый каприз. Но сейчас она далеко, а я здесь. Открой мне свой секрет, и я освобожу тебя.
- Я не так далеко, как ты думаешь.
Голос Хельги отозвался гулким эхом, заставив Алхимика обернуться. Зря он не закрыл за собой дверь. Хельга стояла за его спиной, направив на него арбалет.
- Знаешь, без него, - Хельга кивнула на прикованного узника – твои снадобья долго не действуют.
Прежде, чем алхимик успел хоть что-то сказать, Хельга нажала на спусковой крючок.
Факел упал. Алхимик не мог поверить, что умирает. Он столько думал о смерти, он был так мудр… Он всегда был выше всего, выше сметри, выше жизни… Но только сейчас, умирая, он понял, что всегда играл роль. А на самом деле, он такой же смертный, смертный, которому сейчас очень холодно… Холодно и страшно.
Хельга подняла факел, не обращая внимания на силившегося что-то сказать алхимика, и осветила своего узника, заставив того зажмуриться.
Это было жутко. Совершенно белая кожа, белая, как парное молоко, на голове нет волос, тонкие пальцы, тонкие, бескровные губы…
Наконец, Хельга уняла волнение, и заговорила.
- Я поймала тебе не из-за каприза. Собственно, ты сам мне даже и не нужен. Я лишь хочу… - на минуту она засомневалась, стоил ли продолжать, - хочу избавиться от этих снов. Это ведь ты мне их приносишь, да? За что? Тебе ли не знать, что я ни в чем не виновата? Я не знала, что это ее убьет. Зачем ты меня преследуешь?
Ах, к чему эти вопросы! – Хельга повернулась к узнику спиной, -  я читала в старых книгах: ты не можешь говорить. Я просила тебя не приходить ко мне, но ты не слышал, а теперь… Теперь ты уже не будешь преследовать меня.
Она погасила факел и вышла, заперев за собой дверь.
*  *  *
Герда никогда не бывала в этой части замка. Сюда вел только один коридор, который ее сестра называла «запрещенным», и Герде не разрешалось спускаться сюда. Но сейчас Герда переборола страх, и не смотря на запреты сестры, вошла в темный коридор. Она долго сидела в небольшой зале, и наблюдала за проходом в этот коридор. Сначала туда вошла ее сестра, а затем – алхимик. Герда всегда боялась этого странного серобородого старика, который казался ей чем-то темным и скользким, как жаба. Она слышала ругань, видимо, сестра за что-то ругалась на алхимика, потом все стихло на некоторое время, и наконец, Хельга вышла из коридора. Алхимик так и не появился, но Герду это не слишком смутило: он всегда появлялся из дверей, в которые не входил, и частенько не появлялся из тех, в которые входил.
Меньше всего Герде хотелось бы встретиться в этом темном коридоре с ним, но алхимик все же человек, а люди обычно передвигаются при свете, так что если алхимик пойдет, Герда издалека заметит свет его свечи, и успеет спрятаться. 
Рассуждая таким образом, Герда медленно, ведя рукой по неровным, необработанным каменным стенам, шла вглубь коридора, пока не наткнулась на что-то твердое. Герда ничуть бы не удивилась, если бы это была стена: огромный коридор, ведущий в никуда, был для этого замка самым обычным делом. Но это была не стена. Рука девочки нащупала массивное кольцо дверной ручки, а затем и замочную скважину.
Наверняка сестра держит этого несчастного здесь, - подумалось Герде.
- Эй, господин… Э… Вы меня слышите?
*  *  *
Он лежал на холодном пыльном полу, свернувшись клубком, и углубившись в мрачные раздумья о том, что он своей скромной работой Посланца ночи мог кого-то мучить, когда услышал голос. Он конечно же знал этот голос, это была Герда, та самая милая девчушка, которая так не любила вовремя ложиться спать. Ему порой приходилось долго ждать, когда девочка ляжет в постель, и когда отложит очередную летопись, рассказывающую о подвиги какого-нибудь Вильгельма Храброго, и когда задует свечу… Этой девочке снились только добрые сны.
 - Эй, господин… Э… Вы меня слышите? – шепотом, но все более настойчиво твердила Герда из-за двери.
Ночной гость долго решал, стоит ли ему отвечать, он ведь совсем не был уверен, что это именно к нему обращаются. Но голос девочки становился все настойчивее, и наконец, Ночной гость сдался.
- Эээ Простите, Принцесса, вы говорите со мной? – он не шептал, но голос его был таким тихим и бархатистым, каким обычно бывает шепот.
- Конечно с Вами… А откуда вы знаете, кто я?
- Конечно, Герда, я знаю, кто ты – мягко отвечал Ночной гость, - я многих людей знаю. Кстати, тебе опасно здесь находиться, твоя сестра может тебя найти и обязательно будет ругать.
- Не найдет, она думает, что я сплю, а откуда вы знаете меня? И почему моя сестра заперла вас здесь? Вы же не вор, так? А кто вы такой?
*  *  *
Хельга осторожно взяла в руки маленький мешочек, который сорвала с шеи своего пленника. Мешочек оказался доверху заполнен каким-то странным, как будто светящимся порошком, чем-то похожим на песок, такой, каким он бывает на каком-нибудь пляже в теплую летнюю ночь, когда светит полная Луна. Хелена взяла горсть этого песка и позволила ему проскользить ей сквозь пальцы обратно в мешочек.
- Так вот какой отравой ты насылаешь людям сны, - задумчиво проговорила она сама себе, - наверное, эта дрянь действует через эти… как их там называл алхимик…  через обонятельный центры, то есть за счет запаха…
Хельга взяла горсть песка, поднесла ее к носу и осторожно понюхала. Эффекта не было. Затем она попробовала слегка втянуть порошок носом… И громко чихнула, заставив песок облаком серой пыли разлететься по комнате.
*  *  *
Герда многое узнала в ту ночь о том, кого старинные легенды называли Песочным человеком или Ночным гостем. Они  разговаривали через дверь очень долго, Герда даже забыла о нависшей над ней опасностью, ведь сестра могла зайти в ее покои.  Ночной гость рассказал ей о себе, и о многих людях, к которым ему приходилось являться, Песочный человек не знал старости, по этому он знал даже тех людей, которые давно умерли. Он рассказывал Герде о королях и королевах, о давно минувших временах, о которых девочка так любила читать. Песочный человек показался Герде очень добрым, и чем больше она с ним говорила, тем больше хотела освободить его.
- А Хельга тебя мучила?
- Нет-нет, в душе она же очень хорошая, я знаю это. Просто я привык к ночи, и яркий свет и громкий шум делают мне…  немного неприятно. И ее сова…
- Ты тоже боишься ее птицы?
- Понимаешь, Герда, совы не спят ночью, поэтому это единственные существа, которые способны видеть меня так же, как ты видишь твою сестру. Почему-то совы меня не любят.
- Ты, наверное, очень хочешь на свободу?
- Не то чтобы. Мою ночную жизнь вряд ли можно считать свободной. Просто если твоя сестра меня не отпустит, люди перестанут спать. На всей Земле к людям ночью не придут сны, а это же ведь не очень хорошо.
- И никто не может тебя заменить?
- Почему же, любой может быть на моем месте, если у него есть Сонный порошок. Я ношу его на шее в мешочке, но когда твоя сестра схватила меня, он, к сожалению, пропал. Скорее всего, твоя сестра забрала его.
- Значит, теперь она будет на твоем месте?
- Боюсь, у твоей сестры вряд ли что-то получиться. Она так яростно ненавидит меня, в ней кипит столько страстей, что она просто не сможет принести людям ночной покой.
- А я бы смогла?
- О да, конечно, - было слышно, что Ночной гость улыбнулся, - причем гораздо лучше, чем я. И ты бы приносила только добрые сны.
- Послушай, я обязательно тебя освобожу, даже не сомневайся. Посиди пока здесь, а я пойду к сестре и постараюсь забрать у нее ключи.
- А если она тебя поймает?
- Не поймает. Сиди тут.
Песочный человек сидел, что ему еще оставалось. Когда он в последний раз так долго с кем-то говорил? А он вообще когда-нибудь с кем-то говорил? По крайней мере, он этого не помнил. Ночной гость привык вести молчаливую жизнь, но эта девочка была ему симпатична. Он знал, что очень немногие люди такие, наверное, и Герда станет другой, когда подрастет, но сейчас она была самым чистым и самым добрым человеком, из всех, которые спят.
*  *  *
Герда все продумала. По крайней мере, ей так казалось. Чего сложного, пробраться в покои сестры ночью и стащить ключи, которые она наверняка носит на цепочки на шее: Хельга считала, что все ценные вещи надежнее всего хранить именно так. Конечно, стянуть ключи незаметно будет не так-то просто, но когда-то ей уже удавалось стянуть с шеи спящей сестры другой ключ – ключ от секретной библиотеке, в которой хранились те саамы книги… Впрочем сейчас не об этом.
Герде казалось, что она все продумала, однако, так очень часто бывает с маленькими девочками: кажется, ты все продумала, все просчитала, как вдруг какая-нибудь глупая ошибка, какая нибудь мелочь все не портит. Так вышло и в этом раз. Герда совсем позабыла, что пока Ночной гость заперт в подвале, Хельга не будет спать. Много раз Герда стояла, притаившись, у двери в покои сестры, и ждала возможности стянуть ключ, но Хельга всегда была начеку. Она либо читала всю ночь, либо – и это стало происходить все чаще – ходила по спальне из угла в угол, что-то бормоча себе под нос про то, что он не виновата, и про то, что она не заслужила каких-то страданий…
С тех пор, как Ночного гостя поймали, прошла неделя. Герда чувствовала себя уставшей, к ней приходило отчаяние, ведь она так хотела помочь Песочному человеку, но сестра ни на секунду не теряла бдительность. По замку ходили бледные, как привидения, с огромными мешками под глазами стражники, Хельга стала еще более злой и раздражительной, чем обычно: теперь обязательно хотя бы пару раз в день из ее покоев слышались ругань и звуки разбивающегося стекла: она била зеркала.
Бессонница явно пошатнула нервы Хельги, когда Герда в очередной раз подкралась к дверям ее покоев – подкралась уже практически ни на что не надеясь – ей пришлось наблюдать поистине ужасное зрелище.
- Выпустить его? Ты с ума сошла? Мне плевать на замок, плевать на весь мир! Но я скорее умру, чем выпущу его! – Хельга кричала так, что голос ее сорвался на визг. Несчастная служанка медленно отступала к дверям, но Хельга не желала терять такой способ разрядить нервы.
- Как ты вообще можешь мне что-то советовать?! Кто у кого служит?! И почему ты, простолюдинка, называешь меня, принцессу Восточных земель на «ты»?! Хельга дала Кристине пощечину, потом еще… А потом, видимо, войдя в азарт, она схватила тяжелый бронзовый подсвечник, который оказался уж слишком тяжел для ее руки, и как-то больше сам опустился на голову служанке.
С минуту Хельга просто осовело смотрела на тело мертвой Кристины. Она не попыталась его поднять, не попыталась прощупать пульс, она знала: Кристи мертва, люди не живут с подсвечником в черепе.
- О Боже, как же я устала…  Хельга взяла с маленького туалетного столика снотворное, отобранное у алхимика. Как бы ей хотелось сейчас уснуть тем сном без сновиденьев, который дарило это снадобье… Она вылила почти всю ампулу себе на носовой платок, а затем приложила его к носу.
Сон не пришел, лишь какое-то минутное помутнение… Откуда-то появилась Герда… Что она здесь делает… И затем он… Кошмар.
Герда все это видела. Она видела, как ее сестра душала этой гадостью. И видела, как она странно повалилась на кровати, откинув голову. И еще Герда видела мешочек, такой маленький, стянутый шелковым шнурком. Она знала: это Сонный порошок. И новый план быстро родился в ее голове. Герда быстро вошла в комнату, открыто, не скрываясь, перешагнула через труп служанки – бедная Кристина – и взяла мешочек. Она подошла к Хельге, которая смотрела на нее странным тупым взором. Герда взяла горсть порошка…
- Спи, сестренка… Засыпай.
На мгновенье Герде показалось, что лицо ее сестры стало как будто мягче, она даже. Кажется, улыбнулась…  Как вдруг…
- НЕТ!!! Ты же знаешь, мама, я не виновата, они меня заставили! Я не знала! Мама, прости меня! Нет!!!
Герда в испуге отшатнулась. Ее сестра глаз не открывала, но ее тело билось в ужасной судороге, изо рта пошла пена, они истошно вопила и билась в конвульсиях. Герда так хотела куда-то убежать, туда, где безопасно, где кто-нибудь ее защитит…
Она знала, кто это будет. Она сорвала ключ, висевшей на шее сестры, и выбежала из комнаты.
*  *  *
- И потом она начала кричать, и она… я так испугалась… Она кричала что –то о маме…
Герда уже отперла дверь подвала, и теперь прижалась к Ночному гостю, как к своему защитнику и старому знакомому. Тот мягко взял у нее из руки свой мешочек – она так и не выпустила его – взял горсть песка…
- Тише, тише, моя маленькая… Засыпай. Все обязательно будет хорошо, я обещаю.
Герда, конечно же, уснула. Ночной гость ласково и бережно взял ее на руки и понес прочь из этого темного подвала в ту самую постельку, в которой Герда привыкла спать.
*  *  *
- Ты ведь знаешь, что ее так мучило, да?
Ночной гость сидел на подоконнике спальни Герды, а она, полусидела-полулежала, укрувшись огромным пуховым одеялом.
- Знаю. Ее преследовали воспоминания, понимаешь, ей снилась ваша мама, ты ее помнишь?
- Очень плохо, она же умерла, когда мне еще и годика не было. Но она и мне сниться, что в этом плохого?
- Понимаешь, королева – твоя мама – она нравилась не всем… Жадные до власти бароны захотели убить твою маму, и дали твоей сестре яблоко, чтобы она угостила маму… Твоя сестра, конечно же, ничего не знала, но когда подросла, стала винить себя. И это чувство вины поедало ее душу изнутри. А мама хотела успокоить ее, сказать, что она не виновата, но Хельга не давала ей, она теперь боялась. Поэтому она и хотела поймать меня.
- Они убили маму… - задумчиво проговорила  Хельга, - и Хельгу тоже убили они, они во все виноваты! – она сжала кулочки, из глаз брызнули слезы. Они должны… должны поплатиться…
Ночной гость спрыгнул с подоконника и, взяв носовой платок  с ночного столика Герды, вытер ей слезы.а потом зачепнул маленькую горсть песка.
- Они платят, Принцесса. Каждую ночь.
Герда уснула.