9 мая 2006 года в Киеве

   
    
    
     Парад в Советском Союзе (огромной по размерам стране занимавшей 1/6 земной суши, в которой единолично правили коммунисты, победившей в войне 1941 – 1945 годов немецких нацистов, достигшей грандиозных успехов в выплавке стали и чугуна; и даже в области балета была тоже впереди планеты всей; производившая больше всех танков и самолетов на душу населения; запустившая первой в мире спутник… и собственное сельское хозяйство), был делом святым, я бы даже сказал: сакральным делом.
     Задолго до этого дела в стране начиналась подготовка.
     Советская пропаганда начинала действовать, как мощный компрессор – нагнетая соответствующую этому отдельному событию атмосферу. Партийные и комсомольские деятели проводили собрания. Рабочие и колхозники брали повышенные производственные задания. Солдаты учились маршировать. Школьники собирали макулатуру и металлический лом.
     Огромная страна готовилась отмечать очередную красную дату.
     На площадях и улицах появлялось много кумачей. Цвета крови и жертвоприношений. Улицы и площади в одночасье, как по мановению волшебной палочки, начинали смахивать на большие языческие капища.
     Все с вожделением ждали очередного праздника.
     И вот наступал этот день. Ради него все это затевалось. Ради него колдовали разные партийные и комсомольские гуру.
     В этот день, вокруг Красной площади в Москве, и Крещатике в Киеве (Не знаю, как обстояло дело в столицах других советских республик), выставлялось оцепление.
     Милиция… солдаты внутренних войск… Пробраться туда, было практически невозможно. Туда пропускали, только избранных.
     Самое близкое расстояние до цели, куда я приблизился в год Московской олимпиады – до кинотеатра «Киев». Это, приблизительно, в трех кварталах от Крещатика.
     Милицейские кордоны со стороны Красноармейской улицы - начинались уже от улицы Саксаганского. Вначале редкие, потом все гуще и гуще…
     С других направлений я даже не питался попасть на святая святых. Там, наверное, тоже стояли солдаты и милиционеры…
     Короче, на Крещатик пропускали только по специальным пропускам, и только самых достойных – с точки зрения властей – советских граждан.
    
     20 лет спустя…
    
     И вот я снова живу в Киеве. Теперь, я могу осуществить свою сакральную мечту – побывать на настоящем параде. Благо приближалось 9 мая.
     В этот светлый и праздничный день, я выгрузился с метро и отправился в район ЦУМа. Вокруг проезжей части Крещатика жиденькой цепью выстроился народ.
     В одном месте замечаю холеных иностранных туристов, которым гид втирала что-то об исторической победе. По доносившимся оттуда звукам гортанной речи, - знакомой еще со школьной скамьи, - мне хватило интеллекта сообразить, что передо мною немцы.
     Самодовольные грубые физиономии. Многие по возрасту могли бы служить в вермахте и своим участием поспособствовать приобретению этой красной даты в нашем календаре. Победители строились на проезжей части где-то в районе Бессарабской площади. Оттуда все время доносились команды.
     День обещал быть чудесным. Ярко светило солнышко. Звонко пели птички. Распускались клейкие листочки на каштанах. Воздух был напоен приятными ароматами распускающихся деревьев. Одним словом – весна.
     Как и в прежние годы звучала бравурная музыка. Однако чувствовалось – чего-то уже не хватало; какого-то шарма, не было уже того советского размаха. Да и народ, скажем, уже не тот – не подобран по пропускам.
     Напротив ЦУМа втискиваюсь между каким-то молодым человеком лет тридцати с дочуркой. И двумя тинейджерками: с яркими рюкзачками за спиной, к которым были прикреплены какие-то пупсы, - а также: излучающими накрашенными глазками какой-то присущей только юности всепоглщающий интерес ко всему происходящему.
     – Сзади Луценко, – говорит мне молодой человек,- министр внутренних дел.
     Обарачиваюсь: действительно: идет министр во всем блеске своего дорогого костюма и улыбается. За ним еле поспевает телохранитель.
     – А вон снайпер! – Мой сосед показывает глазами на крышу ЦУМа.
     Я подымаю глаза, но кроме человека в черном, с биноклем в руках никого не обнаруживаю. О чем, конечно же, тут же сообщаю молодому человеку.
     Тот в свою очередь говорит:
     – Да вон он! Возле буквы “ Т “.Дуло торчитот от винтовки.
     – Не вижу. Минус три, - говорю я, и делаю виноватую улыбку.
     В это время по проежжей части, взявшись за руки, двинулись колоны ветеранов потерпевших грандиозную победу. В первой шеренге с ними шествовал наш неуважаемый президент…
     …Припомнился: холодный ноябрь 2004 года. Митинги и лес оранжевых знамен на революционном Майдане. На многих из них начертана его фамилия, ставшая тогда символом “оранжевой революции”. Историческая победа здравого смысла против произвола негодяев.
     И все это было потеряно…
    
    
     2006 г.