За семейным столом

Алёнка приехала погостить к бабушке и дедушке на каникулы. Она закончила седьмой класс и впереди ещё пол-июня, июль и август ... каникулы.
  Почти все каникулы она проводила здесь, в Николаевке. Здесь ей хорошо, она и Светка, почти, выросли у бабушки и дедушки. Выросли и двоюродные сестрёнки и братишки. А теперь вот здесь хозяин Максимка. Ему пять лет и он считает, что он здесь главный, а другие сестрёнки и братишки только гости. Да, Алёнка со Светкой живут с родителями в Посопе и приезжают сюда уже в гости. Сегодня собрались, все дети бабушки и дедушки, которые живут в Саранске. Ещё вчера приехала тётя Катя из Питера, а сегодня приехали тётя Лариса из Москвы с детьми, Наташкой и Катюхой. Тётя Надя приехала из Чувашии с мальчиками, с Вовкой и Витюхой.
    У бабушки Кати и дедушки Вити была большая семья. Теперь все разъехались и остались одни старики. Максимка с папой и мамой живут в пристроенных к этому дому комнатах. А всего у старых теперь, абушки и дедушки, было десять детей.
  Теперь вот ещё к десяти детям добавились невестки и зятья , да, восемнадцать внуков. Сегодня собрались шестеро детей, две невестки, три внука и пятеро внучек. Бабушка Катя сидела на диване. Она была больна, но сияла от счастья. Она любила такие дни, наверно потому что, это напоминало ей время её молодости, когда её дети были маленькими, а она была молодой и здоровой. Сегодня такая же кутерьма и шум, детская возня.
 Алёнка уже почти взрослая и отвыкла от такой возни и детского шума и кутьерьмы. Дома у них редко шумят, если они только подерутся со своей сестрой Светой и то это стало происходить всё реже и реже.
  Дедушка Витя,  Виктор Егорыч – тоже улыбался довольно. Он сегодня, как в последнее время очень часто, был «весёленький» от выпитого и от гордости, что сегодня вот так в окружении родных сидит во главе стола. И часто он говорил высоким голосом, не совсем умные речи, но дети и внуки привыкли его видеть таким и пропускали мимо ушей его «плохие слова».
  Алёнка смотрела на всех, детей и взрослых, и радостно думала, какие же все они хорошие. И пусть «малышня» пока шумит и дерётся, но и они вырастут. Она же тоже была такая маленькая, но ей сейчас уже пятнадцать лет и она, после, будет как взрослые, выйдет замуж и будут и у неё дети, а те, тоже вырастут и у них будут дети и она будет бабушкой. И тогда, наверное, вот так же, как её бабушка, будет сидеть на диване и сиять от радости. Но вдруг она представила, что нет уже ни бабушки, ни дедушки и она испугалась этой мысли, покраснела и встала из-за стола, пошла в ту комнату, где играли дети, якобы разнимать дерущихся Вовку и Максима.
- Малышня, марш мыть руки, - вскомандовала она и добавила громко, - а потом все за стол! Малыши все слушались её, как и взрослых. Они безропотно пошли мыть руки. Из-за стола поднялась тётя Катя и пошла с ними помогать Алёнке. Руки мыли под краном самодельного умывальника, не на улице или над лоханкою, как у многих здесь заведено. Дедушка в этом доме всё, почти сделал своими руками. «Ох, если бы он не пил, - думала Алёнка, - ведь, у него руки золотые…»
  Как будто угадав её мысли, тётя Катя сказала, - ну молодец наш отец, какой умывальник сделал, почти городской! Ты знаешь, Алёнка, он и дом сам построил и всем соседям построил бани. Он и печки складывал, и колодцы рыл. Все угощали водкой и самогоном его, вот он и спился. А молодой он работящий был, да и теперь без дела не сидит.
 - Знаю, - сказал Алёнка, нам бабушка про это рассказывала и про дом, - продолжала она с улыбкой смотря на тётю, - и как вы ему помогали.
- Мы? – засмеялась в ответ тётя Катя, - мы тогда были тринадцати-четырнадцати лет, вот как ты теперь, в основном ему помогал дядя Вова, ему было уже пятнадцать, - сказала она Алёнке. И проверив руки у малышей, разрешила девочкам идти за стол, а мальчиков задержала.  – Вытирайте руки хорошо, - сказала им она, те показывали руки и рвались за девочками за общий стол. Алёнка встала у двери и подала им полотенце, а тётя Катя сказала им серьёзно,  - микробы, которые остались на ваших руках, попадут к вам живот и вырастут там, как черви и будут грызть изнутри. Мальчики вытерли руки и вошли в комнату, где уже, почти все сидели за столом. Смеясь вошли за ними Алёнка и тётя Катя.  Сели за стол. Одна бабушка сидела на диване, она могла сидеть только на мягком, но с умиленьем смотрела на своих и радостно улыбалась и, порой, смеялась со всеми над малышами. И как было не смеяться над их забавными причудами. – Она сказала вслух,- их только восемь сегодня...
- Дедушка перебил её, - а если бы все собрались, куда, ты, Петровна поместила бы их?
- Тогда бы накрыли в передней, там бы все поместились…
- Тогда бы надо два таких стола, смеясь добавил Вася, папа Алёнки.
- Ой, собрались бы, всех бы поместила, - говорила бабушка и добавила глядя на Катюшку, - тебе что, доченька, пельмени не нравятся?
 - Нравятся, - ответила четырёхлетняя Катюшка, быстро запихала в рот две оставшиеся пельмени и показала бабушке свою пустую тарелку, - воот, я ссссъеела, а оон, - показала пальцем на Максима.
- Не говори с полным ртом! – сказала ей Нина, её мама.
- Я тоже , между прочим, съел, - сказал Максим, показывая тарелку, - теперь мне можно идти гулять с Вовкой, посмотрев на свою мать, спросил он.
- Нет! - сказала Люба, - вот когда все встанут из-за стола, тогда и пойдёшь, - добавила она и поправила ему рубашку.
- Мама, а какие у тебя панджакаи вкусные! –сказала тётя Катя бабушке.
Алёнка вмешалась в их разговор и добавила, - конечно вкусные, и зачем, ты, бабушка, больная еле-еле сама стоишь на ногах ещё пекла, сказала же я тебе, что приедут родители, всё привезут…
- Да привезут какие-нибудь сникерсы, а я хоть напоследок побалую своих детей своими панджакаями. Они так любят их…
Бабушка говорила и смеялась, а Алёнку снова посетила грустная мысль …бабушка скоро умрёт…нет, это не укладывалась в голове …как так? – спрашивала она себя…как же её не будет? …совсем-совсем не будет…И она встряхнула головой, чтобы угнать эту внезапную, чёрную мысль.  И она услышала, что бабушка рассказывала о том, как она шла пешком за сорок киллометров из Саранска домой, в Гузынцы, как они с подругой ползли по глубокому снегу, как провалились в овраге…
Тётя Люба, мама Максимки, перебила её, сказав: «И была нужда вам в такой снег и в такой мороз пешком ходить…»
- Ох, была нужда, Люба, -ответила бабушка, очень уж хотелось домой, поесть что-нибудь горяченькое и посидеть на тёплой печке!
- А вы бы на машине поехали, - зачем пешком, - сказала Люба.
- Не было тогда машин, война, ведь, была, Любонька.
Старшие, конечно, это знали, да и Алёнка тоже знала, как бабушка училась в Саранске на кабайнёра. И ...что тогда была война, ей бабушка тоже рассказывала.  А вот тётя Люба, жена дяди Лёши, не знала. Да и некогда ей, за домашними хлопотами откровеничать.     Алёнке она нравилась, она умная спокойная и в комнатах всегда чисто, и на огороде порядок. К бабушке и дедушке она неплохо относится, Максимка всегда хорошо одет и дядя Лёша очень доволен женой.
   «Тётя Люба русская, - думала Алёнка, - и все здесь, за столом говорят по-русски, хотя эта мордовская семья. Они   живут в Николаевке уже 30 лет. За это время обрусели. Дети бабушки и дедушки выросли, переженились, выходили замуж. А теперь вот мы...
Но её мысли прервались, говорил дедушка. Он рассказывал, как их раскулачивали в деревне. Он говорил слёзно, мотая головой, громко, почти кричал. Папа Алёнки, Вася подтрунивал над пьяным: «И чего ты так переживаешь, ты жив и все твои братья и сёстры выжили. Вон какая у тебя родня! А сколько их, скажи пап, всего человек сто будет?»
- Не знаю, не считал, -говорил дедушка, и почти плача продолжал, - ну вот мы идём с поля, слышим рёв, различили голос Полины,  Саше тогда только девятый был, он взвыл даже…
- Наверно, вы богатенькие были, - смеялся папа-Вася.
- Куда там, - махнул рукой, мотая головой говорил дедушка, - просто мы в список попали  …
- В какой ещё список? - смеясь, подмигивая другим, сидящим за столом, - говорил папа.
- В деревне надо было двадцать домов раскулачить, - серьёзно, продолжая рассказывать, говорил дедушка, - а нас мал-мала меньше, семеро нас было, но мы все помогали отцу в поле. Там был у нас надел, мы работали в тот день, а Поля и мама дома остались, нам что-то варганили…Пищи, тогда, тоже не ахти было… Ну вот, значит, пришли мы с поля, а у нас всё последнее забрали… Потом спали на соломе, носили лапти, ели что Бог пошлёт... Хорошо в лесу много орех и грибов…да и ягод… это уже потом, а сначала траву, которая только что выбивалась весной из под снега ели …и листья ели…Хлеб нам пекли из листьев и травы…все выжили, - рассказывал дедушка слёзно, - к зиме корову купили…так все мы радовались…но недолго…коровку-то увели…
- Надо было вам найти вора по следам, - сказала Люба.
- Да найдёшь, пожалуй…корову-то в лапти обули...
 Все за столом смеялись, особенно не могли успокоиться Витюха и Максимка. Да и Алёнка, как представит корову в лаптях, не могла подавить смеха. Но вот дедушка стукнул кулаком по столу и все замолчали, а он сам продолжал рассказывать о том тяжёлом времени. Его прервала бабушка, сказав по-мордовски: «Ладно, лоткак!» И по русски добавила, - Это водка из него выходит, плачет, - завтра он скажет, что ничего не помнит.
- Пап, - не унимался папа Алёнки, - расскажи, как тебя чуть свои же не расстреляли в войну!
-  А-А! Тогда  мы высотку должны были взять, а патроны кончились и  я вскомандовал, чтобы ребята отступили…невозможно было ту высотку взять. Там погибло больше десяти моих ребят.
- Ты что, командиром был? – спросила тётя Катя.
- Да, - как-то гордо, подняв седую голову, сказал дедушка. – Я был старшим лейтенантом!
- Ух ты! , - сказала тётя Лариса, - я и не знала, что я - офицерская дочь.
- Пап, - рассказывай дальше, сказала тётя Надя, интересно я тоже не знала, что я – офицерская дочь.
- Мне было семнадцать лет, когда меня призвали, - рассказывал дедушка, - и я не успел учиться на офицера…а войну всё проще было…когда убили командира, я стал на его месте…и стал командовать ротой…а тут высотка… вот и …после меня в трибунал…
Хорошо, что один полковник заступился и сказал, что не возможно было таким орудием и оснащённостью ту высотку взять…а то бы убили, - заплакал дедушка.
   Алёнка думала: «Вот они-то герои войны, как живут. Дедушка, почти, спился и мы не почитаем его, как героя. Да и другие, это только в школе нам пытаются доказать, «вот какие герои!»...Не все они ходят по красной площади с орденами и медалями, есть много-много и таких, как дедушка. Алёнке стало немножко грустно и жалко. «Вот умрут дедушка и бабушка и так уже никогда не будет, - подумала она».

Любовь Аверьянова 1994 …2009г.