Всё разворошили!

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

1.Мартыныч, дачник-пенсионер
2.Аня, продавщица в магазине военной части в Кураково

АНЯ: Какие новости на селе? Говорят, у вас губернатор побывал.
МАРТЫНЫЧ: Приезжал. Собрал людей. Их у нас в деревне не менее трех. А если считать с козами, то около шести. По нашей просьбе губернатор решил построить у нас в деревне театр оперетты. Без канкана и галопов деревня просто задыхается! Рождаемость всего живого приостановилась.
АНЯ:  И деньги на строительство театра есть?
МАРТЫНЫЧ:  У пенсионеров отнимут. А больше откуда взять?
АНЯ:  Да вроде и отнимать-то уже нечего.
МАРТЫНЫЧ:   Не скажите. Администрация решила у вас в магазине поставить милиционера с мешком. Вот, например, я покупаю две буханки хлеба и два плавленых сырка. Так одну буханку и один сырок должен положить в мешок милиционеру. На строительство театра.
АНЯ:   А если кто не желает делиться с мешком милиционера?
МАРТЫНЫЧ:  МЫ тоже задали губернатору этот вопрос. «Вы что же, против демографического прорыва?! Против распространения эстетического развития?! А на 15 суток не желаете? Или вы хотите, чтобы я поручил проверить, как вы воруете электричество и зерно? Ась?!!» – ответил он. Тут мы и языки прикусили. Конечно, нам лучше на 15 суток сесть, чем не воровать. Да и театр ведь сами просили… Нету правды на земле. Решил еще губернатор привозить в Криволапово американских туристов. Показывать наших коз. Наши, мол, козы, несмотря на землетрясения в Тихом океане, дают не менее стакана молока в сутки. Но не только высокие надои привлекли внимание американцев. До Тулы дошла весть о том, что молоко наших коз пахнет самогоном! Готовьтесь, говорит, принимать козлиных туристов. Доход от них якобы пойдет на строительство театра в деревне. И на пополнение бюджета губернии. Вот только как разговаривать-то с ними будем? Из американского языка мы только и знаем, что: «Хенде хох!», «Аривидерчи, Рома» и «Гитлер капут».
АНЯ:  Не позавидуешь вам. Пока милиционера с мешком не поставили в магазине, возьмите еще буханку хлеба. Можно в долг. ВЫ стали и молоко у нас покупать. А козье уже не пьете?
МАРТЫНЫЧ:  Моя коза, как только обо всем этом прознала, заважничала очень. И зачем я, старый пень, брал козу на  встречу с губернатором?! Думал, так нас больше будет. Молоко, говорит коза, буду давать только туристам. За валюту. Не хочет уже и жить у меня, рогатая. Уйду, говорит, в театр, как только построят! В буфете буду работать. И кобель мой, глядя на козу, лаять перестал, дом не охраняет, все обнюхивает себя. Ждет, когда и от него самогоном будет разить.
АНЯ:  А как в Криволапово восприняли замену льгот деньгами?
МАРТЫНЫЧ:  Катастрофически против! Все живое встрепенулось! Вокруг колодца демонстрации не утихают. Послали кому-то открытое письмо, на открытке. А может, и не послали. На все Божья воля. В знак протеста решили не умываться до тех пор, пока не возвратят нам бесплатный проезд в трамваях. Правду сказать, мы и раньше не умывались. А ведь как было хорошо! Подоишь, бывало, козу, выпьешь пару стопок молока и, нахмельке, -  в трамвай. Катаешься бесплатно, сколько хочешь! Нет! Лишь бы людям сделать хуже! Все разворошили!

Занавес.