Личная реальность

На "чёрной" трассе отстегивается одна лыжа и исчезает незамеченно в нетронутом снегу. Пустынно. Вечереет...

Желающих скатиться с пика и днем-то не очень много. Сейчас самое время выбираться из теплого номера после приятного послеобеденного сна и решать, в какой из местных ресторанчиков направиться. В такие минуты смотришь на заснеженные горы из огромных окон гостиницы, и совершенно не тянет оказаться где-то на одной из них, в окружении вечерних сумерек и опускающегося холода.

Однако, комедия положений. Оказываюсь совершенно один на довольно крутом спуске, да еще без необходимого снаряжения. Точнее, оно есть, но в недостаточном количестве. Путь вниз, до основания подъемника, займет максимум пару минут без приключений. Но это на лыжах. Сколько ковыряться по горе, трудно представить. Да и в голову такое не приходит. Надо найти лыжу.

Легко сказать. Искать даже такой немаленький предмет, как лыжа, да еще не имея уверенности, что именно в этом самом месте, а не рядом в пяти-десяти метрах. Ведь в момент падения я точно не видел, где же она исчезла. Встаю, отстегиваю вторую лыжу, втыкаю ее в месте своего "приземления" и начинаю методично обшаривать руками и палкой снег по краю трассы. Сначала это даже весело, но потом задор сменяется легким покалыванием неуверенности и даже страха. А что, если ее не удастся найти? Прогоняю эту совершенно неконструктивную мысль и продолжаю земляные работы. Похоже на добычу золота, которую наблюдал когда-то на одной из лесных речек в Сибири. Только там выражение лиц старателей было явно иным - они были, казалось, совершенно безучастны к результатам своего труда. Не было ни беспокойства, ни суеты в их лицах, их движениях. Они просто были готовы делать свое дело с упорством армии, осаждающей крепость с единственными оставшимися на много дней пути запасами продовольствия. Фактически, для них не было сомнения или колебаний в том, что надо делать.
 
Стоп! А какие сомнения и колебания у меня? Искушение. Искушение возможностью иного выбора. Да, конечно, можно бросить поиск и, с ощущением сдавшегося с оружием в руках, спуститься в долину. И дальше продолжать отдыхать с этим проигрышем внутри. С кем я играю? Да с самим собой, как обычно. Просто игра выкинула такую карточку - я могу ее принять, а могу отбросить. Выбор за мной, в конце концов. Забавно. Вроде все так. Но кто-то тук-тук-тук изнутри. А выбора-то и нет. Надо найти лыжу и спокойно спуститься вниз. Все. Никаких альтернатив, никаких соблазнов, никаких вариаций на тему. Есть маленькое "но" - неизвестно, сколько искать. Но в условиях выбранной мной игры про время никто и не говорил. Его нет как такового. Есть удовольствие и связанные с ним неожиданности. Когда моя игра превращается в игру на время, это уже гонки, а я их не заказывал сегодня, извините.

Снег забивается в рукава и там чудесно тает. От активного действия все тело разогрелось, уже хочется снять теплую куртку. Пришел непонятный азарт. Поиск превратился не в работу с необходимым результатом, а в игру. Я стал похож на тех старателей, которые живут не после выполнения своей работы, а в процессе игры в нее. Мозг начинает работать по-новому. У него задача - найти оптимальный путь к цели. Лобовые варианты с прощупыванием самой близкой обочины результата не дали. Далеко улететь лыжа не может - помешают рожки на креплениях, призванные тормозить одинокую лыжу на склоне. Значит, я ищу не так. Вверх идти нелогично. Вниз. Начинаю исследовать многочисленные следы от лыж и палок. Опускаюсь на колени, ползу вдоль укатанного снежного полотна. Со стороны было бы похоже на огранщика, уронившего камень и исследующего все содержимое пола в поисках алмаза. Приходится проверять КАЖДЫЙ след, уходящий от трассы. И все они ложные. После двадцати метров, исследованных таким образом вниз по горе, возвращаюсь назад. А что, если легкий и рыхлый снег "проглотил" лыжу, а потом осел за ней, закрыв след. Тогда поиск по следам ничего не даст. Беру палку и начинаю протыкать снег в ожидании столкновения с моим сокровищем...

Солнце почти село. Горы освещаются его последними на сегодня лучами. Коньяк приятно согревает, хочется закрыть глаза. Сколько заняли мои поиски? Минут двадцать, от силы. Но интересно не это. Я словно оказался в совершенно ином месте, с другими координатами и пространства, и времени. Этих минут хватило на необычное изменение. Я боролся с собой за что-то более важное, чем могло показаться сначала.

В одной и той же ситуации мы ведем себя по-разному, и получаем разные результаты, и видим мир по-разному. Он отображается в нашем сознании так, как мы привыкли его видеть. И становится нашим миром. И мы в нем живем, играя в то, что является отображением, отражением, искаженным нами самими. Незаметно, неслышно, мы пользуемся образами, которых нет, выводами, которые ложны, чувствами, рожденными искаженными мыслями... Так происходит наслоение, тончайшими слоями, и возникает непробиваемая нарисованная стена РЕАЛЬНОСТИ. Нашей собственной ЛИЧНОЙ РЕАЛЬНОСТИ. И все измеряется, все приравнивается, сопоставляется с ней, как отсчет километров трасс от Манежной площади в Москве.

А когда этого всего нет? Нет нарисованной картинки, или за ней вдруг проступает другой рисунок, не менее настоящий, чем тот, к которому мы привыкли. Что происходит? Мы берем краску и быстро восстанавливаем утраченное, возможно, не детально точно, но вполне надежно. И добавляем утверждающие железобетонные комментарии, чтобы забыть. И если и вспоминаем, то уж другим ни в коем случае не даем усомниться в единственности и истинности созданных образов ... на колышущейся пленке искаженных мыслей.

Я смотрю на горы. Где-то там остался стоять тот парень с найденной лыжей. Чему он радовался в тот момент? Поди разбери. Я усмехаюсь про себя и прошу еще коньяку. С моих лыж, стоящих в углу рядом с дверью, каплями скатываются последние снежинки, заговорчески подмигивая мне переливами света...