3

Владимир Петрович с отвращением вспоминал то время, когда ему самому приходилось ходить по магазинам. Он хорошо помнил, что девять лет назад их жизнь была похожа на ад. У них не было своего продавца и не было никакой возможности купить его, потому что за продавца Мона во все времена нужно было выложить кругленькую сумму. Чтобы свести концы с концами приходилось во многом отказывать себе. В выходные дни они с Верой Максимовной, вооружившись дисконтными картами, бегали по супермаркетам и распродажам, оформляли рассрочки и кредиты. Они хотели сэкономить и при этом купить качественный товар. Выходило так, что если цена их устраивала, то качество товара часто проигрывало. Они замечали, что каждая вторая тщательно продуманная покупка оказывалась непригодной для длительного использования. Часто купленная вещь выглядела красивой только на прилавке, стоило ей оказаться дома, как она теряла всю свою привлекательность и через несколько дней выглядела совершенно не интересной. Владимир Петрович постоянно бегал в магазин за какой-нибудь мелочью. Хлеб, масло или молоко внезапно заканчивались. Приходилось снова и снова бежать в магазин и тратить деньги на мелкий розничный товар, значительно более дешевый, если брать его по оптовой цене. Товаров в магазинах становилось больше с каждым годом, больше становилось самих магазинов и полок в этих магазинах. Чтобы спланировать свои покупки они тратили по часу в день. …Подумать только, они покупали продукты ночами. По ночам в супермаркетах действовали ночные скидки, они волочились туда пешком и возвращались в свете луны, нагруженные пакетами. Настал момент, когда их терпение закончилось. Они решились на отчаянный шаг. Через три года постоянных расчетов и экономии у них набиралась лишь половина необходимой суммы. Да, можно было купить дешевого продавца, но это был неоправданный риск. Поговаривали, что дешевые продавцы торгуют просроченным товаром или спускают денежки на ненужные вещи. Говорили, что попадаются среди них нечистые на руку и прикарманивают денежки своих хозяев. Оставалось только одно, оформить потребительский кредит. Так они и поступили…

Этот день Владимир Петрович запомнил на всю жизнь. Это был тридцать первый день его рождения. В день рождения Мон предлагал пятипроцентную скидку на своих продавцов. Продавец Мона лежал в большой и нарядной коробке. …Боже мой! Это был один из самых лучших - «ПРОДАВЕЦ МОНА!» Один из самых старейших и опытных продавцов, гордость семьи Мона, любимый продавец жены Мона. Это был продавец, посвятивший изучению вкуса и предпочтений своих клиентов всю жизнь, продавец, находящийся в постоянном развитии, единственный, кто научился извлекать уроки из собственных ошибок, правильно строить прогнозы и умело соединять настоящее с будущим. Продавец Мона сумел сделать невозможное, он смог купить бриллиант Кохинур для семьи Мона, а затем помог выгодно продать его. Продавец, принесший славу и процветание семье Мона, в этот знаменательный день появился у них и спокойно лежал на столе в большой и нарядной коробке.

С замирением сердца они распечатали коробку, достали домик Мона и в первый раз нажали на кнопку. Из домика Мона вырвался луч, упал на заранее приготовленный белый экран и после короткого инструктажа и утомительной регистрации появился он. Занавес поднялся, и открылась часть рабочего кабинета продавца Мона, полосатая софа с резной спинкой и стол красного дерева перед нею. А потом откуда-то справа к ним вышел сам продавец Мона. Он был похож на самого Мона, то же мясистое лицо, те же усы. На нем были узкие черные брюки, белая рубашка, черная атласная жилетка, шею продавца Мона украшала строгая бабочка, на ногах лакированные туфли. В манжетах сверкали запонки, а перстень на его безымянном пальце излучал короткое и таинственное свечение. «Я продавец Мона» - представился он. Вера Максимовна и Владимир Петрович вскочили как по команде, заикаясь от волнения, они представились. Продавец Мона сел на софу, заложил ногу за ногу, закурил сигару, поболтал носком лакированной туфли в воздухе, немного увеличился в масштабе и весело спросил: - «Желаете покупочку?»

- О, да! – закричали Вера Максимовна и Владимир Петрович в один голос и как дети захлопали в ладоши.

Вечером к их дому подкатил фургон, курьер распахнул дверки и начал заносить пакеты в прихожую. В конце он достал небольшой сверток. «Подарок ко дню рождения!»- улыбнулся он и протянул сверток, перевязанный лентой Владимиру Петровичу. Внутри оказалась пара великолепных перчаток, подарок самого Мона. Когда курьер уехал, Вера Максимовна и Владимир Петрович кинулись рассматривать покупки и проверять свои счета, они с радостью обнаружили, что потратили совсем небольшую сумму.

Первое время Владимир Петрович был ужасно рад. Их дом ломился от самого свежего и самого качественного товара, а денег они тратили гораздо меньше, чем раньше. Теперь у них появилось свободное время, чтобы строить свой досуг. Еще у них появились новые знакомые. Новые знакомства оказались на удивление полезными, это были покупатели продавца Мона, люди состоявшиеся и обеспеченные. Благодаря новым связям и возможностям карьера Владимира Петровича пошла в гору, продавец Мона оказался полезным вдвойне. За год у продавца не было ни одного возврата товара, а еще через год Вера Максимовна попала в первую сотню покупателей и сразу на шестьдесят восьмое место. 

Продавец Мона оказался тончайшим психологом. Вера Максимовна проводила с ним все свободное время. Раньше, вечерами Владимир Петрович и Вера Максимовна планировали свой семейный бюджет, обсуждали будущие покупки. Теперь этим занялся продавец Мона. Это был тот еще тип, он умел убеждать и никогда не промахивался с выбором. Начиналось с того, что он заходил в кадр, здоровался, садился на софу, доставал сигару и закуривал. Когда за окном становилось темно, а на небе загорались звезды,  он позволял себе пить коньяк. Он был очень респектабельным джентльменом, курил только дорогие сигары, пил только изысканный коньяк и предпочитал рассуждать о тенденциях моды. Обычно они обсуждали новинки, причем продавец Мона показывал самые последние дефиле и премьеры. Он мог часами проецировать на стену всевозможные блузки, джинсы, сумочки, бижутерию и рожденные фантазией дизайнера туалеты. Он мог запросто примерить все это на любую из своих моделей и на саму Веру Максимовну. Владимир Петрович в это время молча читал газету.

Раньше Владимир Петрович делал Вере Максимовне подарки сам. Это были скромные безделушки, что-нибудь из косметики или украшений. Главное, как считал Владимир Петрович, это правильно угадать настроение. Всякий раз глаза Веры Максимовны в ответ на внимание мужа загорались благодарным огнем и весь вечер они пребывали в приподнятом расположении духа. Теперь подарками занялся продавец, конечно, он делал это профессионально, Владимир Петрович лишь вздыхал, глядя на подарочные пакеты, что приносит курьер. Он видел, как Вера Максимовна прыгает от радости, разворачивая покупки, и как у нее захватывает дух. Владимир Петрович отворачивался и жалел, что не может, как раньше взять и пойти в магазин.

Однажды он решил взять инициативу в свои руки.

- Желаете покупочку? – спросил продавец Мона, когда Владимир Петрович нажал на кнопку и сел у экрана.

- Что у тебя есть для моей жены, завтра 8 Марта?

- Окей! – пыхнул сигарой продавец, с пониманием прищурился и как обычно пообещал все устроить.

Рано утром курьер доставил роскошный букет белых роз и ювелирную коробку. В коробке оказались серьги с голубым топазом - символом изысканности, красоты и благородства. Вера Максимовна надела серьги, посмотрела на себя в зеркало и ахнула. Она не узнавала себя, ее светлые волосы, светлая кожа, серо-голубые глаза с серьгами из белого золота с крупным голубым камнем соединились в образ еще молодой, уверенной в себе женщины. Владимир Петрович произнес поздравления.

- Спасибо, дорогой! Ты просто чудо! – обрадовалась Вера Максимовна. – Какая игра света!

Продавец Мона шевелил усами на стене, он весь сиял от похвалы. Тот еще тип, он любил угождать своим хозяевам.
 
- Тебе, правда нравиться? – спросил Владимир Петрович и стал так, чтобы видеть счастливое лицо жены в отражении зеркала.

Хитрый продавец поднял кверху указательный палец. «Отложи дела! Обрати на меня внимание!» - означал поднятый вверх указательный палец. В следующую секунду зазвонил телефон. Вера Максимовна схватила трубку, продавец что-то быстро сказал ей, Владимир Петрович видел, как шевелились его губы. 

- Что он сказал? – коротко спросил Владимир Петрович.
- Он сказал, что ты очень хотел мне угодить… это правда?
- Абсолютно точно! – Владимир Петрович удовлетворенно хмыкнул. – Разве могло быть по-другому?
- Конечно, нет, дорогой! – Вера Максимовна посмотрела на беспокойное лицо мужа в отражении зеркала, на продавца на стене и радостно рассмеялась. 

Владимир Петрович только делал вид, что преспокойно наблюдает, как продавец Мона пускает дым в потолок и прохаживается с таким видом, будто он король, а не просто проекция программы на квадратном участке стены. На самом деле у него все бурлило внутри от негодования. Больше всего Владимира Петровича раздражал телефон. Продавец все чаще звонил, как будто хотел досадить ему. Владимир Петрович выглядывал из-за газеты, прислушивался, но никак не мог уловить, о чем нашептывает продавец в ухо его жене. Это был самый мучительный момент. Владимир Петрович ничего не мог слышать. Он видел, как Вера Максимовна прижимает трубку к уху, как вспыхивают ее глаза, а на щеки ложится румянец. Он, конечно, слышал то, что она отвечала продавцу Мона, но это были ничего не значащие фразы.

В следующий раз хитрый продавец приложил к подарку открытку, подписанную Владимиром Петровичем. Она была в подарочном пакете, рядом с подарочной коробкой. Это была обычная яркая открытка. Владимир Петрович сам подписал ее по совету продавца, чтобы у Веры Максимовны не возникло ощущение, что подарки ей делает не муж, а усатый джентльмен, сидящий на софе. Так они договорились. У Веры Максимовны был день рожденья, и Владимир Петрович решил подарить ей фирменные солнцезащитные очки. Он так и сказал продавцу, что очки должны быть дорогие с ювелирной отделкой. Продавец с пониманием кивнул. Владимир Петрович пояснил, что будет лучше, если он сам преподнесет подарок, то есть сначала выберет, потом курьер доставит его, а в нужный момент Владимир Петрович вручит его своей жене сам из собственных рук. Продавец Мона был заметно озадачен такой просьбой, он поднялся, закурил сигару и принялся расхаживать по экрану.

- Покажи, какие у тебя есть очки! – потребовал Владимир Петрович.

Продавец выложил напоказ все известные коллекции и лицо Веры Максимовны в придачу для примерки. Владимир Петрович выбрал одну из последних моделей «Bulgari»

- Я беру эти! - решил он очень довольный своим быстрым и удачным выбором.

- Желаете дефиле? – предложил продавец.

Владимир Петрович от дефиле отказался и велел доставить к нему очки в подарочном оформлении, в фирменной коробке и ярком подарочном пакете. Еще он попросил подобрать чехол для очков, изящный и достаточно жесткий, чтобы уберечь очки от возможных случайных повреждений. Продавец повалился на софу и долго молчал. Он вообще мало и неохотно разговаривал с Владимиром Петровичем, потому что Владимир Петрович редко делал покупки. За него покупки делала его жена, она подбирала и заказывала ему одежду, закупала продукты, вела хозяйство и решала, как они будут проводить отпуск.

- Это невозможно! – заявил продавец. – Это будет преждевременная покупка!

Владимир Петрович от неожиданности подпрыгнул: - Что еще за новость? – удивился он.

- Я не могу доставить солнцезащитные очки «Bulgari» цвет черный, серебро, материал оправы металл, стразы Swarovski.

Владимир Петрович потемнел лицом. Выходило так, что он не мог сам выбрать подарок собственной жене. Владимир Петрович подскочил к столу и с силой ударил по нему кулаком.

- Я настаиваю, чтобы очки были доставлены немедленно! День рождения через три дня!

От удара домик Мона подпрыгнул. Зеленый луч дернулся вверх. Подпрыгнул вверх продавец Мона, его софа и стол с пепельницей.

- Никак невозможно! - отрезал продавец Мона. – Желаете солнцезащитные очки для себя?

Владимир Петрович застыл в бешенстве. Продавец Мона поднял кверху указательный палец и сделал серьезное лицо, Владимир Петрович схватил телефон и с первой трелью звонка нажал на кнопку.

- Никак не возможно! – убедительно повторил продавец в трубку. – При всем уважении… только представьте, Вера Максимовна заказала себе деловой костюм с квадратными пуговицами… Они совершенно не сочетаются с формой очков… Есть еще одно обстоятельство.

- Какое? – «Пуговицы, это ерунда», подумал про себя Владимир Петрович.

- Вы же знаете Кокляева? Они приглашены…

- Знаю, что приглашены…

- У жены Кокляева точно такие же очки… приобретены на прошлой неделе… наверняка она в них и заявится, - тоном заговорщика поведал продавец. – Сам Кокляев даже не подозревает, сколько они стоят. Вот он удивиться! …Как раз и заинтересуется ценой, когда вы человек состоявшийся преподнесете их в качестве подарка своей жене.

- Точно такие же? …Не врешь?

Продавец невозмутимо пыхнул сигарой: - Представляете себе ситуацию?..
 
На экране появилось знакомое скуластое лицо жены Кокляева в очках«Bulgari».  Владимир Петрович угрюмо повесил трубку.

В день рождения Веры Максимовны курьер принес пакет. В нем были роскошные солнцезащитные очки известной марки «Tom Ford» Очки были в белой оправе и очень шли к ее новому розовому жакету на квадратных пуговицах.

- Ты прелесть! – произнесла, восторгаясь, Вера Максимовна. – Какой тонкий вкус!

Продавец Мона млел от счастья, развалившись на софе. Владимир Петрович держал в руках открытку, он собирался зачитать поздравление. Он первым открыл дверь, взял пакет из рук курьера, вынул подарочную коробку с очками и вручил ее Вере Максимовне. Вера Максимовна устроила дефиле, прохаживаясь по комнате в подаренных очках и розовом жакете. Продавец Мона провожал ее взглядом.

- Ты прелесть! – повторила Вера Максимовна, смущаясь. – Не ожидала, что у тебя такой тонкий вкус!

Продавец поднялся, сделал шаг навстречу Вере Максимовне, щелкнул каблуками и коротко поклонился, тряхнув головой, как заправский гусар. Вера Максимовна протянула ему руку и как показалось Владимиру Петровичу продавец поймал ее и некоторое время с выражением наивысшей благодарности держал в своих ладонях. У Владимира Петровича от неожиданности отвалилась челюсть, он так и остался стоять с развернутой открыткой.

В следующий раз на годовщину свадьбы Владимир Петрович и Вера Максимовна согласно традиции пошли в ресторан. Это был их любимый ресторан, Владимир Петрович всегда заказывал одну и ту же кабинку, полусладкое шампанское и что-нибудь из морепродуктов. Еще он заказывал «Сиреневый туман» Маркина, но это уже в конце. Обычно они вспоминал те счастливые моменты, которые случились с ними за прошедший год.

- Я просто счастлива, что могу вот так спокойно об этом говорить… что у меня такой муж, за которым я чувствую себя как за каменной стеной.
- Я не представляю свою жизнь без тебя, – поддержал тон разговора Владимир Петрович. - Мне будет трудно справится с одиночеством.
- Что ты такое говоришь? …Какое одиночество?
Владимир Петрович поймал себя на мысли, что без продавца ему намного лучше, нет ощущения кого-то третьего.
- Знаешь, эти продавцы, по сути своей, это программа… не больше! - сказал он вслух. – Навязчивая программа… вот если ограничить ее присутствие определенными часами или днями…

Вера Максимовна пребывала в хорошем расположении духа. Ей просто все нравилось и главное ей нравилась он сама.

- Хорошо выглядишь! И не просто хорошо, а ослепительно!

Вера Максимовна действительно за последнее время изменилась и похорошела. «Она на самом деле счастлива!» - подумал Владимир Петрович, наблюдая, как растерянный взгляд жены блуждает по закускам на столе, по столикам в зале, посетителям и снующим с подносами официантам. Один из них совершенно незаметно вырос прямо перед ними. В одной руке он держал бутылку дорогого вина, в другой небольшую корзинку с цветами, украшенную лентами. Из его нагрудного кармана выглядывал телефон, вероятно тоже не случайно. «Это от господина Мона! Господин Мон поздравляет вас с годовщиной свадьбы!» - с этими словами официант поставил корзинку и бутылку на край стола. Владимир Петрович сделал вопросительное лицо, Вера Максимовна посчитала, что это очередной приятный сюрприз.

- Сам Мон? – Владимир Петрович выглядел совершенно сбитым с толку. – Вы не ошиблись?
- Нет!.. Седьмой столик! …Вера Максимовна? …Владимир Петрович? – вежливо вопрошал взглядом официант. В этот момент в его кармане зазвонил телефон, он отрепетированным движением вынул его, снял трубку, перевел телефон на громкую связь, положил его рядом с корзинкой и удалился. 
- Алло? – доносился из трубки трескучий голос.
- Да, это мы! – громко сказал Владимир Петрович, голос на другом конце показался ему знакомым.
- Дорогие мои! Поздравляю вас с годовщиной свадьбы и хочу зачитать торжественное послание от господина Мона!
Это был тот самый слегка охрипший от сигарного дыма голос их продавца. Он долго зачитывал поздравление с всевозможными наилучшими пожеланиями, словами о долгом плодотворном сотрудничестве в прошлом и надежду на светлое совместное будущее.

- Спасибо, дорогой! – вставляла раз от раза Вера Максимовна. – Спасибо! В конце поздравительной речи она вдруг спохватилась, - Ой, мне надо кое-что обсудить! – схватила телефон, выключила громкую связь, прижала телефон к уху и радостно кивая, занялась привычным разговором со своим продавцом. Это были уже знакомые односложные фразы, тот же самый блуждающий взор в котором проносились невидимые картины из мира моды и всевозможные светские сплетни о покупателях первой сотни. Владимиру Петровичу ничего не оставалось, как молча наполнять бокалы. Он протягивал руку с бокалом навстречу жене, то же самое делала Вера Максимовна, на секунду отвлекаясь от разговора.
 
- Я просто счастлива! – говорила она отвлеченно.
- Я тоже! – сдержанно отвечал Владимир Петрович.

Потом заиграл «Сиреневый туман» Маркина о котором Владимир Петрович напрочь забыл. Заиграл в их честь, о чем объявил музыкант. Вера Максимовна жестом привлекла его внимание, указывая в телефон. Владимир Петрович догадался, что это продавец Мона позаботился заказать песню. Эта догадка отразилась на его лице и Вера Максимовна утвердительно кивнула.
 
После этого случая Владимир Петрович совершенно отказался от покупок. Продавец Мона прочно занял его место, возможность вернуть все назад была упущена. Осенью он купил себе шляпу. На следующий год к шляпе добавился черный зонт с загнутой ручкой. Однажды Владимир Петрович подошел и выхватил из рук жены телефон. В другой раз он залетел в комнату, нажал на кнопку и продавец Мона погас прямо посреди разговора, Вера Максимовна закатила скандал. В один прекрасный момент Владимир Петрович понял, что даже если взять и избавиться от продавца, то восстановить прежние отношения с Верой Максимовной не получится, в них образовалась настоящая пропасть. Потому он купил чемодан. Это был вместительный чемодан. В него могли запросто поместиться все его вещи. Шляпу он мог надеть на голову, а зонт нести в руках. Владимир Петрович ждал.

Ждать пришлось не долго. Все изменил случай. Домик Мона угодил в кипяток. Владимир Петрович не имел к этому ни малейшего отношения. Он ужасно обрадовался, когда это случилось, но вида не подал. Он увидел домик Мона, кастрюлю с макаронами и сразу понял, что его ненавистный соперник побывал в кипятке. Вера Максимовна была в замешательстве и сказала, что из кастрюли ударила молния. Молния попала в половник, Владимир Петрович почувствовал удар током. Голова его закружилась, в глазах потемнело, он поспешил прилечь. Он лежал в полной неподвижности и слышал, как Вера Максимовна звонит в сервисный отдел «Мода и стиль Мона», слышал, как она вызвала такси, как собралась и уехала.

В этот день Владимир Петрович повел себя странно, он не пошел на работу. Он позвонил начальнику, сослался на нездоровье и попросил оформить отгул. Случилась странная вещь, Владимир Петрович поднялся и почувствовал, как тело его наливается бодростью. В следующую минуту он преобразился. Он  решил, что непременно отпустит усы. Затем, не спеша, оделся и направился прямиком в магазин. По дороге он сделал маникюр и новую прическу. В магазине Владимир Петрович первым делом купил белую рубашку, черную атласную жилетку, лакированные туфли и бабочку. Еще он купил коробку дорогих сигар, запонки для манжет и выложил круглую сумму за золотой перстень, причем потратил на него весь свой месячный заработок.

Вечером в поведении Владимира Петровича обнаружилась еще одна странная особенность. Он сидел в соседней комнате и читал газету. Вера Максимовна, убитая горем, молча смотрела в телевизор. Поврежденный домик Мона стоял на столе. Вера Максимовна протянула руку и нажала на кнопку с одной лишь целью проверить, не объявился ли продавец? На стене загорелась пустая софа, стол и дымящая сигара в пепельнице. В ту же секунду улыбающийся и респектабельный Владимир Петрович предстал на пороге. Он, не спеша, с достоинством обошел стол, сел на софу, заложив ногу на ногу, а дымящую сигару запустил себе в рот.

- Что с тобой, дорогой? Не нужно так шутить! – вскрикнула Вера Максимовна.

- Желаете покупочку? – спросил Владимир Петрович и очень мягко улыбнулся.

- О нет! …Володя? – закричала Вера Максимовна. Тут ее сковал ужас, лицо вытянулось, а из глаз хлынули слезы.

В этот вечер они накупили еще больше товаров, чем в первый день, когда у них появился продавец. Вы бы видели лицо курьера, когда он подкатил забитый до отказа фургон и битый час выгружал покупки.

- Ты великолепен, Володя! – призналась Вера Максимовна, задыхаясь от счастья.

Владимир Петрович светился изнутри. Он был рад, что его отношения с женой наладились. Теперь он сам делал ей подарки, помогал вести хозяйство, а по осени они вместе закатили переделку всего второго этажа. Весной Владимир Петрович задумался о том, как провести отпуск. Их отпуск превратился в увлекательное морское путешествие. Владимир Петрович обнаружил, что знает о моде и стилях все. Он легко делал покупки и никогда не ошибался в выборе. Поначалу его смущал тот факт, что он легко читает штрих-код любого товара. Было достаточно одного беглого взгляда на штрих-код, и он уже знал о товаре все: страну изготовителя, предприятие и все характеристики, наименование, сорт, артикул, цвет, массу, размер. 

Он был счастлив, но все же с ним случались минуты, когда прежнее уныние накатывало на него. Он сидел на софе, покачивая лакированной туфлей, пыхтел сигарой и увлеченно беседовал с женой, демонстрируя ей новинки. Внезапно, в самый неподходящий момент он вскидывал вверх указательный палец, словно собирался проткнуть потолок и в следующую секунду звонил телефон. Продавец Мона, а это был он, каким-то странным образом звонил его жене и высказывал ей свое мнение. Это случалось редко, но всегда неожиданно. Вера Максимовна и продавец Мона подолгу щебетали вместе. Владимир Петрович сидел на софе и шевелил губами в такт произносимым словам. Самих слов он не слышал, они не рождались в его голове, губы его шевелились сами собой. Конечно, продавец Мона делал его жене разные предложения и сыпал комплиментами. Он видел, как Вера Максимовна вся вспыхивает и как загораются румянцем ее щеки, но ничего не мог с этим поделать. Владимир Петрович ненавидел себя в такие минуты за беспомощность. Это была чужая история. Она началась шесть лет тому назад. Главнее, это угадать настроение, так считал Владимир Петрович. Здорово это у него получалось, угадать настроение собственной жены. Вера Максимовна делала выбор, а их дом наполнялся новыми качественными и нужными товарами.