Отменное и любопытное со пчёлами обхождение

                Маленькое решительное и глубокое племя, питающееся теплотою, светом и
                всем тем, что есть наиболее чистого в природе, душою цветов, то есть
                самой улыбкой материи и самым трогательным стремлением этой материи к 
                счастью и красоте… маленькая обитель, полная веры, надежд, тайн.
                Морис Метерлинк, "Жизнь пчёл".

                Столь великая любовь к цветам и слава сотворения мёда…
                Марон Публий Вергилий, "Буколики".

Считается, что из всего царства природы только человек способен творить. Он создаёт здания и города, он создаёт общество и законы, определяющие способы существования этого общества… Мы гордимся собой и забываем, что задолго до нас крошечные, но совершенные создания научились возводить безупречные строения, целые города и устанавливать в них законы, которые действуют неукоснительно (в отличие от наших, человеческих законов).
Как давно человек оценил вкус пчелиного мёда и задумался над совершенством самой пчелы –удивительного творения природы? Во всяком случае, в египетских пирамидах находили и соты, и рисунки с их изображением.
В разных частях света существует почти пять тысяч различных видов и популяций пчёл. Есть очень крупные пчёлы и есть совсем крошечные, есть почти чёрные и даже зелёно-фиолетовые, есть живущие в земле, есть такие, что делают колыбельки для своих личинок из цветочных лепестков. А есть такая пчела, что за две-три недели цветения липы может набрать мёду на весь год, и ещё эта пчела умеет работать даже в холодные и дождливые дни, и не боится суровых зим (сорокаградусные морозы переносит без помощи человека), и почти не болеет, и обладает огромной ройливостью… Может, она и есть самая удивительная из всех своих сестёр? Имя ей – бурзянская пчела, или бурзянка.
- Одно время в прессе появлялось разное – то писали, что бурзянской пчелы как породного типа вообще нет, то писали, что в заповеднике её не осталось… А мы проводили работы, есть сертификаты, защищены 3 диссертации и на генетическом уровне доказано, что бурзянская пчела - это отдельная популяция, поскольку она характеризуется особым ферментом, которого нет у других популяций пчел. Собираемся оформить как башкирский, или бурзянский, породный тип. Но для этого ещё нужно иметь не менее 10 тысяч семей. У нас в заповеднике 3 тысячи, а подсчёт на дочерних пасеках требует отдельной инвентаризации – так рассказывает заместитель директора заповедника "Шульган-Таш" Фидрат Гаметдинович Юмагужин о том, как нелегко было доказать сам факт существования бурзянской пчелы.
В интересное время мы живём! Очевидные вещи приходится доказывать. А в старой доброй Англии считали – если пудинг съедобен, следовательно, он существует…
Мёд бурзянки съедобен, ещё как съедобен. В старое время, бывало, выручал он башкир-башкортов: именно в засушливые годы, когда погибал от бескормицы скот, пчёлы давали особенно много мёда. Его и ели, его и на продажу перечищали… Дело в том, что мёд бортевой бурзянской пчелы достаётся человеку с воском и с пергой (перга – это то, чем пчёлы кормят детву, специально приготовленная пыльца). Поэтому даже и перечищенный (то есть, отделённый от воска) он все равно не такой, как обычный мёд из улья: в нём вроде бы сладости меньше, а сытости больше, а аромат – голова закружится! Обычного мёда возьмёшь ложечку, и уже приторно, а бортевой - так ел бы и ел… А кроме того, этот мёд уменьшает головные боли, облегчает дыхание, повышает жизненный тонус, даже улучшает зрение.
"Жители сей страны великие пчеловоды, – говорится в древнем народном эпосе "Алдар и Зухра", - каждый имеет сто и более бортей, и ежегодно их прибавляют, а пчёлы не оставляют борти праздными, прививаясь, приносят обильно мёду". Расцвет же бортничества пришёлся на 18-й век. В эти времена многие башкирские семьи имели по 500, а то и по тысяче бортей. Даже очень хорошему бортнику не обиходить в одиночку более 200 бортей, так что в процессе участвовали все домочадцы.
Именно в это время работал в Башкирии член-корреспондент Российской академии наук Пётр Иванович Рычков. Он и написал в 1770-х годах работу "Отменное и любопытное башкирцев с пчёлами обхождение", и снабдил свой рассказ уникальными рисунками.
Что же такое борть? Это искусственное дупло, которое выдалбливается в живой, крепкой сосне, реже в дубе на высоте от 4 до 16 метров. Подходящее дерево выбирали заранее и метили родовым знаком – тамгой, много лет следили за ним, обрезали ветки, убирали другую поросль, которая ему мешала. Когда дерево вырастало до нужного размера, по осени, когда ослабляется движение соков в стволе, приступали к изготовлению борти.
Борть выдалбливают через узкую (сантиметров 5-10), но длинную (около метра) вертикальную щель, которая называется должея (у заселенной борти должея запечатана двойной деревянной крышкой точно по размеру, и ещё утеплена дополнительно). А леток для пчёл пробивается с противоположной стороны.
Как человек может выдалбливать дупло (притом гладкое, ровное и аккуратное), находясь на голом стволе на высоте пятиэтажного дома? Просто залезть на такую высоту – и то не всякому под силу!
Для этого есть специальные приспособления. Кирам – это кожаный ремень (как правило, красивый, сплетённый затейливо). Ремень этот обнимает одновременно человека и дерево, по которому тот взбирается; ремень удерживается на специальных насечках, сделанных на стволе, и его, поднимаясь, перемещают на следующую насечку, и так всё выше и выше; человек не лезет, а как бы идёт вверх по стволу, опора спины – на натянутый кирам. Достигнув нужной высоты, привязывают к стволу лянге – это маленькая деревянная платформочка, подставка для ног. Привязать лянге – самая сложная операция, а дальше уже всё просто: встав на неё ногами и опираясь поясницей на кирам, бортник производит любые работы, как монтажник-высотник.
Сделав борть, ей дают просохнуть год-другой, очищают от смолы и мусора, натирают травами, оснащают полосками сотов, прикрепляя их к потолку калиновыми колышками (поскольку начинают строительство пчелы именно от верхней точки) и закрывают должею. Теперь остаётся только ждать – выберет ли пчелиный рой твою борть, поселится ли в ней? Огромное значение имеет интуиция бортевика: если талантлив он к этому делу, то угадает, где и как сделать борть, которая пчёлам понравится. Но возможен и прокол: не захотят пчелы здесь жить – что ты с ними поделаешь?
Зато уж если обживут пчёлы борть – сто лет и больше может она кормить мёдом своих хозяев. Ведь дереву борть не вредит, мёд - он, как известно, бактерицидный, никакой гнили в пчелином дупле не возникнет. Бортевые деревья - недвижимое имущество, они могли продаваться, преподноситься в дар (о чем свидетельствуют две и больше разных тамги на таких деревьях). Особо ценные борти получали собственные имена, красивые и забавные. Одно имя переводится так: "Жеребёнок сбежал". Оказывается, когда-то выменял хозяин эту борть на жеребёнка, а тот взял да и удрал от нового владельца…
Кстати о великих пчеловодах: мы с вами, может, и не сочли бы таковыми башкир прошлых веков. Пчеловодство в современном понимании означает заботу об улье: чтобы пчелиная семья была здорова, чтобы хорошо перезимовала, утеплить, подкормить… Увы, мало сказать, что о Золушке-бурзянке никто никогда не заботился. Владелец борти выгребал по осени мёд подчистую, и жестоко ограбленный рой погибал. Ценность представляла сама борть, а пчёлок щедрая природа посылала каждый год новых – прилетал рой откуда-нибудь из "дичка ", то есть ничейного дупла, которое пчёлы обустроили самостоятельно. Такая система, называемая роебойной, просуществовала до 50-х годов 20-го века. Однако, может быть, именно благодаря этой жестокой системе и сформировался породный тип бурзянки – морозостойкой, трудолюбивой, бесконечно выносливой.
Конечно, теперь всё иначе. Миновали те времена, когда можно было брать у природы, не задумываясь. Теперь крышка должеи делается из двух частей – верхней и нижней. Открывают по осени нижнюю, забирают только те соты, которые оказываются на этом уровне. Всё, что выше, должно остаться пчёлкам. Если против нижней крышки ничего не оказалось – ну что ж, не смогли набрать на долю хозяина, ничего, на следующий год окрепнет семья - наберут.
И остаются пчёлки зимовать. Если вы думаете, что зимой они лежат в анабиозе, как какие-нибудь мухи – ошибаетесь. Зимой пчёлы продолжают трудиться, собственными усилиями согревая борть. Для этого они, собравшись в пушистый комок, беспрерывно трепещут крылышками. Помните из школьного курса физики – переход механической энергии в тепловую? Вот это оно самое и есть. Побыв на поверхности комка, озябшие пчёлки пролезают в самую середину, где всего теплее, а их на их месте оказываются те, что были ниже, и так без конца – вроде трёхмерной игры в "ручеёк". На пасеке в Шульган-Таше можно послушать еле слышное гудение, которое живая пчелиная семья издаёт даже зимой. Конечно, на дерево лезть для этого не придётся – ведь на центральной усадьбе пчёл держат в колодах, установленных на земле.
Колода – почти то же, что и борть, только делается в обрубке дерева длиной метра два, а уже потом её поднимают на дерево на нужную высоту. Почему нельзя оставить колоду на земле? А потому, что в этом случае в лесу очень скоро разорит её медведь. Помните сказку про Винни-Пуха: "Мишка очень любит мёд, почему – а кто поймёт?" – реалистическая сказка. Так оно и есть: медведей в заповеднике много, и мёд они любят до умопомрачения. Самое большое счастье – это найти борть, разорить её и слопать то, что внутри. В газете "Алтын Солок", которую выпускает заповедник, один из бортевиков рассказывает о том, как по стечению обстоятельств пришлось оставить колоду на земле всего до утра, и за ночь медведь прогрыз её почти насквозь – всего пары минут и пары сантиметров не хватило для счастья мохнатому лакомке. Конечно, проще было бы вскрыть должею, да не повезло медведику: упала колода, покатилась и, упёршись в дерево, легла должеёй вниз.
Но ведь медведи и по деревьям прекрасно лазят. Как же защитить борть? Рычков так описывает установку специального приспособления - тукмака: "К верхним сучьям привязывали толстый чурбан… так, чтобы висел у самой должеи и мешал медведю отворить её. Зверь … отпихивает чурбан лапой в сторону. Тукмак возвращается и бьет по медведю, который, рассердясь от удара, с большей силой отбрасывает его от дерева, а колотушка, возвращаясь, ещё сильнее бьёт по медведю и приводит его в ярость. "Хозяин леса", разъяренный назойливой колотушкой, отбрасывает её до тех пор, пока сам, наконец, ударом сбит бывает с дерева"… Сколько остроумия, изобретательности и какое знание медвежьей натуры в этом простом приспособлении! Не отсюда ли, кстати, пошло и распространённое выражение – дать тумака?
Главный медонос в лесах Южного Урала – липа, другие промышленного, как говорится, значения не имеют. Цветёт липа недели 2-3, столько же продолжается "аврал" у бурзянки. Ну, и сколько того мёда наберут пчёлки за такой короткий срок? Так рассудить, не особо выгодное это дело – бортевое пчеловодство. Всего-то килограмм 5 даёт борть за лето, а обычный улей, установленный в "нормальных" дачно-полевых условиях, где те или иные медоносы есть с весны до осени, дает 50-70 килограммов. (хотя, к примеру, и борть "Бакый" дала за долгую жизнь столько мёду, сколько весит само дерево). Но всё же не в количестве дело! Во-первых – качество мёда: "почувствуйте разницу". Во-вторых, бортевое пчеловодство – это культура и история башкирского народа. А в третьих, это элемент самой природы Южного Урала. А в четвёртых, нигде в мире (на всём земном шаре!) нет практики бортевого пчеловодства – только в Башкортостане осталась она. И владеет этим искусством совсем немного людей.
Вот потому-то и в 1986 году и был организован на базе Башкирского государственного заповедника небольшой отдельный заповедник – Шульган-Таш. Одна из основных задач его – сохранение бурзянской пчелы, возрождение, распространение древнего бортевого промысла (при социализме образ жизни бортника (лесовика-одиночки) плохо вписывался в схему светлого будущего, и промысел пришёл в упадок). Задачу эту заповедник выполняет с честью. 3 тысячи пчелиных семей принадлежат заповеднику, за ними присматривают инспектора-бортевики. Есть показательная пасека – красивые колоды, вырезанные в виде зверей или сказочных персонажей, но эта красивость только для ликбеза туристов, настоящие борти – в лесу.
Заповедник стремится максимально привлечь к бортничеству местных жителей: создана система "контрактников", обслуживающих борти на безлюдной территории специально созданного природного заказника "Алтын Солок", что в переводе и означает – Золотая Борть. Ежегодно проводятся веселые и шумные праздники, посвященные бортевому пчеловодству: кто быстрее и лучше выдолбит колоду, кто резвее других взберется на дерево при помощи кирама… Победители, конечно, получают призы, как правило, хорошие инструменты, необходимые в бортническом деле. Освоено изготовление красивых березовых туесков, ни один турист не устоит – купит! А на самом деле мед держат не в таких декоративных туесках, а в липовых бочонках – батманах, больших и маленьких.
Пчеловоды охотно покупают пчелиные семьи из заповедника и для содержания в обычных ульях: ведь и в новых условиях бурзянка сохраняет своё трудолюбие и свою неприхотливость.
И все бы хорошо, но одно тревожит работников заповедника: строительство Юмагузинского водохранилища. Появится рукотворное море, изменится климат. Для человека это будет почти незаметно, даже лучше, если климат станет чуть мягче. Но бурзянка, привыкшая к сухому горному климату, обязательно отреагирует на эту перемену болезнями, а, возможно, и вырождением – считают многие. Вот поэтому-то исключительную важность приобретает сегодня увеличение площади заповедника, передача ему новых, не испорченных человеком территорий по рекам Нугуш и Урюк, которые примыкают и к "Шульган-Ташу", и к "Алтын Солок". Там – просто сказочные места, говорят те работники заповедника, которые ездили обследовать новые земли. Будь они переданы заповеднику – это решило бы все проблемы, связанные со строительством водохранилища, всем хватило бы места – и пчёлам, и медведям.
- Заповедник борется за увеличение территории – сказал мне руководитель природоохранной службы Башкирии Альфред Адгамович Фаухутдинов - мы дали слово, что территорию выделим!
Вот и правильно. Потому что нельзя, никак нельзя Башкирии терять "отменное и любопытное со пчёлами обхождение".
Ольга ШЕВЕЛЁВА.