Вечеринка саентологов

Как-то пару лет тому назад, вполне законно мне удалось «зацепиться» за уютный немецкий городок Эммендинген, что приютился в том прелестнейшем уголке старушки Европы, где сходятся Франция, Швейцария и собственно сама Германия. Поскольку у меня был официальный статус, я без проблем поселился в небольшой квартирке под самой крышей довольно симпатичного домика постройки еще IXX века, в котором впрочем были все приличествующие веку XXI удобства. Благодаря тому же статусу я, за свое полнейшее безделье, получал еще и полновесные евроденежки. Впрочем, этот период моей совершенно беззаботной и ненапряжной жизни, не принес мне ни морального успокоения, ни материального благополучия. Работы найти не удавалось, а пособие хоть и давало возможность совершенно не заботиться о хлебе насущном и вполне прилично выглядеть, но оставляло горький осадок нищенской подачки. От безделья я тогда обленился, безобразно закабанел и вообще от рук отбился.

И вот пребывая в полном душевном раздрызге, познакомился я как-то с одной скрипачкой, из бывших наших поволжских немцев. Моя новая знакомая, несмотря на свои арийские корни, носила иудейское имя Сара, которое произносила на английский манер: Сэра. Она обитала в соседнем, довольно крупном, по немецким представлениям, городе Фрайбурге. Будучи натурой трепетной и даже несколько экзальтированной, Сэра слегка «поехала крышей» на почве духовных исканий света в мрачных потемках человечьих душ. Целительный бальзам на ее душевные стигматы пролился в виде некого все охватывающего учения, который преподал ей ее сосед по дому, приглашенный в качестве преподавателя в местный университет шотландец. Под руководством этого гуру, который время от времени удивлял добропорядочных бюргеров клетчатым килтом и игрой на волынке, она, до состояния полной нирваны, погрузилась в некий вид современного шаманства под названием «Дианетика» и «Саентология». Находясь безвылазно в этом состоянии, она решила, что ей просто необходимо не только одолеть все предлагаемые шотландцем весьма дорогостоящие курсы и пройти все грани посвящения, но и приобщить к этому занятию как можно больше народу. Среди прочих, на коих пал ее воспаленный взор, оказался и я. Впрочем, «повелся» я на посещение этих сходок разве что по причине некого чувства, которое можно назвать любопытствующим скучанием. Но главное, что привлекало меня в этом способе познания мира  Творца, было халявным угощением, которым эти собрания обычно заканчивались. Что касаемо самого учения, то, прочитав пару книжек самого создателя этого, весьма «мутного» и якобы высоко научного, но в тоже время религиозного-мистического учения, великого и ужасного Лафайета Рона Хаббарда (L. Ron Hubbard, 1911—1986.), я задал себе вопрос:
- Ну и…?
Ввязываться в споры с обладателями горящих глаз на суровых лицах, дело бесполезное и заранее обреченное на провал. Но ощущение того, что меня пытается дурачить бешеной энергии графоман, после каждого общения с его последователями только усиливается.

Почетатели Рона Хаббарда, обычно заговаривая о предмете своего обожания, упоминают среди последователей сего очередного единственно верного учения, имена Джона Траволты и Тома Круза. Так же они часто говорят о том, что Рон Хаббард как-то сказал примерно следующее: «Энергия, затрачиваемая на достижение ложных целей, могла бы тысячелетиями освещать мир».

Принять то или оное учение, это личное дело каждого, будь то Траволта или последний «синяк», отирающийся возле бадежки за углом. Ну а сентенций, вроде вышеприведенной, я и сам могу сочинить не одну сотню, с той лишь разницей, что я на них, к величайшему моему сожалению, не наживу и ломаного гроша, поскольку их, увы и ах, никто не станет распространять, аки великую мудрость, изреченную еще одним великим гуру и великим спасителем человечества. А жаль… Мне, сия роль весьма бы подошла! А доходно то как..! И вообще, говоря о сомнительных личностях и пытаясь соблюсти объективность, всегда помнить нужно, что и Гитлер мяса не едал, змия зеленого на дух не переносил и детей страсть как любил.

Короче говоря, побывав несколько раз, по приглашению Сэры, на собраниях саентологов во Фрайбурге и начав «проканывать» там за своего, я получил от нее приглашение на некий всемирный слет саентологов, кое должно было состояться недалеко от нас, в славном швейцарском городе Базеле. Собрания, подобное базельскому, проходили в тот жаркий летний день одновременно, по всему лику Земли и сопровождались громом литавров, визгом фанфар и протестами всего прогрессивного человечества. Впрочем, как первое, так и второе, человечеством обычным замечено как-то совсем не было.

Ну а для меня, величие этого судьбоносного для всего человечества учения заключалось, как всегда, в том, что это мероприятия должно было заканчиваются величайшим пиром. Естественно, «на шару». И вот это по-настоящему увлекало и даже вдохновляло!

Приглашая меня, Сэра предупредила, что мероприятие сие не просто дружеский междусобойчик, а носит характер почти официальный. Посему джинсы неуместны, а пиджак обязателен. Впрочем, добавила она, по причине той же «почти официальности», галстук можно не одевать. Перспектива парится в пенджике в 30 градусную жару меня не очень вдохновила, но возможность, побывать в Швейцарии, заодно еще и потусоваться возле заваленного яствами стола, пересилила все мои сомнения.

Набравшись наглости, я заявил Сэре, что я из Эммендингена не «выездной», поскольку региокарты (аналог нашего проездного) у меня нет и одолжить ее мене, увы, не у кого. А если оплачивать еще и дорогу, то где ж тогда она, та самая вдохновляющая, сладостная халява!? Нет, тут уж «жаба давит» так, что не продохнуть! А посему, если саинтологицеская общественность жаждет со мной пообщаться, то не могла бы эта самая общественность меня и транспортом обеспечить. Честно говоря, я ожидал нарваться на стальной непонимающий Сэрен взгляд, поскольку она считала, что за все надо платить, а за возможность спасти душу и приобщиться к великому учению тем паче! Но как ни странно, она сказала: «Окэй!» и моя бесцеремонность привела к тому, что под мой дом подкатил некий солидный господин и, любезно со мной расшаркавшись, распахнул перед моим носом дверцу новенького «Мерседеса».

По наивности я полагал, что мне удастся немного побродить по городу и сделать несколько снимков и посему я прихватил с собой кофр с фотоаппаратом. Да не тут-то было! Халяву, оказывается, надо было отрабатывать. Вернее отбывать как повинность! Все началось с того, что Сэра меня представила сначала группе итальянцев, потом французов. Затем она подвела меня к благообразного вида индусу, с длиннющей, как будто смазанной маслом фамилией, на руке которого, висела неопределенного возраста, но весьма эффектно выглядевшая, миниатюрная босоногая американка, которую тоже звали Сэра. Она, как подкованная лошадка, цокнула о каменный пол надетыми на пальцы ног колечками и протянула мне для рукопожатия увитую десятком браслетов руку. Переданный на попечение, с рук на руки, этой странной паре, я был подведен к столу, на котором стояли огромные подносы с разнообразнейшими сэндвичами, нарезанными овощами и многочисленными к ним приправами. Я было только «раскатал губу», но тут последовало приглашение послушать докладчика.

На дворе оказывается, уже давно XXI век наступил и посему новые технологии дали возможность некому благообразному американцу, с до боли знакомым, почти родным лицом, не покидая пределов своего отечества, не только виртуально присутствовать во многих закоулках, снятого для этого мероприятия, зала местного казино, но и одновременно вещать на разных языках. Учитывая многонациональность собравшиеся тут публики, меня спросили, на каком языке я желал бы впитывать сакральное молоко истинной мудрости.

- На украинском, пожалуйста, - вполне серьезно заявил я по-английски.

Очень, до сих пор, уверенная в себе дама-распорядительница, как-то скукожилась, главою поникла и, попросив прощения, удалилась, пообещав непременно вернуться и что-то обязательно для меня сделать. Увы, ее усилия дали нулевой результат, но зато и дали мне возможность неторопливо сжевать пару бутербродов.

- Извините! Но может вы хотели бы прослушать докладчика на каком-нибудь ином языке, - как-то уж совсем заискивающе спросила возникшая у меня за спиной распорядительница.

- Нет проблем! – великодушно ответствовал я. – Я еще неплохо говорю по-русский.

Дама тут уж совсем главой поникла и опять растерянно удалилась, тем не менее, пообещав обязательно вернуться и что-то все же для меня сделать. Это дало мне возможность умять, как минимум, еще пяток сэндвичей, а заодно, проделать что-то наподобие кратера в возвышавшейся посреди стола горке нарезанных овощей.

Как раз к этому времен, со страдальческим лицом, опять возникла распорядительница всего этого мероприятия, вкупе с высоким и тощим и почему-то одетым как протестантский пастор, но с саиттологическим крестиком в петлице, мужиком. Вид его был суров и неприклонен, как у чекиста, наконец, узревшего воочию гидру мировой контрреволюции. И тут я понял, что в полной мере насладится халявой мне не дадут и доклад, хоть на китайском, хоть на суахили, но выслушать мне придется.

Услышав, что я болтаю по-английски с босоногой американкой и ее благообразным спутником, мне предложили пройти к монитору, который изливал, в Мир сей, благодать на языке Шекспира, Свифта, Шоу, а также благородных лордов, перов и прочих там леди с их джентльменами.

Если кто-то думает, что мне хоть что-нибудь удалось услышать, то должен заметить, он проявляет детскую наивность! Не тут-то было!!! С правой от меня стороны, как стадо гусей, галдели французы, которых, с лева перекрывал галдеж уже итальянский. Шведы и голландцы, в силу темперамента и малочисленности своих групп, не могли пересилить темпераментных левантинцев и галл, но свою лепту в общий хаос все-таки вносили.  К этому, подобный шуму заблудившегося где-то окрест товарняка, примешивался гул от самой многочисленной, немецко-швейцарской группы. В общем, как я ни напрягал слух, как ни старался сосредоточенно собрать в кучу мозги, я так и не прикоснулся к сей, особо великой мудрости новоявленного спасителя человечества. Из всей этой многоголосно-многоязычной каши, мне доставались только предлоги, союза и междометия!

Единственное, что я понял совершенно точно, так это то, что этот, маниакальный писака, пек свои откровения, как печет свои булочки соседский пекарь, что обосновался за углом моего дома в Эммендингене. Так что бумаги великий и ужасный Рон Хаббард извел море, а черновиков и всевозможных прочих кладезей мудрости, он оставил благодарным потомкам, целый океан. И как потом, оказывается, всякого рода последователи, толкователи, популяризаторы, а так же верные и не очень верные ученики и соратники, правили учителя как только могли, обходясь с ним довольно бесцеремонно. Ну а вот теперь другие, прикоснувшись к первоисточникам, исправили вкравшиеся неточности, нашли недостающие куски и убрали злодейски вставленные дополнения. Но, учитывая количество написанных великим графоманом, последующим поколениям исследователей, последователей, толкователям, популяризаторам, а также верным ученикам, не говоря о желающих нагреть руки и приобрести славу, будет чего еще править, исправлять и дополнять. Поле деятельности тут огромно, и «окучивать» тему всемирного спасения человечества, можно все то время, пока это самое человечество существовать будет.

Так что тот жаркий летний день, учитывая наставшее вечером время продолжетельного банкета, можно смело сказать, для меня не пропал даром. Вот только разлюбезный мой возница, чуть было не укатил, паскуда, в Тевтонию без меня. Вот весело было бы ночью, без денег, из одной страны в иную перебираться. Но в тот вечер муза халявы и шары хранила меня и ему, этому гунну поганому, не судьба была на бензине сэкономить! Пришлось ему все же сделать небольшой крюк, и свернув с автобана, по дороге к себе в Оффенбург, завести меня в Эммендинген.

Ну а поскольку я только что, вместе с мешавшей мне мухой, похоже, заодно прихлопнул одну даму – крылатую музу графоманскую, буду я на этом закругляться.