Я за Медведева!

Неправда, что 2 марта – первый праздник весны. На самом деле, первый праздник весны – 1 марта. Международный день фелинологов, то бишь любителей кошек.
Олег ни разу в жизни не отмечал этот праздник, поскольку к любителям кошек никогда себя не причислял. Поэтому, когда огромный чёрный кот нагло пересёк тротуар в нескольких метрах впереди и, прошмыгнув меж оголённых прутьев кустов, потопал куда-то по своим кошачьим делам, Олег отнюдь не восхитился кошачьей грацией и не стал умильно «кис-кискать». Вместо этого он остановился и озадаченно сплюнул на асфальт. Суеверным он себя не считал, однако…
Не бывает атеистов в окопах под огнём. Сейчас, в самый канун исторических выборов, когда день спустя должна была обозначиться судьба России на последующие четыре года, любая мелочь могла иметь решающее значение. И пусть злые языки утверждали, что всё давно уже предрешено в зловещих кремлёвских кабинетах, и «преемник» давным–давно назначен, и что передача власти – чистая формальность… всё равно Олег в это не верил, надеясь на лучшее. Ведь выбрали же в Белоруссии Лукашенко, а в Венесуэле – Уго Чавеса, хотя и там, поди, «преемники» были назначены загодя. И как бы ни выёживалась бушевская администрация в далёком Вашингтоне, сколько миллиардов баксов ни тратили  на подкуп избирательных комиссий – всё будет напрасно, покуда народ единодушно выражает свою волю. Иное дело у нас, когда о единодушном волеизъявлении приходится лишь мечтать и голоса избирателей дробятся меж кандидатами, не давая никому из соперников убедительного большинства. Достаточно «преемничку» набрать хотя бы сорок процентов голосов – оставшиеся десять ему, поднатужась, натянут, обеспечивая победу в первом туре. Даже если допустить, что набившему оскомину товарищу Зюганову посчастливиться попасть во второй тур – даже при условиях честных выборов победы ему не видать, как своих ушей. Не то, чтобы дедушка Зю был плохим политиком, вовсе нет. Просто избирателями он воспринимался, как некий политический «секонд хенд», и большинства голосов ему не набрать никогда.
Конечно, всё это Олег прекрасно понимал, но, не смотря на доводы рассудка, всё ещё по-детски надеялся на чудо. Вдруг, например, случится переворот в кремлёвских кабинетах, и власть захватит… ну, хотя бы Жириновский. Или бесстрашные пацаны - лимоновцы возьмут штурмом административные здания во всех крупных городах страны, сорвав бутафорские выборы. Или ренегаты – ФСБшники откажутся вдруг продавать Россию за тридцать долларов и, перестав истреблять русский народ, поднимутся на его защиту, арестовав обитателей Кремля. В последнее, впрочем, верилось менее всего. Таким покаяние не ведомо. Иуду верёвка исправит.
И вот теперь, в самый канун решающего дня, какой-то сраный кот обламывает последнюю надежду на победу. Чёрный, как совесть Путина. Самоуверенный, как Жириновский.
Олег нерешительно оглянулся, высматривая прохожих, желающих первыми пересечь незримую кошачью тропу. Как назло, поблизости никого не оказалось. Вспомнив, что в просвещённом двадцать первом веке стыдно быть суеверным, он сплюнул и решительно зашагал вперёд, кинув лишь мимолётный взгляд в сторону ушедшего кота.
Как выяснилось, кот никуда не ушёл. Он сидел в пяти шагах от тротуара, пристально глядя Олегу в глаза. Откормленная кошачья морда удивительно напоминала лицо главного претендента на московский трон. Только лицо это было чёрным и усатым.
Сплюнув в третий раз, Олег быстро проследовал мимо.
Остановился он лишь в своём подъезде, возле массивного жестяного блока почтовых ящиков. Поковырявшись ключиком в замочной скважине, он откинул металлическую дверцу и извлёк на свет какую-то газету, которую, вроде, совсем не выписывал. Развернув халявный подарок, Олег зацепился взглядом за весьма знакомый портрет. Надпись под ним гласила: «Дмитрий Медведев – наш будущий президент!».
Глухо лязгнул квадратный люк мусоропровода, отправляя медвежью агитацию в самое подходящее для неё газетохранилище. Конечно, можно было отнести газету домой и найти ей достойное применение в туалете, но Олег боялся, что негативная информационная аура отрицательным образом воздействует на кишечник, вызвав, как минимум, диарею. Безопаснее всего было дезактивировать газету на месте обнаружения, наиболее доступным способом.
Оставшийся путь до квартиры Олег проделал на одном дыхании. Захлопнув за собой дверь, прислонился к ней спиной и облегчённо перевёл дух. Дома!
Из приоткрытой двери гостиной лился тусклый голубоватый свет и доносился чей-то приглушённый голос.
- Привет, отец! Всё телевизор смотришь? - спросил Олег, входя в комнату.
Сидевший в кресле старик повернул голову.
- Ага, новости передают, - отозвался он. - Хочешь посмотреть?
Олег взглянул на экран и вздрогнул. В прямоугольном ящике что-то бормотала та самая рожа, которая только что нашла упокоение в недрах мусоропровода. Воистину, Кащей Бессмертный! Его в помойку отправляешь, а он из телевизора ползёт. Скоро, поди, из крана польётся...
- Как ты можешь смотреть эту дрянь? - простонал Олег. - Выключи немедленно!
- Не мешай. Дай спокойно новости посмотреть! Видишь - будущего президента показывают.
- Какого, нахрен, президента? - задохнулся от возмущения Олег. - Выборы ещё и не начались, а ты этого последыша президентом объявляешь? Не рановато ли? Дай сюда! - он схватил пульт, лежащий на подлокотнике кресла и, направив его в лицо "преемника", надавил на кнопку. Телевизор мигнул, и секунду спустя на экране возникло равнодушно-аполитичное лицо диктора.
- Вот так-то лучше, папаня! - сказал Олег, возвращая пульт. - Смотри лучше новости на этом канале.
-...жилой дом на проспекте Мира, - пробубнил диктор. - Стройку посетил первый вице-премьер Дмитрий Медведев.
Говорящая голова исчезла, сменившись панорамой стройплощадки. На экране возник недостроенный кирпичный дом-вставка, с торчащим рядом башенным краном. Затем камера описала полукруг и упёрлась в того, ради которого затевалось всё это представление. Господин вице-премьер, натянув на уши оранжевую каску, в окружении телохранителей топтался посреди стройплощадки, озираясь по сторонам. Наследник престола с любопытством поглазел на кран, испуганно проводил взглядом прогрохотавший мимо панелевоз и сосредоточил взгляд на строящемся доме. Будучи человеком рассудительным и зная цены на недвижимость, Медведев был уверен, что все дома в Москве строят исключительно из стодолларовых купюр, а крыши кроют сусальным золотом. Теперь же, впервые попав на стройку, он с удивлением узнал, что дома в столице возводят из таких же кирпичей, как и в любом другом городе страны. Открыв рот и хлопая глазами, Дмитрий Анатольевич напряжённо пытался сообразить, почему машина кирпичей и набор бетонных плит, потраченных на сооружение одной квартиры, стоят, как целый небоскрёб. Очевидно, ответ нужно было искать в священном Талмуде, поскольку в рамки здравого смысла он не укладывался.
- Мать твою! - выдохнул Олег, - и здесь он! Изыди, нечистая сила!
Словно испугавшись, преемник исчез с экрана, сменившись говорящей головой, которая тут же понесла какую-то ахинею о повышении пенсий аж на целых двести рублей.
- Что бы мы без него делали? - расстрогался старик. - Вот видишь, как Путин с Медведевым о пенсионерах заботятся! - подняв руку, указал он на портрет президента, висящий на стене.
Олег давно бы уже замочил Владимира Владимировича в сортире, но боялся расстроить престарелого  отца. Так и висел Путин в гостиной, одаряя всех входящих загадочно-мечтательной улыбкой Моны Лизы. К слову сказать, тайну улыбки Джоконды раскрыл недавно Евгений Петросян, предположив, что Мона Лиза просто дура. Очевидно, сей вывод был справедлив и в отношении кремлёвской "Джоконды". Существовал и другой вариант: возможно, Владимир Владимирович размышлял над "планом Путина", пытаясь понять, чем же он отличается от знаменитого плана Даллеса - стратегии уничтожения русского народа. Вопреки умственным усилиям, обнаружить разницу никак не удавалось.
- Заботится Путин о вас, ещё как заботится! - съехидничал Олег, косясь на портрет. - Отнял ваши льготы, отменил бесплатную медицину и цены вздул на лекарства, чтобы вы быстрее сдохли! Спасибо президенту Путину за мудрые и справедливые реформы!
- Да что ты понимаешь, молоко необсохшее? При Путине в нашей стране наступила стабильность!
- Ага, цены растут стабильно, и промышленность наша стабильно загибается, а сельское хозяйство, так и вовсе давно уже долго жить приказало. И народ наш стабильно дохнет. И составы с нефтью на запад стабильно идут, да только тебе лично от этой стабильности - вот! -сложив кукиш, Олег продемонстрировал его старику. - Это, да плюс ещё двести рублей прибавки - на мёд. Чтобы слаще было на выборах медвежью жопу целовать.
Пенсионер аж задохнулся от возмущения.
- Да как ты можешь... кхе-кхе...  да как ты можешь так говорить? Я твой отец!
- Увы... Хорошо, хоть мама не дожила, не увидела такого позора - её муженёк за собственного палача голосует! Видать, последние мозги от старости усохли!
- Да я...
- Да ты! Родился и вырос в Советском Союзе, получил бесплатное высшее образование, бесплатно лечился в больницах и по санаториям катался, даже квартиру эту, вот эту, - Олег постучал по стене, - получил от Советской власти бесплатно. А теперь за двести рублей путинской подачки, за восемь долларов, готов холуйски служить палачам России? Иуда за тридцать долларов продался, а ты - за восемь? Да шлюха вокзальная, и та полтинник стоит!
- Не смей так со мной разговаривать!
- Как хочу, так и говорю. У нас, блин, демократия! Из-за тебя и таких, как ты, протащивших Путина в Кремль, у нас в стране до сих пор позорный капитализм. Мы с женой ни машину, ни квартиру себе купить не можем. Нам отдельная квартира нужна во как, - Олег провёл рукой по горлу, - а где её взять? При Советах её бы нам дали бесплатно, а сейчас?
- А сейчас её можно купить!
- Ты чё, рухнул? Это раньше, в коммунистические времена, можно было купить кооперативное жильё – новая трёхкомнатная квартира стоила тогда, как «Жигули». А сейчас, благодаря твоему любимому уроду, вот этому, - Олег ткнул пальцем в путинский портрет, - набор бетонных панелей продаётся в двадцать раз дороже своей истинной цены. Хочешь узнать, сколько стоит квартира на самом деле? Сосчитай, сколько панелей ушло на её сооружение и умножь на стоимость одной панели. А потом сравни с рыночной ценой. Вот это и есть твой поганый капитализм!
- Но сейчас можно взять ипотеку!
- И платить одних лишь процентов по десять тысяч в месяц, не считая основного долга? Да откуда мне взять столько денег? Я что, гаишник? Или грёбаный таможенник? Или может, убил кого? Или, ещё хуже – депутат от партии «Единая Россия»?
- Ну всё, хватит! – Рассвирепел старик. – У нас сейчас капитализм, каждый сам за себя! Люди выкручиваются, и ты как-нибудь выкрутишься! Русский человек всегда что-нибудь придумает!
Олег посмотрел ему в глаза.
- Хорошо, папаня… Я что-нибудь придумаю…
И, плюнув, ушёл на кухню.
Усевшись на табуретку, Олег взял со стола газету «Дуэль». На первой странице мелькнуло ещё одно знакомое лицо: одетый в шкуру Владимир Путин стоял на вершине скалы, обозревая собравшуюся внизу медвежью свору. «Будь нашим вождём, Маугли!» - вопили на картинке медведи. Ухмыльнувшись, Олег углубился в чтение.
Через некоторое время вернулась из магазина жена. Раздевшись в прихожей, она молча прошла на кухню, торжественно неся в вытянутой руке полиэтиленовый пакет, извлекла из него буханку хлеба, шмякнула её на стол и вместо приветствия выпалила:
- Вот уроды, хлеб уже тринадцать рублей стоит! Ненавижу это быдло!
- Какое быдло? - спросил Олег, с неохотой отрываясь от газеты.
- Уродов этих, что за Путина голосовали! Твари, недоумки, быдло тупорылое! Из-за этих уродов теперь в магазине и не купить ни хрена. Последние копейки считаю, всем друзьям уже должна, а всё потому, что безмозглые скоты этого козла Путина нам на шею посадили! Вот бараны! Ненавижу это быдло!
Пошуршав пакетом, что до сих пор держала в руках, она вытащила бутылку масла "Злато".
- Обычное масло уже семьдесят рублей стоит! Вот скоты!
- Угу, - вздохнул Олег, откладывая газету в сторону. - Действительно, уроды. Даже тебя до белого каления довели. Я и сам этих скотов терпеть не могу. Это не люди, это амёбы, лишённые мозгов. Всю жизнь, сволочи, благоденствовали при Советском Союзе, а в девяносто первом вопили "Ельцин, реформа!". Потом, когда в девяносто восьмом грянул дефолт и стало нечего жрать, они орали: "Ельцин, вон из Кремля!". Видать, от голода мозги прочистились. Жаль только, что всплеска умственной активности надолго не хватило - вскоре эти козлы проголосовали за ельцинского приёмыша - лупоглазого шпиона Путина. А сейчас, как пить дать, проголосуют за Медведева. Как минимум, процентов пятьдесят.
- Ничуть не сомневаюсь. Быдло обожает целовать своих палачей в жопу.
- Молодец, Света! - засмеялся Олег, - верно сформулировала! Знаешь, я ведь, что интересно, не испытываю особой ненависти ни к Ельцину, ни даже к Путину. Они - всего лишь верховные какашки в огромной бадье говна, окружённой кремлёвскими стенами. Пройдёт совсем немного времени, и русский народ воздаст им должное, воздвигнув над их могилами огромный общественный сортир. Недолго ждать осталось.
- Жаль только, жить в эту пору прекрасную уж не придётся ни мне, ни тебе, - печально продекламировала Света, наполняя чайник и ставя его на газ.
- Не будь столь пессимистичной, моя прелесть! Революция будет, и очень скоро. Это можно вычислить математически. Возьмём, к примеру, прошедшие в декабре думские выборы. Сколько процентов избирателей проголосовало за грёбаную "Единую Россию"?
- Чуть больше половины избирателей.
- Верно. А если учесть процент пришедших на выборы, то получится, что медвежью жопу целовала от силы треть избирателей. Вот они-то и есть то самое быдло, которое ты столь искренне ненавидишь.
- Много их, гадов. Каждый третий...
- Наоборот, мало! Всего лишь каждый третий. А остальные две трети населения, видимо, имеют мозги. Целых две трети россиян обладают мозгами! Вау, да с таким интеллектуальным потенциалом можно горы свернуть! И свернём. Причём не только горы, но и кремлёвские стены.
- Тогда почему же...
- Потому что из этих двух третей половина распылила свои голоса между разными партиями, а остальные просто не пришли на выборы. Те избиратели, что ещё не выжили из ума, пребывают в подавленном состоянии, будучи уверенными, что в поганом Кремле "всё давно решено". Половина из них аполитично забивает на выборы, а остальные приходят в мрачной решимости отдать голос за кого угодно, лишь бы не за "Медвежуть". А их соперники - в основном, старые пердуны с выглаженными телевизором мозгами - дружно поклоняются своему коричневому идолу с медвежьей башкой. Отсюда и большинство в парламенте. Но это продлится не долго...
- О, чайник уже вскипел, - заметила Света и, подойдя к плите, погасила газ. Налив в кружку кипятка, она кинула туда одноразовый пакетик и, усевшись за стол, принялась отмерять ложечкой сахар.
- На нашей стороне две трети россиян - все те, кто против кремляди  - продолжал разглагольствовать Олег. - Всё, что нам надо - это вывести их из депрессии, выколотить из людей состояние обречённости. И сделать это просто - достаточно отлучить их от телевизора. В лапах у кремляди все телеканалы, но эпоха телевидения близится к закату, поскольку грядёт всеобщий Интернет. Безлимитный Интернет подключают сейчас за копейки, а тот, кто имеет дома выход в электронную паутину, перестаёт нуждаться в телевизоре, и квадратный циклоп оказывается не у дел. Над Интернетом никакая кремлядь не властна и запретить его невозможно - технический прогресс неостановим. Кремлёвские ублюдки могут лишь плеваться  в бессильной злобе и вопить про "экстремизм", лишь привлекая внимание к оппозиционным сайтам. Интернет - территория подлинной свободы, виртуальное анархическое государство, стоящее над всеми странами Земли. И никто над ним не властен, даже путинская мразь. И покуда бесится от ярости коричневая кремлядь, оппозиция легко отыщет путь к каждому мозгу, не отравленному  официальной пропагандой. А таких, я напомню - целых две трети. И горе тогда путиноидам, следующие выборы закончатся для них бесславно. Вылетят медведи из Кремля, как говно из катапульты. Время идёт, Интернет наступает, сотрясая кремлёвские стены. И правительство в курсе. Как только падёт телевидение, сдохнет и двуглавый идол Путина - Медведева. Большой ему аминь!
- Ты оптимист... - прокомментировала Света, отхлёбывая из кружки.
- Реалист. Так точнее. Не нужно быть Предсказамусом. чтоб предвидеть дальнейшее развитие событий. Путиноиды давно уже  всё подсчитали. Они прекрасно знают, что дни их сочтены и править страною вечно не получится. Потому они и держат счета в иностранных банках, а грёбаный Газпром не вкладывает ни шиша в освоение новых месторождений. Они ведут себя, как вор на складе, стараясь с****ить побольше. А потом за границу свалят.
- И будут жить, скоты, на краденые деньги!
- Жить они, конечно, будут, - согласился Олег. - Вот только долго ли? Троцкий в своё время тоже намеревался жить долго и счастливо. Спёр кучу денег и слинял в Аргентину, полагая, что там его не достанут. Достали... Причём ледорубом. И баксы не пригодились. Господин Бронштейн так и не успел перевести их в адский банк. Всё на Земле оставил.
- Туда ему и дорога!
- Эти уроды все одинаково кончали. Что Иуда, что Троцкий, что Бандера. А дважды предателя Литвиненко свои же коллеги-ФСБшники полонием накормили. Так что, судя по историческим прецедентам, не долго путиноидам небо коптить. Отправятся вслед за своим любимым Бронштейном. При условии, конечно, что Медведев завтра станет президентом.
- А если вдруг не станет?
- Тогда всё, что мы тут напророчили, случится уже этой весной. Впрочем, чудес не бывает, и по всем расчётам, в этот раз победит кремлёвский медведь. Слишком уж много уродов, обожающих медвежью жопу целовать.
- А не рано ли гадать? Выборы ещё не начались. Не легче ли подождать денёк?
- Логично. Чем гадать на кофейной гуще, проще дожить до выборов и посмотреть, чем всё закончится. Тем более что ждать осталось совсем недолго. Скоро всё окончательно решится. Нам остаётся лишь дождаться завтрашнего дня…

И день настал.
Олег по привычке проснулся в семь утра, и, хотя было воскресенье, заснуть уже не смог, как ни старался. Битых полчаса он ворочался с боку на бок, потом решительно отбросил одеяло, натянул штаны и потопал на кухню. Там он долго в одиночестве пил чай, поглядывая на часы и давясь бутербродом с колбасой эконом-класса. Но то ли сказывалось нервное напряжение, то ли в соевом батоне оказалось слишком мало мясного экстракта, но кусок упорно не желал лезть в горло. В конце концов, дождавшись, когда стрелки настенных часов достигнут восьмичасовой отметки, Олег отложил в сторону покусанный бутерброд и, заглотнув остатки чая, направился в спальню.
Света не имела ни малейшего желания вставать в такую рань. Однако, пришлось. Не обращая внимания на её недовольное ворчание, Олег заставил жену одеться, потом оделся сам и, подхватив свою дражайшую половину под руку, поволок выполнять гражданский долг.
Избирательный участок находился в двух шагах от дома, в ближайшей школе. В столь ранний час оживления там не наблюдалось и, кроме Светы с Олегом, в зале обнаружился лишь какой-то дедок, по-видимому, страдающий бессонницей. Получив бюллетень, Олег, как давно уже решил, нарисовал смешную рожицу в квадратике Зюганова. Света проголосовала против всех. Графа "против всех" теперь располагалась почему-то вверху бюллетеня и называлась "Богданов Андрей Владимирович". Ему-то и достался первый протестный голос на этом участке.
Старик по состоянию здоровья не смог сам прийти на участок, но, твёрдо намереваясь принять участие в столь важном событии, пригласил избирательную комиссию на дом.
Около двух часов пополудни в прихожей раздался звонок.
- Кто это? - поинтересовался Олег в трубку домофона.
- Выборы! - отозвался бодрый женский голос. – Откройте, пожалуйста!
Минуту спустя в квартиру втянулась процессия из четырёх человек. Возглавляла шествие женщина средних лет с чёрным пластмассовым чемоданчиком в руках. За ней топала какая-то бабка. Следом в дверь ввалился мужик лет пятидесяти – очевидно, водитель. Замыкал колонну молодой человек лет двадцати пяти с бейджиком на груди. Судя по надписи, которую успел прочитать Олег, тот являлся наблюдателем от «кандидата в президенты Зюганова Г.А.».
- Здравствуйте! – жизнерадостно заявила женщина с чемоданчиком. – А кто тут Филиппов Сергей Борисович?
- Это я! – отозвался старик, выглядывая из комнаты. При этом он опирался на палку. – Проходите сюда, пожалуйста!
Избирательный квартет дружной вереницей протопал в гостиную. Чемоданоносительница, не дожидаясь приглашения, уселась на диван и принялась вытаскивать из сумочки какие-то бумаги. Её спутники остались топтаться у дверей.
- Присаживайтесь,  что же вы стоите? - старик указал рукой на диван.
- Нет… спасибо… мы постоим… - прогудели три голоса. – В машине насиделись…
- Сергей Борисович, пожалуйста, ваш паспорт! – произнесла председательница комиссии.
- Да-да, вот он, держите…
Женщина полистала паспорт и что-то отметила в бланке.
- Сергей Борисович, распишитесь, пожалуйста! Вот здесь, - ткнула она пальцем в бумагу.
- Ага, сейчас, - старик сосредоточенно вывел закорючку.
- Спасибо… - женщина поспешно убрала бумажку и вытянула взамен широкий лист. – Вот вам бюллетень. Голосуйте, пожалуйста!
Сергей Борисович, взяв ручку, склонился над листом.
- Где тут Медведев?..
- Отец, одумайся! – не выдержал Олег. – Не будь идиотом! Росчерком пера ты убиваешь Россию!
- Не лезь! У меня своя голова на плечах! – огрызнулся старик. – За кого хочу, за того и голосую!
- Да нет у тебя головы на плечах, пень ты старый! Вместо башки у тебя телевизор с медвежьей рожей на экране. Нравится, поди, своего палача в жопу целовать?
- Господа, перестаньте ругаться! – не выдержала председательша. – Каждый голосует, как он хочет, и, по закону, никто не должен мешать человеку волеизъявляться!
- Да, это так! – поддакнул зюгановец. Мне, например, может нравиться, а может не нравиться, как человек голосует, но это его дело. Он может вообще перечеркнуть бюллетень, а может матерное слово там написать – тут у нас полная свобода выбора. Демократия!
Тем временем старик нарисовал галочку в медведевском квадратике и, сложив листок, трясущейся рукой затолкнул его в узкую щель чемодана.
- У нас капитализм! – пояснил он, глядя на Олега. – Каждый сам за себя!
- Хорошо, - процедил тот. – Каждый сам за себя!
- Спасибо вам за участие! – чемоданоносительница поднялась и направилась к двери. Сопровождающие тоже прогнусавили слова благодарности и, повернувшись, потопали к выходу. Квартира опустела.
- Спасибо за участие! – зачем-то повторил Олег и поглядел отцу в глаза. – Каждый сам за себя, папаня…

На следующий день Олег вернулся с работы раньше обычного. Старик, как всегда, сидел в своём любимом кресле и пялился в телевизор.
- Привет! – радостно отозвался он из комнаты. – Только что новости посмотрел. Знаешь, Медведев прошёл в первом туре! Набрал больше шестидесяти процентов голосов.
- Слышал уже, - буркнул Олег. – Собирайся, за тобой приехали.
- Кто приехал? – не понял Сергей Борисович.
- Работники Дома престарелых. Повезут тебя на новое место жительства. О плане Путина «Доступное жильё» слышал? Так вот это и будет доступное жильё для тебя. А квартира нам с женой останется. Один хрен, квартира на меня записана.
Старик молча открывал и закрывал рот, не находя слов.
- Сам посуди, папаня, а что мне ещё остаётся делать? Отдельное жильё мы купить не можем и не сможем никогда. От государства мы квартиру тоже никогда не получим, ты и тебе подобные раз и навсегда лишили нас такой возможности, подстелившись под медведей. Ты сам оставил нас без жилья. Вот и приходится выкручиваться. Русский человек всегда что-нибудь придумает…
-  Да ты совсем охренел, щенок? – завопил старик, пытаясь подняться из кресла. – Да я тебя…
- Да что ты можешь, путинский придаток? – оборвал его Олег. – ни хрена ты не можешь, твоё время закончилось! Ты что, не понял, в какой стране живёшь? У нас капитализм, каждый сам за себя! И хватит болтать, собирайся. Люди ждут.
Подойдя к шкафу, Олег сдёрнул сверху чемодан и, раскрыв, положил его на пол.
- Чтобы дело шло быстрее, я сам помогу тебе собраться. Пока сложим самые необходимые вещи, а всё остальное я потом подвезу. Вперёд, папаня, в светлое капиталистическое будущее!
И, не обращая внимания на протестующие вопли, принялся выгребать из шкафа отцовские шмотки и запихивать их в чемодан.
Полчаса спустя старик уже сидел в машине. Он пребывал в состоянии шока, будучи не в силах поверить, что всё это происходит на самом деле. Ему казалось, что вот-вот кошмар закончится и он проснётся в своей постели. Но, увы, это был не сон…
Водитель завёл мотор и машина медленно тронулась.
- Стойте!
Олег бежал от подъезда к машине, размахивая каким-то прямоугольным предметом, завёрнутым в газету. На глаза старика навернулись слёзы. Конечно, сын его не бросит, вне зависимости от выбранного президента и политического строя.
Машина остановилась. Олег приблизился, открыл дверцу и сунул загадочный предмет в руки отцу:
- Держи, папаня. Ты забыл свою прелесть.
И, захлопнув дверь, не оглядываясь, пошёл прочь.
Старик ошарашено проводил его взглядом, потом перевёл глаза на странный свёрток, трясущимися руками разорвал бумагу, заглянул внутрь… и зарыдал.
Это был портрет Владимира Путина.