Золотая магма. 63

Еле различимая тропинка кружит по тропическому лесу. Даже огромные стометровые кроны деревьев не спасают от удушающей жары. Намокшая на переправе одежда давно высохла и опять промокла от пота. В ботинках тупо чавкает вода. В выси громко кричат тропические птицы. Обезьяны подхватывают крик и разносят по всему лесу. Рейна идёт впереди, сзади тяжёло ковыляет Игорь.

– Как твоя нога? – Рейна оборачивается к геологу.
– Лучше, – коротко отвечает Игорь. Он жуёт листья и постоянно сплёвывает. Старые листья он потерял на переправе, поэтому девушка нашла ему новых на этом берегу. 
– Ты уверен? – она приятно улыбается. – Если тебе трудно, то можешь опереться на меня. Я сильная, я выдержу.
– Мне уже лучше, не беспокойся. Он уверенно ковыляет по направлению к девушке, чтобы показать, что боль уже прошла.

Из-за деревьев появляется группа индейцев. Голые торсы, кожанные передники, бусы из зубов животных. Длинные копья с привязанным к наконечникам пухом птиц. Головы  обвязаны лентами с торчащими из них перьями. Игорь мертвеет. “Самолёт пережили, переправу пережили, а вот этих ребят на тропе войны, похоже, не переживём” – тусклой лампочкой вспыхивает в мозгу унылая мысль.

Рейна останавливается, приветственно поднимает правую руку, что-то говорит. Странное гортанное наречие незнакомо Игорю. Он, ничего не понимая, стоит сзади.  Такие же гортанные звуки раздаются в ответ, ответный жест приветствия приглашает путешественников продолжать свой путь. Индейцы растворяются в густой тропической растительности. Ни ветерка под высокими кронами деревьев. Только где-то рядом кричат птицы и ухают обезьяны.

Рейна направляется вперед по тропинке. Останавливается, оборачивается, оценивающе смотрит на Игоря. После того, как он начинает хромать за нею, она ободряюще качает головой и продолжает идти по тропинке.

– Ну, что герой? – раздаётся в голове Игоря знакомый голос: – Испугался?
– Кто говорит? – в полный голос выкрикивает Игорь. Ошарашенный взгляд рыщет по сторонам.
– Что же это вы, Игорь Николаевич, друзей не узнаёте? Это Тукки, – раздаётся голос в голове Игоря. 
– Ты меня звал?  – поворачивается Рейна.
– Неужели ты не слышала?
– Слышать “что”?
– То, что меня кто-то позвал.
– Позвал? Тебя? Кто тебя здесь может позвать? – девушка улыбается, и смотрит на Игоря как на маленького.
– Я серьёзно, меня позвали...
– Игорь, это не смешно. Нам ещё идти и идти, – девушка смотрит по сторонам. – Я тебя умоляю, кроме нас здесь никого нет. Давай поторопимся?

Прямо напротив неё сидит напыщенный тукан и чистит перья. Геологу кажется, что тукан улыбается.

– Нет, меня позвали..., – продолжает по инерции спорить Игорь. Внутренний голос вторит: “Да, да, позвали его. Ты ей ещё про тукана расскажи, тогда она тебе точно поверит, правдолюбец ты наш”.

Щёки Игоря пунцовеют: – Извини, действительно, похоже, что мне уже начинает чудиться всякая чертовщина.

– Не надо извиняться, я всё понимаю, ты устал, да ещё эта травма...,  – девушка с сожалением смотрит на колено Игоря.

“Вот сидит этот Тукки на дереве и пересмешничает почем зря, и никто его кроме меня не слышит. А, может, мне действительно пора в психлечебницу?” – предается размышлениям Игорь. Но, подыгрывая девушке, улыбается какой-то вымученной скособоченной улыбкой. Рейна кивает головой и идёт по тропинке. Игорь опускает голову, следует за ней, продолжает телепатический разговор:

– Я узнал тебя, Тукки, просто всё произошло так неожиданно.

– Ты индейцев не бойся, они напрасно убивать не станут. Тем более, если твоя проводница им всё объяснила, – Тукки многозначительно смотрит девушке в спину. Тонкое платье плотно облегает стройное тело, видны прекрасные формы, просвечиваются контуры трусиков. – Xороша, а?
– Ты, это, давай-ка без панибратства!
– А чего я такого сказал?
– Что надо, то и сказал!
– А ты, герой, я вижу, и впрямь обиделся? Неужели, как у вас говорили в детском саду: тили-тили тесто, жених да невеста?
– Не придумывай.

Рейна бодрым шагом идёт впереди, Игорь прихрамывает сзади. Тукан перелетает за ними с ветки на ветку.

– А я и не придумываю, это беспристрастная констатация научного факта. Дополнительно, мне бы хотелось уточнить, Игорь Николаевич, что я, между прочим, девушке комплимент сказал. И, если бы она могла нас слышать, то мои скромные слова никоим образом не оскорбили бы её утончённого слуха. Так что умоляю Вас не обижаться на мои незамысловатые слова. Даже если они и были сказаны не к месту. Чего, впрочем, не произошло..., – монотонно отдаются слова тукана в голове Игоря.

Игорь перебивает мысленный монолог огромной птицы:
– Понятно, Тукки, это ты меня прости, я просто погорячился. Сам не понимаю, что произошло.
– Ладно, давай не будем об очевидном...
– Давай, не будем...
– Стороны принесли взаимные извинения...
– Ты как на дипломатическом приёме...
– И эти извинения были взаимно приняты...
– Слушай, Тукки, а в гостинице ты мне кое-что обещал...
– Это что же? Я моему слову верен – то, что обещал выполню.

После короткой паузы тукан добавляет: – Если это, естественно, находится в пределах моей скромной компетенции. И доступно мне по сверхустановленным астральным законам...

Игорь опять перебивает: – Ты обещал про камень...
– Про камень? – торопится переспросить Тукки. И что же Я, – он делает ударение, – могу ТЕБЕ, – следует второе ударение, – про камень рассказать? Как мне кажется, ты уже и сам всё знаешь...
– Нет, не знаю...
– Ну, хорошо, спрашивайте, отвечаем... – Тукан грузно опускается на ветку, она под его тяжестью сгибается.

Рейна вздрагивает и оборачивается, недоумённо смотрит на качающуюся ветку. Переводит взгляд на Игоря. Тот пожимает плечами. Рейна изящно поднимает тонкие брови, улыбается и продолжает идти по тропинке.

– Итак, Тукки, давай по порядку. Светящийся камень, принадлежащий моему отцу, был изъят отсюда? – он осматривается вокруг.
– Постой, герой, – торопится тукан. – Похоже, что, ты, действительно, не понимаешь, что ЭТО за камень! Он не может никому принадлежать. Я, имею в виду, никому из смертных. Он попал к твоему отцу, можно сказать, на временное хранение. Как и к тебе, впрочем...
– Из смертных никто не может владеть? А из бессмертных?
– Ну, – тянет птица, – по большому счёту, бессмертные им тоже не владеют. Он – часть той силы, что сотворила Вселенную.
– Это что? Очередная порция схоластики?
– Нет, это голая правда. И так как я, в отличие от некоторых, уважаю твоё атеистическое мировоззрение, я бы предпочёл избежать ненужного блуждания в лабиринте философских концептов.
–  Ну, хорошо. А что ты понимаешь под “бессмертными”?
– Очень скоро, может быть даже скорее, чем ты сам думаешь, эта часть истории прояснится. Давай лучше я тебе  про историю камня расскажу? – миролюбиво меняет тему разговора Тукки.
– Да, пожалуй, это будет лучше...
– Итак, история камня начинается с шамана племени омагуа Аракаты. Духи поведали ему о камне, а он, в свою очередь открыл тайну вождю племени Гуайкайпуро. Касик Гуайкайпуро уважал Закон и не притронулся к камню. После смерти вождя, его старший сын Тауан решил при помощи магической силы камня добиться победы над враждебным племенем карибов. Чтоб Араката никому не рассказал, что Тауан изменил слову, данному отцу, Тауан убил Аракату. Камень выполнил желание Тауана, но потом в качестве расплаты воинственный вождь должен был заплатить собственной жизнью...
– Итак, Тауан, сын Гуайкайпуро, был первым?
– Да. Хотя, никаких первых здесь не должно было быть вообще. Старый Гуайкайпуро постарался предостеречь своего сына от опрометчивых поступков, категорически запретив ему пользоваться камнем в мире людей. Здесь, ведь тебе, всё не так, как в “тонком” мире, здесь за желания надо платить. Но, Тауан со свойственной ему горячностью возжелал при помощи магической силы разрешить мирские проблемы. Из-за него, собственно говоря, мы здесь и находимся...
– Кто был вторым? – нетерпеливо перебивает Игорь.
– Немецкий конкистадор Никола Федерманн. Его привела на этот континент безумная жажда наживы. Он хотел стать богатым в одночасье. Когда он убил вождя Тауана, он желал богатства. И я тебе хочу сказать, что по изначальному, то есть, неизменённому плану, Федерманн не должен был убивать Тауана.
– Я не понимаю тебя, Тукки...
– Хорошо, я объясню. Как ты слышал, имеется так называемая Книга Судеб, в которой Небесная Канцелярия отмечает будущее ребёнка ещё при рождении. А вот то, что в неё иногда вносятся очень существенные изменения, я думаю, будет для тебя неожиданностью.
– Как это?
– Книжечка-то с сюрпризом! И иногда, в неё вносятся дополнения или изменения. Не волею высших сил, а волею самих исполнителей желаний. Или, лучше сказать, по их обоюдному согласию.
– Я опять тебя не понимаю.
– Да чего уж тут непонятного то? Не трогал бы Тауан камня, духи не открыли бы Федерманну дорогу к поселению.
– И что было бы тогда?
– Тогда исполнился бы изначальный записанный в Книге Судеб план.
– Понимаю, а потом? Ты же сказал, что Федерманн хотел богатства?
– После того как Федерманн  понял, до чего его довели безумные поиски богатства, он постарался выжить. Камень выполнил его желание. Он сохранил ему жизнь. Единственный человек, который выжил изо всей экспедиции – это он. Правда, ему дорого пришлось заплатить за это. Духи заставили его умереть в абсолютной нищете, которой он смертельно боялся. Из-за этого страха он и отправился за богатством. Федерманн привёз камень в Европу.
– Это прямо детектив какой-то, – изумлённо шепчет Игорь. – Хорошо, а кто был третьим?
– Третьим был аббат, которому Никола Федерманн, уже тяжело больной и многое переосмысливший, рассказал о результатах своей поездки. Желание аббата оставить духовное наследие потомкам превзошло личные цели. Поэтому он написал книгу, которая, собственно говоря, и привела тебя сюда.
– А четвёртый? Кто был четвёртым? – полушепчет Игорь. Рейна слышит и оборачивается: – Ты меня о чём-то спросил? Недолго ещё осталось, скоро дойдём.
Она улыбается Игорю, он рассеянно улыбается ей в ответ, девушка продолжает свой путь.
– Чтобы рассказать о том, кто был четвёртым, мы прежде должны упомянуть о достопочтенном господине Фрице Йосе...
– Фрице Йосе? Это кто?
– Это тот самый господин, у которого твой дедушка изъял камень при обыске на КПП в Берлине.
– А к Фрицу Йосу он как попал?
– После того как Федерманн осознал магическую силу камня и действующие через него силы, он замуровал украденное им сокровище в стену. Раньше дома строили на века, не в пример нынешним строителям. Здание с замурованным в него камнем простояло до 1945 года, когда и было разбомлено. Фриц Йос случайно увидел мешочек с камнем на развалинах дома, где закончил свои дни Федерманн.
– А дальше?
– Очень просто. Господин Йос получил в свои руки богатство, которое посчитал радиоактивным, и поэтому побоялся к нему прикоснуться. Если бы он его потрогал, то история была бы другая, понимаешь? – хитро присвистывает тукан.
– Да, продолжай.
– Он испугался радиоактивности, но хотел обеспечить себе безбедную жизнь, дорого продав камень американцам. Поэтому он попытался покинуть русскую зону, и пошёл через КПП, на котором в тот день нёс боевую вахту твой достопочтенный дедушка...
 – Значит, мой дед был четвёртым?
– Так точно, твой дед был четвёртым. Солдат страстно желал заиметь семью и детей после войны. Камень выполнил это желание.
– А пятым? Хотя, с этой точки я могу попробовать и угадать. Пятым, а вернее пятой, была моя бабушка?
– Абсолютно правильно, господин геолог. Пятое желание – это самое странное желание изо всех здесь перечисленных. Но твоей бабушке камень помог, превратив её в молодую девушку, после чего она смогла заиметь семью. Правда, она после родов очень быстро умерла. Но что же тут поделать? Рак, он, ведь, такая штука, что никого не щадит. Хотя в её годах и без родов умереть было довольно несложно.
– Значит, шестым был мой отец?
– Опять угадал. С отцом твоим всё гораздо проще, чем с бабушкой. Он просто восжелал власти. Что, впрочем, ему было дано. Но, так как с фантазией у него было туговато, то и планку он поднял невысоко... Всего лишь член ЦК, даже не Политбюро. А мог бы и Генсеком стать. Но, что ты хочешь? Сын солдата. Для  него и ЦК было ох как круто!
– Послушай, Тукки, выбирай выражения. Он, всё-таки, мой отец.
– Прошу прощения. Понимаю. Но, как говорится, из песни слов не выкинешь. Ещё раз извиняюсь, – Тукан с ветки широко разводит в стороны крылья и склоняет голову в лёгком поклоне.
– А седьмой, значит, это я?
– Ну что я могу ещё дополнить? Мне, кажется, больше нечего сказать.
– Подожди, подожди. Но ведь после меня был ещё человек, который прикасался к этому камню. И значит это... Это значит... Значит..., – Игорь нервно облизывает сухие губы, – если она, – он смотрит в спину идущей впереди Рейны, – попросила что-то для себя, то по выполнении желания камень её убьёт? Как убил моих родителей?
– Вот только не надо здесь греческих трагедий устраивать. Откуда ты знаешь, что она попросила? … – птица делает выжидательную паузу.

Потом продолжает: – Может она, вообще, святая, как тот монах, что написал книгу. Ну, или что-то подобное.… И, вообще, кто способен заглянуть в головку такой ... – птица смотрит в спину Рейны, – ... хорошенькой..., – смотрит с вызовом на Игоря... – да, я не побоюсь этого слова, женщины? И потом, что ей может дать камень, чего не сможешь дать ты? – заговорщички шепчет птица. – Неужели ты не знаешь, как спасти проводницу от проклятья камня? О, Демиурги пребывающие в эмпирее! Пошлите разума герою!

– Твоё панибратство переходит всяческие границы! – шипит Игорь.
– Хотя зачем я лезу? Дела людские, разбирайся сам, – огромный тукан расправляет крылья и взъерошивается.

Рейна оборачивается: – Какие границы? Ты имеешь в виду границу сельвы? Не волнуйся, мы уже дошли.

Густой лес расступается, и тропинка выходит на открытое пространство. Перед ошеломлёнными путешественниками открывается незабываемое зрелище.  Далеко на горизонте лежат кукурузные поля, рядом стоят аккуратные хижины под серыми крышами из пальмовых листьев. А невдалеке, из безбрежного моря тропических джунглей выступает одиноко стоящая гора почти прямоугольной формы. Густой туман окутывает подножие горы и окружающие его джунгли. – Нам туда, – тонкий пальчик указывает на поселение. – Омагуа-чан-каах!
– Но ты же говорила, что надо идти к горе? – тревожно переспрашивает Игорь. 
– Сначала надо зайти в поселение.
– Зачем нам туда идти? Может в целях экономии времени, мы пойдём прямо к горе, а экскурсию оставим на потом?
– Игорь, нам необходимо сначала зайти в посёлок! – потвердевшим голосом выговаривает девушка.
– Вот, только ты знаешь моя нога... Боюсь, мы не успеем...
– Игорь, ну, пожалуйста, давай пойдём немножечко быстрее! – девушка умоляюще смотрит на Игоря.

Путешественники направляются к посёлку. Игорь с тревогой наблюдает, как багровый диск приближается к зелёному горизонту.