Хроники Межмирья. Часть 3. Вечность спустя

Вечность спустя, или снова о Монстре               


«Со смертью времени и смерть умрёт»
               
Абдулла Аль Хазред

               
«Моё место — это коврик в углу»
               
Илья Чёрт

                Пролог.

- Вот и стоило после этого к людям выходить.. - задумчиво произнесла девушка.
- Но я тогда не мог по-другому, - возразил он, - ты бы побыла в моей шкуре, ты поняла бы меня. Тогда это казалось единственным выходом из Неизбывного Одиночества...
- А теперь?
- А теперь.. Нет, не то чтобы я жалею.. В конце-концов, любой опыт бесценен. С другой стороны, эта ценность для меня сомнительна. Будь я человеком..
- А разве ты..?

 Он посмотрел на неё долгим, тяжёлым, полным отчаянья и одиночества взглядом.

- Что я ещё могу сказать тебе.. - тихо спросил он.

 Вопрос был риторическим; она это поняла.

- Прости, я не хотела...
- Да ладно, забудь. Ну всё, - он встал, - мне пора, пожалуй. Завтра на работу рано.

 Он положил деньги на столик, кивнул официантке, и вышел из кафе.

               
                ***

- Так что придётся поработать в воскресенье, - сказал Кирилл, - Это, конечно, тяжело психологически, но...
- Знаешь, мне всё равно, - заметил я, - Для меня что воскресенье, что понедельник — всё одно; если есть работа — буду работать. Я даже не помню, какой сегодня день, да и всё равно, в принципе.
 
 Впрочем, Кирилл меня уже не слушал, явно задумавшись о чём-то своём.

 «Не очень-то и хотелось»


- Ну ладно, мне пора, - он протянул руку, - ещё увидимся. Удачи.
- Само собой. Тебе тоже удачи.

 Он ушёл.

 Я откинулся на спинку стула, упершись затылком о стену. В моём коридоре, который служил мне «кабинетом», было привычно пусто, и привычный кондиционер гнал в ноги привычно жаркий воздух.

 Как-то всё обессмыслилось, подумал я. Вообще всё. Работа эта, стул этот, кондиционер и коридор, и вообще... Жизнь.

 С другой стороны, разве он был, этот неведомый смысл? С самого начала был?

 Нет. Жизнь моя, - или, если выражаться точнее — моё существование в Этом Мире никогда не было отягощено хоть каким-нибудь смыслом. Пожалуй так.

 Сколько же минуло с тех пор, как я очутился здесь? Было бы глупостью говорить о времени — ему-то я, слава Луне, никогда не был подвержен. Хотя, как знать, - возможно, это было бы для меня лучше? При некоторых обстоятельствах.

 Что изменилось?

 Люди.. К ним я успел даже привыкнуть. Хотя у меня теперь всё чаще появляется чувство, вроде Внутренних Голосов, говорящих о том, что мне здесь не место.
 
 Оглядись вокруг, говорят Голоса. Кому ты нужен тут? Ты чужак. Вспомни, как от тебя время от времени шарахаются люди в метро. Вспомни их взгляды — они не понимают тебя. И никогда не поймут, ты чужой для них. Они чуют тебя, как овцы чуют волка в своём стаде. И никакая овечья шкура, или иная покровительственная окраска тебе никогда не поможет, и твоей сущности не изменит. Глупо надеяться на то, что что-то может измениться. Волку никогда не стать своим среди овец. Так было испокон веков, и так будет всегда.

 Но я же могу измениться, возражаю я. О да, со смехом ответствуют Голоса. Ты можешь. Но тогда ты будешь уже не ты, а что-то другое. И не факт, что тебе понравится быть чем-то другим. Ведь ты же не можешь представить себя человеком, не так ли? Верно, соглашаюсь я, не могу. Ну вот, видишь, торжествуют Голоса, всё очевидно.


                ***

 А люди в метро, они действительно как-то странно смотрят. В их глазах проглядывает не только недоверие, но и что-то, похожее на страх. А иной раз промелькнёт ироничная улыбка. А Кирилл, вспоминаю я, он же сегодня с чего-то решил, что я пьян. Хотя сама мысль была абсурдна, но ведь он же увидел что-то в моём лице, в глазах.. И не сказал, что. Сказал, забудь.
 
 Метро выплёвывает людей, как не переваренные остатки беспорядочного пиршества. Выплёвывает из себя в контраст холодного зимнего вечера и душных, перетопленных салонов автобусов. А я ведь и правда плохо переношу духоту, думаю я, хотя раньше таких проблем не было.

 Автобус привозит к Мегастору. Символично, ведь это — первое место, где я соприкоснулся с людьми ближе всего. Когда-то мой зоомагазин, да.

 Денег опять ни шиша нет, зарплату не начисляют, а я каждый день хожу к банкомату, как к чиновнику, ожидая аудиенции и снисходительного жеста, мол, всё теперь будет хорошо. Но проклятый агрегат выдаёт мне одну и ту же убогую цифру сухого остатка, и, разочарованный в который раз, я бреду по улочкам и проулкам Дружбы к Дому.

 «Вот Дом, в котором живёт Монстр».

 Да. Когда-то так оно и было, и многие даже привыкли. Дом, а значит, и Монстр. Монстр, а значит, и Дом. Но сейчас... Мы же оба изменились, ведь правда, старик, спрашиваю я у Дома. И он, кажется, отвечает утвердительно...

 А Дома ждут Кошка и Деми. Да..

 Кошка состарилась. Хотя Кошки не имеют возраста, кажется, что она стала слабее, и как-то жальче. Она смотрит на меня рассеянно-нежно, и бормочет что-то утешающее и доброе. Но глаза её слезятся, шубка встрёпана...

 И Деми. Кроха. Малыш. Невероятное Существо, обладающее уникальным даром Цветового (или Спектрального, как я предпочитаю его называть) Анализа. Она видит Мир в своих цветах. Мир. И меня.

 И она говорит, что в последнее время ожесточился. И в её глазах в последнее время всё чаще появляются слёзы. И я этому виной.

- И догадал же тебе чорт повстречать и полюбить именно меня. - я устал, я ворчлив и сердит, - Нет бы встретился тебе такой обычный парень, туповатый, зато без заморочек, без «тараканов». И жили бы как все, или даже лучше. Квартира там, работа. Как у всех. Нет же, угораздило...

 Деми не согласна. Она считает, что лучше бы не было. Она говорит, что ей никто не нужен, кроме меня. Вот так! Всё-таки это болезненная штука — любовь. Никогда я его не понимал, это «великое чувство», как называют его люди... Меня некому было любить. Луна, которая была моей спутницей всю жизнь, любить, наверное, всё же не умела. Или же умела — но как-то по-своему, как-то непонятно.

                ***

 Вечер быстро становится ночью. Словно кто-то накрыл синей, в лиловых разводах, тряпкой белёсый плафон неба.

 Деми уже спит. Кошка тоже, она вообще засыпает быстро.

 Я тоже засыпаю, хотя и не сразу. Сон мой — болезненный, тяжёлый, и всё норовит порваться. Но когда мне наконец удаётся заснуть, я вижу сны.

 Хотя правильнее было бы сказать, что я вижу один и тот же сон, который больше похож на вторую жизнь. Хотя там много отличий...

               
                ***

 Вокруг тихо и гулко. Вокруг — странная зелень, как будто смотришь в туман через бутылочное стекло.

 Вокруг вода.

 Но, как ни странно — ведь я не люблю воду, это Деми её любит, - но, как ни странно, именно здесь я чувствую себя уютнее всего. Как рыба в воде, ха-ха.

 Рыбы иногда попадаются мне. Я ловлю их сильными, длинными пальцами моих жилистых рук, и кромсаю на части острыми когтями, откусываю куски от живых тварей, чья трепещущая плоть ласкает мои острые, как пилы, зубы.
 Но чаще мне не хочется даже двигаться. Вода неподвижна, она никуда не течёт. И не видно дна, и вода только на пару тонов светлее, если посмотреть вверх, и темнее, если смотреть вниз. Хотя, я не уверен, что верх и низ здесь именно верх и низ, а не наоборот; или тут вообще нет ни верха, ни низа? Кто знает. Да и есть ли разница?

 Сознание моё сонно и спокойно. Я лежу в воде, я словно в утробе неведомой Матери. Мне так хорошо, что я начинаю забывать, кто я вообще. И действительно, кто я?

 Вот мои руки — жилистые, зелёные, длинные. Ловкие и сильные пальцы, и перепонки меж ними. Длинные, острые когти. Таково же и моё тело — зелёное, сильное, созданное для этого водного пространства, в котором я живу.

 Кто я и зачем я здесь? И что это — это самое «здесь»? Признаться, меня совсем не волнуют эти вопросы. Они кажутся бессмысленными, как рябь на глади Озера. Как появилась, так и пропадёт. Так же и я, наверное. Появился.. Наверное. И так же пропаду. Естественно.

 Но что это? Как будто я запутался в неведомых водорослях. Становится тесно и душно. Чёрт..Я пытаюсь вырваться, рву изо всех сил, и вдруг чувствую удар в спину...

 ...от которого просыпаюсь.

 Что это? Я спал, и во сне упал с кровати? Запутался в одеяле? Пока я лежу, и соображаю, что к чему, откуда-то сверху появляется испуганное лицо Деми.

 Тут я понимаю, что на языке солоно, и я ничего не могу сказать, только мычу. Деми утирает слёзы, и пытается меня посадить, но я слишком тяжёл для неё, к тому же я жестами показываю ей, не надо, не нужно. Голова моя раскалывается на тысячи осколков от ужасной боли. Каждое движение отдаётся болью.

 Всё ясно. Моя болезнь опять вздумала проявить себя, проклятая. Она действительно моё проклятье, неизвестно кем наведённое. Каким богам я не угодил, интересно?

 Тут силы мои заканчиваются, и я проваливаюсь в крепчайший сон, похожий на смертельное забытье...

                ***


 В «Макдоналдсе» традиционно много народу, но пока было местечко, я мог сидеть со своим ноутбуком, пользуясь халявным wi-fi. И тут так некстати вызвали, нужно отнести письма. С сожалением собираюсь, и тотчас же тучный мужчина занимает моё место. Я с горечью думаю о том, что иногда эта жизнь крайне несвоевременна. С другой стороны, возможно, так надо?

 А придя за письмами, обнаруживаю, что  в секретариате вновь появился свой курьер, и письма может отнести он. То есть я мог бы и не уходить... Но увы. Вот так во всём. Здесь сначала делают, а потом думают о последствиях, которые, сказать по правде, никого и не волнуют, если только не затрагивают личных интересов. Но в данном случае в убытке остался только я, и дальнейшее никому не интересно.

 И я, покорясь судьбе, плетусь уныло в свой «родной» коридор...

 
                ***

 Вообще, глупость несусветная. Меня могут целый день вообще никуда не посылать, но я всё равно должен просидеть в своём коридоре полные восемь часов. «Мимо люди мирно ходят», а я.. А мне остаются только собственные думы нелёгкие, так как ноутбук чудесным образом помирает от разряженных батарей аккурат через два часа. У меня есть, конечно, книги — ведь без книг моё существование было бы абсолютно невозможным. Хвала тому, кто додумался записывать свои измышления и наблюдения на бумагу! Ведь книга — лучший собеседник и рассказчик, от неё, в отличие от людей, никогда не устаёшь. Она, как добрый товарищ, рассказывает свою историю красочным и понятным языком, а если ты хочешь заняться чем-то другим, она не станет навязываться, не станет пытаться привлечь твоё внимание, не станет требовать. Вот и за это я также не могу не ценить книги.

 Бесконечный момент тянется Вечность. Ничего не изменяется. Всё так же слышны голоса актёров со стороны сцены, всё так же слышны телефонные звонки и переговоры из отдела продаж, всё так же шумит, дыша жаренным воздухом, проклятый кондиционер. У меня создаётся ощущение, что я застыл в циклопическом куске янтаря, вместе с куском МДМа, коридором, голосами людей и телефонными звонками. Вполне возможно, что так оно и есть. В конце-концов, никто не сможет мне доказать обратное. Да и не захочет просто...

 В такие минуты я острее всего ощущаю эту досадную бессмысленность и бесполезность мою в Этом Мире, снова и снова думая о том, что, не выйди я тогда на Дорогу, всё было бы по-другому.. Наверное? Кто знает. Я не знаю, тут я ничего не могу сказать наверняка. Такова жизнь — что бы с тобой не случилось, ты никогда не знаешь сразу, наперёд, для какой цели это с тобой случилось. Твой опыт подсказывает, что цель определённо есть. Но вот в чём она — это ты рискуешь не узнать никогда. С другой  стороны, для людей, верно, было бы скучно знать всё заранее. А для меня.. Я привык к тому, что вокруг меня постоянно что-то случается, что-то происходит, и это «что-то» так или иначе затрагивает меня. Увы, мне никогда не удаётся избежать разнообразных воздействий извне. Если бы я мог избежать...

 Если бы я мог сбежать. Сбежать от всех и вся. Это звучит несколько парадоксально и дико, потому что до меня, в общем-то, никому нет дела. И тем не менее я связан со всеми, кто меня окружает, независимо от того, кем мне могут приходиться эти окружающие. Я словно связан миллиардами нитей с каждым человеческим существом, и любое моё движение неизменно отражается на тех, кто связан со мной; и точно так же я дёргаюсь из стороны в сторону, если кто-то тянет за ниточку со своей стороны. Безумная марионетка с тысячами кукловодов. Четыре миллиарда мюнгхаузенов, как у Пелевина. И я — в центре.

 Хотя, это абсурдный центризм. Это паранойя Существа, которое, увы, не может исчезнуть, пропасть, как будто и не существовало никогда. Ведь в действительности, в той действительности, в которой центром себя полагает каждый человек, остальным отводятся места на периферии. Так четыре миллиарда центров, суммируясь, начисто отвергают саму идею центра.

 Но так что же — неужели я тут ничем не отличаюсь от них? Неужели и в моём сознании появляется эта убогая дуалистическая действительность? Центр-периферия, чёрное-белое, право-лево.. С другой стороны, ведь в моей памяти живы воспоминания о тех временах, когда никаких четырёх миллиардов в помине не было. Тогда я тоже был в некоем центре, если, конечно, можно было говорить вообще о каком-то центре. Ведь не существовало ещё системы координат, линий абсцисс и ординат, в которых можно было определить своё местоположение. Было единое Пространство, где зачиналась Жизнь. Юная планета, дрейфующие в поисках лучших Точек Соприкосновения материки, расползающиеся по земной коре в разные стороны. Был Океан, дававший Начало тем, кто потом будет пытаться подчинить его себе. Какой нелепостью могли предстать в те допотопные времена любые точки отсчёта! И как от них никуда не деться теперь...

 Люди  не знают своего счастья. Они пытаются найти его всю жизнь, или не пытаются, они пишут нелепые книги, о том, как стать счастливым за 14 дней, но они и представить не могут, в чём их счастье на самом деле.

 Их счастье — в смерти. И в рождении. В бесчисленном цикле смертей и рождений. Пока там тебе удастся достичь Нирваны! А если удастся, то ты забудешь обо всём, у тебя не будет надобности во всём том, без чего ты не мог себе представить свою жизнь раньше.

 Но пока ты переживаешь сотни тысяч жизней, ты можешь пережить ни с чем не сравнимый опыт, и он каждый раз будет новым! Каждое рождение будет сулить новые впечатления, новые чудеса. Каждая смерть будет готовить к тому, что скоро всё изменится!

 А я.. Живя миллионы лет, не подверженный смерти, я страдаю вечно. Я понимаю, что могли бы чувствовать древние боги, если бы они действительно жили на Земле, жили долго, жили вечно. Но им было, пожалуй, проще — они не были ограничены рамками одной планеты и трёх измерений. Они могли быть там, где хотели. Они могли уйти через пустыню космоса к другим звёздам и планетам. Они могли уйти в иные плоскости иных реальностей. У них всегда был выбор — то, чего был лишён я.

 Или нет?
 
                ***

 Дети — это лучи Солнца. Они, как это не странно, любят меня. Улыбаются мне в транспорте. Наши юные актёры тоже постоянно крутятся возле меня, рассказывая что-то. Сашка, играющий Чашку. И Серьёзный Никита.

 Казалось бы, зачем я им? Зачем я им, я — старое, нет — Древнее Существо, Монстр, угрюмый, с мутью в глазах, молчаливый и непонятный?

 Ан вот понадобился зачем-то..

 Взрослым всё равно, по большей части. У них своя жизнь, свои заботы, которые, как им кажется, важнее всего. Какое им дело до курьера, живущего в коридоре? Правильно, никакого.

 А вот детям почему-то дело есть...

 И я, в общем-то, этому рад. Не то, чтобы мне не хватает внимания, нет. Скорее, дело в его качестве, - в том солнечном свете, который излучают Маленькие Существа, и который они теряют, взрослея.

 - В лесу родилась Ёлочка, в лесу она росла! В лесу она состарилась и там же умерла!

  Ну разве они не чудо?


                ***


 А ещё у людей скоро Новый Год. Это так типично, - мерять жизнь. Год за годом, капля за каплей, глоток воздуха за глотком, кусок хлеба за куском, час сидения за компьютером или ТВ за часом, - в этом их жизнь. Это, конечно, я несколько утрирую — но разве это принципиально? Главное, они ведут Отсчёт. Final Countdown. До конца света, до второго пришествия, до очередного Потопа, до часа, когда Земля налетит на Небесную Ось, черт меня возьми. Впрочем, для них это, наверное, имеет какой-то смысл? Наверное.

 Часто мне бывает сложно понять людей. Мы слишком разные, всё-таки.

 Впрочем, они чаще улыбаются в эти дни. Так что пусть его, отсчитывают. По-крайней мере, они будут немножко добрее...

                ***


 Всё произошло в одно мгновение, там, на эскалаторе.

 Вероятно, сказалась духота, толпы народу, сельди в яблоках нет места в общей бочке.

 Но, так или иначе...

 Внезапно звуки исчезли, будто я оглох. Всё вокруг поплыло — а может, это голова закружилась? А потом я, кажется, начал падать. Назад. Вниз.

 А потом был удар, и сразу стало темно.

 
                ***

- Очнись!

 Голос был громким и настойчивым.

 Я попытался поднять голову, и это далось мне неожиданно легко. Я вдруг почувствовал необычайную лёгкость во всём теле. Такое впечатление, что мне в вены закачали водород. Я — дирижабль. Гинденбург, фактически.

- Да, это, конечно, очень смешно и забавно.

 Я взглянул на говорившего.

 Это был мужчина, среднего возраста, кажется. Видно было плохо — или у меня мутилось в глазах? - чёрт знает.

- Но в целом.. Суть вопроса совсем в другом.
- А что за вопрос?
- Почему ты появился здесь только сейчас?
- Зависит от того, где это самое «здесь», я думаю. А кто Вы?
- Условно говоря, имени  у меня нет, и никогда не было. Вот ты — у тебя разве есть имя?
- Провокационный вопрос. У меня их много, Вам какое?
- Перестань паясничать, Монстр!
- А, значит, это имя вы таки знаете?
- Это не имя, глупый мальчишка! Это то, кто мы есть!

 И вот тут я замолчал. Как это — «мы»? Кто это - «мы»?

- Кто это — «мы»?
- А ты до сих пор не понял?
- Признаться, нет...
- Ты думаешь, ты один такой?
- Какой?
- Монстр.
- Ну.. Других пока не встречал. А Вы, что же, хотите сказать, что Вы..?
- Вот именно.
- Но... А..
- Да, кроме меня есть и другие. Мы. И ты тоже.
- Но...

 Кажется, голос мой дрожал. Я не мог понять, как это может быть.

- Но... Тогда почему же.. Почему же Вы только сейчас.. Почему я жил миллионы лет в полном одиночестве, страдал, и думал, что я.. Уникальный? И в этом моя беда?
- Прости, но я никак не мог повлиять на это. И никто не мог. Только ты сам. Что в конце-концов и случилось. Понимаешь, мы — не люди, мы не стадны, каждый из нас существует в своём Мире, но наши Миры... как бы это сказать... В другой плоскости, пусть так. Ты выпал, если можно так сказать. Как птенец из гнезда. И попал на Землю.
- То есть, Вы хотите сказать, что Монстры — это инопланетяне?

 Вопрос прозвучал глупо. Мой собеседник громко рассмеялся.

- Нет конечно! Другая планета.. Другая Вселенная.. Для нас это несущественно. Мы живём вне.
- Вне - чего?
- Вне простых человеческих измерений. Вне Пространства и Времени. Вне даже Четвёртого и Пятого измерений. Просто потому что для нас нет измерений, мы живём всюду.
- Но.. Если так, то вы могли прийти ко мне. Разве нет?
- Нет. Понимаешь.. Для любого из нас попасть в три измерения означает потерять свою сущность. Мы не можем существовать в рамках которые люди выдумали сами себе. Иначе мы сами станем полулюдьми, неполноценными.
- Хе, спасибо, приласкали.
- Не обижайся. Ведь для нас также нет понятий деградации, регресса, так же как и прогресса. Мы над понятиями. По этой причине ты можешь вернуться в свою естественную форму.
- А какая она? Ведь Вы, к примеру, вполне анторопоморфны.
- Да. Но это — не более чем форма. Ведь если бы я появился перед тобой таким, каков я есть, то ты бы, в лучшем случае, не увидел бы меня. Или увидел — и испугался. Проявил бы неадекватную реакцию. И внёс элемент деструкции в ситуацию. И тогда мне было бы гораздо сложнее объяснить тебе всё. То есть, объяснить-то я бы тебе объяснил, но вот пришёлся бы тебе по душе такой метод подачи информации — вот в чём вопрос...
 
 Он замолчал. Я тоже молчал — трудно было подобрать слова. Сказать было нечего.

- Твоё время истекает. Мы скоро простимся, - сказал Собеседник.
- А? Почему?
- Потому что три измерения слишком сильно влияют на тебя, пока. И те лекарства, которые ты принимаешь...
- А что они??
- Они не пускают тебя сюда, к нам.

 Я так и знал!! Я нутром чувствовал, что те таблетки, которые я пью ежедневно, отнимают у меня что-то ценное. Что-то, о чём я забыл. И, если я брошу их, я вспомню.

 И вот теперь точки над «i» расставлены. Лекарства держат меня в Измерениях Людей.

- Что же мне делать?
- Ну, как это обычно бывает, у тебя есть Выбор. - казалось, мой Собеседник улыбнулся.
- Выбор? Между чем и чем?
- Между тем, к чему ты привык, и тем, о чём ты забыл. Между той жизнью, которой ты живёшь, и той, которой ты должен был жить. Между нами и «ними», людьми. Возможно, теми, кто тебе дорог...
- Жестокий выбор...
- Любой выбор жесток, так как обуславливает отказ от чего-то одного в пользу другого. И неизвестно, что лучше, ведь, как правило, составляющие находятся в эквивалентных пропорциях. Вот именно поэтому к нам не применим любой дуализм. Мы не выбираем, просто потому что у нас есть всё то, что нам нужно. А поскольку нам не нужно ничего, у нас ничего и нет. А значит, у нас есть всё. К сожалению, пока ты во власти Измерений, ты должен выбирать.
- А как насчёт категории желания?
- О, сколько угодно. Если ты не хочешь выбирать — ты можешь не выбирать. Это тоже выбор. Как бы нелепо это не звучало.
- Выбирать... Выбирать трудно. Особенно в моём положении.
- Понимаю, привязанности.. Понимаю, хотя и не страдаю подобным. Что ж, время у тебя есть, ха-ха. Мы ждали тебя сотни миллионов лет — неужели ты думаешь, что мы станем тебя торопить? Хотя, на твоём месте я бы долго не раздумывал.
- Ага... А если я решу.. ?
- Просто не пей лекарства. Если припадки будут постоянными, без перерыва, ты перейдёшь в иное состояние.
- Смерть? Но я же бессмертен?
- Гм, нет, не совсем. Хотя, это всё лишь условности — ты понимаешь. Смерть и бессмертие — это просто понятия, придуманные не нами. Твоё тело — просто оболочка. Твоё сознание — вот что главное. И как раз оно перейдёт на иной уровень, а точнее, выйдет за пределы всяких уровней. К нам.

 Вдруг начало светлеть.

- Ну всё, сейчас ты очнёшься. Хотя я бы советовал тебе очнуться не туда, ты понимаешь... Ну, давай. Очнись! Очнись!!

 А?

- Очнись, родной!

 Это Деми? Да, это она. Бедный Малыш!..

 Однако стоп. Я же был на ВДНХ, на эскалаторе? Или нет?

- Ты пришёл, и почти сразу... Упал... - у Крохи снова слёзы в огромных зелёных глазах, - Но ты был очень странен, почти не бился, а просто отключился, уснул, мгновенно. Так странно, раньше с тобой такого не случалось..

 О да, Маленькая моя, да. Знала бы ты, как ты права сейчас...

       
                ***

 Новогодние праздники наконец-то остались позади... Не знаю, почему «наконец-то», - ведь, в сущности, я их и не заметил почти. Однако из песни, как говорят, слов не выкинуть.

 «Однообразие» — это не совсем подходящее слово, но это первое, что приходит в голову.   

 С другой стороны, разве оно не составляет всю мою жизнь?..

 Работы меньше не стало. Тут тоже ничего не изменилось, хотя в коридоре мои стул и стол трансмутировали в диван. То есть не то чтобы это неудобно, но иногда слишком расслабляет. Чиллаут.

 В остальном.. Едва ли можно говорить о каких-либо других изменениях.

 С событий того памятного Вечера Откровения — так я прозвал свою беседу с сородичем (хоть слово это дико), - прошла уже парочка вечностей. И как-будто и не было ничего.. А может, и правда не было? Привиделось в болезненном бреду? Галлюцинации нездорового сознания? Bad trip Старого Монстра?

 Ничего нельзя сказать наверняка.

 С таблетками пока экспериментировать не решался.

                ***

 Не могу ничего написать.

 А ведь раньше в такой ситуации у меня начиналась тяжёлая депрессия. А теперь? Мне всё равно?

 Я никогда не задавался вопросом, зачем я вообще пишу. Ответ был ясен с первой же мысли о нём.

 Когда ты — бессмертное Существо, проклятое своим бессмертием, постоянством и скукой, ты придумываешь что угодно, лишь бы хоть на время побыть кем-то другим.

 Да! Я не столько создавал своих героев, сколько я создавал для себя возможности пожить в других условиях, побыть кем-то другим. Иметь другую судьбу. Выбирать её. Конечно, потом... Потом мои персонажи становились самостоятельными, и теперь уже они решали, стоит ли вообще уделять мне внимание. И тогда уже они могли навещать меня, с разной степенью навязчивости, или вообще исчезать, забывая про меня.

 Но до этого всего.. Я мог побыть другим.

 С книгами нечто похожее, но разница в том, что в книгах уже всё придумано. И хотя тебе неизвестно, чем всё окончится, тебе всё равно никуда не деться от той судьбы, что тебе уготована. Другое дело, когда ты сам её создаёшь...

 Хотя я понимал, конечно, что как я не абстрагируюсь от себя самого в своих героях, мне не избавиться от себя полностью. И в них, в каждом из них всегда останется частица, которая будет придавать им сходство со мной. Точно так же как во мне есть все их черты.

 Но это было меньшим злом. Я мог выбирать, или хотя бы создавать иллюзию выбора, - пусть так, но ведь вся наша жизнь тоже иллюзия. Так что я обманывался ровно настолько же, как и обычно.

 Это имело, впрочем, и другие стороны, но... К чему о них говорить?

 Ни к чему.

 Однако... Теперь у меня не возникает столь острой потребности. Я научился, привык жить обычной жизнью, такой, какой живут люди вокруг меня. И если в этой жизни  осталось ещё что-то необычное, то его становится всё меньше и меньше. Плохо это или нет? Ведь люди умудряются жить настолько обыденно иной раз, что невольно начинаешь думать о том, что они никогда не знали ничего другого. Они забыли, забыли всё то, что их когда-то удивляло, несмотря на то,  что от этого их отделяют отнюдь не миллиарды лет, а всего ничего.

 Сейчас подумал о том, что такая банальная вещь, как склероз, то, на что люди обычно сетуют, является для меня скорее спасением. Жить вечно — это одно, но и помнить всё, что было — это гораздо тяжелее. Мне, пожалуй, повезло, что я быстро забываю... Хотя, я хорошо помню то, что приключалось со мной сто, тысячу, сто тысяч лет назад. Но если я не хочу вспоминать, я могу надолго забыть об этом, и воскресить в памяти эти события лишь в случае необходимости.

 Всё же иногда становится интересно: неужели всё это может иметь конец?

                ***

 Вчера вечером, вернее, уже ночью, уже почти сегодня, ко мне вдруг подошла Кошка, и, усевшись рядом и пристально на меня взглянув, сказала:

- Это может иметь конец, но положить этому конец можешь только ты сам.

 И да не удивит вас разговорчивость моей Кошки; хотя, думаю, едва ли найдётся кто-то, кто-таки удивиться сему.

- Да я понимаю. Но ты же знаешь, это не так просто.
- Само собой. - она зевнула, прикрыв лапкой ротик, — но ты же не думаешь, что в этой жизни вообще что-то может быть просто?
- Не думаю; а ты в прошлом воплощении случайно не в Одессе жила?
 
 Она рассмеялась.

- А ты? И вообще, у Кошек нет прошлых или будущих воплощений, как у других Существ. Это заблуждение. Мы вечны, на самом деле. Просто мы - в отличие от тебя, кстати, - не привязаны к определённой Точке, мы свободны от привязанностей вообще. Разве что мы сами этого захотим. Вот как я в случае с тобой.
- Это лестно...
- Да нет. Просто я и увидела в тебе родную душу. И твоя брошенность и ненужность тоже роль сыграли. Кошки всё-таки самые опытные Хранители. Так что, считай, у меня инстинкт сработал. А потом уже и полюбила тебя всем своим крохотным кошачьим сердечком.. - она вздохнула.
- Спасибо, Пушистая, - искренне поблагодарил я, - я тебя тоже люблю.
- Да ладно тебе. И потом, за любовь «спасибо» не говорят. Ну да это ладно...

 Она свернулась клубочком на кресле, и мне сразу же захотелось спать.
 
- Так что ты будешь делать с предложением?
- Не знаю.. А что бы ты сделала?
- Хм. Я ждала этого вопроса. И вообще, ты довольно предсказуем.
- А я ждал, что ты мне напомнишь об этой предсказуемости. И вообще..
- ..мы давно можем общаться без слов, не так ли? Ты ведь это хотел сказать?
- А мне нужно отвечать?
- Нет. - Кошка улыбнулась. - Не нужно. Ты всё понимаешь, ну и я не без понятия, да.
- Я знаю.. Так что бы ты сделала на моём месте?
- Я бы не оказалась на твоём месте. Сослагательное наклонение не для меня вообще.
- Хорошо, переформулируем. Что бы ты мне посоветовала в этой ситуации?
- Ничего. Ты же знаешь, что всё случится так, как должно быть.
- А если нет? Я же не человек, я Монстр.
- А всё едино. И даже для меня, кстати. Только я знаю, что будет, а ты нет, хоть и Анализатор.
- А насчёт меня знаешь?
- Конечно.
- ..?
- Нет, не скажу никогда. Я что, я подписку давала, образно выражаясь. Да и потом... Это тебе всё равно ничего не даст. Знание не даст тебе сил изменить предназначенное. Оно только опечалит тебя твоей беспомощностью. И ты ещё проклянёшь меня за то, что я сказала. Так что забудь.
- Как оно всё жёстко...
- А ты думал. Се ля ви, ага.
- Странно... Раньше я и не задумывался ни о чём подобном. Разве что о собственном одиночестве. Но после твоего появления, и появления Деми.. Эти думы стали бессмысленны. А теперь вот.. Опять озадачили.. Слушай. А что если это всё мне приснилось?

 Кошка сощурилась, и выдержала паузу. Потом промолвила:

- Конечно приснилось. Точно так же, как я тебе снюсь сейчас, и весь этот разговор. Точно так же, как снится тебе вся твоя жизнь в Мире людей. Как весь этот непонятный и досадный отчасти сон. Ты вот уже целую Вечность снишься сам себе. Тебе уже настолько надоело, что твой Разум создал для тебя «сородичей», которые предложили тебе, образно говоря, «проснуться». И теперь ты спишь, и тебе снится сон, в котором ты спрашиваешь свою говорящую Кошку, снилось ли тебе это, или нет. Понимаешь?

 Я молчал. Впрочем, от Пушистой удивительно было бы ожидать чего-то другого.

- Сны, - сказала Кошка, - об этом ещё Кальдерон писал. И ещё кто-то до него, уж и не помню. История стара, как ты сам. Жизнь есть сон. Проблема в формулировке. Вообще, все проблемы от неточности формулировок. И от формулировок в принципе. Потому что только тогда всё ясно, когда ничего себе не пытаешься объяснить, попутно поправляя себя, и ещё больше запутываясь, и, в конце-концов теряя тоненькую ниточку-волосок Изначальной Истины. Теряя насовсем. Точнее, это тебе кажется, что насовсем. А на самом деле ты её и не находил никогда, а значит, и не терял. Всё просто, да.. И непросто.

 Я молчал. Любые возражения были бессмысленны. Любые поддакивания — тем более.

- Ты понять должен, вернее, не понять даже, а сделать, возможно, единственный выбор в твоей жизни, а потом, собственно, понять, что ты его сделал, этот самый выбор. И вместе с тем понять, что никакого выбора для тебя никогда не существовало, и существовать не могло.

 Кошка посмотрела на меня. Я, вероятно, вид имел довольно нелепый в своей бессмысленной задумчивости, потому что она громко расхохоталась, и сразу же прикрыла ротик лапкой.

- Ну ты и умора, Монстр.
- Ладно тебе, Будда.
- Ладно-ладно. Давай спать, а то завтра на работу не встанешь.
- Давай..

 И вот, назавтра, сижу я на работе, делать нечего, поручений нет, и я думаю обо всём том, что сказала мне Кошка.

 Ох и налила она воды, честно говоря!..

                ***

 А я-таки кое-что забыл. Я забыл спросить у Кошки об Озере. Ведь она наверняка могла бы мне что-нибудь по этому поводу сказать... Что оно такое, это Озеро? То есть, конечно, я знаю, но.. Его ведь раньше не было. Тогда, давно. Или я чего-то не помню? М-да. Иногда приснопамятный мой склероз таки может мне сослужить и дурную службу...

 Надо будет помочь Крохе рассадить кактусы. Хотя, она у меня умница, и сама справится.

 Всё это странно. Когда это началось? Сначала Озеро, а потом сородичи? Или как? Конечно, вопросы не имеют смысла. Мало того, что нет смысла привязываться к времени для Существа вне времени и Вечного вообще. Так ещё и.. Не всё ли равно? Сначала, потом.. Это тоже координаты. Вот поэтому я и думаю так. Всё-таки жизнь среди людей накладывает сильный отпечаток на образе мысли. В другом случае я бы так не думал, у меня бы никогда не возникло подобных вопросов.

 Озеро.. Озеро появилось как метафора. Там ещё заброшенная церковь на берегу была. Но это видимо было так давно, что я успел позабыть о ней.

 «..Когда-то там жил Бог»

 Всё-таки излишняя человечность для меня — это даже вредно. Только человек может понавыдумывать себе богов, чертей, кого угодно, только чтобы верить хоть в кого-нибудь, чтобы не было одиноко.

 Или не только человек? Ведь я... Мои персонажи, например — чем не боги и черти? Мои собственные, персональные? Сам выдумал, сам поверил, только чтобы не быть одиноким.

 А они возьми да и стань живыми и независимыми...

 Но Озеро — это странно в любом случае. Ведь я же всегда бежал одиночества; в Озере кроме меня, наоборот, никого нет. Это мир, замкнутый на себя. Пустой.

 И вдруг я в нём. Почему?

 Неужели я настолько устал от людей, что когда-то ужасавшее одиночество, не дававшее покоя, теперь вдруг стало желанным? Естественным?

 Или же.. Говорил же Собеседник, что мы по природе своей одиночные Существа. И, быть может, моё Озеро — это тот самый собственный Мир, как у остальных наших?

 Но если так.. Зачем мне Мир людей? Зачем он был мне нужен раньше, и зачем мне он теперь?

 А Деми?

 Ведь, если подумать о том, что ничто не просто так, и допустить, что возвращением обратно, логически мысля, будет окончательное пробуждение в Мир Озера, то зачем тогда в моей жизни появилась Она?

 Солнце моё рыжее...

 И ладно, та же Кошка, например, к Миру людей не привязана, и для неё моё пробуждение будет делом обычным, то как же Деми?

 А что если.. Она ведь Волшебное Существо. Что если она, как и Кошка.. Что если так всё и должно быть? Но.. Я привязался к Дому, и к моим «барышням», кем бы они не были; ведь я тоже невесть знает что такое..

 Это как.. Как дочитывать интересную, любимую книгу. Ты вроде её уже до дыр зачитал, и всё равно доходя по последних страниц, ты чувствуешь горечь предстоящего расставания. И даже пытаешься читать медленнее, только чтобы растянуть момент, и подольше не переворачивать последнюю страницу..

 Книга, у которой нет продолжения.

 Или есть?

 Как следующее воплощение, как жизнь после Бардо. И мы опять встретимся — я, Деми, Кошка, - после?

 Хотелось бы.. Хотя, по неясной причине у меня нет уверенности в том, что так и будет. Это проклятое человеческое — быть или не быть, будет или не будет. Чортов дуализм!!

 Я должен отдохнуть. Голова болит...

                ***
 А наутро мы проснулись не столько от будильника, сколько от холода. Батареи остыли, и теперь наша спаленка напоминала холодильную камеру.

 Кутаясь в одеяло, я понял, что включенная электробатарея мне уже ничего не даст, - надо вставать и идти на работу.

 На улице чуть ниже ноля и лёд. По дороге я поскальзываюсь и падаю; вроде бы несильно, но содержимое желудка успевает неприятно перемешаться, а к горлу подкатывает кисло-горький ком.

 Настроение отвратительное.

 Думаете, это только для людей понедельник — день тяжёлый? А вот дудки. Для монстров он такой же. «Им бы понедельники взять и отменить..»

 Эх...

 На работе, как обычно, нет заданий. Разве что сходил вот на почту, отправил письма.

 И всё.

 Если я когда-нибудь возьмусь писать нечто вроде мемуаров, я назову их «Вечность на диване». Или что-то вроде этого.

 Или вот в метро, например.

 В метро.

 В метро всё было как обычно, да. Те же людские потоки, людская канализация. Внизу то же, что наверху. Наверху то же, что внизу.

 На эскалаторе толкотня. Я бы приравнял поездку на эскалаторе к экстремальным видам спорта. «Попробуй удержись».

 И когда скуки ради разглядываешь людей, едущих навстречу на соседнем эскалаторе, вдруг происходит странное и мгновенье замирает.

 Человек был непримечателен, и в другой раз я бы его и не заметил — ну мало ли? Какая-то куртка, типа моей, шапка, несколько заросшее лицо...

 И вот тогда, в напряжённо-тревожном выражении его лица и будто бы испуганных глаз я внезапно узнаю себя.

 Это ни с чем не сравнимое ощущение. Будто бы смотришь в зеркало, хотя отражение и неточное. И внутри образовывается какая-то пустота, и сосёт под ложечкой, потому что неожиданно и не.. Невозможно? Да нет.

 Двойник, похоже, испытывает те же чувства. Глаза его расширяются, и он просто смотрит, не отрываясь, и изумление пополам с испугом в его глазах.

 Голова кружится.

 И внезапно я замечаю, что эскалатор не движется, мало того, все люди куда-то исчезли. А Двойник вдруг улыбается, и кивает головой, мол, спускайся.

 В тумане.

 Внизу, на станции тоже пусто. Горят люстры. Где-то слышится гул поездов.

 Он подходит ко мне, будто бы нерешительно, но не снимая улыбки. И тогда я слышу голос:

- Отлично. Рано или поздно, это должно было случиться. Да?
 
 И тут понимаю, что это мой голос, и это я сказал. А Двойник кивает, соглашаясь.

- Непременно.
- А у людей есть поверье, что повстречать двойника — к скорой смерти, - я улыбаюсь.
- Ну ведь к нам-то это не относится. - Двойник копирует мою улыбку.
- Пожалуй. А вообще, зачем? Ты можешь мне сказать что-то?
- На самом деле уже всё сказано. Ты всё понимаешь. Но ты нерешителен, и ты медлишь. Это очень на тебя похоже.
- И на тебя, в таком случае, - замечаю я не без иронии.
- Это точно, тут уж ничего не поделать. - Двойник, улыбаясь, разводит руками.

 Некоторое время мы молчим. Я думаю о том, куда делись люди.

- А не всё ли равно? У тебя с ними всё разные пути-дорожки.
- Да.. Так что ты хотел сказать?
- Ну тогда скорее уж показать, - Двойник достаёт из кармана куртки нечто, завёрнутое в газету и пакет. Он разворачивает всю эту упаковку, и это оказывается довольно большим кристаллом-многогранником. Он протягивает его мне, и я вижу множество своих отражений на гранях.
- Понял метафору?
- Ну...
- Тугодум, - он смеётся, - ну да нестрашно. Что ты видишь?
- Отражения.
- Ну да. Одно большое, и множество маленьких.
- Ага. Сегодня просто просто Праздник Зеркал какой-то.
- Точно, - он улыбается. - Но суть-то в чём?
- В чём?
- Скажи мне, они реальны?
- Кто?
- Отражения.
- Реальны? Ну.. Относительно. Смотря что ты имеешь в виду.
- Да тут и иметь нечего. Реальны?
- Относительно?
- Чего? Или — кого?
- Меня. Нас даже.
- Скорее тебя всё же. Потому что я тоже, с этой точки зрения. Это как с твоими персонажами...
- .. «реальны настолько же, насколько реален я».. «реальны относительно друг друга»..
- Вот! - Двойник ответом удовлетворён. - Однако есть неточность. У них — одинаковая, скажем так, судьба?
- В смысле? Они же отражения..
- ..столь же реальные, сколь и ты сам. У тебя же есть судьба?
- Вот уж не знаю..
- Есть, есть. Но суть не в том; судьбы у вас разные. Вспомни Борхеса, «Сад, где ветвятся дорожки». Вот и тут так же. Смотри, один ТЫ сейчас поднялся по эскалатору вверх, всё ещё пребывая в удивлённой задумчивости от встречи с Двойником; а вот второй ТЫ упал с эскалатора, потому что с ним случился приступ; а этого ТЕБЯ отпустили с работы, и он уже дома, с Деми и Кошкой. А вот этот ТЫ, смотри-ка, совсем в других, незнакомых декорациях, верно? Может быть, он в будущем? Как Билли-Пилигрим, правда?

 Я смотрел на кристалл, где множество Я занимались самыми разными делами, пребывали в самых разных состояниях, и Точках.

- А.. Что в итоге?
- А в итоге всё просто. То, чего ты хочешь, и чего ты боишься, уже произошло. Уже случилось. Ты не найдёшь ЭТОГО отражения, потому что За Пределами Измерений нет никаких отражений, так же, как нет и тебя.
- И.. И что?
- И то. Твой страх зиждется на том, что ты «проснёшься» в некий Мир, где не будет близких тебе Существ. Но это уже произошло. Одна из Дорожек привела, в конечном счёте, именно туда. Тебе нечего бояться, просто нечего. Ты никого не потерял.
- А как же тот Я, который..
- А ему уже всё равно. Он уже не помнит. Он уже мыслит совсем иными категориями, если вообще можно так сказать.

 Какое странное чувство. Всё кончилось, не начавшись.

- Но.. Это же не могло не отразиться на мне?
- А чего ради? Всё случилось так, как и должно было.
- Да.. Странное чувство.
- Какое?
- Чувство незавершённости, словно чего-то не хватает. Словно что-то ещё в тумане, а я не вижу.
- А зачем тебе? Живи себе и живи. Вместе с родными. Спокойно, как раньше.
- Но ведь эта жизнь совсем не такая, какой должна быть.
- Странное утверждение. - Двойник пожал плечами. - Жизнь вообще никому ничего не должна. Она просто есть.
- То есть я так и останусь отщепенцем в Мире людей?

 Тут Двойник вдруг словно не нашёлся, что ответить. Повисла пауза.

- Ты всегда им был. - наконец промолвил он. - С той лишь поправкой, что это самое «всегда», эта Вечность, не длится и доли секунды. Она как луч звезды — и быстрый, и бесконечно долгий, и вечный, и давно исчезнувший. Ты всё ещё видишь его, потому что звезда далеко, а ты медленный. Будь ты другой звездой, скажем, или чем-то вроде, для тебя он был бы мгновенной вспышкой, как фотовспышка или Большой Взрыв. Сверкнул — и нет его, словно и не было никогда.

 Он снова умолк.

- А что будет дальше? - спросил я.
- А ничего не будет. Просто стряхнёшь с себя оцепенение.. <вдруг это странное чувство пропало, и я словно встряхнулся. Что это было?>, а потом сядешь в автобус, и поедешь домой.

 Автобус тронется. Вот сейчас. В салоне уже тепло, водитель рассчитывает последнего пассажира, и включает «поворотник».

 Я уже устроился на кресле у окна, я всегда сажусь туда, - и, пристроив рюкзак на колени, под неизменную Милен Фармер в плеере отправляюсь домой, к Деми, Кошке, и супу.

 Поехали.

                ***
 
- "А вы сегодня в ударе, поручик".

 А?

 Диван, коридор. Теперь я, кажется, понимаю стихотворение Блока, про ночь, улицу, фонарь и аптеку.

 Ну да ничего. Ещё каких-то три часа, и я выйду отсюда, и, пережив метро, уеду на белом автобусе к Дому, и там наконец-то сделаю то, что должен.

                ...

 monster © январь 2009