Земной путь глава 17

17
   Когда Глеб вернулся домой, он почувствовал себя так, словно вышел из тюрьмы, в которой провел длительное заключение. Он почувствовал, как огромная гора, наконец-то спала с его плеч. Он был дома.
   Но страшные слова военрука не хотели выходить у него из головы. Глеб попытался от них отвлечься, сев играть в компьютерную игру. Но тут же с отвращением понял, что стрелять в экранных монстров ему также невыносимо, как и в живых людей.
   Глеб с раздражением выключил компьютер.
   Его отношения с Ольгой тоже складывались не лучшим образом. Ольга темнила, не желая полностью порвать с Глебом, но и избегая свиданий с ним.
   С тяжелым чувством Глеб бродил возле своего дома, в надежде на то, что свежий воздух сумеет разогнать его мрачные мысли.
   Глеб не обратил внимания на то, что к нему, не торопясь, приближается соседский старик Дмитрий Андреевич Звягин, которого все в округе называли либо дядей Димой, либо вообще просто Димкой, не смотря на то, что возраст старика был под семьдесят, а выглядел он, благодаря постоянному пьянству, еще старше.
   Шаркая ногами, и расчесывая одной рукой свою седую бороду, старик направлялся прямо к Глебу.
   - Здорово, Глеб, - приветственно взмахнул рукой Дмитрий Андреевич, когда Глеб, наконец, его заметил.
   - Здравствуйте, дядя Дима, - с напускной веселостью ответил Глеб. У него не было ни малейшей охоты продолжать разговор с известным местным пьяницей, но тот, видимо, не собирался проходить мимо.
   - Как жизнь молодая?
   - Потихоньку, - ответил Глеб, обдумывая, как бы половчее улизнуть.
   - Чем занимаешься? – не отставал Дмитрий Андреевич.
   - Да ничем таким, просто гуляю.
   - О-о, - протянул Дмитрий Андреевич. – Правильно, правильно, гулять надо. Не угостишь ли старика сигареткой?
   - Да я ведь не курю, дядь Дим.
   - Отчего так? – удивился старик. – Ты что, чай уж не маленький. Сколько лет-то тебе?
   - Семнадцать стукнуло.
   - О, ну вот видишь! Пора уж и курить начинать.
   - А для чего? – спросил Глеб.
   - Как это для чего? – опешил старик. – Для чего люди курят?
   - Не знаю.
   - Чтобы удовольствие хоть какое-то от жизни иметь.
   - Куренье вредно для здоровья, - сухо сказал Глеб.
   - Глупости все это! – махнул рукой старик. – Знаешь поговорку; «Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким умрет».
   В ответ Глеб только хмыкнул.
   - Что же ты, может быть, и не пьешь тоже?
   - Может, и не пью.
   - Ну, что же ты, совсем как не мужчина! Не пьешь, не куришь, с женщинами, наверное, тоже дела не имеешь?
   - Точно.
   - Для чего же ты живешь тогда? На что тратишь свои годы молодые?
   - А на что их надо тратить? – спросил Глеб. – И для чего надо жить? Неужели же в жизни есть хоть какой-то смысл?
   Настал черед хмыкать старику.
   - Оно, конечно, так, жизнь, как таковая, вообще не имеет смысла. Да и не может иметь. Но жизнь нужно прожить так, чтобы было чего вспомнить в старости. Вот ты, например, отказываешь себе в самых главных удовольствиях, которые только доступны человеку. А для чего? Что ты будешь вспоминать в старости? А старость ведь она наступит быстро. Не успеешь опомниться, как молодость пролетит. И что ты будешь вспоминать? Жизнь пролетела, а ты упустил все удовольствия? Вот оно ведь как!
   - А что я должен вспоминать? – вдруг вспыхнул Глеб. – Как я всю свою жизнь пропил, и свои легкие прокурил? Это что ли?
   - Э, - махнул рукой Звягин. – Ничего-то ты не понимаешь! Ты послушай меня, мне уже почти семьдесят, и я жизнь знаю. С годами-то она, мудрость, приходит. И я тебе советую, не упусти молодость. Жизнь, она ведь такая, упустишь все радости земные, потом жалеть будешь. Жизнь она для того-то и дана.
   - Для чего того? – не выдержал Глеб. – Ну, для чего того? Чтобы жизнь свою пропить, как это делают алкаши, и потом ничего не иметь! Вечно ходить с трясущимися руками, и с одной только мыслью в голове; где бы выпить? Так что ли? Старческая мудрость! Да какая уж там мудрость! Пить, курить и материться, вот она вся та жизнь, за которую вы агитируете! Да посмотрите же вы на себя! Что вы-то можете вспомнить хорошего в своей жизни? Одна водка, и ничего более! От такого-то смысла жизни люди и превращаются в животных, вот так и происходит деградация! Эх, вы! А еще других учите!
   Раздраженный и раздосадованный, Глеб вернулся к себе во двор. «Что ты будешь в старости вспоминать?» - вертелись в его голове слова старика. А что надо, в самом деле, вспоминать в старости? Уж не водку, это-то точно. И для чего жить? Молодость надо прожить так, чтобы было не стыдно старости, чтобы была обеспеченная старость. Вот именно! Чтобы старость была обеспеченная. А для этого необходимо в молодости зарабатывать деньги, ну и, конечно, получать от жизни удовольствия. Но эти удовольствия должны быть разумными, они не должны приносить вред и ломать жизнь. Все должно быть в меру, ко всему надо подходить здраво.
   Вот, например, мать моя, думал Глеб, она всю жизнь устраивала свое благополучие. Она поступала правильно, она поступала разумно. Теперь у нее и дом хороший, и автомобиль импортного производства, и все такое прочее. Вот только жаль денег маловато, экономить их приходится. Но это не ее вина, отчим разорился. Вот и я должен идти по ее стопам, зарабатывать деньги, но следить за тем, чтобы не разориться.
   Правда в России становится все труднее и тяжелее зарабатывать деньги, вот в этом главная загвоздка. Правда мать вынашивает замысел о переезде в Соединенные Штаты. Это было бы, пожалуй, самым лучшим выходом из ситуации. В Америке-то заработать деньги гораздо проще, чем в России. Но чтобы переехать в Америку, необходимо иметь уже здесь деньги, иметь уставной капитал. Но у них его нет. Получается заколдованный круг и, чтобы там не говорили, все упирается в деньги. Деньги, вот что главное в жизни, вот в чем смысл. Все остальное; философия, нравственность, моральные принципы, все это не имеет значения. Все это пустое и бесполезное. Единственное, что имеет смысл – это деньги.
   Так думал Глеб. И в том была не его вина. Нельзя вменять человеку в вину то, что он вырос в мире, где правят деньги. И не является виной современной молодежи тот факт, что родители и школа прививают им с самых малых лет понятия о том, что ради денег можно идти на все, перешагивая через любые нравственные принципы.
   Но вот с родителей и учителей, эту вину снимать нельзя. Ведь именно школа и родители являются теми основными факторами, которые закладывают в детях все то, на чем они будут основывать всю свою будущую жизнь. И аморально потом винить во всех смертных грехах молодежь, обвиняя в тех поступках, совершать которые научило ее старшее поколение. Именно на старшем поколении лежит ответственность за то, каким становится новое поколение, так как молодежь, безусловно, является зеркалом, отражающим истинное лицо своих родителей, дедушек и бабушек.
   Но когда молодежь вырастает, создает свои семьи, обзаводится своими детьми, то тогда наступает момент, когда они сами становятся учителями, и тогда уже поздно перекладывать ответственность на других. В момент создания семьи человек берет на себя ответственность за будущее своих детей, ответственность за то, кем они станут, и какие понятия в них будут заложены.

   Школа закончилась. В середине июня Глеб сдал последний экзамен. При помощи денег это было сделать нетрудно, трудно сдать экзамен без них. И дело здесь было вовсе не в бездарности учеников, а в самой школьной системе, в педагогах.
   - И куда он теперь будет поступать? – спросил Сергей у Ксении через некоторое время после того, как Глеб получил аттестат.
   - Ой, ума не приложу! – воскликнула Ксения. – Разумеется, необходимо его в институт пристроить. Но в какой? Вот в чем вопрос стоит.
   - А на кого бы он хотел выучиться? – спросил Сергей.
   - Да бизнесменом он хочет стать, само собой. Сейчас все хотят быть бизнесменами. Это самая престижная профессия, да похоже, единственная, при которой человек может достойно прокормить себя.
   Сергей помрачнел.
   - Бизнесменом, - тихо проговорил он. – Плоха та страна, где востребованы только бизнесмены.
   - А что поделаешь! Больше в нашей стране никто не востребован. И в какой институт Глеба пристроить, тоже не знаю. Хороший ведь институт имеется только за границей, в западных странах. В России нет нормального образования.
   - А ты уверена, что за границей образование хорошее? – спросил Сергей. – И вообще, что ты подразумеваешь под хорошим институтом?
   - Известно что, - сказала Ксения. – Чтобы ученики смогли, как положено свою профессию изучить, чтобы специалистами могли стать, а не просто корочку получить. И за границей, в дорогих университетах, там же ведь совсем иной подход к студентам. Там обучение очень тщательное, и со студентами обращаются как с людьми, а не как со скотами. В отличие-то от наших вузов. У нас ведь преподавателям глубоко наплевать на то, знает ли студент предмет или не знает. Им лишь бы взятку в карман положили побольше, тогда и оценка была бы лучше. Э - эх, да что там говорить!
   Ксения раздосадовано махнула рукой.
   - То, что предмету там обучают тщательно, это хорошо, - произнес Сергей. – Но ведь и это же еще не все. Образование – это не только обучение наукам.
   - А что же это еще? – не поняла Ксения.
   - Образование – это создание в человеке образа, то есть закладывание в человеке тех нравственных основ, которые бы определяли его судьбу в будущем.
   - Вот еще! Ни школа, ни институт вовсе не обязаны закладывать в человеке ничей образ.
   - Но они закладывают, - возразил Сергей. – Так или иначе, но они закладывают. Впервые в западные школы отдавать своих детей, у нас в России, начали во времена Петра I. В те времена Петр I рассчитывал на то, что в Европе нашу молодежь обучат тем наукам, которые не были развиты в России до тех пор. Потому-то и назвали тот процесс прорубанием окна в Европу. Петр I хотел сделать России передовой и развитой державой. Но он не мог предвидеть того, что произойдет вследствие этого. Вместе с научными знаниями русская молодежь приобрела, вдобавок, и ненависть к России. Ведь всем уже давно известно, что Запад ненавидит Россию, видит в ней корень зла, причину всех своих бед. Вполне естественным оказалось и то, что когда русская молодежь попала в Европейские школы, то ее, наравне со всеми, стали обучать и этой ненависти к России. В результате чего они возвратились назад людьми с промытыми мозгами, полностью уверенные в том, что Россия отсталая страна, мешающая развиваться всей мировой цивилизации, что российский император – это есть зло, да и вообще вся русская монархия в целом. Они были уверенны в том, что всю историю России надо перечеркнуть, и написать заново. Тут уж ни о какой любви к родине и речи быть не может. Молодежь вернулась из Европы лишенная понятия Родины. Даже сам русский язык стал считаться языком варваров, все начинали говорить на «цивилизованном» французском языке. Это был язык культуры. Именно с Запада к нам попали масоны, несущие пагубную революционную идею. Отсюда и пошли декабристы, вольнодумцы, и прочие смутьяны. Кстати, именно тогда и возникли в России атеизм, нигилизм и идеи социального равенства. Единственное, что мешало Западу разрушить и поработить Россию – это самодержавие, державшееся на уверенности народа в том, что царь нам дан от Бога для хранения России. И Запад коварно развратил наш народ, настроил его против царя, вытравив из него уважение и почитание царской власти. В глазах народа царь перестал быть помазанником Божьим. Потому-то и произошла революция 1917-го года, которая и привела Россию к тому, что мы сейчас видим.
   - К чему ты это все говоришь? – враждебным тоном спросила Ксения. – Что ты хочешь этим мне сказать?
   - Я хочу сказать, что посылая своего сына в западный институт, ты, тем самым, научишь его ненависти и презрению к России. Он вернется оттуда уверенным в том, что из России надо выкачать все, что в ней еще осталось ценного, и за бесценок продать за границу. Бизнес? Да какой же это бизнес? Это просто-напросто разворовывание России! А бизнес – это совсем иное! Настоящий бизнесмен заинтересован в том, чтобы его родина развивалась, процветала, а вовсе не в том, чтобы повыгодней продать ее! В дореволюционной России купцы и промышленники так и поступали. У них не было такого дикого представления, что все надо продать и растащить! А ведь именно такому бизнесу будет обучать Запад твоего сына!
   - Господи Боже! – воскликнула Ксения. – Но разве наши школы не учат тому же самому? Разве все эти сегодняшние олигархи, казнокрады и расхитители не обучались в наших школах? Все они закончили советские школы, советские институты! И вот результат! Чем же наше образование лучше западного?
   - И наше образование тоже не подарок, - согласился Сергей. – Систему образования необходимо в корне менять.
   - Речь не о том, менять систему или нет, - возразила Ксения. – Речь о том, куда мне отдавать своего сына. В какой институт? Где оно, это учебное заведение, которое бы человека человеком делала? В западных учат Россию ненавидеть, в советских учили доносы на соседей писать. Кстати, современные наши учебные заведения как раз построены по западному образцу. В них о любви к родине и речи не ведется. Так вот, я еще раз спрашиваю, куда мне отдавать учиться своего сына?
   - Если честно, я не знаю, - признался Сергей, под пристальным взглядом Ксении.
   - Ну, а раз ответа нет на этот вопрос, то я предпочитаю, чтобы мой сын учился в западном институте. Там, по крайней мере, он сможет изучить специальность, как следует. А не просто получить аттестат.
   Этими словами Ксения дала понять, что разговор окончен.