Глава 3

***
Ровно в восемь вечера, Рыжик припарковался во дворе Димкиного дома. В грязном дворе ничего не изменилось, хотя последний раз Андрей был здесь почти два года назад. Всё та же помойка, поставленная аккурат под окна квартир первого этажа, бельевые верёвки, натянутые поперек ободранных тополей, детские качели посреди вытоптанной площадки, издающие противный монотонный скрежет. Казалось, что здесь время замерло, что не было ни перестройки, ни кризиса, ни войны. Вот только если пусто очень, даже скамейки у подъезда не осаждали старушки, коротающие время между бразильскими страстями героев бесконечных сериалов.
Рыжик открыл ржавую дверь, пригнулся, чтобы не задеть вырванные провода домофона. Вбежав на третий этаж, остановился перед неприметной дверью с облезшим кусками дерматином. Дверь тут же распахнулась, не успел Андрей прикоснуться к звонку.
- Привет. А я в окно увидел, как ты из машины вылезаешь.
Длинные светлые волосы завязаны в высокий хвост, руки от плеча до запястья забиты татуировками, в ухе, переливаясь, блестит связка сережек, - ещё в мирное время Димка Роджер наводил страх и ужас на работодателей, вследствие чего быстро осел дома, собирая по индивидуальным заказам компьютеры-мутанты, любой формы, размера и мощности. Андрей припомнил давний рассказ Роджера, как ему довелось скрещивать ноутбук с микроволновкой.
- Слушай, а ты вообще где пропадал всё это время, - спросил Роджер, когда друзья прошли на кухню. Кухня тоже была та же самая, со старым польским гарнитуром, купленным ещё родителями.
- Да так, - Рыжик неопределённо подал плечами, - дела, дела.
- Выпьем? За встречу. – под аккомпанемент доставаемой из шкафа бутылки. За машину не беспокойся, ночевать оставлю.
- Выпьем.
- Ты как вообще? – поинтересовался Андрей.
- Да нормально. Живу потихоньку. Работы, правда маловато, ну так ты вроде как об этом и хотел поговорить.
- Ну да. Мне нужно около сорока компьютеров. Сможешь собрать.
- Если детали будут – смогу. Сейчас даже на чёрном рынке мало что достать можно. Особенно мониторы и корпуса.
- Мониторы и корпуса будут точно, детали достанем. С тебя только работа.
- Тогда ладно. Рыж, ты же знаешь – Роджер неожиданно подмигнул Рыжику – слово друга для меня закон. Ну или по крайней мере активная рекомендация, - давай ещё по одной.
- Эх, налей, налей ещё по одной, с утра я снова больной, - затянул дурным голосом Рыжик.
-Слушай, – Роджер посмотрел на друга слегка удивлённо, - тебе не говорили, что тебе в детстве трактор на ухо наехал?
- Говорили, - усмехнулся Рыж, - а тебе не говорили, что у тебя водка хорошая?
- Говорили. Ещё?
- Давай.

***
- БЛЯЯЯ – было первое слово, которое прорезалось в кипящих мозгах Рыжика, после пробуждения.
Придерживая пальцами веки, ему казалось, что без этой предосторожности, глаза выкатятся наружу и обратно уже не встанут, Рыжик доплёлся до кухни. Едва не полетел на пол, споткнувшись об пустую бутылку, распахнул холодильник, нащупав в нём заблаговременно приготовленную хозяйственным Роджером бутылку пива. Покрутив головой, Андрей попытался найти открывашку. Убедившись в бесполезности этого занятия, пугливо оглянулся и открыл бутылку об угол стола.
Вылакав пиво залпом, Рыжик обрёл способность двигаться, смотреть и даже более менее связно мыслить.
Закурив, Рыжик сел за стол, придвигая поближе затейливую пепельницу, склеенную из маленьких черноморских ракушек. Пепельница была старая, Андрей даже помнил как Димкин отец привёз её из отпуска. Время не прошло бесследно: край отбит, дно потемнело от въевшегося пепла. Рыжик смутился, вспомнив, что отбитый край дело его рук, он смахнул локтём со стола, когда с Роджером рисовали поздравительную стенгазету к восьмому марта.
Дай, пива.. в холодильнике, - хриплым голосом сказал Роджер, стоявший, покачиваясь, в дверном проёме.
Заполучив вожделенную бутылку, он так же как ранее Рыжик, открыл бутылку об стол и присосался пересохшими губами к горлышку.
- Ты как?
- Плохо, - отозвался Роджер, обретший способность говорить, - сколько ж мы выпили то вчера.
Рыжик поводил глазами по полу, одна бутылка стояла у батареи и ещё одна, надо думать, об которую он и споткнулся, откатилась к раковине.
- Две, - ответил он.
- Стареем, брат, - Роджер хлопнул Андрея по плечу, - раньше для нас это была не доза. Помнишь, как мы на выпускном шампанским надрались?
- Ну тогда нас и с меньшего развозило. Помню, как я тебя домой  волок.
- Ага, и в кровать запихивал, пока родичи не проснулись и нас не засекли. Вот мне утром-то досталось от папани.
Из прихожей донесся звук поворачиваемого в замке ключа.
- Чёрт, - Роджер кинулся собирать пустые бутылки и запихивать их в переполненное мусорное ведро.
- Кто это? – спросил Рыжик.
- Катя, - коротко ответил Роджер, прикрывая бутылки полиэтиленовым пакетом.
- Кто есть Катя,  заинтересовался Андрей.
- Девушка моя. Типа. Сейчас познакомишься. Незабываемые впечатления гарантирую.
Рыжик прислушался. Судя по звукам, доносившимся из прихожей вышеозначенная девушка Катя, снимала куртку и разувалась.
Когда она, наконец, возникла в проёме кухни, Рыжик мысленно охнул. Пониже Роджера на полголовы Катя была как минимум раза в два его шире. Длинные тёмные волосы, распущенные вдоль спины, взгляд мечет молнии.
- Опять пил, - не тратя время на приветствия, начала она, видимо, вообще не заметив, что на кухне есть ещё кто-то.
- Нет, - стойко выдал Роджер, непроизвольно встав по стойке смирно, но дышать при этом стараясь в другую сторону.
Рыжик ухмыльнулся. Вот по этой причине, дожив почти до тридцати лет, он не стремился обзаводиться тихим семейным очагом, памятуя о том, что этот очаг вполне может располагаться на жерле вулкана, а женщинам после свадьбы свойственно меняться ровно в противоположную сторону. Правда Катя, видимо, изменилась, не дожидаясь свадьбы. Роджер конкретно попал, подумал он, невольно проникаясь жалостью к школьному другу. Будешь с такой барышней спорить долго не проживёшь. Неправда, возразил внутренний голос, Лена была не такая. Андрей почувствовал, как привычная боль сжала грудь. Эх, Лена, Лена, зачем же ты так поступила. Я так тебе верил, а ты предала. Усилием воли, он загнал эту боль внутрь, как делал все два года.
Между тем, на кухне, проходила нешуточная баталия. С одной стороны это выглядело смешно, с другой противно. Пока Рыжик разбирался на каком чувстве ему остановиться, Катя с криком: «Тебе на меня наплевать» вылетела с кухни. Роджер остался сидеть у окна.
- Давно вы знакомы? – поинтересовался Рыжик.
- Да года два, наверно. Не понимаю, что с ней последние полгода случилось. Такая милая была.
- Да, брат, - Андрей хлопнул Димку по плечу, - вот так оно и бывает.
- Откуда ты то знаешь? Ты ж у нас закоренелый холостяк.
- Вот потому и холостяк. Ладно, иди утешай свою красавицу и поехали, покажу тебе фронт работ.
- Да ну её, - Роджер поморщился, - поехали скорее.
Они вышли из подъезда, причём Роджер поминутно оглядывался назад, словно хотел убедиться, что за ними не гонится любовь всей его жизни.
- Слушай, а что ты магнитолу не забрал? – поинтересовался он, устроившись на сиденье Субару.
- Зачем? – удивился Рыжик.
- Так вытащат.
- Вытащат?
- Вот сразу видно, человек два года непонятно где шлялся, сейчас, братишка, тащат всё что плохо лежит, и что хорошо лежит тоже тащат, только осторожнее.
Рыжов покачал головой. Он никак не мог поверить тому, что сказал ему Крех. Город в его памяти был оплотом спокойствия и уюта. Дети в песочнице, старушки на лавочках и прочие пасторальные картинки. С другой стороны, если бы всё и сейчас было так, никому бы в голову не пришло создавать Центр, да ещё и с полноценным аналитическим отделом. Посадили бы кого-нибудь в уголок за компьютер, чтобы таблицы сочинял, да на звонки отвечал, раз заняться нечем. А тут двадцать специалистов, размах для подобного отдела почти невиданный. Интересно, где этих специалистов брать, Крех не сказал. Есть, конечно, сотрудники, с которыми Рыжов работал раньше, но ловить всё время сочувствующие и откровенно злорадные взгляды ему не хотелось. Хватит, натерпелся. Крех говорил про какие-то отделы. Какие могут быть отделы, если центр только создаётся. Пока ясности никакой. Ни что от него хотят, ни чем он будет заниматься, он по прежнему не понимал. Но зачем то его выдернули, да мало того, что выдернули, нашли, а заметая следы, он убедился, что это почти невозможно. Да и записку зачем-то сунули под палатку, что мешало Креху дождаться, когда он проснется и поговорить сразу. Если записку положил вообще он.