Пуговица

На проезжей части, на обочине, у самого бордюра лежала потерянная пуговица. Обыкновенная круглая пуговица с четырьмя дырочками. Потеряли её уже давно, и она покрылась налётом дорожной пыли и грязи. Никто с ней особо не разговаривал, все считали её замарашкой. От этого ей становилось ужасно горько и одиноко. Она вспоминала те давние времена, когда была крепко пришита нитками в красивом ряду своих подружек и была нужной.

А вверху по тротуару ходили люди, деловито пробегали собаки, вальяжно разгуливали голуби. До пуговицы им не было никакого дела. Ей только и оставалось лежать в одиночестве и придорожной пыли, да вздыхать о том, что никому она больше не нужна.
Вдруг где-то поблизости раздалось звонкое бренчание. Пуговица вздрогнула от неожиданности и обернулась на звук. Прямо к ней катилась на ребре монета и, звякнув, упала плашмя совсем рядом.
 
— Ну вот, опять, — проворчала монета.
— Что опять? — недоумённо поморгала пуговица своими четырьмя дырочками.
— Опять меня обронили, — коротко отвечала монета, не склонная, видимо, к разговору с незнакомкой.
— Как я вас понимаю, — сочувственно сказала пуговица.
— Ну, ничего, — не слушала её монета, — это ненадолго. Вот увидите, меня скоро подберут.
— Правда? — с надеждой спросила пуговица. — А можно мне тоже с вами?
Монета критично оглядела незнакомку, немного подумала и поинтересовалась:
— А сколько вы стоите?
Пуговица не поняла вопроса и пожала бы плечами, если бы они у неё были.
— Ну, какова ваша стоимость? — спросила монета по-другому, заметив замешательство пуговицы.
— А… что такое стоимость? — наивно спросила та.
Монета усмехнулась такому неведению:
— Вы как с Луны свалились, честное слово, — и пояснила: — Стоимость — это то, насколько вы нужны.
— Не знаю, — расстроенно  отвечала пуговица. — А как это узнать?
Монета одарила пуговицу покровительственным взором и снова усмехнулась, выразив тем самым своё превосходство.
— Ну вот, например, на мне, — и монета выпятилась вперёд, — написано, сколько я стою. А на вас что написано?
— Ничего, — ответила пуговица в растерянности.
— Ну, если на вас ничего не написано, значит, вы ничего и не стоите, — подвела итог монета.
— А вы стоите? — уважительно спросила пуговица.
— Конечно, — понизив голос, отвечала монета. — Я очень ценная, без меня — никуда.
 
И она прикрыла глаза от ощущения собственной значимости и погрузилась в воспоминания:
— Правда, раньше я была блестящая и так ярко сияла на солнце! Аж у самой глаза слепило от блеска. Потом немного затёрлась, — со вздохом признала она и вдруг горячо продолжила, будто её в чём-то упрекнули: — А вы бы не затёрлись, если бы столько же путешествовали по карманам да кошелькам! Зато в каких руках я была! Сколько повидала! К тому же, по секрету вам скажу, есть люди, которые даже ценят старые монеты и собирают их в коллекции. Не помню, как это называется — слово такое иностранное, я в языках не очень-то не сильна.

Пуговица слушала рассказ разинув рот и в мечтах о том, чтобы нашлись такие люди, которые бы собирали коллекции и из пуговиц.
   
— А может, вы всё-таки монета? — спросила вдруг монета подозрительно.
— Не похоже, — с сожалением вздохнула пуговица. — На мне же ничего не написано. Только дырочки.
— Знавала я одну такую монету, — не слушали её. — С дырочкой. Важная такая. Иностранка. Всё по-своему что-то говорила, да и то немного, а по-нашему — ни гу-гу. Вы на неё похожи, кстати, — заключила монета.
— Но я же говорю по-нашему, — возразила пуговица.
— В том-то и загвоздка, — охотно согласилась монета, — у нас монет с дырочками не бывает. Уж мне-то вы поверьте.
Пуговица, конечно же, поверила. И вдруг в отчаянии воскликнула:
— Но если я не монета, как же мне стать нужной?!
— Нет ничего проще, милочка, — невозмутимо отвечала монета с важным видом советчицы. — Для начала хотя бы приведите себя в порядок. Может, тогда вас примут за монету?
— А что для этого нужно? — доверчиво спросила пуговица и вновь поймала на себе надменный взгляд.
— Во-первых, приосаньтесь, вы же женщина! — последовал совет. — Ну, и умыться вам бы не помешало. Может тогда вас кто и подберёт. Да только я, наверное, этого не увижу, — скучающим тоном продолжала монета, — я к тому времени уже давно буду у кого-нибудь в кармане.

Но вот где-то невдалеке стал нарастать шум, и показалась поливальная машина. Когда она приблизилась к пуговице и монете, струя воды ударила в бордюр, вымывая мусор. Под напором воды пуговицу подбросило высоко вверх и вмиг смыло с неё налипшую грязь. В лучах солнца пуговица  ярко засияла всеми цветами радуги: она оказалась перламутровой.

Пуговица упала на самый краешек бордюра, очутившись выше монеты и ближе к людям. Уж теперь-то её точно заметят и подберут!
— А вы та ещё скромница, — не без зависти сказала монета, глядя на пуговицу снизу вверх. — При таких-то внешних данных, и валяться в грязи?
— Да я уж и сама позабыла, какого я цвета! — радостно воскликнула пуговица. Было видно, что она счастлива: так вся и светилась.

Но в этот момент она нечаянно соскользнула с мокрого края бордюра и упала в образовавшийся ручеёк, который мчался вдоль по улице и подхватил её с собой. Монета же была тяжела, и ручей не сдвинул её с места. В немом ужасе монета следила, как поток воды относит пуговицу к решётке водостока. Ещё мгновенье — и та навсегда исчезнет в пугающей черноте.   

Монета уже готова была зажмуриться, чтобы не видеть погибель своей собеседницы, как вдруг сверху протянулись пальцы и выхватили пуговицу за мгновенье до падения.

— Мамочка, смотри, какая красивая! — раздался детский голос. — Будет у моего зайки вместо потерянной!
— Только руки вымой хорошо, — донеслось в ответ, — дома пришьём.
 
И монета увидела, как детские пальчики приставили пуговицу к мордочке тряпичного зайца с одним глазом. На солнце пуговица сияла и радужно переливалась, и от этого блеска у монеты слепило глаза.