Нарочно не придумаешь Карельские заметки

Портвейн для тещи. Эта история в отличие от прочих, закончилась в оптимистичном ключе. Алешу Лапина до смерти достала теща. Вроде бы, не разговаривает с зятем, а на деле получается, что просто со свету сживает. То при нем начинает дочке выговаривать, что не за того замуж пошла, то еще каких-нибудь пакостей навыдумывает. Относительно добродушной она бывала лишь тогда, когда нелюбимый зять покупал ей бутылку портвейна. Но, выпив в одиночку принесенное, она выходила из своей комнаты и возобновляла гонения. Да и промежутки времени, за которое опустошалась бутылка, становились все короче…
Терпение Лапина медленно подходило к концу. «Все, мужики, не могу больше, замочу старую ведьму!» - повторял он друзьям. «Вот дождусь, когда она затеет стирку в ванной, пойду туда вроде бы как зубы почистить, а потом вроде нечаянно поскользнусь и ее в воду аккуратненько так толкну. Спасать-то  ее, конечно, буду со всем старанием, но, сами понимаете…»
Несмотря на все уговоры, покушение на убийство все же состоялось: купив карбофоса, Алексей подлил его в очередную бутылку портвейна. Теща занемогла, даже попала  в больницу, но в результате… избавилась от давно мучившего ее солитера. Правда, характер женщины от этого лучше не стал. Нападки на родственников и, особенно на зятя стали еще более настойчивыми и агрессивными, поэтому Лапин, чтобы не искушать судьбу, быстренько развелся.

Жареные гвозди.  Юрий и Марина Шигаревы были очень рады, сняв на длительный срок комнату в коммуналке: практически в самом центре и цена достаточно скромная. Странно только, что предыдущие жильцы так скоропалительно съехали, но мало ли, какие могут быть у людей обстоятельства.
Разгадка оказалась проста: дело было не в барабашках или привидении безвременно погибшего квартиросъемщика. Причиной оказалась вполне живая и невероятно активная Домна Каллистратовна. Она считала себя самым главным жильцом в этой квартире. А на этом основании считала, что имеет полное право учить всех остальных жизни, устраивать разносы, угощать историями из своей жизни, а заодно указывать на мелкие недостатки в уборке мест общего пользования с подробным описанием биографии тех, кто жил здесь раньше и такого себе никогда не позволял.  Почетной обязанностью всех остальных было покупать ей булку и свежую газету, информировать о прогнозе погоды, выслушивать все, что она сочтет нужным сказать.
Кто-то, не выдержав такого, спешно уехал или старался появляться дома как можно реже, кто-то притерпелся, кто-то счел за лучшее «не обращать внимания». Одним словом, не самая лучшая обстановка для молодой семьи. Подумав, Шигаревы все же нашли выход.
Однажды утром Домна Каллистраторна, заглянув на кухню, застала следующую картину: Юрий стоял у плиты и старательно помешивал… строительные гвозди, лежащие на большой сковородке.
- Что это ты делаешь? – изумилась она.
- Да понимаете, хотим ковер на стенку повесить, - ответил молодой человек с самым серьезным видом -   а кладка старинная, прочная. Поэтому гвозди надо нагреть как следует, тогда они войдут как в масло.
 В этот момент Юру попросили к телефону, тот попросил соседку помешать немного гвозди, чтобы прогрев оставался  равномерным. Но, подойдя к аппарату, он повесил трубку и набрал номер некого специального лечебного учреждения.
- С соседкой что-то совсем нехорошо, прямо не знаем, что и делать. Вчера бегала по квартире в полном неглиже и утверждала, что она любовница Троцкого, а сегодня гвозди жарит.
Приехавшие санитары застали главную квартиросъемщицу за все тем же увлекательным занятием...   

Навозная история. У жителей поселка Маскаселька, «соображающих на троих» в разгар вечера закончились спиртные напитки. Деньги, как выяснилось, тоже. И тут одного из участников застолья осенило:
-Я знаю, как заработать!  У нас во дворе стоит КРАЗ (самосвал раза в три больше обычного),  набираем  в соседнем совхозе навоза, быстренько распродаем у нас в поселке и отмечаем это дело.
Первая часть плана была легко исполнена: самосвал, доверху груженый навозом, въехал на центральную площадь поселка. Но перед самым зданием местной администрации произошло непредвиденное.  Дело в том, что в кабине оказалось гораздо больше пассажиров, чем положено. Поэтому, неловко повернувшись, один из них задел за рычаг. Прямо на ходу кузов плавно поднялся и застыл в вертикальном положении.
Участковый Макеев, ныне занимающий немалый чин в городе Сортавала, сначала не поверил своим глазам: самосвал с поднятым кузовом следует по центральной улице, выписывая замысловатые кривые. На требование остановиться водитель просто-напросто не отреагировал. Тогда участковый, выхватив табельное оружие, устремился в погоню. Дело было уже в сумерки, поэтому милиционер со всего размаха… мало того, что врезался в огромную кучу навоза, так еще и утопил в ней табельное оружие.
С большим трудом вызволив пистолет, он все же выследил нарушителей порядка. Те же, заехав во двор к заказчику, с удивлением обнаружили, что груз бесследно испарился. Выслушав все, что он думает о тех, кто пытается нажиться путем обмана своих же соседей, компания вернулась туда, где была в начале этой истории. Вскоре на пороге появился Макеев весь перемазанный в навозе. Потрясая пистолетом, он грозно спросил:
- Вы что себе позволяете? Ездите не по правилам, так еще и навоза навалили перед самой мэрией! Завтра люди на работу придут, а им даже к двери не подойти.
- Да мы что, да мы вообще ничего. Весь вечер так здесь и сидели.
- А чей самосвал я только что здесь видел?!
- Не мой! Я после работы как во двор его загнал так больше и не притрагивался. Что я совсем дурной, в нетрезвом виде ездить?
Так они препирались несколько часов. В конце концов, участковому Макееву все это надоело и он ушел ни с чем. Каким образом навозная куча была убрана с центральной площади, история умалчивает.

Ключ от «обезьянника». Фермер Александр Бельцев решил обзавестись охотничьим ружьем. Чтобы получить окончательное разрешение, требовалось иметь дома специальный железный ящик и справку от милиции, что ящик условия для хранения ружья удовлетворяют требованиям. Ящик уже давно висел на стене, но начальнику отделения все было никак не съездить взглянуть на него.
- Слушай, Бельцев! – сказал он, когда фермер обратился к нему в четвертый раз за неделю. – Я тебя знаю, у тебя все всегда в идеальном порядке. Давай так: я тебе прямо сейчас выдаю справку, а ты оказываешь отделению спонсорскую помощь, какую сам найдешь нужным.
Бельцеву, который был мужиком достаточно прижимистым, очень не хотелось расставаться с деньгами, тем более что скромной суммой здесь не отделаешься. Поэтому он решил пойти на взаимоприемлемый компромисс.
- Есть один вариант! У вас замок от клетки для хулиганов еле живой, а я купил себе для сарая, но промахнулся малость, не подходит. Так я вам замок подарю с двумя ключами.
Третий ключ Бельцев оставил себе. На всякий случай.
Случай не заставил себя ждать. Местный пьянчужка Фосгенов закончил складывать Бельцеву поленницу. Добросовестно сделанную работу требовалось оплатить, но расставаться с деньгами так не хотелось…
- Слушай, а хочешь кое-что гораздо ценнее денег?
- Выпивку?!
- Нет, еще лучше! Ты ведь в отделение рано или поздно попадешь, запрут тебя в «обезьянник». А сидеть до утра в нетопленном помещении удовольствие ниже среднего. Вот тебе ключ: замок от него поставят только завтра, а он у тебя уже сейчас есть. Чувствуешь, как тебе повезло?
Не прошло и нескольких ней, как Фосгенов вместе с постоянными собутыльниками Мартыновым и Тихановичем  загремел в отделение за хулиганство в пьяном виде. Заперев их на новенький замок, дежурный милиционер удалился. Посидев «для приличия» полчасика, Фосгенов торжественно достал ключ и отпер решетку.
Решив, что все неприятности уже позади, троица направилась к шоссе ловить попутку. Первой же машиной, которая остановилась, оказалась… милицейская.
- Почему вы здесь? Вас же до утра задержали!
- Да вот дверь подергали, а замок и открылся.
Оказавшись опять в «обезьяннике» Фосгенов, некоторое время спустя, выпустил всех тем же способом. Правда, на этот раз он аккуратно закрыл за собой решетку и огородами направился к дому родственников.
…Впрочем, долго удивлять сотрудников милиции ему не пришлось. Напившись до состояния недвижимости, ценный подарок он потерял.