Роман Свыше Часть 1

Елена содрогнулась от шока: в тишине сумерек летнего сада что-то хлопнуло, хохотнуло, и вдруг прямо пред ней сказочно причудливая малютка сделала реверанс.
Ужас сосредоточил пораженный взгляд девушки на миловидном личике фантастической крошки: выразительные зеленые глазки, улыбка доброй феи и серебро небрежных кудрей до плеч…  Хрупкая фигурка незнакомки, окутанная живописными лохмотьями, излучала сияние, нежно-голубое, едва заметное…
От встречи с аномальным сердце Елены забилось пойманной, испуганной до смерти, птичкой.
«Неужели приведение?» - молнией мелькнуло в её ошеломленной голове.
«Несу благую весть! Тебя ждет райское путешествие! Да будет так! Аминь!» - вдруг просто внутри Елены торжественно пропел высокий голосок.
Ни разу не раскрыв рта, создание пошатнулось и растаяло в прохладе ночи. Вздохнул ветерок, на дорожке дрогнули кружева теней от деревьев и кустов. На миг Елене почудилось, что окружающий её мир тоже пошатнулся. Холодное лунное сияние лишь усиливало эффект нереальности.
«Ну, нет! Это невозможно! Нет!» - отказывался верить мозг.
Между тем сумерки сгустились и чудесный аромат ночной фиалки насытил воздух пьянящей сладостью таинственного. Елена жадно вдохнула. Мимо, коснувшись её плеча, скользнула огромная летучая мышь. Девушка вслушалась в ночь – дружный хор кузнечиков заглушал бульканье огородных жаб во влажной траве. Ощутив трение бархатного ушка, щекочущего ногу, Елена улыбнулась.
- Вася, ты тоже испугался? – спросила своего котика.
- Няя! – будто бы подтвердил ласковый зверек.
- Пойдем в дом, дам тебе рыбку, - проворковала Елена голубкой.
Она сошла с места, под босой ногой расплющилось что-то влажно-скользкое.
- Как жаль! Наверное, улитка! – вздохнула Елена и пошла спать.

Тело Елены пыталось уснуть, но мешал активно работающий мозг.  «Как такое может быть?» - упорствовала мысль.   «Еще как может! Тебе ли удивляться, ведьма? Лучше вспомни о своих неожиданных глазах», - вдруг посоветовал в её голове хриплый циничный голос.
И Елена вспомнила, … вспомнила похороны своего отца… Это было три года назад…

Отец выглядел совершенно чужым на празднике Смерти, устроенному в его честь.
В тот страшный день, разбросав то тут, то там веселые зеленые лужайки в красных тюльпанах, в город ворвался солнечный ласковый май. Поэтому и на кладбище расцвела сирень, и беззаботно щебетали воробьи…
Елена не плакала, а лишь прикоснулась ладонью к холодной, окаменевшей отцовской щеке. Щемящая тоска стиснула её сердце: она вдруг почувствовала себя брошенной в черную бездну Печали. Почему-то Елена вспомнила, как она, маленькая девочка, играя в саду, проткнула пальчиком пустую куколку бабочки и, разрушив её, услышала едва слышимый шелест.
На кладбище, рядом с гробом отца, Елена снова услышала этот шелест… Никогда раньше она не испытывала такого леденящего страха одиночества, как в тот особый миг. Ей пришло в голову, что жизнь и смерть – бессмысленная комбинация, и если смерть действительно существует, то жить не стоит. Какой смысл жить при условии, что смерть рано или поздно вырвет из объятий жизни? Неужели только ради своих смертных детей?... Что-то здесь не так, совсем не так, поэтому, наблюдая, как забивают гвозди в крышку гроба, Елена вдруг страшно, на все кладбище, закричала:
- Нет, папа, нет! Ты не можешь умереть!   
 Странно, но многим почудился с гроба глухой стон. Его открыли. Один смельчак взял покойника за руку, попытался отыскать пульс: тщетно! Мама, вся в слезах, едва держалась на ногах. Глаза Елены были сухими. Гроб забили снова.
- А она и не плачет, вот ведьма… - услышала Елена за спиной злобный  женский шепот.
Не плакала Елена и во время шумных поминок. Горький ком облегчения подкатил к её горлу только тогда, когда последние пьяницы, напившись до одури, с хохотом ушли со двора. Она влетела в свою комнату, упала на кровать и бурно разрыдалась.
- Доченька моя, не надо! Не убивайся так! Если бы мы могли вернуть его слезами,- войдя к Елене, попыталась утешить её мама.
- Оставь меня в покое! – отрезала Елена сквозь слезы.
Мама тяжело вздохнула и вышла. Елена, вздрагивая от рыданий, пошатываясь, подошла к зеркалу, сорвала с него черный кружевной платок, вгляделась в свои карие заплаканные глаза и вдруг услышала в голове успокаивающий мужской голос: «Смерти нет, не страдай так, отдохни».
Почему-то Елена не испугалась и не удивилась, а разделась и легла в постель. И не заметила, как крепко уснула. А когда утром проснулась и как обычно подошла к зеркалу, остолбенела: её глаза изменили цвет – с карих на фиолетовые!
С тех пор злобное женское «ведьма» преследовало её в поселке по пятам.

Три года назад… Яркое трагическое воспоминание наполнило её фиолетовые фантастические глаза слезами.
- Что же, как говорит моя крёстная, на всё Воля Божья… Путешествие, так путешествие, - сказала себе, погружаясь в сон.

***
Проснулась Елена потому, что что-то невесомое приятно щекотало лицо, и почему-то было смешно. Она открыла глаза: на неё пристально, будто бы гипнотизируя, смотрел её котик. Зверёк стоял на задних лапках, упершись передними в кровать, и выглядел комично. Елена засмеялась и погладила его по головке.
- Какие у мальчонки внимательные хорошенькие глазки, - нежно проворковала Елена и погрузилась в себя, - минутку … Вспомнила! Мне снился зелёноглазый красавец-блондин…
Она улыбнулась, покачала головой и снова заговорила с котиком:
- Сон, мой зверёк, это всего лишь сон! В жизни таких суперменов не бывает… Высокий, стройный, широкоплечий, черты лица правильные, выразительные… А глаза! Яркие, глубокие и зеленее твоих, Вася, - и она одарила котика мечтательной улыбкой. - А знаешь, что он сделал?... Вручил мне такие сказочные чёрные розы и одел на мои ноги красные роскошные сапожки, такие элегантные…
Вася, устав от монолога своей хозяйки, требовательно замяукал.
- А тебе бы только есть! – заворчала Елена и встала с постели.
После завтрака она работала на маленьком огороде: старательно вырывала между помидорами сорняки и рыхлила сапою грунт. Котик выглядывал из-под огромного листка лопуха. Красноречивый взгляд зверька так и вопрошал: «Зачем махать руками под солнцем?»
Перехватив Васин взгляд, Елена засмеялась и села на садовый стульчик отдохнуть. Возле её лица нетронутой нежно-розовой пышкой красовалась роза, вся в сияющих «бриллиантах» росы. Вдруг лепестки цветка зашевелились – что-то крошечное с усилием пыталось вырваться из сладкого, душистого плена.
Внутри восемнадцатилетней Елены продолжало жить дитя с необузданной фантазией и ярким воображением, поэтому она прильнула к цветку завороженным взглядом, едва дыша: наверное, это Оле Лукое расталкивает волшебным зонтиком нежные лепестки и сейчас вынырнет его сказочная улыбка на лукавом личике под смешной шляпкой… А вот и нет! Просто золотисто-зелёный красавец-жук. Елена вздохнула разочарованной девочкой.
- Леночка, иди сюда! – сидя возле дома, позвала мама.
Елена подошла к ней, встревожено всмотрелась в её лицо. Елену ужаснули почти чёрные синяки под мамиными глазами, последнее время она выглядела тяжело больной.
- Мама, как ты осунулась! Что-то с тобой не так, у тебя что-то серьёзное… Может, нужно лечь в больницу, на обследование? Как ты себя чувствуешь?
На миг преодолев тошноту от боли, разгрызающей мозг, мама спокойно, уверено улыбнулась дочери:
- Что ты так испугалась? Я в полном порядке, просто О.К.! Какое там обследование? А главное, за какие деньги? Устала я, вот и всё…
Она была неизлечимо больна, но Елене не признавалась, потому что врач обещал ей полтора-два года жизни. Резонно размышляя, мама решила не поражать дочь горем раньше времени: «На её век еще хватит волнений и бед, пока я жива, пусть живёт без забот».
- Лена, сходи за хлебом.
- Схожу, кстати, Лида что-то приболела, я заодно забегу к ней, хорошо?
- Забеги, но не задерживайся, чтобы я не волновалась! Поможешь мне с подсчётами?
- Конечно!
Мама, Наталья Елисеевна, работала в отделе райисполкома по предоставлению населению жилищно-коммунальных субсидий и почти всегда на выходные брала работу домой. Елена помогала ей.
Мама склонилась над бумагами, а дочь вошла в свою комнату, села перед зеркалом и пристально вгляделась в своё отражение.
Елена была не просто красавицей. Стройная, в меру высокая, она имела безупречную фигуру. Её дивная длинная шея и нежное лицо с правильными аристократичными чертами вызывали восторг мужчин и ненависть женщин. Но источником назойливого внимания и зависти были её загадочные фиолетовые глаза. Оттенённые густыми чёрными ресницами, они выглядели фантастически глубокими, яркими.
- Очи, мои очи! Если бы не вы, меня бы не считали ведьмой! – тяжело вздохнула Елена.
Чтобы не обращать на себя внимания надоедливых мужчин, она обычно игнорировала косметику и носила длинную мешковатую одежду. Но сегодня на неё вдруг что-то нашло: ей почему-то так не захотелось выглядеть золушкой, выряженной пугалом, что она надела коротенькое чёрное платье в фиолетовый горох, подкрасила ресницы и даже тронула помадой свои нежные губы. Роскошные чёрные волосы разбросала по оголённым плечам, взяла кошелек, сумку и уверенно переступила порог дома. Мама пораженно свела брови:
- Это ещё что?! Переоденься! Ты сведешь меня в могилу раньше времени! Не хватало, чтобы какие-то негодяи затащили тебя в машину…
- А чем я хуже других девчонок? Почему они носят что угодно, даже просто трусы и лифчики, а я должна одеваться, как бабушка? Надоело мне бояться. Надоело! Пусть боятся меня! – вырвалось у Елены, и она гордо расправила плечи.
- Если бы ты была такой, как все! Прошу тебя, будь умницей. Если ты не вернёшься через два часа, я начну волноваться, поняла?
Елена утвердительно кивнула головой и пошла к воротам. Мама перекрестила её плечи.

* * *
Елена шла по родному посёлку. Украинский хуторок в хатках и садках остался нетронутым почти в центре города благодаря кручам. Город угрожающе подступил к нему со всех сторон и остановился перед теми кручами, как враг перед глубоким защитным рвом, окружающим средневековый замок.
Размышляя о ночном происшествии в саду, Елена шла не спеша. Ей навстречу, грузно переваливаясь с ноги на ногу, закормленными гусынями сунулись Клава и Зинка, её соседки. Женщин так сгорбило под тяжестью хозяйственных сумок, что их неуклюжие тяжелые тела казались расплющенными. Елена поздоровалась первой.
- Зссте! – цыкнули обе в ответ.
- Ишь, ведьмака, вырядилась, как проститутка, - гадюкой прошипела Зинка ей вслед.
Елена горько усмехнулась, за три года она так и не привыкла к своему прозвищу. Перехватив откровенные, раздевающие взгляды нескольких встречных мужчин, Елена решила не обращать внимания на окружающих и погрузилась в невесёлые думы.
Она вспомнила о беде, случившейся с её единственной подругой Лидой. Лидочка, маленькая пухленькая блондиночка с личиком куклы Барби, забеременела. Елена нахмурила брови – ребёнок внутри ребёнка! Дикий нонсенс… А всё из-за двадцатипятилетней Лёльки, проститутки по призванию. Психолог чёртов, она смекнула, какой товар всегда в цене – свеженькие, нетронутые девочки, почти дети. Не всё же зарабатывать на хлеб с маслом собственным телом! Вот и обманула доверчивую Лиду, всё плела ей: «Из тебя выйдет не модель, а просто супер! Могу познакомить с шоу-менами, будешь работать за границей, заработаешь кучу баксов и выйдешь замуж за английского лорда!»
Елена не смогла убедить Лиду, что Лёля больше похожа на дешевую шлюху, чем на модель высокой моды и что иметь с ней дело опасно. Даже поссорились… И вот факт налицо! Лида таки попала в ловушку!
Садясь с Лёлей в белый «Мерседес», она даже раскраснелась от непривычного удовольствия. Бритоголовый молодчик, тупо жуя жвачку, отвез девчонок за город и высадил у роскошного дворца.
Неискренне улыбаясь, Лёля представила хозяину Лиду, как будущую кинозвезду. Ему было лет сорок пять. Коренастый, какие-то стёртые черты лица, а голос тихий и кроткий. Как могла наивная, неопытная в жизни, Лида догадаться, что перед нею высокопоставленный хищник-извращенец, жаждущий свежей крови?
Выпили дорого вина. Лида почему-то потеряла сознание… Пришла в себя под тяжелым, противным мужским телом. Голая, прикованная наручниками к кровати, она что было сил силилась противостоять зверскому натиску насильника. Безуспешно! Её сопротивление только ещё больше наслаждало развратную тварь. Лида пережила такой силы боль и шок, что едва не потеряла рассудок.
Когда же он снял с неё наручники, швырнул ей в лицо одежду и пять гривен на дорогу, она крикнула сквозь слёзы: «Будь ты проклят, подонок! Гори в Аду вечным огнём!»
Позже Лида поняла, что, потеряв девичью честь, она ещё и приобрела ребёнка. Ей не хотелось жить.
«Освободилась ли Лида от ребёнка? Как она вынесла «вскрытие» тела, унизительные пытки абортом?» - мысленно спрашивала себя Елена.
Размышляя о судьбе подруги, она вошла в супермаркет, купила буханку чёрного хлеба, вышла на улицу. Жарко и душно. Похоже, будет дождь. Густо снежило тополиным пухом и вдруг замело: вихрь горячего воздуха подхватил сероватый пух, пыль, разноцветный мусор. Елена ускорила шаг, лишь на мгновение приостановилась у киоска, любуясь яркой упаковкой шоколадных конфет, и вдруг почувствовала спиной удивительно странное давление сильного ласкающего мужского взгляда. Ей очень захотелось оглянуться, но она преодолела себя.
Стайка грязных, оборванных сорванцов, подняв клубы пыли, стремглав пронеслась мимо Елены. Мальчонка лет восьми внезапно подскочил к ней и дернул за сумку, но она резко потянула сумку на себя. Дитя упало, зашибло коленку. Она подняла его на ноги. Детские глаза забегали затравленными мышками.
- Отпусти меня, сволочь, отпусти! – захныкал малыш, его немытое личико выражало и зло, и испуг, он задергался в Елениных руках.
- Почему же я сволочь? Вот тебе пятьдесят копеек, больше у меня нет, -  она вложила в маленькую, чёрную от пыли, ладонь монету.
Беспризорник поднял голову, вытер рукавом слёзы, и, рассмотрев её с откровенным любованием, гордо отказался:
- Нет, забери, у меня есть бабки. Я хватаю сумки не для себя… Короче! – мотнул головой. – На тебе, купи себе шоколадку. Ты классный бабец, - и протянул ей гривну.
Елена растрогалась.
- Ну что ты! Лучше собирай себе на «БМВ»! – улыбнулась.
- Лады, куплю тачку.
- А мама у тебя есть?
- В гробу я видел мою маму, шоб ей бутылка водяры застряла в горле! – пренебрежительно бросил он, - Скоко щас?
Елена взглянула на свои часы.
- Час!
- Бывай! – и, шмыгнув носом, поплёлся к своим.
Они ждали его, держась вместе, как волчата, сторонясь людей.
Эту трогательную сценку пронаблюдал высокий красавец-блондин. Его неземные ярко-зелёные глаза прильнули к Елене восхищенным взглядом.
- В милицию надо было сдать, проучить, - строго высказала Елене маленькая старушка в тапочках, её колючие серые глаза пронзили девушку укором насквозь.
Елена пошла от киосков прочь.
- Пацаны, идите сюда! – услышала она за спиной приятный мужской голос и снова едва преодолена искушение оглянуться.
Вдруг какая-то цыганка резко преградила ей дорогу. Цыганка, как цыганка: грязные ноги, кипа помятых пестрых юбок, блестящие цацки на шее, перья в спутанных волосах и большой нос на серо-зелёном лице, но Елене стало нехорошо.
- Дай гривну, красавица! Всю правду расскажу, завидуют тебе, порча на тебе, положи мне на руку бумажный деньги, сниму! – словоблудила цыганка и давила на Елену наглым взглядом чёрных влажных глаз.
- Порча заводится на порче! Отойди! – Елена попыталась обойти её.
- Стой на месте, не то схватит Сатана! – страшно прохрипела гадалка.
- Смотри, чтоб тебя не схватил, - и Елена убрала её с пути решительным взглядом фиолетовых глаз.
- Без платы скажу: от меня можешь убежать, а от Сатаны нет! – прокричала цыганка ей вслед.
Елена тяжело вздохнула, теперь к Лиде. Она быстро шла улицей, что была условной границей между посёлком и городом. Сосредоточившись на своих мыслях, она почти не замечала, кто и что её окружает. А зря! Она едва успела отреагировать, когда грязная ладонь жалкого пьяницы с размахом опустилась на её ногу. Елена резко оттолкнула руку, хам пошатнулся, но устоял. В бессмысленном взгляде стеклянных глаз мелькнула злоба, пьяница занёс над девушкой кулак.
- Сука! Та я тебя! – загорлал он на всю улицу.
От него резко разило смесью перегара, мочи и пота. Елена пошатнулась от отвращения и шока. В тот же миг руку твари перехватил высокий красавец-блондин:
- Мразь…
Он ударил пьяницу кулаком в лицо, тот упал, встал на четвереньки и, выплевывая скверну мата, зубы и кровь, пополз в тень. Несколько прохожих, весело комментируя сцену, приостановились.
- Неудивительно, ходят почти голые, - заметила толстуха с куриным выражением лица.
От унижения Елена едва сдерживала слёзы. Её защитник предложил ей платочек. Их глаза встретились, и Елену вдруг поразило что-то невыразимое словами, неведомое… Околдованная, погружаясь в зелёный омут глаз незнакомца, она услышала в голове гулкие удары.  «Моё бедное сердце!» - догадалась Елена и ужасно смутилась: она почувствовала, что он видит её насквозь, видит, какое сильное впечатление на неё произвёл…
- Успокойтесь, Вы фантастически красивы, вот у негодяя и сорвало крышу, - и светлая улыбка озарила его лицо.

Незнакомец свободно пользовался языком родного города, но Елене почему-то показалось, что он очень издалека.
«Не может он жить на Земле, не может...!» - вдруг ошеломила её мысль. – «Где я его видела?»
- Разрешите, я Вас провожу, Вам небезопасно ходить по улицам, - любезно предложил он, залюбовавшись нею.
- Спасибо, не стоит, - покраснела, отвернулась и почти побежала.
Неожиданно её мозг тоненько проскрипел словами: «Правильно, беги от него, беги! Он очень опасен для женщин!» Резко остановившись, Елена одеревенела.
- Ты, ночная фея? … И говоришь внутри меня? – пораженно прошептали её губы.
«Я, только не внутри тебя, а рядом. Общаюсь с тобой мысленно, да не бойся ты так!» - успокоило в её голове.
Обмен мыслями продолжился:
«Вспомнила! Этого красавца я видела сегодня во сне… Кто он, ты знаешь?»
«Сатана! Люди считают его чёртом с рогами и копытами, а он, как видишь, красавец хоть куда!» - и в голове хохотнуло.
Елена пошатнулась,постояла, огляделась и подошла к скамейке под тополем, села, достала из сумки зеркальце. Она испугалась не в шутку: «Неужели я схожу с ума? Разговариваю с каким-то голосом о Сатане! Это же шизофрения!»
Тяжело вздохнув, вгляделась в зеркальце, чтобы проверить, не испачкала ли краска для ресниц лицо. Вроде, нет… Елена растерянно улыбнулась своему отражению, но из зеркала ей ответило милой улыбкой лицо того незнакомца…
- Сердце моё! С ума сошла не ты, а я, Властелин твоего Земного Ада. Не верь Маргарите, для тебя я безопасен и всегда к твоим услугам, только позови, - из зеркала нежно заверил он девушку.
Зеркальце выпало из её рук, но не разбилось: невидимая рука перехватила его в воздухе и  осторожно опустила ей на колени.
«Никогда не разбивай зеркал, плохая примета!» - услышала она в голове голос Сатаны. Да, Сатаны! Она была уверена в этом абсолютно, потому что имела ещё и вещественное доказательство – изысканный белый платочек с искусно вышитой литерой «Л».