Герой

      В одном подмосковном городе, каких имеется великое множество, абсолютно схожих друг с другом по внешнему виду и образу мышления населения, проживал гражданин Василий Апполонович Воротников. Человек с некогда большими возможностями, но печальной судьбой.
      Детство Василия было ничем не примечательным и даже обыкновенным. Родители его не баловали, общество не портило, а лишь закладывало в эту детскую головку, на удивление, праведные устои. В совсем юном возрасте он посещал музыкальный кружок, играл на флейте. Лето он проводил на даче, находившейся неподалёку от городка, с бабушкой. Всё остальное время – местный кинотеатр, футбол в «коробке», рыбалка с отцом по выходным. С возрастом досуг пополнился дискотекой в местном клубе. В школе учился средненько – перебивался с тройки на четвёрку, но демонстрировал явные склонности к естественным наукам, ввиду чего было решено поступать в технический ВУЗ. Его отец в своё время закончил Московский Энергетический институт, куда и решил определить сына. Окончив школу, Василий отправился покорять столицу. Поступил и был беспредельно счастлив – уже тогда он осознавал, что ему не место в этом «захолустье», и это событие давало ему шанс на исполнение своих грёз. Чистый и открытый разум был готов покинуть свою «клетку», чтобы вдоволь насладиться обилием необходимой ему пищи.
      Атмосфера института, студенческого быта заставляла проникаться духом свободомыслия и высокими идеями. Наука, искусство, головы – всё дышало нечто большим, чем так нелюбимая Василием рутина родимого сонного городка. Он вспоминал своих старых друзей, которые довольствовались малым и были рады, которых, возможно, пугало что-то новое и живое, находящееся в порядке вещей здесь, в большой городе. Может быть, поэтому в институте он так рьяно взялся за те возмутительные и порой даже излишне кипящие максимализмом идеи, которые в своё время порождали революционеров и бунтарей. Но Воротникову, исключительно по складу личности, никак не суждено было стать таковым – заложенные в нём с детства почтение к старшим и врождённая вежливость, не позволили бы ему попирать авторитеты, что просто необходимо в данном деле. Практически сразу в этом ему соблаговолил случай – знакомство с парой свободных во всех отношениях, но, тем не менее, довольно тихими и воспитанными, молодыми людьми. Александр и Михаил были литературой, живописью и кино, что без условно было гораздо ближе Василию всякой «бузы». Он довольно быстро с ними сдружился, и они организовали поэтический кружок. Собираясь вместе, они зачитывали друг другу свои философские стихи, рассказы и просто мысли. Ну и конечно, выпивали. Не слабо выпивали, даже дебоширили, подогретые очередным из собственных творений – порой их посиделки заканчивались в местном отделении милиции. Но это всё было довольно безобидно.
Многим сокурсникам эта не без основания циничная компания, расхаживающая тут и там с видом глубокого презрения ко всему окружающему, казалась одним из тех знаменитых студенческих братств, куда некоторые так сильно хотят попасть, что готовы на всё. Их стихи, рассказы и очерки печатались в студенческих газетах, для них быстро нашлись места в студенческом профсоюзе - они были желанными гостями всегда и везде. Короче говоря, Василий имел славу, лицо и успех, в том числе и у представительниц слабого пола…
      Несмотря на всё это нельзя было сказать, что в институте преподаватели на него молились – учился он так себе, и даже плохо. Зачёты редко получал своевременно, каждую сессию обязательно что-то пересдавал, и даже пару раз висела угроза отчисления. Возможно, всему виной как раз являлось чрезмерное преобладание литературы и философии перед лицом поугасшей тяги к естественным наукам. Но ему всегда удавалось «выйти сухим из воды» в любой ситуации, во многом благодаря врождённой смекалке, которую он часто, и даже слишком, применял вместо тех знаний, которые ему необходимо было применить. И хотя он со всеми проблемами справлялся сам, руку помощи ему готов был протянуть любой.
Как бы то ни было, институт он закончил – как говорят, «с грехом пополам». По окончанию довольно остро встала проблема занятости, и не потому, что в Москве нет работы, а потому что жить Василию Воротникову было негде – из университетского общежития выселили, а среди работодателей мало, кто предоставляет жильё приезжим. Как бы сильно его не любили и не уважали за его образ, идеи и таланты друзья и соратники, в этом ему никто уже помочь не мог. Как правило, за всей патетичность студенческой жизни, за той феерией перспектив и амбиций столичного студента, скрывается зависимость от родителей и страх перед жизнью в целом. И нужно приложить столь огромное количество сил такому выпускнику, как вновь испечённому человечку, что на помощь друзьям сил уже не остаётся. И выходит так, что все те идеи, которые казались целью жизни, меркнут перед необходимостью обычной «прожитвухи», столь ненавистной Воротникову. Вот и пришлось ему вернуться в родной «уездный» городишко.
      По прибытию, он быстро устроился на работу к отцу «под крылышко» на местную подстанцию дежурным электромонтёром. Должность может и не большая, да и перспективы карьерного роста невелики, но в этом месте на большее рассчитывать не приходилось. А чего-то большего Воротникову и не требовалось – особенности профессии оставляли довольно много свободного времени для творчества, а тех денег, которые он зарабатывал хватало. Казалось бы, всё складывалось как нельзя хорошо – квартира, работа, старые друзья, но Василию «отчий дом» был каким-то чужим. Не такого он ждал от жизни – он стремился быть равным среди великих, а был вынужден ограничится положением великого среди ничтожества. Именно так он предпочитал называть людей хоть и живущих правильно, промышляющих честным трудом и возвышающих извечные ценности, но не представляющих чего-то большего в жизни, чем «пролетарская судьбина на работе, рыбалка по выходным и десяток спиногрызов дома». И тут дело заключалось не в должности и не в величине заработка – ему грезились лавры великого ума, а тут его ум не могли оценить по достоинству. Именно такой цинизм привлёк тогда довольно милую девушку к его персоне. У них закрутился красивый роман, результатом которого стала пышная свадьба…
      Через пять лет семейной жизни, насыщенной скандалами и слезами, они развелись. Тому было много причин – жена хотела детей, требовала внимания и вообще, чтоб было «как у всех». Но Воротников называл её естественное желание завести детей «каббалой», утверждал, что дети остановят стремление его духа к высокому. Вместо положенного внимания жене напивался – так можно было хоть как-то развеять скуку в этом «захолустье». На слова «как у всех» парировал словами «банальность» и «мещанство». Короче говоря, бедной девушке пришлось оставить горячо любимого мужа…
      Воротников тосковал без женской опеки, пил всё больше и постепенно погрязал в ненависти и нетерпимости ко всему окружающему миру. Человеку, с целой уймой не реализованных идей, привыкшему к особого рода развлечениям, которых он тут не находил, и к общению с особого рода людьми, которых тут также практически не имелось, было невероятно тяжело так жить. Люди, по его мнению, были здесь непроходимо тупы и невероятно невежественны. Приглашая гостей, он включал «воистину прекрасную музыку», а гости требовали «какой-то шансон», он желал наслаждаться благородными напитками, а все упивались водкой. Раз он отправился на выходных в столицу, побродить по музеям, посетить театр, увидеться с Александром и Михаилом и вообще, всячески культурно отдохнуть, а по возвращению его расспрашивали о совершенно никчемных вещах - не о весомости постановки Виктюка, или мастерстве Пиранези, что в конец вогнало Василия в тоску. Тогда, чтоб не спиться, Воротников принял решение всё повторить. В смысле, вновь испытать то состояние величия перед миром, которое испытывает студент – он решил поступить в институт. И на этот раз им был избран Литературный Институт имени Горького – место, где по его мнению можно было реализовать любые литературные стремления. Всё более погружаясь в свои чаяния о славе великого писателя и мыслителя, подогретый былой институтской популярностью своих творений, Воротников был просто уверен в успехе.
      Амбиции не позволяли даже предположить, что его отсеют ещё до экзаменов, на творческом конкурсе. Но так и случилось. Довольно долгое время Василий просто не мог поверить в то, что его творчество чем-то пришлось не по душе признанным мастерам этого поприща. А формулировка одной фразы из присланного ему письма, которое он первое время часто перечитывал: «…к сожалению, вы нам не подходите…» - порождала порой в нём параноидальные мысли о том, что он, возможно, слишком хорош для них. Оскорблённый до глубины души такой неспособностью комиссии оценить истинное мастерство писателя, Василий был готов испепелить целый мир силой своего гнева. Его и так уже развитое до нельзя презрение к окружающему, разрослось до просто опасных размеров.
      Чтобы хоть как-то заглушить ярость и обиду, подогретые уже болезненными амбициями, он замкнулся в себе и начал пить. Но не так, как обычно пьют люди, страдающие алкоголизмом, он не испытывал той жажды, какая разрушает сознание – ему это было просто необходимо, чтобы «не жить». Он выпивал рюмку водки так, как самоубийца опустошает фиал с ядом – в надежде умереть от содержимого, умереть быстро и безболезненно. Полностью убедившись в несостоятельности своих желаний и осознающий своё презрение к альтернативным путям жизни, Василий Воротников осознал то глубокое горе, которое будет его сопровождать в этом мире при любом варианте развития его дальнейшей судьбы. Этот мир не принимал его со всеми теми стремлениями, которые всегда им двигали. На создание своего личного мира у него не было сил – не так он был воспитан. А ведь воспитание и натура играет огромную роль в способности человека созидать вокруг себя. Он осознавал, что нет в нём тех задатков, которые помогли бы сплотить вокруг себя нужных ему людей, с нужными ему интересами, за что ещё больше корил свой злой рок. Жить по примеру родителей, да и многих тех, кто знал его с детства, он просто был не в состоянии, ведомый жаждой к высокому. А покончить с собой ему не хватало духа…
      Так однажды, очнувшись после ночи безостановочного потребления своих «ядов», Воротников испытал своё несчастье особо остро. Он вспомнил институт и вдруг осознал, что его увлечение литературой не позволило ему стать первоклассным специалистом, а «не тот» профиль университета не дал возможности достичь хоть каких-то ощутимых высот на творческом поприще – в результате он не приобрёл абсолютно ничего и был никем. Он вспомнил своих столичных друзей, их развлечения и свой излишне серьёзный энтузиазм к фактически никчемным идеям – стало ясно, что те заблуждения стали причиной того, что он снова лишил себя шанса стать, хоть кем-то, а лишь питал свои иллюзии. Вспомнил жену, о которой он не слышал ничего уже несколько лет, и понял, что и тут лишил себя хоть такого, но шанса сделать хоть что-то в этой жизни. Василий понял, что он ничего не оставил после себя, что не сделал вообще ничего за жизнь, что его никто не вспомнит. А самое страшное заключалось в том, что ему не хотелось хоть что-то изменить, хотя было ещё не поздно…
      Единственным последствием такого инсайда стала вновь пробудившаяся злость, и чтоб хоть как-то погасить этот огонь в груди, Воротников отправился в ближайший магазин за водкой. При выходе из подъезда он спотыкнулся о брошенную дворником метлу и самыми страшными проклятьями клеймил этого «бездельника». Затем его гневная длань простёрлась на семейную пару, коротая гуляла с коляской во дворе и выглядела очень счастливой. Он завидовал – «чернь» счастлива в воплощении своих примитивных желаний, в отличие от него. Затем он презрительно фыркнул на кучку алкоголиков, стоявших у магазина – он считал, что эти люди могли бы стать счастливыми. Но они предпочли разрушить свою жизнь, несмотря на то, что у них не было на то столь веских причин, как у него.
      Приобретя желанный напиток, Василий отправился в парк - летняя пора позволяла. К тому же, как он сам выражался, «провонявшие неудачником» стены его дома «давили» посильнее самой жизни. Практически махом осушив пол литра, Воротников охмелел на столько, что заснул. Проснулся он, когда уже стемнело. Домой идти не хотелось, и он решил прогуляться по парку. Так, неся на плечах совершенно пустую голову где-то с час, он забрёл в самую глушь парка, к озеру. Захотелось домой… Вдруг, где-то на другом берегу озера, он услышал слабые крики – кто-то звал на помощь. Долго не раздумывая, он сорвался и побежал на голос, сам не понимая зачем. Вскоре перед ним предстала ужасная картина: трое, явно в стельку пьяных, молодых людей били девушку, кричали на неё и рвали на ней одежду. Дикий приступ гнева охватил тогда Василия - он что-то кричал, пытался вырвать девушку из лап этих мерзавцев, махал кулаками в разные стороны…Успокоился он лишь тогда, когда был уверен, что девушка убежала достаточно далеко, чтобы они её не настигли вновь…Тогда же он понял, что его уже пару раз пырнули ножом в живот…Здесь, в грязи на берегу озера, и закончилась его бесславная жизнь.
А эта девушка до сих пор в день того происшествия вот уже много лет кладёт цветы на могилу этого бесполезного человека.