Пока падает вилка

   Я сижу один в пустой комнате, в которой только стол, несколько табуретов и я. На столе тарелка с двумя десятками пельменей, а я голоден, как волк.
   Того и гляди, нагрянет кто-нибудь, и мне придется делиться и без того скудной пищей. Поэтому я хватаю вилку и начинаю кушать, есть, жрать.
   Первый пельмень, нетщательно разжёванный, с тихим шелестом проскользил вниз по трубе пищевода.
   Второй, недолго думая, отправился вдогонку.
   Третий пельмень миновал жернова зубов в тот момент, когда первый нашел покой в сюрреалистической пирамиде желудка.
   Четвёртый пельмень едва был нацеплен на вилку, когда третий внезапно вызвал у меня судорожный кашель, попав, по выражению обывателей, не в то горло.
   Резкий звук вырывается из моего рта, руки сами по себе взлетают к горлу; забытая вилка под действием гравитации начинает движение к полу.
   Мне вспоминается плохая примета.
   Синица, испуганная моим кашлем, с недоуменным чириканьем отлетает от окна, вызвав недоуменное мяуканье кошки под окном.
   Где-то вдалеке грохочет поезд.
   Президент одной мощной ядерной державы нажимает кнопку на пульте, встроенном в черный чемоданчик, и ракеты класса «земля-земля» со скоростью света минус эпсилон начинают и вскоре прекращают смертоносный полёт.
   Я справляюсь с кашлем, и моя рука со сверхъестественной быстротой мелькает вниз, не давая сбыться нежелаемому.
   Раздается ужасный взрыв, и горячая волна теплового излучения вмиг проходит сквозь город, обращая автомобили в огненные шары, книги — в пыль, дома — в слепые черепа. Слышится звон миллионов лопнувших стёкол и грохот сошедшего с рельсов поезда. Синица прахом осыпается на прах кошки.
   Мой обугленный скелет сидит на останках табурета, в обгоревших пальцах в дюйме от пола — оплавленная вилка.
   Уф… Успел. Никто не придёт.
   
   КОНЕЦ.
   
   15.11.2008.