Призрак Оперы

   Асфальт Гематогенович мрачно булькал водкой по стеблю герани. Питие утомило его и грозило большим. Снились большие зарплаты и оголенные красотки, лакированные джипы и белокурые яхты. Призрак белки был за спиной. Асфальт тянулся на цыпках и фальцетом рычал арию Мефистофеля на латыни. Это беда, он, мля, и с русским не дружит, а тут латынь. Волны интеллекта и чуждой Асфальту интеллигентности, всё чаще тошнотворными волнами накрывали его. Что-то надо делать.

   Он принял на грудь сто пятьдесят для духану и сто для важности, потом ляпнулся на площадную сценарию и погрузился в дрематень-игру. И тут старый ворон Джек сорвался таки с облак и принадрывно закрылил вокруг спящего Асфальта большим и смелым орлом. Дале, прохаживаясь интендантом в моноклях, под Вивальди пританцовывая, он - ворон Джек, поглядывал на глазья Асфальта с принуждением - глазья Асфальтовы были аппетитно-немногословны. Но то ли ворон был глух, то ли Асфальт оказался хитрее, одно виделось - Асфальт Гематогенович, пулькой схватил за клюв Джека и замотал его в махеровую майку, не дав пискнуть. Кастрюля уже кипела в гриммерке; голодные артисты плавали в слюнях; пахло приправами; все замерли...

- БРОСЬТЕ ПТИЦУ!- раздался вдруг откуда-то сверху громовой голос.
Асфальт от неожиданности разжал руки.Почуяв свободу,ворон взмыл под самые софиты.
- Командоррррр! Командоррррр! - возгласил он ликующе.
Актёры и актёрки,путаясь в голодных слюнях,повалились ниц.
И под грохот каменных шагов на сцену поднялся...Молодой человек лет двадцати восьми - в белом плаще с кровавым подбоем. Могучая его шея была обёрнута старым шерстяным шарфом, носков под штиблетами не было. В одной руке молодой человек держал астролябию. В другой-… Паниковского с заголенными манжетами.

Немая сцена, на сцене театральной взвилась закипающим молоком и медленно опала.

- Ревизор, - выдохнул воспаленный мозг Асфальта, белка тенью прыгнула Гемотагеновичу на плечи, и он рухнул замертво.

Дали занавес…..