Радиоволна

Вечером мороз снова дал о себе знать. Сквозь заиндевевшее окно мир казался сонмом размытых пятен: глубокая синева вверху, угольная чернота – в середине, серебро – у самой земли; яркие кляксы неоновых огней. Где-то далеко, на улице, звенели трамвайные провода и гудел клаксонами свадебный кортеж.

Из старого приемника тихонько напевал Дельфин, песня, кажется, называлась «Радиоволна».
Он сидел один на пустой кухне и пил чай с лимоном. И на ум ему приходили другие строчки.

Я был куплен вчера, чтобы тысячу лет
Твое имя писать на холодном стекле,
Как в кошмаре чужом от утра до утра –
Я за четверть улыбки был куплен вчера…

Он вспоминал ее. И, хотя любому другому показалось бы, что вспоминать нечего, он медленно воскрешал в памяти каждую минуту, проведенную вместе. Он помнил все.

Они даже не поцеловались ни разу. Разве можно назвать поцелуями те несколько быстрых, нервных прикосновений, которыми она наградила его, наконец? Впрочем, наверное, можно: просто чтобы стало легче.

Он сидел за столом и чувствовал, как с каждым глотком вязкое тепло дремы соскальзывает с него старой змеиной кожей и сухой шелухой осыпается на пол. Песня заканчивалась, чай остывал; небо и земля за окном слились в одно черное пятно…

Он знал, что она – где-то там. Там, за этим матовым от мороза стеклом, в гипнотических вспышках света, в лихорадке города, бьющегося в тугих сетях проводов и радиоволн, - она. Он не знал одного: как преодолеть тот единственный шаг, что разделял их с самого начала, представляясь то временем, то расстоянием. Когда над ее головой светило солнце, он смотрел на звезды. Ее уносило из дома то в Париж, то в Мадрид, а он за всю жизнь так и не увидел почти ничего, кроме этой опостылевшей кухни.

А теперь они были совсем рядом, но их снова разбросало по разные стороны одной стены – даже внутри одного этого истеричного города. Шаг остался. Ничтожное время, ничтожное расстояние по сравнению с тем, что было раньше. Но пройти его не было сил. Попытки могли дорого обойтись ей – и он отказался пытаться.

Он знал, что она есть, она существует. Он знал, что она не одна. Ему было все равно, с кем – лишь бы это делало ее хоть немного счастливее.

Просто от скуки он попытался пройти сквозь стену. Получилось, хотя и с трудом. Но все равно это был хороший знак: уныние оставляло его. В соседней комнате – их спальне – было темно. Он провел рукой по стене – и радио на кухне смолкло, а свет погас.

Во входной двери щелкнул замок, послышался смех. Смеялись двое: мужчина и женщина.
Призрак исчез, оставив в воздухе запах чая с лимоном.


21.02.2004. – 24.02.2004.