Москва - Севастополь - Москва. Только вдвоём

  Было начало августа. Погода в Крыму стояла переменчивая. Бывало, днём изнываешь от жары, а ночью мёрзнешь под тремя одеялами.
  Москва - Севастополь - Москва.
 Друзья приехали отдыхать.
 Это же Крым... Боже, это Крым!
 Последний раз она тут была с мамочкой и папочкой, когда ей было шесть. Очень мило.
 

 Они сидят в душном номере захудалого отеля. Если, конечно, ЭТО можно назвать номером и отелем. Но они молоды и им всё равно.
 Почему сидят в номере, раз приехали на море, на отдых? Потому что обгорели.
 Два парня и две девушки играют в карты. Конечно, это бур-козёл. А какая карточная игра может быть лучше бур-козла на отдыхе в Крыму? Никакой.
 Все намазаны сметаной, сквозь которую проступают обгорелые участки тела. Одежды, конечно, минимум.
 - Всё, я бью, и вы остались в очередной раз. И даже можешь не считать, Макс, - он широко улыбается и откидывается к стенке, - с вас ещё по две сотки, друзья мои.
 - Ты жухло! - Макс в растеряности, - нет, ну это точно не честно!
 - Всё честно, успокойся Макс, - Лерка подняла, чесавшуюся весь день ступню и потёрла её об щетину своего Макса, - о, помогает! Она перестаёт чесаться, - Лерка с удивлением на лице начала закатываться в хохоте.
 - Хорошо, хорошо! Друзья... да идите вы все! - он резко встаёт и собирается уже направляться к двери, но ловит на себе испепеляющий взгляд Лерки и повинуясь ему, садится обратно.

  - Да что ты так нервничаешь, Максим? - она с ухмылкой смотрит на друга.
  - Да всё просто отлично, блин! - Макс понимает, что ему сегодня крупно влетит от Лерки. Правда не очень понимает за что. Но он уже увидел ЭТОТ её взгляд, так что... остаётся лишь надеяться, что его любимая сжалится над ним.
  - Лер, ты уж его там не очень ладно? - смеётся он, - давай я тебя научу так, чтобы синяков не оставалось, - он подмигивает Лере, а сам украдкой смотрит на Макса.
  - Заткнись ты! - Макс сквозь зубы шипит на друга.
  - По-мойму кто-то сегодня остался без ужина... - она изподтяжка поглядывает на Максима.
  - Ага, хахаха, очень смешно! - кривит лицо парень.
  - Ну, мы тебя покормим, не переживай, дружище! - он хлопает товарища по плечу и заливается в хохоте.
  Она пытается сделать серьёзное лицо и мужественно кивает Максу.
 
  За сегодня они обыграли Макса с Леркой уже 7ой раз. Она играет по честному. Всегда. Что на счёт него? Без понятия.
 
  - Всё, мне надоело. Я иду в душ, а потом собираюсь навестить наших, - Макс убирает карты, кидает на стол четыре сотни, - вы со мной? - не дожидаясь ответа хотя бы одного из присутствующих, встаёт с кровати и уходит в душ.
  - Такой нервный стал в последнее время, - отсмеявшись, Лерка качает головой.
  - Конечно, два года за ручки ходить, я бы тоже нервным стал! - усмехается он, - воспиталка нашлась тут.
  Лера злобно фыркает и уходит к себе в комнату.

 Они остались вдвоём. Она знает, о чём хочет сказать ему. Уже на протяжении всего их отдыха, длиною, пока что, в 6 дней.
  - Пошли сегодня на пирс? - скороговоркой выдыхает она, аккуратно вытирая полотенцем сметану с его спины.
  - Можно, - кивает он головой, - закажем столик там, посидим все вместе. Да, хорошая идея. Умничка, - он чмокает её в нос, который весь в сметане. Облизывает губы.
 Понадеялась... наивная! Все вместе. Конечно, только все вместе. Она уже забыла, когда они ужинали или гуляли вдвоём. ВСегда все вместе. Для него это нормально. Так принято.

 - Ладно, я пойду в душ схожу, Макс уже вышел, - она гладит его по щетинистой щеке.
 
 Вот уже стоит под обжигающе-ледяными струями воды. Они нежно бьют по больным плечам и от этого становится легче.
 Так она простояла четверть часа, закрыв глаза и ни о чём не думая. Потом быстренько ополоснулась, помыла голову и выбежала в полотенце в коридор. Было тихо. У Лерки с Максом чуть слышно работал старенький приёмник. Удивительно тихо.
 Она зашла к себе в комнату. Начала быстро вытираться, высушила волосы. Одела коротенькое белое платьице, аппетитно обтягивающее её хорошие формы. Она считала его слишком откровенным, а ему нравилось. Пускай.
 Он курил на балконе. Она вышла к нему, потянула за руку. Надо было идти, занимать столик. Лерка с Максом начали выяснять отношения, это стало слышно, как только вышли в коридор. Лерин голос брал самые высокие ноты. Так что на них полагаться было нельзя.
 
 Они спустились на улицу. Было, по обыкновению, душно.
 На нём были синии шорты и рубашка в клетку. Как обычно. А больше ничего и не надо было. Она всегда была главным его украшением.
 
 Было только шесть вечера, а на пирсе уже негде яблоку было упасть.
 Они пошли в самое начало, там где музыка и люди потише.
 Нашли свободный столик. На нём была красивая белая скатерть и какие-то мелкие голубые цветочки в деревянной вазе.
 Он придвинул ей стул и усадил её. Сам сел напротив.
 Тут же им принесли меню. Она открыла и с интересом стала изучать его.
 - Рыба, рыба, рыба, мясо, мясо, мясо, - уныло читала она, - не хочу, надоело, - надула пухленькие губки.
 - Какая же ты капризная, ужас просто! - он частенько это повторял ей.
 - Буду Греческий и вина красного на твой выбор, - решилась, наконец, она.
 - Хорошо, - он подозвал официанта и сделал заказ.
 Закурили. Она смотрела в море на горизонт, там чайки летают и кого-то зовут.
 Он смотрел на неё.
 - Слушай, может ребятам позвонить? Заказать им чего-нибудь, пока народу мало, а то ещё час и официантов на дозовёшься, - встревожено опомнилась она.
 - Не надо никому звонить, успокойся - он с прищуркой смотрел ей в глаза.
 - Ну как же... а ребята? - она удивлённо вздёрнула брови.
 - Они не придут, - взял её руку и усмехнулся.
 - Не придут? Почему? - не поняла она.
 - Потому что мы вдвоём. Только ты и я, - он поднёс маленькую ручку к губам и нежно поцеловал её.
 - Когда ты уже закончишь читать мои мысли, милый? - с улыбкой на губах, но с укором в глазах смотрела она не него и медленно качала головой.
 - Тогда, когда ты уже перестаньше вечно накручивать себя, дорогая, - он пододвинулся к ней ближе и крепко обнял её, - а сейчас, пусть всё будет так, как ты захочешь, - он мысленно благодарил Лерку. "И как сам не мог догадаться? Дурак".
 Она прижалась к нему всем своим маленьким тельцем и уронила прозрачную слезинку на его плечо. Он не заметил. Это хорошо.
 Так они просидели очень долго. Официант принёс заказ, люди приходили и уходили, одна песня в колонках сменяла другую, становилось темнее.
 А они сидели обнявшись и молчали. Только он и она. Только вдвоём.
 
 А потом они до утра бродили по пляжу. Разбивали волны ногами, слушали шум моря, целовались и вырисовывали на песке разные нежные фразы.
 Она радовалась так в последний раз, когда папа купил собаку. А он радовался ей в этом белом платье, которое уже всё намокло. Радовался её звонкому девичьему смеху, её миниатюрным ручкам, сомкнутым у него на шее, её искрящимся в ночи глазам. Радовался, что радуется она. В такие моменты она - юная и смешная, приносит ему столько нежности, тепла и ласки, ему - двадцатилетнему раздолбаю, сколько не приносит не одна взрослая женщина взрослому мужчине.

  А в это самое время Лерка смотрела на Макса завороженным взглядом и томно вздыхала, расплывшись в кошачей улыбке. Макс битый час читал ей Онегина, потому что она требовала ещё.
 Сейчас он читал письмо Онегина к Татьяне, а сам мысленно благодарил ЕЁ.
 
  Потому что они молоды.
  Потому что они вместе.