Камешек в кармане

Ирис Нэмигиль   и   Виар Сказочник

Камешек в кармане

(сказочная повесть)

— Тодик! Немедленно иди домой! — температура маминого голоса перешла от красного каления к белому.  Это означало, что обед стынет, а неистощимое мамино терпение готово лопнуть (маленького Теодора всегда занимало: а что же окажется там внутри, когда терпение лопнет).
Мальчик нехотя оставил тщательно возводимую на песчаном откосе мощную крепость. За долгие десять лет жизни он уже хорошо научился различать, до какого именно предела можно доводить родителей, то есть в какой именно момент их яростная, но безопасная ругань грозит превратиться во что-либо более болезненное.
Песчаная куча находилась почти рядом с домом, но её скрывали заросли шиповника и буйно разросшегося чернобыльника, так что здесь Тодик всегда чувствовал себя надёжно отделённым от прочего мира. Ничто, кроме достигшего должного градуса ярости маминого голоса, не могло проникнуть сюда извне и прервать его важные занятия.
Тодик уже раздвинул скрывающие узенькую тропинку стебли, готовясь выйти, но вернулся и спрятал в карман тот красивый, многоцветно сверкающий на изломе камешек, который нашёлся сегодня в самой глубине песчаного склона во время рытья страшных подземных казематов строящегося замка. Мама почему-то так же не терпела в карманах сына всякой подобранной где-то ерунды, как и вида его немытых рук. Тодик не сомневался, что мама не увидит в камешке той почти волшебной красоты, какая явилась ему. К тому же он знал, что в доме кристаллические изломы камешка не будут так пронзительно сверкать, как под солнечными лучами. Поэтому, чтобы не доводить дела до карманного обыска, мальчик поспешил явиться у обеденного стола, даже вымыв мимоходом измазанные песком ладошки.
…
Старая Аугуста была сегодня недовольна.  Впрочем, ровно в той же мере, что и всё последние три или четыре десятилетия, с тех пор как её престарелый супруг умер, а внуки переженились и разлетелись кто куда. Всегда находилось что-то, что грозило испортить старой женщине настроение. Сегодня вот хлебы плохо удались. Аугуста знала, что даже самые неудачные её хлебы выходят гораздо лучше тех, что из булочной, и что соседи, покупавшие их у неё, всё равно съедят и ничего не заметят. Но ей было неприятно, что получилось всё не так, как хотелось. Впрочем, признала старуха в глубине души, строптивые хлебы не первые испортили ей сегодня настроение. Всё началось гораздо раньше, утром, когда Аугуста проснулась и снова ощутила себя, свое немощное исполненное болезнями восьмидесятилетнее тело. Она давно уже на вопросы «Как Вы себя чувствуете?» с мрачным юмором отвечала: «Я себя чувствую». И только сон, капризный долго не приходящий вечером сон на время избавлял её от этого чувства. Но утром каждый день приходилось пробуждаться.
…
После обеда Тодик, уклонившись от скучных домашних дел, извлёк из-под кровати свой новый (не то чтобы действительно недавно сделанный, но не принадлежавший Тодику раньше) воздушный змей.
Погода держалась для запуска змея отличная. Ветер слегка шевелил листву деревьев, но не гнул ветки, воздух над освещаемыми солнцем ровными местами прогрелся и должен был поднять змея достаточно высоко. Случай никак нельзя было упустить, поскольку мальчик намеревался запускать змея один. Не потому, что был нелюдимым букой, — просто законность перехода змея в его, Тодика, собственность, могла вызвать у окрестных мальчишек некоторые сомнения.
Чтобы оставленные дома дела не настигли его и не прервали важных манипуляций со змеем, мальчик почёл за благо уйти от дома на более значительное, чем обычно, расстояние. Там, позади дома старой Аугусты, он знал давно не используемую дорогу с песчаным покрытием, — идеальное место для малоформатной авиации. Старуха, владелица дома, не была злою, но местные пацаны её побаивались: они пересказывали друг другу страшные истории, в которых Аугуста фигурировала в роли ведьмы, и кушала детишек. И даже то, что все они каждый день с удовольствием лопали испечённый ею хлеб, не прибавляло им уважения к старухе. Впрочем, благодаря испытываемому ими страху, Аугуста была избавлена от всяческих хулиганских выходок, а потому и не очень-то интересовалась мнением о себе соседской малышни.
Поначалу змей вёл себя безукоризненно. Он послушно вознёсся выше деревьев и парил, натягивая нитку, а также кувыркался и крутился, когда эту нитку должным образом подёргаешь. Но потом, совершенно некстати, подул ветер и отнёс змея на крышу дома. О, ужас! — это был страшный дом страшной старой ведьмы. Дом казался пустым. Очевидно, старуха куда-то ушла. Тодик решил рискнуть, и юркнул в сени.
Чердак встретил мальчика таинственной прохладной полутьмой. Везде со стропил свешивались пучки засушенной травы и запасённые на зиму банные веники. В воздухе висела пыль, звёздочками кружась в редких косо падающих лучах солнечного света. Тишина стояла такая, что Тодик едва решался сделать шаг, так резко звучал здесь самый слабый скрип половиц.
Дымчатая глубина теней и яркие искры кружащихся пылинок напомнили мальчику красивое сверкание найденного давеча камешка.  Тодик достал его и поднёс к одному из прорывающихся в тонкие щели лучей света.
Но камешек неожиданно, словно живой, выскользнул из пальцев мальчика и с лёгким шорохом укатился в тёмный угол за связку еловых ветвей. Юный чердачный путешественник, раздвинув сухие ветви, нырнул следом.
Здесь обнаружился удивительный тёмный угол. Даже самый слабый лучик не проникал в его дымчатую темноту, так что казалось, что это не угол старого чердака, а уходящий в неведомую даль узкий мрачный коридор.
И по этому коридору кто-то сюда медленно приближался.
Перепуганный Тодик застыл на месте. В памяти сразу всплыли все страшные рассказы, которые шептали друг другу в сумерках (чтоб страшнее было) местные ребята.
Между тем тот, в коридоре, тоже остановился. Затоптался на месте. Снова двинулся вперед. Шаги были какие-то неуверенные. И теперь их сопровождало лёгкое сопение, — словно идущий к чему-то принюхивался. Шаги звучали всё ближе и ближе. Тодику очень хотелось с визгом кинуться прочь, но жуткий холод перехватил горло и приморозил к месту.
Внезапно легкий ветерок скользнул в чердачное окошко и закачал засушенную траву. Её шорох словно разбудил Тодика, и тот попятился, готовясь развернуться и бежать со всех ног... Но не получилось. Позабытый камешек коварно подвернулся мальчику под ноги. Тодик споткнулся, взмахнул руками, пытаясь устоять... Не сумел. Зажмурившись, он полетел вперёд — прямо в жуткий коридор. В голове мелькнуло: «Что же теперь будет?». Потом: «Мама!». Падение внезапно прервалось. И Тодик ощутил, как его лоб приходит в соприкосновение с чем-то подобным. Послышался звон, из глаз посыпались искры, по руке мазнуло что-то пушистое.
Наконец Тодик решился хотя бы чуточку приоткрыть один глаз.
С большим удивлением он обнаружил, что сидит посреди чердака, как раз в центре одного из солнечных лучиков. А напротив него так же потирает лоб и морщится вихрастый темноволосый пацанёнок, на вид младше Тодика. Рядом с мальчишкой сидит большой чёрный пёс.
Удивленный Тодик открыл рот. Он мог бы поклясться, что чердак был пустым во время его визита. И таинственный угол никого не скрывал. Откуда же взялся этот вихрастик? Он был чужой, соседских ребят Тодик знал. Разве что...
— Эй! — шёпотом позвал Тодик. — Ты кто? Ты внук Аугусты, да?
Мальчишка перестал тереть лоб и уставился на Тодика.
— У меня змей на крыше застрял, — поспешил пояснить тот. — Я его снять хотел, вот и залез, я ничего здесь не трогал.
Мальчишка пожал плечами. Потом вдруг коротко охнул и что-то пробормотал себе под нос. Тодик не разобрал ни слова.
— Вот теперь я могу тебя понимать, — произнёс мальчишка. — Что ты сказал?
Тодик растерялся:
— Можешь понимать? Как это? А раньше что, не мог?
— Конечно, нет. Я же не знала вашего языка. Надо было сразу заклинание читать, да я испугалась. И лбом сильно стукнулась.
Тодик наконец обратил внимание на окончания слов.
— «Стукнулась»? Ты что, девчонка?
— Ну да. А что, не заметно? По одежде ж видно.
— Да ничего не видно, — пробурчал Тодик, оглядывая гостью.  Куртка, штаны, сапожки. Похоже на камуфляжную одежду военных, которых показывают в кино. Потом он вспомнил ещё одно слово. — «Заклинание читать»? Как это?
— Просто. Ты что, ни одного не знаешь? — Тодик помотал головой. — Куда ж я попала?
Гостья встала и подошла к маленькому окошку. Выглянула в него, потом повернулась к Тодику, по-прежнему сидящему на полу.
— Извини, я забыла представиться. Меня зовут Тайрэ ла Валетта, будущий боец Морских Ястребов с флагмана капитана Сат;ны в Солнечном океане. А проще — Даро. А это, — она указала на пса, всё ещё сидящего напротив Тодика, — мой ширали, горный волк из рода Чёрных Волков Звёзд.
— Волк? — изумился Тодик. — Круто! А я думал, собака. Такой щенок-переросток... Надо же, волк! — остальные сообщённые гостьей сведения постепенно тоже проникали в его сознание. — Так ты, значит, не внучка старой Аугусты? Она, говорят, тоже знает заклинания. Ты Тайрэ? Это из Японии, что ли? Моя мама читает книжку про Тайров. А ла Валетта, — это что-то в Средиземном море, там ещё масонские рыцари?  Ну, кино было?.. Или ты действительно со звёзд? Потрясно! Всегда мечтал увидеть живого инопланетянина. Ой, извини! — кое-как привитые правила хорошего тона вдруг пробудились в уме мальчика. — Меня зовут Тодик. То есть Теодор Курт. Я здешний, басилковец. Это посёлок наш называется Басилки. В этом году пойду в пятый класс. А ты правда будешь Морским Ястребом? Здорово! Вот только если ваш капитан — сатана, то вы что, черти будете, что ли? И откуда ты взялась, если ты действительно не внучка Аугусты?
Вопросы так и распирали парня. Хотя где-то в глубине души его зародился и постепенно рос страх. Уж очень мало было похоже всё с ним приключившееся на привычную жизнь, все эти десять лет не баловавшую его ни таинственными встречами в тёмном углу соседского чердака, ни Чёрными Волками Звёзд, ни заклинаниями.
…
Старая Аугуста вернулась домой. Посещения покупателей её знаменитых хлебов теперь гораздо больше утомляли её, чем десять лет назад. Но сходить было необходимо. И не только ради дополнительного дохода. Сия коммерция, как сама с собою называла это Аугуста, оставалась единственным делом, которое занимало её. «В гробу будет спокойно» — думала она в утешение своему ревматизму.
То, какие огромные дежки с тестом ворочала она в свои преклонные года, и как ловко и быстро двигались её артритные пальцы во время плетения хал, на самом деле являлось предметом зависти всех жителей посёлка, особенно престарелой его части, состоявшей из ровесников детей старой Аугусты. Она об этом не знала. Точнее, не задумывалась, поскольку мнение соседей её не особенно интересовало.
Привычно взявшись готовить опару для завтрашней выпечки, старуха вдруг остановилась, прислушалась. Что-то шуршало на чердаке. «Уж не завелись ли там крысы?» — подумала она. Крыс Аугуста не любила.
«Надо будет поставить ловушки, — рассуждала она, двигаясь к чердачной лестнице. — А пока стоит посмотреть, что натворили эти грызуны».
Шла Аугуста, не спеша, — старые кости не любят прыти. И тут её внимание привлёк солнечный отблеск. Повернув голову, старуха увидела яркий камушек, лежащий на столе. Под камушком белел листок бумаги.
«Вот оно», — мелькнуло в голове. Уже давно Аугуста не получала такие послания. Она подошла к столу, прочитала записку. Аккуратно убрала в ящик бумагу и камешек.
Затем Аугуста вернулась к своей опаре. О крысах она больше не беспокоилась. Только изредка поднимала глаза вверх и едва заметно улыбалась.
…
Неожиданно волк поднялся с места и громко зевнул. Тодик ойкнул и замолчал на полуслове, с опаской поглядывая на огромную чёрную зверюгу. Тишиной воспользовалась Даро, которая уже некоторое время пыталась что-то сказать. Теперь она принялась по порядку отвечать на вопросы и высказывания Тодика.
— Это волк. И он действительно ещё маленький. Вырастет, — Тодик представил себе эту картину и немного позеленел. — Старой Аугусте я не внучка, я её вообще не знаю. Я Тайрэ, но всё меня зовут Даро. А что такое Япония? Что такое масонские рыцари и кино? Средиземного моря у нас нет, есть Пузырьковое. Его ещё называют Кипящим. Моя планета называется Веркт. Морским Ястребом я буду, когда вырасту. Если конечно, буду ещё хотеть этого. А кто такие черти? И ты неправильно произносишь имя капитана. Нужно говорить Сат;на, а не сатан;.  А взялась я с Веркта, из пещеры… пришла.
Тодик уже немного успокоился и готов был выпалить новую кучу вопросов. В его голове просто не укладывалось, что можно расхотеть стать Морским Ястребом! Данное обстоятельство требовало немедленного прояснения. Тодик открыл рот, но ему опять помешал волк. На этот раз зверь тихо рыкнул, глядя в сторону чердачного лаза.
— Что это он? — спросил Тодик, нервно дёрнувшись. Рядом с волком он чувствовал себя неуютно.
— Хозяйка пришла, — пояснила Даро. — Наверное, надо отсюда уходить.
Она распахнула чердачное оконце, и волк, метнувшись чёрной стрелой, исчез в нём.
— Пошли, — повернулась Даро к Тодику. — Не бойся, всё будет нормально.
— Я и не боюсь, — проворчал тот. На самом деле поджилки у мальчика тряслись, но не показывать же свой страх перед девчонкой, пусть даже и инопланетной.
Приземление прошло успешно. Секундой позже рядом оказалась Даро, и Тодик решил немедленно выяснить вопрос, связанный с их поспешным бегством.
— Послушай, с чего ты взяла, что Аугуста вернулась домой?
— А вот он сказал, — Даро кивнула на волка, рыскающего в кустах.
— Сказал?! — у Тодика глаза полезли на лоб. — Как это «сказал»?  Ты что, понимаешь его рычание?
— Мысленно сказал. Это же мой ширали, мы понимаем друг друга без слов.
— Мысленно? — ещё не легче. — Скажи, ты, вообще-то, нормальная? Может, у тебя волк дрессированный, а ты сбежала из цирка? Или это я сошёл с ума?
— Никто не сошёл, — терпеливо ответила Даро. — Мы вовсе не из цирка, я не знаю, что это такое. Знаешь, если тебе легче понять, я попробую ответить на твои вопросы. Только мы будем сидеть здесь, или куда-нибудь пойдем?
Тодик собрался с мыслями и огляделся вокруг.
Знакомство с Даро пахло приключениями, и делиться им с кем-нибудь явно не следовало.
— Пойдем, я знаю тут одно подходящее место, — махнул мальчик рукой, и пошёл вперед.
…
Старая Аугуста на минуту отвлеклась от квашни и призадумалась. «Надо будет сказать всем, что меня несколько дней не будет дома», — решила она после некоторого раздумья. Семьи, привыкшие покупать её хлебы, будут огорчены, ну, да что уж тут поделаешь.
— Что мне понадобится взять с собой? — спросила у самой себя старуха, вытирая руки. Она прошла в коморку и вынесла большой кожаный чемодан с потускневшими бронзовыми застёжками. Открыла его и стала перебирать лежавшие внутри предметы.
Если бы кто-нибудь в эту минуту заглянул в окно и увидел, чем занимается престарелая хозяйка дома, он ни коим образом бы не догадался, что она занимается сборами в дорогу. Он решил бы, что старая чудачка рассматривает свою давнишнюю коллекцию всякой всячины.
Ни одна из вещей, доставаемых ею из чемодана и внимательно рассматриваемых, не относилась к числу тех, чем пользуются пожилые дамы в путешествии.
…
Тодик привёл новых знакомых в отчасти развалившуюся, оставшуюся ещё от барской усадьбы вековой давности беседку. Когда-то это была садовая беседка, а сейчас она со всех сторон весьма плотно заросла столь густыми и колючими кустами, что даже среди вездесущих мальчишек о её существовании знали немногие. Тодик считал это место своей собственностью потому, что только от их дома, точнее, от его излюбленной песчаной кучи, открывался хоть сколько-нибудь проходимый лаз в середину этих зарослей, где когда-то плотно пригнанные друг к другу плиты пола беседки ещё сопротивлялись натиску колючих кустов, что обеспечивало достаточно свободного места. Тут имелись даже каменные скамейки.
— Вот, смотри, — с законной гордостью пригласил Тодик, засовывая руки в карманы и задрав подбородок. — Ой! — произнес вдруг он. Его рука нащупала знакомый камешек, давеча потерянный, но неизвестно как оказавшийся снова в кармане. — Что это? — непроизвольно спросил он, доставая камешек, вновь засверкавший в лучах солнца.
— И у тебя тоже есть такой камень? — удивилась Даро. — Это же… — она замолчала и призадумалась.
Несколько минут Тодик терпеливо ожидал продолжения. Однако новая знакомая глубоко ушла в свои мысли и возвращаться не собиралась. Наконец, Тодику надоело. Он осторожно потянул Даро за рукав:
— Эй, ты что, уснула?
— Нет, рассеянно отозвалась Даро. — Не мешай. Мы разговариваем.
— С кем? — спросил Тодик.
Словно в ответ из лаза появилась морда отставшего было волка. Он внимательно рассмотрел камешек, который Тодик всё ещё держал в руке.
— Послушай, — спросила Даро. — Этот камешек, он давно у тебя? Где ты его нашёл?
…
Аугуста бережно держала в руках старый детский волчок.  Игрушка была тусклой и донельзя облезлой.  Кое-где на боках виднелись вмятины.
Старуха усмехнулась и провела по волчку рукой.  После этого она осторожно положила обратно яркую блестящую игрушку.
Моток атласных лент разного цвета Аугуста пока не тронула.  Это успеется.  Зато взяла в руки и внимательно рассмотрела маленькую серебряную ложку.  Ложку она положила в старый причудливой формы ридикюль с бронзовыми застежками.  Туда же отправились ленты, зонтик с ручкой в виде головы попугая и бутылочка с какой-то жидкостью.  Сумочку старуха повесила на гвоздик поблизости от входной двери, а себе на палец надела перстенек из легкого белого металла с крошечными разноцветно поблескивающими вкраплениями.  Аугуста знала, что покинуть дом ей предстоит ещё не сегодня, но хотела быть готова ко всему.
…
— На дорожке нашел, — растерянно ответил Тодик, глядя на камешек. — Иду, а он лежит, на солнце блестит.  Как его никто не заметил?  Там же всё время кто-нибудь ходит.  А нашел вчера или позавчера, точно не помню.  Да в чем дело-то?  Обычный камень, только красивый очень.
— Не обычный, — возразила Даро. Она уже успокоилась и сидела на скамейке, поглаживая по спине волка. — Мы сюда зачем пришли?  Ты ведь хотел меня спросить? Вот и спрашивай.
Тодик уже открыл рот, чтобы выпалить кучу вопросов: и про Пузырьковое море, и про Морских Ястребов, и про то, как будет выглядеть волк, когда ещё вырастет. Но тут его остановила внезапная мысль. До мальчика дошло, что же именно сказал он девочке в ответ на невинный вопрос, где он взял камешек. «Это чего же это я вру? — изумился он. — Ведь ни на какой дорожке он не лежал. Я же сам его сегодня выкопал из самой глубины моей песчаной кучи!». У него появилось ощущение, что что-то тут неладно. Поэтому Тодик закрыл рот, немного помолчал и после краткого раздумья сказал:
— Вопросов всего два. Первый вопрос такой: как и зачем ты сюда пришла? И второй: что это за камешек, что ты о нём знаешь?
Пришел черед призадуматься его гостье. «Да, это вопросы», — пробормотала она.
Тодик подумал, что Даро опять замолчит на неопределённое время. Но девочка вздохнула и начала:
— Как я сюда пришла, и сама не знаю. Это волшебство довольно высокой степени. Такой я ещё не владею. Ну, мне помогли придти, один вект. А зачем... Спрятаться мне надо было. Там, у нас, произошла одна история, и мы с Акелой, — она кивнула на волка, — оказались в самом её центре. Теперь-то всё кончилось. Но наказать меня всё равно могут, — за то, что полезла без спроса. А я не хочу.
У Тодика в очередной раз отвисла челюсть. Он указал на волка и переспросил:
— Акела?  Его зовут Акела?  А Маугли у вас нет?
— По-настоящему его зовут Вэйкиллэ, — пояснила Даро. — Акела для удобства. Знаешь, он есть хочет. И я тоже. Тут нигде ничего нет? Может, поохотиться?
Тодик представил, как по посёлку носится голодный охотящийся волк, к тому же иномирец... Это выглядело довольно страшно. Ещё секунду он колебался, а потом мужественно предложил:
— Знаешь, пойдём ко мне домой. Мама нас покормит. Только не говори, что у тебя волк, пусть это будет собака. Овчарка какая-нибудь, ладно?
Даро послушно кивнула головой. Акела, немного помедлив, тоже.
На тропинке Тодик опять затараторил:
— А с тобой что делать? Нельзя же маме сказать, что ты инопланетянка. Надо придумать эту… легенду. Кто ты будешь?  И ещё. Одежда у тебя такая неподходящая.
Даро оглядела себя.
— А что с моей одеждой не так? — спросила она.
…
Аугуста неторопливыми движениями размешивала тесто.  Разогретая печь ждала первую партию хлебов. Следовало всё-таки разнести выпечку соседям, да и на дорогу хлеб должен был пригодиться.
Посадив хлебы в печь, Аугуста прошла к маленькому шкафчику. Набрав там пригоршню трав, зёрен и цветков, она высыпала их в оставшееся тесто. И снова принялась размешивать. Камешки на перстне поблёскивали всё ярче.
Старуха перенесла квашню к окну. Она хотела, чтобы алые лучи заходящего солнца в должном количестве примешались к сдобренному чудными специями тесту. Может быть, стоило дождаться звёзд, но после краткого размышления, Аугуста заключила, что для данного случая именно закатные лучи годятся более всяких прочих. И не страшно, что хлебы в результате этого приобретут ещё и некоторую целительную силу. Мало ли, что случится с ребятишками в дороге. Решительно кивнув сама себе головою, старуха продолжила работу.
…
Всё сложилось очень удачно.  За несколько минут Тодик сумел придумать достаточно правдоподобную ложь, её должно было хватить на какое-то время.
— Ты только поменьше говори и соглашайся со всем, что я скажу, — прошептал он Даро, подходя к крыльцу.
Удачным оказалось то, что явились они как раз к ужину.
— Мам, — с порога заявил Тодик, — познакомься. Это внучка старой Аугусты,  её зовут Даро. А её овчарку зовут Акела, как в мультике, представляешь?! Её родители уехали в Японию, а она пока поживёт у бабушки. Мы с ней подружились. Она с родителями бывала в разных странах, так интересно. Можно, она поужинает у нас? Её бабушка не возражает.
Серия удач продолжалась. Настроение у мамы оказалось необыкновенно хорошим. Не вполне внимательно выслушав сына, она пригласила его гостью пройти.
— Здравствуй, девочка, — сказала она. — Мойте руки и проходите за стол. Что ест твой пес? Он будет кашу, или лучше дать ему погрызть кости?
— Надо же, сыночек, — продолжила она, когда дети уселись. — Я как раз сегодня думала про Японию. — Ты читала про Гулливера? — спросила она у Даро.
— Да, конечно, — ответил за гостью Тодик, слегка толкая её под столом ногой. В соответствии с предварительной договорённостью, Даро молча кивнула.
— Мама занимается разными книгами, — пояснил он, обращаясь к девочке. — Она учится в апертуре... То есть в аспирине...
— В аспирантуре, — со смехом поправила мама. — Заочно. Я пишу диссертацию по европейской литературе позднего Возрождения.
— Вот-вот, — подтвердил мальчик. — За окнами. Депутацию. Про возгорждение. Так что там про Гулливера, — поинтересовался он у матери в расчёте на то, что чем больше будет говорить мама, тем меньше выдаст себя Даро.
— Как раз про Японию, — сказала мама. — Возвращаясь с острова Лапуту...
— Откуда? — спросил мальчик ради поддержания беседы.
— Остров Лапуту. Ну, мы же с тобой читали. Остров, который летал. Там ещё ученые были очень забавные.
— Точно, помню. Это здорово: такой огромный остров, и летал не хуже любого вертолёта.
— Да. Так вот, с острова Лапуту домой Гулливер возвращался через Японию. А по пути он посетил небольшой островок, на котором жили волшебники.
— Волшебники?
— Да, представляешь себе! А ведь Свифт, каких бы странных ни придумывал лилипутов, великанов или разумных лошадей, всегда описывает их так, словно это самое обычное дело. Ничего чудесного. Такие же обыватели, как в его родной Англии. А тут волшебники. Причём упомянуты между делом, как ни в чём не бывало. И даже их не вышучивает. Как будто это обычное дело.
— Здорово, — подтвердил Тодик, хотя и не понял, что тут такого.
— Я посмотрела в атласе, — продолжала та. — И вот, представляешь, этот остров там обозначен. Немного восточнее и южнее Японии. Придуманный Свифтом остров, на котором живут волшебники, — обозначен на картах. Мне кажется, что до меня никто на это не обращал внимание. Это украсит мою диссертацию.
Мама даже не поленилась, принесла из своей комнаты старинный атлас и положила его перед Тодиком и его гостьей, хотя обычно совершенно не одобряла попыток сына или мужа читать за едой.
— Вот этот остров, — показала она.
Тодик взглянул на карту безо всякого интереса. Увлечение Гулливером он пережил несколько лет назад, теперь же книга казалась ему почему-то довольно глупой. Только Лапуту всё ещё вызывал восхищение — можно летать куда угодно и при этом не выходить из дома. Мама продолжала что-то говорить, Тодик делал вид, что слушает её, — половины мудрёных слов он не понимал. Даро потихоньку завладела атласом и с увлечением его перелистывала. Волк стоял рядом и не менее внимательно разглядывал книгу. Наконец мама выдохлась. Заметила пустые тарелки, воскликнула «Сейчас компот принесу» и ушла на кухню, прихватив атлас, который Даро уже отложила на край стола.
— А зачем твоей маме это надо? — тихо спросила девочка.
— Что? — не понял Тодик, у которого всё ещё звенело в ушах.
— Ну, писать про какой-то остров, который то ли есть, то ли нет. Ведь этот человек — Гулливер, да? — сказал, что он там был. Ему что, никто не верит?
Тодик засмеялся:
— Гулливер — сказка, — пояснил он. — Книжку написал Джонатан Свифт, чтобы людей позабавить. Ты знаешь, что такое сказка?
— Конечно, знаю, — слегка надулась Даро. — У нас много сказок, у всех они есть. Кто захочет, — расскажет, а кто захочет, — и показать может.
Тодик открыл рот для очередного вопроса, но тут вернулась мама с компотом. Выговорившись на любимую тему, она стала более внимательной к окружающему и попыталась расспросить Даро о её родителях, Аугусте и всех тех скучных предметах, которые всегда так интересуют взрослых.
Положение спас Акела. Он подошёл к двери и начал тыкаться в неё носом.
— Гулять хочет, — пояснила Даро.
— Точно, — подскочил Тодик, сидевший как на иголках. — Собачке надо погулять, побегать. Мама, всё было очень вкусно, мы скоро придём.
Схватил Даро за руку и выскочил из дома.
…
Аугуста выложила хлебы на стол. Пусть немного поостынут. Потом приготовила другие необходимые вещи — удобную лёгкую корзинку, красивый платок. И пошла отдыхать. Она уже немолода, а предстояло ещё много дел. В первую очередь — перехватить детей в самом начале Дороги и вручить им хлеб.
Отдохнув с четверть часа, старая женщина решила, что уже пора. Она взяла корзинку и тяжело побрела по дороге. И вовремя. Послышался голос:
— Хорошо, погуляйте, только не долго. Поздно уже. Вон, темно совсем.
Две детские и одна словно бы собачья тени мелькнули в кустах.
— Слышь, как тебя, Тодик? — окликнула старуха. — Будь добр, возьми эти хлебы с собой. Это вам. А то мне нести тяжело, — повернулась и пошла прочь.
— Ладно, — пробормотал он. — Ой, что это? — в его руке опять оказался блестящий камушек. — Слышь, Даро, не помнишь, как назывался тот остров на карте? Вроде «Глаббдобдриб»...
Камушек выскользнул и упал в темноту под ноги стоящим девочке и волку. Даро машинально наклонилась за ним и снова столкнулась с Тодиком. Все трое ощутили легкое головокружение, а, подняв взгляд, не узнали местности.
Кусты и деревья изменили форму, а листья на них — цвет. Небо над головой стало светлым и каким-то утренним. Лёгкий ветерок принёс с собой незнакомый Тодику, но приятный запах.
— Морем пахнет, — потянув носом, сказала Даро.
— Морем? — удивился Тодик. — А ты не путаешь? У нас в Басилках никакого моря нет, и в округе тоже.
— Ты что, не видишь? Мы уже не в Басилках. Опять куда-то попали, только не знаю — куда.
Тодик растерялся. Сегодняшний день с утра был каким-то необычным и, пожалуй, немного сумасшедшим. Но всё происходило в родном поселке, где рядом всегда были мама и свой дом. А теперь... Оказаться в совершенно незнакомом месте, с какой-то незнакомой девчонкой, которая утверждает, что явилась с другой планеты, и ходит в компании огромного волка...
— И что же теперь будет? — тихо спросил Тодик.
— Приключение, — уверенно ответила ему Даро. — Тебе не надоело в этих кустах сидеть? Пошли, посмотрим, куда мы попали.
Неподалеку нашлась узкая, но хорошо утоптанная тропинка. Аккуратно обходя кусты, деревья и разбросанные повсюду огромные камни, она вывела ребят к небольшому полускрытому деревьями изящному домику. Домик казался очень лёгким, светлым и воздушным. Его красиво изогнутая крыша, вид которой вызвал у Тодика смутные воспоминания, опиралась на множество тонких стройных колонн из полированного дерева. Промежутки между колоннами были перекрыты ажурными решётками, занавесями и похожими на ширмы щитами, богато украшенными живописью, мозаиками и позолотой.
— Слышь, Даро, — поинтересовался мальчуган, перекладывая корзину с хлебами старой Аугусты из одной руки в другую, — а это ваша планета, или наша?
— Не наша, — откликнулась Даро. — У нас небо не такое, и воздух не такой, и растений я таких не видела. А ваш ли — тебе виднее. Я ещё мало его знаю.
— Это похоже на Японию, — с сомнением произнес Тодик. — Я на картинках видел. Слушай, — пришла ему в голову новая мысль, — ты, когда появилась, сначала ничего не понимала, а потом заклинание прочла, и стала понимать. Можно и для меня так сделать? — смущённо попросил он. — В Японии, я думаю, чудно как-нибудь говорят.
— Почему бы и нет, — пожала плечами Даро.
Развить эту тему им помешало появление одного из обитателей изящного дома. Сначала они увидели какое-то движение за решётками, ширмами и занавесями где-то в глубине здания, и услышали тихонечко напеваемую песню. Потом обладательница нежного голоска вышла из дома. Это оказалась молодая и очень красивая, как картинка, женщина в ярком многоцветном одеянии. Её волосы были уложены на темени в большой шар. В руках она несла блюдо, заполненное водой, в которой плавали цветочные лепестки.
За спиной наших путешественников в кустах вспорхнула птица. Девушка подняла взгляд, увидела ребят и волка, испуганно вскрикнула и, выронив блюдо, убежала в дом.
Первый контакт с хозяевами получился не очень удачным. Ребята предпочли отойти немного назад и укрыться за одним из многих камней, особенно большим.
Оказавшись в безопасности, хотя и относительной, Тодик напомнил Даро о заклинании. Девочка кивнула головой, опять что-то пробормотала (немного длиннее, чем в прошлый раз) и сообщила:
— Готово.
— Но ничего не произошло, — осторожно возразил Тодик.
— А что ты хочешь?  Мы ведь говорим на прежнем языке. Подожди, пока с тобой заговорит кто-то из здешних.
Неожиданно Даро нахмурилась. Она покрутила головой, подозвала Акелу, и они вместе стали прислушиваться. Напряг слух и Тодик, но безрезультатно.
— В чём дело? — шёпотом спросил он.
— Знаешь, — также шёпотом ответила Даро, — тут неподалеку кто-то колдует. И похоже, что не один человек.
— Не может быть! — вырвалось у изумлённого Тодика. — Ты ничего не перепутала?
— Уж магию и колдовство я всегда распознать сумею. Сама такая. Здесь неподалёку читают заклинания. И один из колдунов приближается к нам.
Послышались голоса. Тодик и Даро осторожно выглянули из-за камня.
С той стороны, откуда к домику пришли они сами, по тропинке приближалось несколько человек. Выглядели они довольно забавно. Посередине шли взрослый неопределенного возраста и мальчик. Оба в скромных просторных шёлковых одеяниях приглушённых светлых тонов — серебристого, бежевого, салатного, песочного. А окружало их пятеро величественных персон в роскошнейших костюмах самых разных стран и эпох. Забавно было то, что эти царственные особы самым очевидным образом прислуживали мальчику, поднося ему какие-то угощения, обмахивая веером и укрывая от солнца зонтиком. Читал заклинания именно мальчик. Во всяком случае, только он из всей компании что-то негромко бормотал себе под нос, не очень много внимания уделяя услугам своих роскошных прислужников.
— Акела говорит, что из этих семерых только двое живые, те, что посередине, — с некоторым удивлением в голосе прошептала Даро. — Остальные мёртвые.
— Наверное, это вампиры, — со сладким ужасом предположил Тодик. Ситуация всё больше напоминала любимые им комиксы, мальчик уже начал к этому привыкать.
— Нет, — возразила Даро. — Скорее, это некроманты.
— «Не-» кто? — переспросил Тодик.
— Некроманты — оживители мёртвых, — пояснила девочка.
— Это злые колдуны, — с ходу выдвинул версию Тодик. — Они собирают армию мертвецов и хотят покорить мир.
В комиксах такой сюжет встречался довольно часто, и мальчик уже хотел предложить способы борьбы с некромантами, вычитанные там же.
— Не обязательно, — возразила Даро. — Может быть, эти мертвецы сами попросили оживить их.
— А разве такое возможно? — в очередной раз удивился Тодик. — И для чего просили, — зонтики этому пацану носить?
— Нет. Это они платят за свое оживление. А вернуться мертвецы могут хотеть по самым разным причинам.
Разговаривая, ребята продолжали следить за приближающимися людьми. Напротив кустов сосед мальчика неожиданно закрутил головой. Стало видно, что глаза у него закрыты. Мужчина тронул за руку своего спутника, и вся процессия остановилась.
— Нет, Симано, «керкелатиу эгерту» надо читать не так, — сказал он. — Смотри, у тебя кёниг Атли развоплощаться начинает.
Мужчина указал рукой на высокого могучего бородача в шитых золотом одеждах, который держал веер. И точно, сквозь его внушительную фигуру заметно просвечивали ветви расположенного позади него куста.
— Прости, учитель, — поклонился мальчик, и торопливо стал проговаривать какие-то невразумительные фразы. Царственный прислужник перестал быть прозрачным и с новым энтузиазмом замахал веером.
— Вот здорово, — прошептал Тодик на ухо Даро. — Твоё заклинание действует. Я всё понимаю, как будто по-нашему говорят.
Даро сделала свирепое лицо, показывая кивком головы, что эти могут услышать. Мужчина, которого мальчик Симано назвал учителем, действительно, снова начал словно бы прислушиваться, но в это время в дверях дома появилась та юная красавица, которую нечаянно спугнули ребята и Акела. Она робко выглянула из-за ширм и, увидев учителя и Симано, нежно улыбнулась. В руках у нее опять было блюдо с водой и лепестками.
— Как хорошо, отец, — произнесла она своим серебряным голоском. — Это, оказывается, у Симано урок. А я было испугалась.
Она осторожно поставила блюдо на маленький плетёный столик возле входа в дом и подошла к отцу.
— Да, это мы, милая дочь, — добродушно сказал учитель.
— Я вижу, ты уже очень хорошо это делаешь, Симано, — улыбнулась молодая женщина мальчику. — Мне поначалу показалось, что они и вправду живые.
— Спасибо, госпожа, я стараюсь, — ответил ученик.
— Мы не помешали тебе, дочь? — заботливо спросил учитель, показывая на блюдо с лепестками. — Я вижу, ты вышиваешь сны?
— Я только начала, отец. Так глупо было испугаться!
— Отпусти их, Симано, — распорядился учитель. — Будем пить чай.
Мальчик поклонился, потом пробормотал что-то, и всё пятеро его царственных прислужников, положив зонтик, веер и всё прочее на траву, исчезли.
Симано и его учитель расположились около столика, а девушка снова вошла в дом. Через некоторое время она вернулась, неся в руках поднос с чайником и расписными чашками. Все трое погрузились в замысловатую и сложную церемонию.
Тодик долго молчал, наблюдая за неизвестной ему традицией. Потом он всё-таки не выдержал и обратился к Даро, которую уже начал считать экспертом по вопросам волшебства.
— А как это — вышивать сны? Зачем?
— Я не знаю, — отозвалась Даро. — Ой, смотри, нас, кажется, заметили.
На этот раз в сторону кустов повернулся не только мужчина, но и мальчик. Девушка, глядя на них, испуганно замерла.
Даро потянула Тодика за рукав, жестом показывая, что надо бы отползти подальше. Мальчик послушно двинулся назад, изо всех сил стараясь не шуршать ветками. Тут краем глаза он заметил нечто, заставившее его остановиться.
Рядом с домиком легким сгустком темноты виднелась какая-то тень. Почти так же выглядел начавший развоплощаться кёниг Атли.  Только эта тень старалась остаться незамеченной и тянула призрачную руку к сидящим за столом.
— Ты ощущаешь присутствие, Симано? — поинтересовался учитель.
— Да, — ответил мальчик.
— Это какое-то животное? — предположила девушка.
— Нет, — ответил её отец. — Это тень.
«Они чувствуют не нас, а это привидение», — шепнула Даро прямо в ухо Тодику, оттаскивая его подальше от домика. Трое разговаривающих теперь не были видны, но голоса их ещё оставались ясно различимы.
— Это, наверное, тот франкский князь, — произнес юный Симано. — Тот, который ушел, не развоплотившись.
— Это твоя небрежность, ученик, — строго заметил мужчина. — И он не франкский и не князь. Он французский герцог.
— Мне развеять его? — спросил мальчик.
— Не надо, — вмешалась дочь учителя. — Он ведь и сам собою рассеется.
— Да, если его не подпитывать, рассеется, — согласился её отец.
Даро и Тодик поняли, что внимание троих сидящих на веранде домика снова отключилось от них. Ребята поспешили ещё более отдалиться и забраться на всякий случай подальше в кусты. Акела куда-то исчез.
— Отправился на разведку, — прокомментировала Даро в ответ на не заданный Тодиком вопрос.
— Вроде бы мы в безопасности пока что, — заявил тот. — Может, перекусим? — он показал корзину с аппетитно пахнущими хлебами.
Даро подумала и согласилась. Они разломали один небольшой хлебец и начали задумчиво жевать.
— Очень вкусно, — сказала девочка, слизывая с пальцев последние крошки.
— Ой! — ответил Тодик, глядя куда-то ей за спину.
Даро обернулась. В полутора метрах от них стояла та же, что и давеча, смутная тень, и просительно, как казалось, смотрела на них.
От неожиданности ребята попятились. Тень не сдвинулась с места, лишь протянула руку и сделала успокаивающий жест.
— И что теперь? — растерянно спросил Тодик.
— Не знаю, — призналась Даро.
— Но ты же волшебница. Сделай что-нибудь. Вдруг он к нам привяжется? А эти, — Тодик кивнул в сторону скрытого за кустами домика, — узнают про него и решат, что он не исчез из-за нас.
— Я ещё не очень сильный волшебник, — ответила Даро. — А про ваших призраков совсем ничего не знаю. Может быть, ты что-то читал? Если призрак здесь, то ему что-то надо. Только он почему-то молчит.
Тодик напряг память. Обрывки всяких сказок, легенд, ужастиков не спешили вспоминаться. Наконец он улыбнулся.
— Мы должны заговорить первыми, — сказал Тодик. — Призрак может отвечать. — Мальчик повернулся к черной фигуре и спросил: — Вы кто?
— Дюк Жиль, — прошелестела тень слабым голосом.
— Здорово! — прошептал Тодик на ухо Даро. — Он понимает и говорит!
— Это ваше имя? — переспросил он, обращаясь к призраку. — Дюк Жиль? И чего вы от нас хотите?
— Имя мое — Жиль, — ответствовала тень терпеливо. — А дюк, — это титул. Я дворянин. Был. А прошу я вашей помощи, господа.
— Вот как! — удивился мальчик. — И чем мы можем вам помочь? Вас обижают эти, которые сидят у дома?
— Да, — подтвердил призрачный Жиль. — Они жестоки. На самом деле я давно умер. Прошу прощения, надеюсь, мсье не боится привидений? К сожалению, я именно привидение и есть. Я мирно почивал последним сном, но эти люди колдовством вызвали меня из гроба. И ладно бы они просто забавлялись мною и такими же, как я, заставляя себе прислуживать. За возможность пожить ещё немного сверх отпущенного срока заплатишь и не такую цену. Но, наигравшись, они просто выбрасывают нас обратно во тьму, как ненужную тряпку. Я при жизни был очень горд, я и теперь не могу с этим смириться. Мне как-то удалось не совсем исчезнуть, когда меня выбросили за ненадобностью. Но я очень рассердился на этих злых чернокнижников. А что я могу? Я и такое-то едва заметное существование-то влачу каким-то чудом. И не только за себя мне обидно: они так же обращаются со всеми, особенно с самыми благородными и великими в прошлом людьми. Я считаю так: пусть они либо насовсем вернут нас к жизни, либо пусть уж и не тревожат наш прах. Как вы полагаете? Я в чём-то прав? Я именно в этом хотел бы просить вашей помощи.
Тодика и Даро несколько тронула негромко, но с пылкой страстностью произнесенная речь призрака Жиля. Правда, в какой-то момент в начале его монолога у Даро мелькнуло смутное ощущение, что в кое в чём вскользь упомянутом дюк Жиль сказал неправду. Но только на какой-то момент. В остальном же не оставалось сомнений, что полупрозрачный посетитель говорит чистую правду. Или, по крайней мере, то, что искренне считает правдой.
— Я думаю, вы правы, дюк, — степенно произнес Тодик.
Мальчик повернулся к Даро и произнёс:
— Я думаю, мы обязательно должны ему помочь.
— Как? — откликнулась Даро. — Ты совсем не волшебник, я на чужой планете и ещё только учусь. А там, — она кивнула в сторону домика, — один сильный колдун есть точно. И потом, — кто он, этот призрак?
— Он же сказал — дюк Жиль, — удивился Тодик. — Жил давно, спокойно умер, а теперь его тягают всякие недоучки.
Даро тряхнула головой. Опять это смутное ощущение... Неожиданно для себя она шагнула вперед.
— Послушайте, — обратилась она к призраку. — Назовите, пожалуйста, ваше полное имя, где и когда вы жили и какой смертью умерли.
Призрак смутился. Некоторое время он молчал и даже стал прозрачнее. Наконец тень тяжело вздохнула.
— Вы совершенно правы в своих подозрениях, мадемуазель, — мрачно произнес мертвец. — Да, при жизни я не был ангелом. Моё полное имя, если вам угодно, — Гильом де Рец, маршал Франции. Жил я в неспокойное время. Ещё при прадедах началась война между милой Францией и соседней Англией. Англичане овладели севером страны, потом французы их почти прогнали, но вмешались бургунды, с их помощью враги взяли Париж. Хотя мои фамильные земли лежали в Пуату, Гиени и Лотарингии, не во Франции, я вступил в войну на стороне французов и за успехи в ратном деле довольно скоро был пожалован званием маршала. Сознаюсь, что всё это время я молился гораздо меньше, а грешил и убивал гораздо больше, чем надлежало христианину, доброму сыну церкви. И врагов я нажил больше, чем друзей. К тому же характер у меня был... Ну, как раз такой, чтобы обзаводиться врагами, не друзьями. Меня, как и саму Жанну, объявили вероотступником и даже чернокнижником и тоже сожгли на костре... Так что вы правы, моя смерть не была спокойной. Да и жизнь, быть может, не была доброй. Но скажите, мудрая мадемуазель, дают ли мои прежние прегрешения право этим самодовольным чародеям использовать меня даже не как раба, — как игрушку? Или теперь, узнав обо мне больше, вы считаете меня недостойным вашей помощи?
Призрак умолк и склонил голову.
Даро несколько раз во время его рассказа бросала вопросительный взгляд на Тодика: ни одно из упомянутых дюком Жилем имён или названий мест абсолютно ничего ей не говорило. Мальчик, впрочем, находился в ненамного лучшем положении. «Франция», «Англия» и «Париж», — единственное, что он услышал знакомого для себя. Впрочем, страстная сумрачная речь гостя тронула его.
— Вы были за мушкетёров или за гвардейцев кардинала? — поинтересовался он у призрака.
— Гвардейцев какого кардинала? — удивленно переспросил Жиль. — Кардинала Лотарингского? Нет, я не был на их стороне, хотя часть моих земель и находится… находилась в Лотарингии. А кто такие мушкиторы? Прошу прощения, юный мсье, но я таких не встречал.
— Они сражались на стороне короля, — пояснил мальчик.
— Я сражался за короля, несомненно, — подтвердил призрак.
Тодик уже собрался пересказать неожиданному собеседнику всю историю трёх мушкетёров и д’Артаньяна, но Даро его остановила.
— Скажите, а почему вы при жизни не позаботились о том, чтобы вас не тревожили после смерти? — спросила она у призрака.
— Мадемуазель, а разве это возможно? — удивлённо откликнулся дюк Жиль.
— Ну, у нас так делают многие. А те, кто хочет и после смерти видеть солнечный свет, заранее определяют условия. Дома я встречала призраки тех, кто умер за несколько сотен лет до моего рождения. Только таких немного. Большинство предпочитает мирно отдыхать после смерти.
Тень встрепенулась. Тодику показалось, что она потемнела и даже уплотнилась.
— А мадемуазель знает, как увидеть солнце после смерти? — слишком вежливо спросил дюк.
Даро пожала плечами. Отвечать она не собиралась и, кажется, жалела о своих словах. Тодик поспешил переключить внимание призрака на себя.
— И много тут таких, как вы? — спросил он, глядя по сторонам. — Или все испарились? И ещё — как мы-то вам помочь можем? Мы же дети.
Дюк не успел ответить. Со стороны домика раздался шум, звон металла. Тут же из кустов выскочил Акела с оскаленными зубами.
— За ним погоня, — сообщила Даро.
— Примите мою помощь, мадемуазель и юный мсье, — предложил призрак. — Я покажу вам скрытное место, где никто не догадается искать вас, — И он поплыл в сторону, продолжая делать приглашающие жесты.
Дети переглянулись.
— Мне он не нравится, — сказала Даро, — но его я боюсь меньше, чем этих колдунов из домика.
И они побежали за призраком. Акеле, похоже, туманный мертвец нравился ещё меньше, чем девочке, но покамест он последовал за всей компанией.
Пробравшись через заросли причудливых тропических растений, они очутились возле группы живописно разбросанных небольших скал. Призрак погрузился в тень центральной, самой высокой скалы, и начал медленно опускаться куда-то вниз. Подбежав к нему, ребята увидели глубокий провал, по краю которого вились узкие полустёршиеся ступеньки. Внизу обнаружилась довольно просторная, с большую комнату, пещера, чуть-чуть сырая, но нисколько не душная и не тёмная благодаря большому количеству щелей в потолке.
— Здесь мы прячемся от них, — сообщил дюк Жиль. — Сейчас я в этой части острова один, но вообще-то нас несколько. Я имею в виду тех, кто не исчез после того, как стал не нужен господам.
— А как это вам удалось? — полюбопытствовал Тодик, осматривая пещеру.
— Мы нашли источник энергии, который поддерживает наше существование независимо от воли господ, — ответил призрак. — Это Перикл нашел его. Но энергии не хватает, — поэтому иногда кое-кто из нас гибнет. Но мне бы хотелось, если позволит мадемуазель, поинтересоваться: что там случилось, почему погоня?
Даро несколько минут молчала, неотрывно глядя на Акелу. Потом она заговорила:
— Это был кто-то странный. Или что-то. Уже не человек, но ещё не призрак. Трудно даже сказать, живой он или умер. Я не знаю, как вам это объяснить. Но сейчас погони за нами нет.
— Давайте выберемся наружу, — предложил Тодик, которому было почему-то не по себе.
— Прошу, — поклонился дюк Жиль, делая приглашающий знак рукой.
На свежем воздухе ребята повеселели. Они сидели на траве, подставляя лица яркому солнышку. Призрак предпочитал держаться на краю тени. Волк лежал неподвижно, закрыв глаза, но уши его еле заметно шевелились, — Акела к чему-то прислушивался.
— Знаете, господин де Рец, — неожиданно произнесла Даро, — вы можете сейчас найти своих товарищей? Мы бы всё вместе поговорили, возможно, что-то и поняли бы.
Несколько удивлённый, дюк согласился и отправился на поиски.
— Давай поедим, — предложила Даро. Тодик согласно кивнул и достал хлеб из корзинки.
— Я нарочно отослала дюка, — призналась Даро. — Чем-то он мне не нравится. Надо придумать, что нам делать. Я пока знаю только одно, — мы всё время должны быть вместе. Ты один никуда не лезь, если тут волшебники, то у тебя нет шансов против них. И ещё, — тут девочка замялась, — та тварь, что преследовала Акелу… она из моего мира, с Веркта.
Тодик чуть не подавился.
— Ого, — выдавил он, с трудом проглотив кусок. — Что ж ты там натворила, если за тобой такого монстра отправили?
— Ничего не натворила, — хмуро ответила Даро. — Просто мы с Акелой…
Продолжить она не успела, — вернулся дюк Жиль, а с ним — двое мужчин (тоже призраков) и две женщины. Одна женщина призрачная, и одна настоящая — та девушка из домика, дочь учителя, которую ребята спугнули в тот момент, когда она собиралась, как сказал её отец, «вышивать сны».
— Позвольте представить вам, уважаемые мадемуазель и юный мсье, — галантно произнес господин де Рец, — моих товарищей по несчастью, а именно сеньору Тофану, господ Перикла и Ницше, —призраки поклонились. — А это, — продолжал дюк Жиль, — неожиданность и для меня. Многоуважаемая госпожа Лио, как только что выяснилось, не из числа наших гонителей, а она-то и есть источник нашего спасения. Госпожа Лио как раз разговаривала с нашим другом Периклом, когда я его разыскал. Тут как раз и открылось, что она по секрету создала для нас тот источник энергии, который поддерживает наше существование.
— Здравствуйте, — тихо произнесла молодая женщина, опустив глаза.
— Здравствуйте! — вылез вперед Тодик. — А что такое «вышивать сны»? — не удержался он от вопроса.
— Да, это так я задержала их развоплощение, — ещё более смутившись, призналась Лио. — Всё думали, что это чары вышивания снов.
В голове у Тодика крутилось множество вопросов. Хотелось получить ответ на все, но он не знал, какой же из них задать первым. Положившись на собственный язык, Тодик открыл рот:
— А зачем вы задержали их развоплощение?  И почему именно их?  А кто это — все?
Лио опустила голову и принялась разглядывать траву под ногами.
— Все — это мой отец, мой брат и ещё несколько человек, они живут рядом с нами. То, что не поддались развоплощению именно эти господа — случайность. Я думаю, они смогут мне помочь. В последнее время у нас начали твориться странные вещи. А совсем недавно появилось ещё какое-то чудовище.
Тодик искоса взглянул на Даро. Услышав о чудовище, девочка поморщилась, но ничего не сказала. Она сидела рядом с волком и пристально разглядывала Лио.
— Оказалось только, — продолжала та, — что моих способностей на многое не хватает. Я могу поддерживать существование этих господ, но не более. В вас, госпожа, я чувствую Силу. И господин Жиль сказал, что вы знаете, как видеть дневной свет после смерти. И еще, извините, я заметила ваш взгляд: вы что-то знаете об этом чудовище. Я подумала, что это судьба, что вы появились именно сейчас. На острове Глаббдобдриб все в большей или меньшей степени волшебники. Но наши старшие или ещё не заметили опасности и чудовища, или и сами не знают, что делать. А я так провинилась, поддерживая существование этих господ, что не решусь ни к кому обратиться.
Даро казалось, что молодая волшебница говорит искренне. Но рассказывать про то, что они тут назвали «чудовищем», ей не хотелось. По крайней мере, до тех пор, пока она сама во всем не разберётся. И хотя девочка ничего не сказала, Лио почувствовала её настроение и не стала настаивать.
— Простите меня, господа, — тихо сказала она. — Я должна уйти, пока никто не заметил. Вот ваш эликсир, господа, — добавила она, передавая дюку Жилю хрустальный флакон с небольшим количеством слабо мерцающей жидкости.
Лио, низко поклонившись, ушла. А призраки жадно приложились к флакону, делая небольшой глоток. По окончании этой процедуры флакон опустел, а всё четверо стали заметно плотнее и материальнее.
Женщина, которую назвали сеньорой Тофаной, приблизилась к Даро.
— А вы правда знаете, как можно видеть дневной свет после смерти? — осторожно спросила она. — Или о том, что это за чудовище? Я его сама ещё не видела, но почувствовала.
— Я заметил, — вставил дюк Жиль, — что уважаемая мадемуазель, вероятно, с помощью своего уважаемого волка, была способна определить природу того существа, которое гналось за нами, и узнать, что оно больше не гонится. Не сочтет ли мадемуазель возможным рассказать нам что-нибудь об этом?
Даро вздохнула.
— Ладно, кое-что я, пожалуй, всё-таки расскажу, — ответила она. — Но я и сама немного о нем знаю, — и девочка ненадолго задумалась, глядя на Акелу.
Волк лежал спокойно, и только уши его слегка подрагивали.
Даро вздохнула ещё раз и начала говорить:
— Это чудовище пришло из моего мира. Оно гонится за мной и Акелой. Я подозреваю, кто мог его послать. Вы, — она кивнула в сторону призраков, — можете его заинтересовать как еда или как союзники. Только добившись желаемого, он всё равно вас уничтожит. Я сама справиться с ним не могу.  То есть, я знаю, как это сделать, но моих сил не хватит. Что же касается солнечного света, — обратилась Даро к сеньоре Тофане, — я про это слышала. Но подобным умением владеют лишь настоящие волшебники. Я же даже не являюсь учеником волшебника.
В кустах что-то затрещало, и Акела поднял голову. Он тихо зарычал.
— Здесь какое-то животное, — расшифровала Даро. — Лучше бы всем спрятаться.
Призраки укрылись в чёрной тени скалы, а дети и волк спрятались за огромным валуном, лежавшим неподалёку.
На поляну выбежал небольшой олень. Он остановился, тревожно нюхая воздух. И тут Тодик заметил странное дрожащее облачко, окружающее животное. Облачко словно бы наползало на оленя, охватывая его всё теснее, повторяя его очертания. Оно поменяло цвет: серый — пурпурный — багровый — снова серый. Олень пошатнулся, ноги его подкосились, он упал. Его тело безжизненно распласталось по земле. Облачко стало плотнее, приобрело оттенок бурый и желтоватый, а потом, словно потеряв интерес, отстранилось. От оленя мало что осталось.
— Это «антижизнь», я видел его во сне, — произнес, появляясь из укрытия, призрак по имени Перикл. — Это тварь из какого-то иного мира. Смотрите!
Он подошел к облачку. Оно потянулось к нему, образовав что-то вроде щупальца. На какой-то момент отдёрнулось, а потом всё-таки прикоснулось к нему. Перикл начал стремительно выцветать. И исчез, успев сказать: «Это зло…»
Облачко, поблуждав ещё какое-то время по лужайке, наконец удалилось.
— Он ушёл, — сообщила Даро, понаблюдав за поведением Акелы.
— Это был тот самый, который за вами гонится? — поинтересовался Тодик.
Девочка пожала плечами. Она сидела с задумчивым видом, машинально поглаживая шерсть на загривке у волка. Призраки приблизились.
— Оно отнимает ту самую жизненную силу, которую дает нам эликсир мадемуазель Лио, — поделился своими наблюдениями Жиль.
— Периклу не было больно, — пробормотал призрак, представленный ребятам как мсье Ницше. — Мёртвому умирать не страшно, вот только бедняге теперь придется ждать, когда кому-нибудь из местных колдунов заблагорассудится призвать из царства мёртвых именно его.
— Я заметила, что жизненная сила нашего друга понравилась зловещему гостю меньше, чем жизнь простого зверя, — сообщила Тофана.
— Что будем делать? — спросил Тодик. Ему было как-то не по себе.
— Если вам действительно не так страшно, — сказала вдруг Даро призракам, — то разведайте, пожалуйста, где он сейчас и что вообще делается на острове.
Призраки согласно кивнули и послушно удалились.
— Может, стоит рассказать здешним волшебникам, как с этой тварью бороться, — робко предложил мальчик.
— Рассказать я могу, — ответила Даро. — Только захотят ли волшебники бороться с ней? Вдруг они решат, что выгоднее поддерживать с ней союз?
— А это возможно? — удивился Тодик. — Я думал, эта тварь хочет всех сожрать.
— Хочет, — согласилась Даро. — Только у неё хватает соображения приглушать свои желания, если это надо. Подожди, — Даро отвернулась, что-то бормоча. — Ну вот, теперь нас не услышит ни человек, ни животное, ни призрак.
— А зачем это?
— На всякий случай. Почему-то я не могу до конца доверять здешним призракам. Особенно после того, как проговорилась о солнечном свете после смерти.
— Видишь ли, — продолжала Даро. — Я точно знаю, что эта тварь должна убить меня и Акелу. Она даже прошла за нами на вашу планету. Но здесь тварь может отвлечься. Это новый для неё мир, с новыми законами. Тварь может сбиться с пути, заняться добыванием еды, — она всегда голодна. Хуже другое — за ней могут придти другие твари с Веркта. А у вас очень мало волшебников и среди них я пока не видела сильного.
— А у нас вообще нет волшебников, — заявил Тодик, и тут же спохватился: — То есть я так думал до встречи с тобой и до того, как мы попали на этот остров.
— Интересно, — проговорила девочка, — что-нибудь более существенное, кроме забав с призраками, они умеют?
— Во всяком случае, — решительно сказал мальчик, — им вряд ли понравится, что на их спокойном уютном острове появилась эта ваша тварь. Они чувствовали себя здесь хозяевами, а она жрёт их оленей. Нет, не думаю, чтобы они пошли на союз с нею. Что она может им предложить?
— Она очень сильна и хитра, — ответила Даро.
— Ну и что?  Ну, посуди сама: если они единственные в целом мире волшебники, ну, были до твоего прихода, то они и так самые здесь могущественные. Они бы, если б хотели, одними только призраками всю бы Землю себе подчинили.
— Ну, ладно, — согласилась девочка. — Что ты предлагаешь?
— А можно им рассказать об этом чудище и о способах борьбы с ним, но так, чтобы они не знали о нашем здесь появлении? — спросил он.
— Лио уже знает.
— О, она не расскажет, — со знанием дела заявил Тодик. — У нас на нее компромат есть. Она всех обманывала с этим своим эликсиром, её за это по головке не погладят.
Даро с сомнением посмотрела на него.
— Ну, и потом, что сделано, то сделано, — несколько смутившись, продолжал мальчуган. — Ну, что ты скажешь? Я ведь не понимаю этих ваших волшебных тайн. Подумай, что для нас может быть выгодно сообщить здешним колдунам?
— Я бы предпочла сначала посмотреть, как они сами на эту тварь прореагируют, — сказала девочка.
— А они могут ещё долго ничего не понять. Один будет думать, что это ошибка в опытах другого. Ну, как Франкенштейн.
— Ты прав, — вздохнула Даро.
Дети помолчали некоторое время. Даро опять вздохнула.
— Знаешь, что больше всего ценят волшебники? — спросила она. И сама себе ответила: — Знания. Эта тварь может пообещать им новые знания. Или пообещает их кому-нибудь одному. Хорошо, если попадётся осторожный человек. А если он захочет перегнать других? И не подумает, что заклинания другой планеты могут не сработать в его мире.
Тодик напряженно размышлял.
— А если сообщить им об этой твари через Лои? — предложил он. — Ну, будто она где-то ходила и увидела ее. Давай попробуем.
Даро согласилась.
В это время вернулись призраки.
— Эта тварь находится на другом конце острова, — сказала синьора Тофана.
— Она сожрала ещё одного оленя и теперь отдыхает, — дополнил мсье Жиль.
Даро усиленно размышляла о чем-то. Потом она обратилась к призракам:
— Скажите, вы давно умерли? А пропавший… Перикл, — он умер раньше или позже вас? И ещё — вы все из одной страны или из разных? Чем вы занимались при жизни?
— Я — войной, — ответил мсье Жиль. — Перикл жил намного раньше всех нас, он был правителем государства. Синьора Тофана, простите, синьора, прославилась любовными и коммерческими успехами. Господин Ницше, насколько я понимаю, был философ. Мы все из абсолютно разных стран.
— Хотя все из Европы, — вставил Ницше.
— Да, пожалуй, — с некоторым удивлением согласился Жиль.
— Как вы думаете, — продолжала расспросы девочка, — твари не понравился «вкус» господина Перикла из-за того, что он призрак, или из-за того, что он жил так давно?
— Мне кажется, — осторожно ответила Тофана, — что ему не понравился вкус эликсира волшебницы Лио. Он поддерживает наши жизни, но с ним мы чувствуем себя немного не так, как раньше. Я имею в виду — и не так, как при жизни, и не так, как было, когда мы были призваны здешними некромантами из гроба.
— Смотри-ка, Даро, — прошептал ей на ухо Тодик, — они сейчас гораздо крепче, чем были недавно. Наверное, они выпили ещё этого эликсира.
Девочка прямо спросила об этом призраков.
— Да, мы были у госпожи Лио, — признал дюк. — Мы должны время от времени принимать эликсир, а она как раз оказалась дома одна.
Даро ещё немного подумала, а потом решительно тряхнула головой.
— Мне надо поговорить с Лио, — сказала она. — Вы можете это устроить?
— Вы хотите, мадемуазель, чтобы я привел госпожу Лио сюда, или вы хотите посетить её в доме, пока она одна, или же вы желаете организовать встречу в каком-либо ином месте? — уточнил призрак.
— Мы подойдем поближе к домику, — решила Даро. — Быть может, мне понадобится его осмотреть.
— А я пока покараулю монстра, — вызвался господин Ницше.
— Будьте осторожны, — ещё раз предупредила Даро. — Не попадайтесь твари на глаза. Если это вдруг случится — убегайте. И не разговаривайте с ней.
Господин Ницше поклонился и отправился в сторону. Дюк двинулся впереди, показывая детям дорогу.
— Я предупрежу госпожу Лио, — вызвалась синьора Тофана и тоже исчезла.
Первое время шли молча, погрузившись в свои мысли. Тодика вновь одолело любопытство, и, не в силах сдерживаться, он обратился к дюку.
— Скажите, мсье Жиль, — вежливо произнес он, — а как было там… на войне?
Дюк с пониманием взглянул на мальчика.
— Юный мсье, — ответил он, — на войне было по-разному: весело, грустно, даже скучно. И очень многое зависело от того, кем ты был — победителем или побеждённым.
Тодик, немного застеснявшись, отвел глаза. И увидел приближающуюся к ним фигуру господина Ницше.
— Эта тварь направляется в сторону домика, — сообщил тот.
— Надо предупредить госпожу Лио и синьору Тофану, — сказал дюк. — Я это сделаю.
Господин Ницше снова направился к монстру. Дети устроились на траве, волк немного отошел. Потом он вернулся и потянул Даро за рукав.
— Сюда идёт этот мальчик, Симано, — растерянно сказала Даро. — Он совсем один и, кажется, чем-то расстроен.
— Возьмем его в плен, — предложил Тодик.
— Глупости, — возмутилась девочка. — Хотя он маг слабый, но все-таки уже маг. И потом, мы ведь с ними не воюем. Лучше спрячемся и посмотрим, куда он идет.
Укрывшись за кустами, дети стали наблюдать за тропинкой.
Симано шёл быстро, почти бежал, не глядя под ноги. Он что-то бормотал и делал странные движения руками. За его спиной образовался дюк Жиль, но мальчик его не замечал.
— По-моему, он пытается вызвать призрак, — зашептала Даро на ухо Тодику. — Но он что-то делает неправильно, так у него ничего не получится.
— Он действительно чем-то расстроен, — заметил Тодик.
Симано споткнулся и растерянно остановился почти напротив того места, где они прятались.
— Не получается... — пробормотал он.
В этот момент призрак господина де Реца, на что-то решившись, приблизился к юному ученику волшебника и склонился перед ним со словами:
— Что угодно, господин мой?
— Значит, у меня всё-таки получилось! — обрадовался тот. — Найди господина учителя и скажи, что с его дочерью госпожой Лио нехорошо. Она приготовила какой-то новый эликсир и вдруг уснула таким странным сном, что мне стало страшно. Ступай!
Дюк снова поклонился Симано и отошел в сторону. Но направился он не к домику, а к детям.
— Почему вы не пошли к волшебнику? — спросил Тодик, когда призрак приблизился. — Ведь надо же помочь Лио.
— Это так, юный мсье, — согласился де Рец. — Но дело в том, что после беседы учитель Симано, господин Лиженьо, непременно развоплотит меня. А мне бы этого очень не хотелось. Может быть, вы что-нибудь посоветуете?
Дети погрузились в размышления. Через минуту Даро встрепенулась.
— Господин Жиль, — спросила она, — скажите, а вы грамотный?
— Да, юная леди, — удивленно откликнулся дюк. — Я был достаточно хорошо образован при жизни и многое выучил после смерти. Даже трудный язык обитателей этого острова не тайна для меня.
— Ну вот!  Напишите письмо и подкиньте его отцу Лио.  Так он узнает о несчастье с дочерью и не сможет вас развоплотить. Тодик, у тебя есть бумага?
В карманах Тодика нашёлся отличный лист бумаги и огрызок карандаша. Он протянул всё это дюку. Через несколько секунд дюк Жиль уже составлял записку. Закончив, он быстро удалился.
— А что дальше? — полюбопытствовал Тодик. — Что будем делать мы?
Даро не успела ответить. Зашуршали листья, раздвинулись ветки, и перед детьми появился Симано.
Он пока ещё не видел пришельцев. Слишком расстроенный, мальчик брёл напрямик по траве, не глядя по сторонам. Вот он споткнулся, упал, попытался встать и неожиданно увидел Тодика.
— Привет, — удивленно сказал он. — Я тебя не знаю.
— Я тебя тоже, — ответил Тодик, помогая ему подняться. — Ты, наверное, Симано, ученик господина Лиженьо?
Тем временем он незаметно огляделся и отметил для себя, что все остальные успели скрыться в кустах, и наблюдают за ними незаметно.
— Да, — согласился маленький волшебник. — А ты кто?
— Я Тодик.
— Ты, наверное, с другой стороны острова? — предположил Симано. — Здесь я всех мальчиков знаю. Ты, случайно, не новый ученик госпожи Эсклепис?
— Угу, — невнятно пробормотал Тодик, в расчёте, что новый знакомый примет этот ответ как ему заблагорассудится, — захочет, примет за согласие, а не захочет — за отрицание.
— Тогда ты в целительстве уже должен что-то понимать, — обрадовался Симано. — Пойдем со мной, мы должны помочь госпоже Лио, дочери моего учителя.
— А что с ней? — лицемерно полюбопытствовал Тодик.
— Пойдем, посмотри сам, — ответил его собеседник.
Симано почти побежал к тропинке, таща Тодика за руку. Мальчик снова оглянулся и увидел, что Даро и Акела следуют за ними. Это его успокоило, потому что Тодик побаивался встречи и с местными волшебниками и с инопланетной тварью.
В домике Лио было тихо. Симано в отчаянии огляделся и воскликнул:
— Ну где же господин Лиженьо? Почему он так долго не идёт?
Затем он попросил Тодика:
— Посмотри, что с ней. Вдруг ты поможешь.
Тодик с опаской подошел к воздушному креслицу, в котором сидела Лио. На первый взгляд, девушка просто дремала. Она выглядела совершенно так, как во время встречи с призраками, только не разговаривала. Однако постепенно Тодику стало не по себе. Что-то было в этом сне, что-то такое, чему мальчик не мог подобрать названия. И он понял, почему испугался Симано.
Тодик уже открыл рот, чтобы признаться в своем самозванстве, но увидел Даро.
— Симано меня не видит и не слышит, — пояснила девочка. — Он расстроен, и я без труда отвела ему глаза. Тодик, попроси его подробно рассказать о случившемся.
Тодик повторил вопрос стоявшему рядом Симано.
— Я выполнял задание учителя, а его дочь готовила какой-то эликсир, вот этот, — маленький волшебник показал на чашу на столике возле спящей девушки. — Потом она вздохнула как-то устало, и стало тихо. Сначала я думал, что госпожа Лио спит, но потом прочувствовал в этом что-то не то. Я целительной магии ещё не изучал, и не знаю, что с ней.
— Да, спит она как-то странно, — глубокомысленно заметил Тодик, адресуясь и к Симано, и к Даро одновременно. — Интересно, что в её сне так необычно.
— Акела говорит, — с некоторым сомнением проговорила девочка, — что она спит голодная. Он так выразился: голодная.
— Голодна? Ну, так надо её накормить, — не долго думая, решил Тодик.
Он всунул в руку Лио краюшку хлеба, лежащую на столе, а небольшой кусочек отщипнул и вложил девушке в полуоткрытые уста.
Лио вздохнула, прожевала и проглотила хлеб, ресницы её затрепетали, и она открыла глаза. Не замечая ничего вокруг, поднесла руку с оставшейся краюшкой к лицу, несколько раз с удовольствием вдохнула её аромат, и откусила ещё кусочек.
— Ну, слава богам, всё в порядке, — облегченно произнес Симано.
— Прячься! — внезапно прошептала Даро. — Господин де Рец возвращается, а тварь гонится за ним!
Тодик выбежал из дома и вслед за девочкой и волком нырнул в кусты. Призрак скользнул в тени ветвей, а вслед за ним на газоне появилось уже знакомое детям многоцветное облачко антижизни.
Внезапно из дверей домика вышла Лио. Она направилась прямо к твари, по-прежнему держа кусочек хлеба в руке. «Нет!» — в ужасе закричал Тодик. Но тварь не напала, напротив, она трусливо съёжилась и поспешно умчалась прочь.
И только после этого на террасе появился Симано.
Мальчик удивлённо посмотрел на Лио. Не обращая на него внимания, она неторопливо доедала хлеб.
— Лио, с тобой всё в порядке? — осторожно спросил Симано.
Девушка повернулась в его сторону. Тодик и Даро не видели её лица, но Симано внезапно вскрикнул и отшатнулся. Лио сделала к нему шаг, но тут словно из воздуха перед ней возник Акела. Девушка остановилась. Волк оскалил зубы, а потом ухватил Симано за полу курточки и потащил за собой. Даро подтолкнула Тодика и закричала:
— Бежим скорее!
Остановились они только на той самой полянке, где Тодик встретил Симано.
— Что случилось? — удивленно спросил выплывший из тени де Рец.
— Лио… — растерянно произнес Симано. — Это уже совсем не она. Она стала такая странная и так ужасно на меня смотрела…
— Что ты ей дал? — повернулась Даро к Тодику.
— На столе был кусочек хлеба, — ответил мальчик. — Ты же сама сказала, что она голодная.
— Господин де Рец, — обратилась Даро к призраку, — вы можете посмотреть, где Лио и что она делает? Только не приближайтесь к ней и не показывайтесь на глаза.
Призрак молча исчез. К этому времени Симано пришел в себя и стал оглядываться. Удивлённо посмотрел на девочку, на волка, и обратился к старому знакомому — Тодику:
— Кто это?
— Они из другого мира, — коротко ответил Тодик. Он видел предостерегающий взгляд девочки, но придумывать какую-нибудь ложь ему не хотелось.
…
Старая Аугуста вздохнула. «Этого я и боялась», — прошептала она. Налитая в серебряный котёл вода, в которую она глядела, пошла волнами, изображение поляны, девочки, двух мальчиков, волка и приближающегося призрака заколыхалось и постепенно исчезло.
Аугуста вылила воду, убрала котел. Оставалось сделать лишь несколько последних дел по хозяйству — и в путь. Она вздохнула ещё раз, а потом улыбнулась каким-то своим потаённым мыслям.
Спокойной жизни какое-то время больше не будет. Подхватив собранное в дорогу имущество и проверив, что дом надёжно заперт, старушка подошла к кусту бузины и взмахнула рукой. Куст расступился. В глубине слабо сияющего провала словно бы крутился вихрь разноцветных искр. Аугуста шагнула вперед, куст за нею сомкнулся как ни в чём ни бывало.
…
Жиль де Рец вернулся очень быстро:  вопрос о происхождении Даро и Акелы так и остался пока не решён.
— Госпожа Лио покинула дом и пошла навстречу той твари, — сказал он. — Я оставил её под наблюдением мадам Тофаны, а вернулся к вам потому, что господин Лиженьо приближается к дому с другой стороны.
Симано недоумевающе посмотрел на дюка.
— Он ведь должен исчезнуть, — сказал мальчик. Почему он всё ещё здесь? И кто такая мадам Тофана?
— Некогда объяснять, — отмахнулся Тодик. — По-моему, мы должны как можно скорее повидать господина Лиженьо. Пойдем к нему.
— С вашего позволения, — вмешался де Рец, — я не буду показываться ему на глаза.
Призрак снова отплыл в тень. Симано проводил его взглядом и зашагал по тропинке к дому. Остальные двинулись следом.
…
Небольшое дерево на краю полянки всплеснуло листочками. Из-за ствола вышла Аугаста. Она огляделась по сторонам и, никого не заметив, провела по лицу руками. Когда женщина опустила ладони, её лицо стало выглядеть таким, каким оно было у старых и самых мудрых жителей Глаббдобдриба.
После этого Аугуста неторопливо двинулась вперёд, внимательно прислушиваясь к раздающимся вокруг звукам. Вскоре она дошла до небольшого, но очень уютного домика. Аугуста собралась постучать в дверь, но та распахнулась сама.
— Госпожа?! — удивленно и радостно воскликнула стоявшая на пороге женщина. — Как вас давно не было. Прошу вас, входите скорее.
Аугуста вошла в комнату. В этот же самый момент неожиданно зазвонил хрустальный колокольчик, висящий перед окном.
— Ответь, Эсклепис, — сказала пожилая гостья.
Хозяйка дома указала пальцем на колокольчик и произнесла: «Слушаю».
— Здравствуй, дорогая Эсклепис, — прозвучал оттуда спокойный низкий мужской голос. — Извини, что беспокою тебя.
— Пожалуйста, лорд правитель, — ответила женщина.
— Я почувствовал, что моя сестра вернулась, — сказал невидимый собеседник.
— Да, господин, — подтвердила Эсклепис. — Леди Аугуста здесь.
— Спасибо, милая, — так же спокойно произнес голос. — Здравствуй, сестра.
— Здравствуй, брат, — откликнулась Аугута. — Я предвидела, что моё появление на острове не останется незамеченным его правителем.
— А я предвидел, что ты сразу направишься к своей ученице, — слегка усмехнулся голос, но тут же стал серьезным. — Дела обстоят хуже, чем мы полагали? — поинтересовался он.
— Да, брат. С той первой тварью мы легко справились бы руками этой девочки, — сообщила пожилая волшебница. — Но сейчас появилась ещё одна.
— Я не почувствовал это, — удивился голос.
— Она вселилась в дочку молодого Лиженьо.
— Я посмотрю, что это, — откликнулся невидимый собеседник. — Загляни потом ко мне, сестричка, хорошо?
Хрустальный колокольчик тихо звякнул и голос исчез.
…
Дети подошли к домику одновременно с его хозяином, только с разных сторон. Издали заметив господина Лиженьо, Даро и Тодик слегка поотстали, поэтому Симано встретил учителя один на один.
— Симано, — голос Лиженьо был встревоженным. — Что случилось? Мне сообщили, что с Лио беда. Где она?
Мальчик растерянно пожал плечами.
— В неё кто-то вселился, — ответил он. — Это уже не Лио. И она пошла навстречу какой-то ужасной твари. Они, — Симано махнул рукой в сторону своих спутников, — говорят, что тварь из другого мира. И они сами тоже, — подумав, добавил он.
Господин Лиженьо только сейчас заметил Тодика, Даро и Акелу. Он хотел что-то сказать, но последние слова Симано застали его врасплох.
— Из другого мира? — недоумевающе повторил он. — Из какого?
— С Веркта, — решительно ответила ему Даро. — И не все мы, а только я и волк. Тодик — ваш, хоть и не с острова.
Господин Лиженьо хотел сказать что-то ещё, но тут одновременно произошли сразу два события. В глубине домика послышался хрустальный звон, а откуда-то из тени вынырнула синьора Тофана.
— Лио и та тварь, — они идут сюда, — сказала мадам. — Кажется, они о чём-то сумели договориться.
Господин Лиженьо простёр руку в сторону домика, и хрустальный звон сменился голосом.
— Приветствую тебя, мудрый Лиженьо, — произнёс он.
— Слушаю, лорд правитель, — с лёгким поклоном отвечал хозяин дома.
— Я посмотрел в Зеркало, — печально произнес голос. — Увы, я проявил невнимательность: твоя дочь незаметно для себя перешагнула грань допустимого и недопустимого в магии.
— Лио? — изумился отец. — Нежная робкая Лио? Да она даже призывать умерших не любила, занималась невиннейшим вышиванием снов…
— Она жалела призраков и искала средство вернуть им жизнь по-настоящему, — пояснил голос.
— Но ведь для этого надо либо иметь божественное могущество, либо… — весь трепеща, воскликнул Лиженьо.
— Либо создавать жизнь из ничего, получая в остатке антижизнь, — закончил за него невидимый собеседник.
— Значит, в том кусочке хлеба была антижизнь? — то ли спросил, то ли догадался Симано.
— Да, — подтвердила его догадку неизвестно как присоединившаяся к собравшимся преображенная Аугуста.
Тодик внимательно присмотрелся к незнакомой старушке. Он не узнавал ее, но сердце говорило ему другое.
— Девочка, — проникновенно обратилась старая волшебница к Даро. — Мы просим твоей помощи. Только соединив нашу силу с твоим знанием природы этих тварей, мы сможем одолеть их. Скажи, как у вас укрощают такое?
Даро тоже присматривалась к старушке. Кажется, девочка сумела её узнать, — на её лице быстро мелькнуло удивление. В это время Аугуста задала свой вопрос.
— Я видела, как уничтожают такое существо, — немного подумав, произнесла Даро. — У нас их называют грублоками. Для борьбы с ними лучше всего использовать призрак умершего человека, но только если призрак сам на это согласится. На Веркте обычно вызывают воина, мудреца или жреца, но можно и любой другой призрак. Главное — он должен согласиться абсолютно добровольно, ведь с исчезновением твари исчезнет и он, на этот раз окончательно.
Мадам Тофана, слышавшая это, появилась между людьми.
— Я соберу всех призраков, — сказала она и быстро исчезла.
Лиженьо проводил её взглядом.
— Я попробую вызвать ещё кого-нибудь, — предложил он. — В истории Земли было много воинов, ученых и священников. Кто-нибудь согласится. Эта тварь из другого мира, лучше, если против неё будет не один призрак, а несколько.
Аугуста подошла к Даро и обняла её.
— Ты ведь хочешь поговорить с кем-то из своего мира? — ласково спросила старушка.
Девочка молча кивнула. Аугуста повернулась к мальчику.
— Тодик, — предложила она. — Вспомни тех героев, которыми ты восхищался, когда читал книжки. Это может пригодиться.
— О! — с энтузиазмом откликнулся мальчуган. — Человека-паука надо позвать. Он такой ловкий, и умный, он вот так бросает свою липкую искусственную паутину, а потом раз, и прыгает. И так от дома к дому быстро-быстро пролетает, а потом бросает сеть, злодеи прилипли, и всё в порядке.
— Это из комиксов? — неодобрительно заметила старушка. — Но ведь он же на самом деле не жил. Как же можно вызвать его призрак?
— А почему бы и нет? — воскликнул Лиженьо. — Это даже интересно. Я могу попробовать его вызвать. Только ты, молодой человек, пожалуйста, сосредоточься и внимательно думай об этом своем человеке-пауке.
Но сосредоточиться Тодик не успел. Вернулась синьора Тофана, и с нею прибыли все призраки. Мсье Жиль гордо выпрямился перед господином Лиженьо и произнёс:
— Если вы ищете добровольца сразиться с той тварью, то он перед вами!
— Даро говорит, что доброволец исчезнет вместе с тварью окончательно, и уже никогда не может быть снова возвращён к жизни, — напомнила ему Аугуста. — Подумайте как следует, сударь.
— Никогда никто не вызовет с того света? — переспросил де Рец. — Отлично! Если уж нельзя воскреснуть по-настоящему, так пусть лучше никто и не дёргает по пустякам. Я готов сразиться с тварью. Что нужно делать? — последний вопрос он отчасти адресовал Аугусте, которую не знал, но интуитивно воспринимал как главную среди собравшихся, а отчасти — Даро.
— А как же человек-паук, — поинтересовался Тодик. — Пусть он хотя бы помогает уважаемому мсье.
— Последите кто-нибудь за этой тварью, — попросил Лиженьо призраков. — А вы, молодой человек, — обратился он к Тодику, — представьте себе как можно яснее вашего… человека-паука. Я хочу посмотреть на него на всякий случай.
Перед тем, как старательно зажмуриться, мальчик бросил взгляд в сторону Аугусты и Даро. Старушка и девочка сидели прямо на траве и внимательно смотрели на быстро крутящийся волчок. Тодику показалось, что над игрушкой висит лёгкое искрящееся облако и звучит негромкая музыка.
Мальчик не знал, сколько времени он просидел с закрытыми глазами, вспоминая человека-паука. Очнулся он от лёгкого прикосновения к плечу. Перед Тодиком стояла Аугуста.
— Молодец, спасибо тебе, — сказала она.
Тодик огляделся. На лужайке почти ничего не изменилось. Господин Лиженьо, нахмурившись, разговаривал с Симано, а Даро что-то обсуждала с де Рецем. Потом Тодик увидел и нового призрака.
Что-то знакомое было в его лице и фигуре, но сразу понять, что это, мальчику мешала странная неясность. Это был очевидно не настоящий человек. Но при этом он не походил по фактуре и на привычных уже для Тодика призраков мсье Жиля и прочих. Внешне незнакомец выглядел как довольно заурядный, правда, для Америки, а не для Глаббдобдриба, молодой человек. Весьма спортивного телосложения, одет в джинсы и синюю футболку, на шее на ремешке висит фотоаппарат. Незнакомец недоумённо озирался, стараясь, судя по выражению лица, понять, где же он оказался.
Внезапно Тодик понял, что с обликом этого человека не так. Казалось, что это вырезанный по очертаниям человеческого тела экран, на который проецируют фильм, персонажем которого является этот человек. На всех и всё на поляне солнце светило справа и чуть сзади, с точки зрения Тодика, а незнакомец оставался освещен слева и спереди, и не солнечным светом. Немножечко не таковы были его цвета: чуть ярче, чем нужно, и в то же время монотоннее, без полутонов. И в довершение всего весь незнакомец целиком как бы мерцал, отчего его неестественно яркие краски всё равно воспринимались как призрачные.
И тут в мозгу мальчугана щёлкнуло очередное реле: он понял, что это и есть тот самый человек-паук, о котором он думал, но не такой, каким он его только что представлял себе, а такой, каким его изображают в комиксах и мультсериалах. Он пребывал сейчас в своей повседневной ипостаси — обычного фотокорреспондента, а не фантастического человека-паука. Тодик никак не мог вспомнить, как звали его в этом облике. Поэтому он подошел к незнакомцу и спросил:
— Вы человек-паук?
— Откуда ты знаешь?! — изумлённо расширил глаза молодой человек и тут же спохватился: — то есть откуда ты это взял, такие глупости. Чепуха.
— Извините, но я вас видел, — невразумительно пояснил мальчик. — А нам сейчас очень нужен герой. Только вы можете здесь помочь.
— Ну, хорошо, — согласился тот. — Что у вас здесь творится?
— Понимаете, — начал Тодик, — у нас тут завелась инопланетная тварь, очень жуткая. Она ест всех, даже призраков. А как её истребить, знает только Даро, потому что она тоже инопланетянка. Даро сказала, что нужен призрак, и я подумал про вас. То есть вы, конечно, не призрак, а герой, но всё равно…
Мальчик совсем запутался и умолк.  Молодой человек смотрел на него всё так же изумлённо.
К ним подошла старушка. Она обняла Тодика за плечи и легонько подтолкнула в сторону:
— Отдохни-ка немного, мальчик, я всё объясню сама.
Тодик послушно уселся на траву рядом с Даро. Не обращая на него внимания, девочка сосредоточенно хмурилась и что-то бормотала на незнакомом языке. Не решаясь её беспокоить, Тодик шёпотом спросил у лежащего на траве Акелы:
— У них всё получилось?
Волк поднял голову, серьезно посмотрел мальчику в глаза и утвердительно кивнул. Потом перевел взгляд с Тодика на человека-паука и обратно и снова кивнул.
— Знаешь, — признался Тодик, — я его представлял другим, как в комиксе. Чтобы сразу был человек-паук. А он получился корреспондентом.
Акела встал на ноги, подошел к Даро и уставился на нее. Девочка отвлеклась от своих мыслей и повернулась к Тодику:
— Акела говорит тебе: всё получилось как надо.
Тодик благодарно улыбнулся волку. В это время молодой корреспондент закончил слушать объяснения старой Аугусты, улыбнулся, покивал головой и скрылся в кустах. Через минуту он появился снова, но выглядел уже разительно иначе. Его рубашка и джинсы сменились облегающим темно-синим с красными геометрическими фигурами трико, на голове появилась тех же расцветок закрывающая всё, кроме глаз, маска. Движения молодого человека тоже преобразились, — стали мягкими, вкрадчивыми, в высшей степени пластичными. Теперь Тодик уже вполне узнавал в нем своего человека-паука.
Герой комиксов осмотрелся, пошевелил плечами, словно бы разминаясь перед выполнением спортивного упражнения, а потом коротким движением руки метнул что-то в вершину ближайшего дерева. Между его рукой и вершиной дерева протянулась тонкая едва различимая нить, похожая на паутину, потом она упруго сократилась, и человек-паук завис среди ветвей, осматривая окрестности. Таким же образом он перебрался на другое высокое дерево, росшее на противоположной стороне поляны. Из-за того, что нити паутины оставались не видны, казалось, что он просто перепрыгнул пару десятков метров расстояния, оставаясь на высоте порядка пятнадцати метров. Мальчик вспомнил, что в комиксах человек-паук так передвигается по городу — от одного многоэтажного дама до другого.
Тем временем герой оказался уже на земле и сказал Аугусте:
— Они уже приближаются.
— У нас всё готово, — ответила та, бросив взгляд на Даро.
Откуда-то появился де Рец и встал рядом с героем. Человек-паук удивлённо на него покосился, но ничего не сказал. Даро поднялась с травы и направилась к ним, Аугуста держалась на пару шагов сзади. Остальные замерли, стараясь ни словом, ни движением не помешать тому, что должно было произойти.
Тодик ожидал чего-то необычного: грома, дыма, сверкания молний... Какого-нибудь волшебного колдовства. А на самом деле ничего не происходило. Даро стояла на месте и, кажется, что-то тихо бормотала. Несколько раз она оглядывалась на Аугусту, и та кивала головой. Потом девочка вытянула вперед руки и обошла вокруг призрака и человека-паука. И только в этот момент Тодик увидел быструю неяркую вспышку, сорвавшуюся с пальцев Даро. Свет плавно перетек в тонкую, еле заметную плёнку и окутал обе фигуры.
У Даро подкосились ноги, она села, где стояла. Никто ещё не успел пошевелиться, а на поляну вылетела та самая инопланетная тварь. Она немного притормозила, огляделась по сторонам. И вдруг испуганно взвизгнула — на глаза твари попались де Рец и герой.
Инопланетная нечисть попыталась удрать, но не смогла. Изо всех сил упираясь, она шаг за шагом приближалась к заколдованным, — словно её тянули на невидимом канате. Даро на четвереньках отползла в сторону.
Наконец, противники оказались лицом к лицу. Они не двигались, да и все на полянке замерли снова. И тут из-за дальнего дерева на траву медленно вышла Лио.
Тварь встрепенулась, как собачонка, увидевшая хозяина, и с новыми силами рванулась к девушке. На какой-то момент показалось, что незримый канат не способен больше удерживать нечисть, что она сейчас освободится от действия чар Даро. Но в этот момент Жиль де Рец с отчаянным воплем прыгнул на инопланетную тварь, хватая её в свои объятья.
И нежить, и призрак при соприкосновении стали погружаться друг в друга, исчезая, как исчезают предмет и его отражение в водной глади, когда этот предмет медленно опускают под воду. Какую-то долю секунды ещё были видны половина призрака и половина твари, треть призрака и треть твари, спина мужественного призрака и маленький кусочек твари... И вот уже нет ни того, ни другой.
Бывшая Лио, казалось, только сейчас обратила внимание на происходящее. Она обвела собравшихся невероятно сумрачным, совершенно не человеческим взглядом, и стала пятиться обратно под сень деревьев. А поскольку выйти на открытое место она успела всего на несколько шагов, уже через две секунды она вновь скрылась бы за ветвями. Но этих двух секунд ей не дали.
Человек-паук тем же приёмом, метнув в крону дальнего дерева свою паутину, оказался за спиной у Лио. Потом он бросил что-то липкое прямо в неё, отбежал, бросил ещё раз, и вот уже девушка опутана липкими нитями с ног до головы. Она упала и принялась биться о землю, извиваясь.
— Отличная синтетическая паутина, — прокомментировал юноша-герой. — Это чистая химия, никакая антижизнь её не возьмёт.
С глухим ревом нечеловеческими усилиями Лио пыталась порвать путы.
Некоторое время все стояли без движения и смотрели на девушку. Наконец она замолчала и, обессиленная, опустилась на колени. Господин Лиженьо бросился к ней, но на его пути вырос Акела. Волк оскалил зубы и тихо зарычал.
— Он прав, — согласилась Аугуста. — Лучше пока к ней не приближаться.
— Что же делать? — растерянно спросил господин Лиженьо.
Ему никто не ответил. Человек-паук откашлялся и подал голос:
— С ней нельзя поступать так, как с инопланетной тварью. Она ведь живая.
Окружающие согласно закивали и принялись сосредоточенно думать.
Тодик старательно морщил лоб. Ему пришла в голову интересная мысль, но мальчик стеснялся произносить её вслух. Поэтому он тихонько подошёл к Даро и осторожно потянул её за руку.
— Знаешь, — шёпотом произнес Тодик, — ведь человек-паук не настоящий. Может быть, он заберёт с собой темную часть Лио, а её саму оставит?
— Не знаю, — тихо ответила Даро. — Я никогда с таким не сталкивалась. Давай спросим у остальных.
Своим вопросом ребята поделились со старой Аугустой.
— Может быть… — задумчиво протянула мудрая женщина. — Всё зависит от того, что же с юной Лио случилось. Я догадываюсь, что своими опытами по созданию поддерживающего существование призраков эликсира она открыла путь в свою душу чему-то страшному. Но что это такое?
— Послушай, мальчик, — вмешался в их разговор отец Лио. — Мне сказали, что это произошло при тебе. Расскажи подробнее, что там было.
— Ну, — начал Тодик, — ваш ученик Симано заметил, что с госпожой Лио что-то не так. Мы прибежали в ваш дом, думая, что сможем чем-то помочь. Она сидела совершенно неподвижно и выглядела совершенно больной. Мне почему-то показалось, что она слаба от голода, и я решил дать ей кусочек хлеба. Но ведь от хлеба ничего плохого никогда не бывает, им даже причастие в церкви делают.
— А какой хлеб ты ей дал? — спросила Аугуста.
— Вообще-то, — смутился Тодик, — я хотел дать ей вашего хлеба, из корзинки. Мне казалось, он поможет. Но я как-то растерялся, и дал ей хлеб, лежащий на столе.
Все недолго помолчали.
— А не было ли там соли? — вдруг спросила старая Аугуста. — Ты вспомнил о причастии хлебом, и это навело меня на мысль о причастии солью. Ведь сказано: «Он обмакнул кусочек хлеба в соль и дал ему».
— Там была рассыпана соль, — вспомнил мальчик. — Возможно, соль попала и на хлеб.
— Надо почитать Евангелие, — подвела итог обсуждения Аугуста.
— Можно ещё вернуться в дом и посмотреть на эту соль, — предложила Даро.
Человек-паук ещё раз опутал Лио своей паутиной, и все пошли в дом.
На столике, стоявшем у окна, была рассыпана крупная соль, ярко блестевшая на солнце. Аугуста подошла к столу, нагнулась и осторожно, не дотрагиваясь, тщательно её осмотрела.
— Что-то тут не так, — произнесла она. — Не могу понять, что это за соль. Посмотрите, не дотрагиваясь, — обратилась она к остальным.
Первым подошел господин Лиженьо. Он ничего не смог сказать о соли, но успел достать Евангелие. Аугуста и Лиженьо немного отстранились от стола и стали листать книгу. Даро, Тодик и Симано встали в кружок и, вытягивая шеи, уставились на соль.
Появилась госпожа Тофана. Она бесшумно скользнула к столу, немного помолчала и неуверенно сказала:
— Вы знаете, эта соль напоминает мне что-то из царства теней.
— Может быть, стоит более тщательно исследовать ее? — предложил человек-паук.
— Такой же блеск был у экстракта травы цимбаларии, с которым я работала, — почему-то смутившись, пояснила призрачная синьора.
— А что это за трава? — поинтересовалась Даро.
— Ну, так, — ещё сильнее засмущалась Тофана, — такое не очень полезное зелье, оно мне нужно было, чтобы скрыть вкус…  ну, и чтобы действовало не сразу…  в общем, вряд ли здесь тот же случай.
— Да уж, это подействовало как раз сразу, — согласился Симано.
Других идей по поводу соли не возникло.
— Да, вот оно! — воскликнул господин Лиженьо, поднимая взгляд от Священного Писания. — В первых трех Евангелиях ничего про соль не сказано, там говорится просто «обмакнувший со мною вместе в блюдо». А вот в четвертом Евангелии более подробно: когда ученик спрашивает Его, кто же предаст, Он отвечает, что тот, кому Он, обмакнув, подаст кусок. И, обмакнув, подает тому человеку. И дальше прямо написано: после этого вселился в того человека сатана.
— Ужас какой! — откликнулся человек-паук. — С разными чудищами мне доводилось сражаться, но все они были земными созданиями… ну, не всегда земными… хотя чаще всего попросту людскими. А сатана — это, я думаю, похуже того будет.
— В нашем случае это, может, и не сатана, — задумчиво проговорила Аугуста, — но кто-то из Нижнего Континуума, — это вполне возможно.
— А у вас сатана есть? — сладко замирая от ужаса, шепотом поинтересовался у Даро Тодик.
— Что такое «сатана»? — переспросила девочка. — Может быть, у нас такое есть, но под другим названием.
— Это враг Провиденциальных сил, — пояснила старушка.
Даро нахмурилась, пытаясь понять смысл сказанного. Потом она неуверенно кивнула:
— У нас есть Другой, — пояснила девочка. — Ещё его называют Чужим. Только он не может действовать сам, — лишь через своих добровольных слуг и почитателей. Я не совсем уверена, но соли он не переносит.
— А может быть, это и не соль вовсе? — подал голос Симано.
Все снова уставились на рассыпанный по столику порошок.
— По виду это всё-таки соль, — наконец произнес господин Лиженьо.
— Я принесу для сравнения настоящую соль, — предложила Аугуста и вышла.
Вскоре она вернулась и положила на край столика небольшую деревянную коробочку. Соль в ней была такая же крупная и блестела почти так же ярко.
— А что сделал тот человек? — неожиданно спросила Даро. — Тот, в которого в четвёртом Евангелии вселился сатана.
— Он предал своего Учителя, — отрапортовал Тодик: они это только недавно проходили в школе. — Он был одним из двенадцати учеников Сына Божьего. И он за тридцать мелких монеток выдал Его стражникам, те Его схватили и потом казнили. А этот потом повесился на осине.
— Так было предсказано, — пояснила Аугуста. — Сын Божий должен был претерпеть муку за грехи людей, а для этого его должен был предать кто-то из своих. Ну, а сатана давно пытался помешать Сыну Божию, поэтому и сказано, что после причастия солью сатана вселился в ученика.
— А что значит «причастие»? — поинтересовалась девочка.
— Это такой кусочек хлеба, его в церкви дают, — объяснил Тодик.
— Вот как раз с того вечера, о котором мы прочитали в Евангелиях, это и пошло, — пояснила старушка. — Тогда Сын Божий преломил хлеб и дал ученикам. И все его последователи получают освященный хлеб в церкви. Они как бы становятся причастны к ученикам Его. Поэтому и говорят: «причастие хлебом». А про то, что Он обмакнул кусок и дал будущему предателю, можно сказать «причастие солью».
— По-моему, всё это очень сложно, — резюмировала Даро. — И вы думаете, что с госпожой Лио произошло нечто подобное?
— Видишь ли, — задумчиво проговорила Аугуста, — занятия магией связаны с определённого рода духовной опасностью. В увлечении открывающимся тебе могуществом можно, ну, как бы «заиграться» и проникнуть в сферы, куда неподготовленному человеку не следует проникать. Некоторые силы, большей частью, разумеется, недобрые, только и ждут, когда кто-нибудь предоставит им возможность проникнуть в его душу, а вместе с тем и в реальный мир. Думаю, что не все подручные вашего Другого, или Чужого, помогают ему так уж добровольно: возможно, они поначалу просто ошиблись, а теперь запутались, и вынуждены стать его слугами. Вот так, боюсь, и с Лио могло случиться. Намерения у неё были добрые, но начала ведь она с обмана.
Даро внимательно выслушала Аугусту, немного подумала и спросила:
— Значит, вы точно не знаете, что здесь произошло? Но разве вы не можете посмотреть?
— Как это? — хором поинтересовались Тодик и Симано, опередив взрослых.
— Ну, можно посмотреть всё, что случилось в этой комнате в определённое время, если прочесть заклинание.
— Стоит попробовать, — предложил человек-паук. — Так мы лучше будем знать, что же случилось с госпожой Лио и сумеем ей помочь.
Аугуста и Лиженьо поговорили между собой и согласились. Все отошли к порогу. Даро произнесла непонятные слова. Комнату затянул лёгкий серебристый туман. Из его глубины постепенно появилась Лио, сидящая за вышивкой. Вошел Симано, туманный, из прошлого. «Ой!» — сказал Симано настоящий, нынешний, когда двойник появился. Туманный Симано сказал девушке, что он должен выучить урок. Она кивнула и отложила вышивку. Мальчик взял книгу и сел на маленькую скамеечку, погрузившись в изучение таинственных письмен. Лио, на которой оставалось сосредоточено внимание собравшихся, взяла со стола краюшку хлеба, немного съела, над чем-то напряженно задумавшись. Потом решительным образом отбросила хлеб и придвинула к себе чашу с готовящимся эликсиром. «Вот, вот!» — прошептал человек-паук, указывая, что именно в этот момент стоявшая на столе солонка опрокинулась. Лио этого не заметила. Она что-то шептала, склонившись над чашей, и время от времени делала рукой причудливые пассы.
Жидкость в чаше то меняла цвет, то вскипала, то начинала светиться, и так менялась до тех пор, пока не приобрела свой теперешний облик. В этот момент девушка вздохнула с какой-то сверхъестественной усталостью, и откинулась на спинку своего воздушного креслица, словно бы заснув. Симано из прошлого поднял голову и посмотрел на нее. Спустя какое-то время взгляд его стал встревоженным. Он отложил книгу, подошёл к Лио и осторожно попытался её разбудить. И вдруг, испуганно вскрикнув, умчался прочь.
Долгое время ничего не происходило. Потом пришли Симано, Тодик, Даро и Акела. Девочка и волк остались у двери, а мальчики подошли к Лио. Даро сообщила Тодику, что Симано её не видит, и попросила выяснить у него поподробнее, что тут произошло. Симано рассказал. Даро сказала Тодику, что по мнению Акелы Лио спит голодная. Мальчик вложил ей в руку краюшку хлеба, а кусочек отщипнул и положил ей в рот. Девушка проснулась, проглотила хлеб. Симано уж было обрадовался, что всё в порядке, но тут Даро крикнула Тодику, что сюда приближается та тварь, и они убежали из домика прочь.
Даро настоящая произнесла ещё несколько фраз, изменив параметры заклинания, и теперь они могли видеть то, что происходило за пределами домика.
Появилась тварь, Лио вышла из домика и направилась к ней. Тварь испугалась и умчалась прочь. «Кого боятся эти ваши грублоки?» — взволнованно спросила у Даро настоящей Аугуста настоящая.
— Я не очень хорошо это знаю, — призналась Даро. — Раньше мне приходилось сталкиваться с такой тварью всего один раз. Кажется, они боятся только своих создателей и существ, созданных для их изгнания. Но эта тварь была послана за мной с Веркта, и создали её там.
— Да, здесь что-то непонятное, — согласилась Аугуста.
— Извините, — нерешительно вмешался Тодик. — Но мне показалось, что вслед за Симано в комнате появилось какое-то облачко. И оно подошло к Лио.
— Ты можешь повторить картинку ещё раз? — спросил человек-паук у Даро.
Через несколько минут всё снова смотрели уже знакомую картинку. Действительно, после прихода Симано словно бы легкий ветерок пробежал по воздуху. Даро что-то произнесла, и изображение застыло. Затем комната, Лио и Симано стали бледнеть и исчезать, а невидимое прежде облачко — мутнеть и проявляться. Постепенно становилось видно, что это чья-то фигура, протягивающая руку к солонке.
— Кто это?— поинтересовался человек-паук.
— В нашем мире я таких не знаю, — сказала девочка. — Впрочем, её видно не очень хорошо, да и я не так уж много знаю даже в нашем мире.
— Мне тоже ничего на ум не приходит, — сокрушённо вздохнув, согласилась Аугуста. — Такое впечатление, что это существо что-то сделало с солью Лио, само находясь несколько за пределами нашего пространства-времени.
— Такое проделывали, помните, госпожа Аугуста, экстареальские ведьмы, — напомнил маэстро Лиженьо. — Они тоже оставались невидимы, и лишь магическим зрением могли быть различимы, вроде как это существо.
— Ну, так это было сколько веков назад, — заметила старушка. — Не думаю, что кто-нибудь из них ещё остался.
— Я думаю, — пробормотал себе под нос Тодик, разглядывая неясное остановленное изображение, — что если бы призраки могли вызывать призраков, то эти призраки призраков выглядели бы примерно так.
— Призраков призраков не бывает, — возразил ему Симано.
Все немного помолчали, напряженно размышляя. Пока никаких новых идей, похоже, ни у кого не возникло.
— Интересно, а что именно оно сделало с солью? — спросил человек-паук. — Если мы пока не знаем, кто это и зачем оно здесь, то, быть можем, поймём, что оно сделало с девушкой.
Даро что-то произнесла, и движение фигуры медленно продолжилось. Рука неясно различимого существа дотянулась до солонки и её оконечность, должно быть, пальцы, погрузилась в соль.
На мгновение соль словно бы вспыхнула неярким радужным светом. По крупинкам пробежали мигающие огоньки. Они осветили погруженную в солонку конечность, и стало видно, что это узкая ладонь с неестественно длинными пальцами. На каждом из них было надето пёстрое колечко в виде змеи. Кожа на руке была коричнево-желтоватого цвета.
Пальцы отдёрнулись, словно прикосновение к соли причинило им боль. Содержимое солонки погасло и снова стало белыми крупинками матового цвета.
— Покажи картинку ещё раз, — попросила Аугуста. — И останови, чтобы мы могли лучше рассмотреть руку.
Даро кивнула и выполнила просьбу. При этом она сделала ещё что-то, и рука стала четкой и яркой, словно её осветили лампочкой.
— Ой, — сказал Симано. — Это очень похоже на рисунок в одной старой книжке.
— Принеси её, — скомандовал человек-паук.
Симано умчался и через минуту вернулся, сгибаясь под тяжестью огромного тома в растрескавшейся обложке со стёршейся надписью. Тодик подхватил фолиант, и вдвоём они подтащили его к столу.
Господин Лиженьо коротким взмахом руки создал пюпитр, подхвативший книгу из рук мальчиков.
— Это хрестоматия по некромантии, — пояснил ученик волшебника, перелистывая плотные несколько обтрепавшиеся по краям страницы. — Кажется, это было в выдержках из «Некрономикона»... Может быть, я ошибаюсь... Вот где-то здесь, —выписанный причудливым шрифтом текст сменился подборкой ещё более причудливых рисунков. Симано быстро пролистывал их, потом остановился, отлистал немного назад и развернул книгу на выбранной странице. — Вот этот рисунок, — показал он.
Все склонились над книгой. Стало ясно, что именно мальчик счёл похожим на картинку в книге. Второй сверху рисунок на правой стороне изображал пёструю змею, свёрнутую в кольцо, точно такое, как на пальцах невидимого существа.
— Что здесь написано? — спросил Тодик.
Симано прочитал, явно переводя с какого-то другого языка:
— «Покуда март гудит в лесу по голым снастям ветвей, бесцветна и плоска, я сплю в дупле, я сплю в листве тяжёлым холодным сном и жду:  весна близка. Уж в облаках сквозь синие оконца сквозит лазурь, подсохло у корней, и мотылёк в горячем свете солнца припал к листве... Я шевелюсь под ней, я распрямляю кольца, опьяняюсь теплом лучей, я медленно ползу и вновь цвету, горю, меняюсь, ряжусь то в сталь, то в медь, то в бирюзу... Где суше лес, где много пёстрых листьев и жёлтых мух, там пёстрый жгут — змея. Чем ярче день, чем мухи золотистей, тем ядовитей я».
Выслушав Симано, все замолчали на некоторое время. Господин Лиженьо внимательно вчитывался в текст, Аугуста поглядывала то на рисунок, то на «картинку» в центре комнаты, видимо, сравнивая их.
— А что это за змея? — шёпотом спросила Даро.
— Не знаю, — так же тихо ответил ей Тодик. — По окраске она похожа на удава, но удав очень большой и совсем неядовитый. А тут вон что.
Подошёл Акела и тоже потыкался носом в книгу. Волк вопросительно фыркнул, и девочка пожала плечами. Тодик наблюдал за ними, и вдруг ему в голову пришла новая мысль.
— Послушай, — обратился он к Даро. — А никак нельзя рассмотреть эти змейки? Вдруг они живые и просто напустили в соль свой яд? Попробуй их ещё увеличить.
Даро попробовала. Змейки стали видны в мельчайших подробностях.
— Кажется, они двигаются, — неуверенно сказал Симано и протянул руку. — Вот эта даже высунула язык.
Акела дернул мальчика назад, отодвигая его от изображения. Все увидели, как змея повернула голову и шевельнула хвостом.
— Это ненормальные змеи, — неожиданно сообщила Даро. — Они не живые, а волшебные. Или заколдованы из живых.
— Или искусственные, механические, — добавил Лиженьо. — Одно время, очень давно, была где-то мода на ювелирные украшения в виде живых существ, в первую очередь змей, пауков, скорпионов и так далее, так искусно выполненных, что они время от времени двигались как живые.
— Что же это все-таки за змея? — задумчиво повторила недавний вопрос девочки старая Аугуста. — Питер, — обратилась она к человеку-пауку. — Если не ошибаюсь, ты получил хорошую подготовку как биолог. Что ты думаешь об этом?
— Больше всего она похожа на гадюку, — ответил юноша. — Возможно, на болотную гадюку южных широт, известную также как «пёстрая лента». Но я змеями специально не занимался, поэтому не уверен. Извините.
— «Пёстрая лента»? — переспросила Аугуста. — Знакомое название. И в стихотворной надписи в книге говорится «пёстрый жгут».
— А вы обратили внимание, что этой невидимке неприятно было прикасаться к соли, — спросил Тодик. Моя бабушка говорила, что соли не любят касаться всякие нечистые силы. Она даже по древней традиции бросала на порог дома щепотку соли, чтобы зло не могло войти.
— Да, пожалуй, нам следовало бы обратить больше внимания не только на змее-колечки, но и на их носительницу, — согласился Лиженьо. — Уважаемая Даро, у тебя так хорошо получилось воссоздать пальцы этой особы. Быть может, тебе удастся прояснить и её лицо?
— Я попробую, — согласилась Даро.
На некоторое время всё замолчали и наблюдали за девочкой. Сперва она была спокойна, потом нахмурилась. Акела подошел к ней и прижался к её руке. Наконец Даро повернулась к остальным.
— Это… существо очень не хотело показываться, — пояснила она. — Даже из прошлого оно сопротивлялось. Но, кажется, у меня что-то получилось. Смотрите.
В этот раз картинка вышла не очень чёткая. К тому же лицо затенял надвинутый на глаза капюшон.  Но кое-что можно было рассмотреть.
Лицо худое и желтовато-смуглое. Глаза большие, удлинённые к вискам. Прядь волос, выглядывающая из-под капюшона, неопределённого цвета.
— Какая-то она… болотная, — неожиданно для себя выпалил Тодик.
— Неужели всё-таки экстареальская ведьма? — вздохнул Лиженьо.
— Что это?! — перебил его человек-паук и выбежал наружу.
Обернувшись, все увидели, что опутанная его паутиной девушка опять бьётся и извивается, издавая какие-то неясные, но весьма злобные звуки. Юноша набросил на неё ещё одну сеть и закрепил множеством нитей так, чтобы девушка, извиваясь, уже не могла коснуться земли. Похоже, он боялся, что в безумии она что-то повредит себе.
— Похоже, эта версия самая правдоподобная, — задумчиво произнесла старая Аугуста. — Очень может быть, что где-то вне нашего мира сохранилась по крайней мере одна экстареальская ведьма, и что она попыталась проникнуть к нам, захватив тело несчастной Лио.
Юная жертва неведомого существа снова закончила трепыхаться и на какое-то время безвольно обвисла в своей паутинной люльке.
— Что бы это ни было, — продолжила старушка, — решение надо находить не медля. Боюсь, долго ей не продержаться.
— Даро уже перешла из своего мира в наш, — сказал Тодик, указывая на девочку. — Кто мешает нам отправиться в мир этой ведьмы и там во всём разобраться?
— Мы не знаем, где этот мир, — возразила девочка.
— Думаю, в старых хрониках об этом есть сведения, — сообщил Лиженьо.
— А ещё мы можем вызвать призрак кого-то из тех великих магов прошлого, кто участвовал в борьбе с этими ведьмами, — предложил его юный ученик.
— Это надо обдумать, — сказала Аугаста. — У нас есть стихотворение из книги, мы знаем, что этим существам неприятна соль, у нас может быть знакомый с ними помощник. Что скажете?
Все призадумались.
Краем глаза Тодик заметил, что Даро наклонилась к Акеле. Похоже, они разговаривали о чём-то серьезном. Наконец девочка выпрямилась.
— А нельзя сделать это сразу? — спросила она. — Поисковым заклинанием вытянуть необходимые сведения из хроник, а кто-нибудь другой пусть вызовет призрака.
— Можно попробовать, — задумчиво согласился Лиженьо. — Я сейчас посмотрю имена магов-воителей и решу, кого станем вызывать.
— А я почитаю заклинание, — сказала Аугуста. — Помнится, было одно очень хорошее, сразу выдавало необходимую информацию.
Взрослые ушли в дом. Даро оглянулась и поманила мальчишек поближе к себе.
— Нам надо решить, что будем делать, — объяснила она. — Выручать Лио придется именно нам.
— Почему? — хором спросили Тодик и Симано.
— Потому что в мир этой… эстральной ведьмы никого из взрослых не пустят. Только нас троих и Акелу. Ну, может быть, ещё Питера, — он не настоящий взрослый.
— Здорово! — выдохнул Тодик. Ему идея отправиться и дальше без взрослых весьма импонировала. Правда, несколько смущала формулировка девочки «взрослых не пустят». Он мысленно заменил её на более привычное «взрослые нас не пустят». Вероятно, Даро просто обмолвилась, решил он.
Обдумывая это, мальчик переложил корзинку с хлебом в другую руку, а освободившуюся ладонь засунул в карман. И снова нащупал там уже знакомый камешек.
— Это имеет какое-то отношение к переходу в другой мир, — пробормотал он, вынимая находку. В этот момент на веранду выбежал человек-паук. Юноша держал в руках тетрадку, сшитую из листов пергамента.
— Госпожа Аугуста нашла нужные хроники, — сообщил он. — И она сделала копию требуемого места, — он помахал в воздухе тетрадкой. — Мы потом повнимательнее это прочитаем, но главное уже ясно. Ведьмы обитали в мрачном измерении Экстареаль, — сообщил он.
«Экстареаль, Экстареаль…» — прозвенело в мозгу у Тодика. Ему показалось, что камешек в его руке пошевельнулся.
— Они были очень злобные и могущественные, — продолжал Питер. — Чтобы остановить их, пришлось каждую связать магией отдельного специально изготовленного амулета. И вот, — он торжествующе поднял палец, — тут ясно сказано, что на острове ведьм остался один неиспользованный амулет. Это означает, что одна ведьма могла как-то укрыться от магов-воителей. Осталось только найти этот амулет и принести его сюда, — и Лио свободна!
— Давайте! — сказала Даро, одной рукой поглаживая Акелу, а другой дёргая Тодика за рукав. Симано согласно кивнул. Он потянул тетрадку из рук человека-паука и прикоснулся к Тодику, чтобы обратить его внимание на что-то.
— Давайте, — произнес Тодик, и почувствовал, что камешек в его ладони словно бы незримо взрывается…
…
Перед глазами всё потемнело, голова закружилась. Тодик не успел испугаться, он был занят удержанием камешка. Тот словно бы стремился выпрыгнуть из ладони. Рядом охнул Симано. Тодик хотел ему что-то сказать, повернулся и почувствовал, как падает вниз. Мальчик зажмурился…
…А когда открыл глаза, то не поверил им. Уже привычный остров куда-то пропал. Солнечный день сменился серым и пасмурным. Вокруг плавал мокрый клочковатый туман. Тодик стоял около огромной чёрной ели. Рядом к огромному валуну, поросшему зеленым мхом, привалился Симано. Удивлённо хлопая глазами, он продолжал сжимать в руке пергаментные листки. За другой конец тетрадки держался Питер.
«А где же Даро?!» — Тодик испуганно оглянулся. Ни девочки, ни волка не было видно. Впрочем, Акела тут же выскочил из-за ствола ели, под которой стоял Тодик. Следом появилась и Даро, сжимающая в руке большой камень.
— Вы тут поосторожнее, — пояснила она. — Тут всякие нехорошие твари под каждым кустом.
— Я сейчас взгляну, — откликнулся человек-паук. Он оставил тетрадку хроник в руках Симано, метнул в вершину ели свою паутину, дернул её, подпрыгнул и исчез в вышине.
— Под каждым кустом? — испуганно переспросил юный ученик волшебника, заглядывая под камень, у которого он полулежал, и за росший за камнем мрачный колючий куст. Немного успокоившись, он сел на мшистую верхушку валуна поудобнее и принялся листать пергаменты.
— Что тут за твари, интересно, — бормотал он, — может, здесь что полезное сказано?
— Сверху тумана нет, — сообщил Питер, свешиваясь головой вниз с могучей еловой лапы над ними. — Так что я осмотрелся. В ту сторону, — он махнул рукой, — земля понижается, там узкая долина, может, ущелье. Туман внизу густой, ничего не видно, но, кажется, по дну течёт река. И кто-то весьма крупный шевелится в тумане, слышно дыхание и ещё какие-то звуки. За долиной невысокие холмы. С другой стороны, — он опять показал рукой, — какие-то горы или скалы, и среди них высится что-то вроде замка. Может, развалины. Нигде ни огонька, просто высокая с чем-то вроде башен тёмная громада. До него километров пять, местность вроде этой. А в той стороне, куда течет река, — он снова показал рукой, — туман разорван клочьями и вдали слышится глухой шум, наподобие морского прибоя.
— Вот, интересно, — произнес Симано, не отрывая взгляда от рукописи. — Время в этом мире течет гораздо медленнее, чем в нашем. Я точно ещё не рассчитал, но похоже, что здесь со времени победы над ведьмами не прошло ещё и века. Так что эти твари могут быть наследием их чёрного колдовства.
— Ты бывала здесь раньше? — спросил Тодик у девочки.
— Нет, — покачала головой она.
— А почему у тебя в руке камень? — поинтересовался мальчик. Это почему-то его беспокоило. — Тебе понадобилось оружие против тварей? А как же твоя магия?
Даро подбросила камень.
— Оружие всегда может пригодиться, — пояснила она. — На одну магию надеяться не стоит. И потом, я ещё не знаю, действует ли здесь моя магия.
— А она что, может не действовать? — удивился Тодик, по разумению которого магия работала всегда и везде.
— Может, — порадовала его Даро.
Тодику немедленно захотелось взять в руки большой и тяжелый камень; он огляделся по сторонам. В это время к ним подошёл Симано, чем-то обрадованный.
— Я нашел здесь карты, — потряс мальчик рукописью. — Не очень подробные, но хорошие. Вот только не знаю пока, где мы находимся.
Откуда-то сбоку донеслось сопение и тяжёлый топот. Одновременно сверху опять спустился Питер и сообщил, что к ним приближается нечто большое и темное, яснее в тумане не видно.
— Давайте пойдем к замку, — предложила Даро.
— Да, это обязательно нужно, к замку, чтобы сориентироваться, — подхватил Симано. На картах есть море и горы, и много замков. Там, на месте, мы узнаем, какой это именно замок, и поймем, где мы.
Стараясь не производить лишнего шума, вся компания обогнула валун и, руководствуемая человеком-пауком, начала карабкаться по не очень крутому, но неудобно заваленному камнями и поросшему кривыми мрачными деревьями склону.
— Ты всё-таки попробуй, действует ли магия, — тихонечко сказал девочке Тодик. Этот вопрос занимал его ещё и потому, что нелегко оказалось карабкаться с корзиной в одной руке и камнем в другой.
Даро сосредоточенно углубилась в себя.
Некоторое время шли молча. Топот и пыхтение отдалились, но не так уж сильно. Казалось, что неизвестное нечто их преследует.
— Здесь всё не такое, — пробормотала после паузы Даро. — Такое впечатление, что этот мир создан по законам, не похожим ни на мой, ни на ваш. Может быть даже, что он искусственный. Создан какой-то немыслимой чуждой магией.
— Так что твоя здесь не действует? — сокрушённо заключил Тодик.
— Только на знакомые предметы действует, на то, законы чего мне близки, — ответила девочка. — На нас всех, например.
На какое-то время разговор прервался, потому что склон стал более крутыми и неудобным, чем раньше, и все силы уходили на его преодоление. Акела и Питер выдвинулись вперед для разведывания обстановки.
Внезапно путники выбрались на древнюю дорогу, выбитую и изрядно заросшую, но ещё удобную.  Все решили, что это как раз дорога к замку, и пошли по ней. Скорость движения возросла, но, как оказалось, не только у них. Пыхтение за спиной стало ощущаться снова, причём всё ближе и ближе. Волк и человек-паук перешли в арьергард, но потом вернулись и жестами посоветовали подняться выше по склону и затаиться.
Как только все это сделали, нечто огромное тёмным пятном обрисовалось в тумане, и перед глазами детей возникла тупая морда размером с добрый шкаф. Морда сопела и принюхивалась, остановившись как раз под местом их укрытия.
Путешественники затаили дыхание. Чудовище внизу переступило с ноги на ногу и подняло голову. На миг каждому показалось, что круглые глаза морды смотрят прямо на него. Зажмурились все, включая Акелу. Но неожиданно всяческие звуки внизу стихли.
— Он ушёл, — послышался тихий шёпот Даро.
На дорогу спустились с опаской и двинулись вперёд осторожно, уже не по центру, а по краешку. Но тут же остановились. Даро и Акела пристально рассматривали место, на котором топталось чудище. Наконец они закончили и подошли к остальным.
— Эта тварь не очень разумна, — рассказывала Даро, поглядывая по сторонам. — Но у нее есть хозяин. Именно он дал твари приказ уходить. Связь между ними внешняя, она оставила след.
— Как это? — спросил Симано.
— Ну, понимаешь, — попыталась объяснить Даро, — вот у нас с Акелой связь внутренняя. А тут что-то похожее, но внешнее.
Тодик попытался представить это, но у него получился какой-то звонок по телефону. Мальчик помотал головой и тут же остановился. В этом мире тумана и глухих красок его взгляд упал на неожиданно яркое пятно.
— Смотрите, — привлёк Тодик внимание остальных.
Рядом с дорогой лежал небольшой свёрток.
— Осторожнее! — предостерегающе воскликнула Даро. — Не трогай!
Но было уже поздно. Понуждаемый любопытством, мальчик успел наклониться и поднять яркий предмет. Это оказалось что-то вроде большого вышитого бисером кошелька. Тодик вспомнил, что похожая штука была и у его матери, и называлась загадочным словом «косметичка».
— А куда оно исчезло? — внезапно спросил державшийся до этого где-то в стороне человек-паук. — Когда хозяин дал твари приказ уходить, куда она ушла? Смотрите: вот оно топталось, вот следы, как оно сюда притащилось. И всё. Чудище словно просто исчезло.
Акела и Даро вынуждены были согласиться с ним.
— И тем не менее я явственно ощущаю, что оно получило приказ уйти, и ушло, — сказала девочка.
— Кажется, я могу объяснить, куда оно ушло, кто его хозяин и почему оно шло за нами, — прозвучал голос из мглы.
Все обернулись, поскольку совершенно не ожидали, что объяснение всех этих загадочных явлений могло бы воспоследовать из уст человека, чей голос прозвучал.  Тодик стоял перед ними с открытым кошелем.
— Смотрите, — показал он.
В кошеле находилась грубо слепленная глиняная игрушка, совершенно очевидным образом изображающая давешнее чудовище: та же тупая морда и всё прочее, что они успели рассмотреть.
— Я подумал, — продолжал мальчик, — что это вроде как лампа Аладдина. Оно может выходить отсюда, увеличиваясь, и убираться обратно. И шло оно не за нами, а просто сюда, к этой косметичке. Мне почему-то кажется, что оно обязательно будет слушаться того, у кого эта лампа… тьфу, то есть кошелёк.
— Возможно, — подумав, согласился Симано. — Только всё равно остается вопрос, где хозяин этой твари и кто он.
Все тревожно огляделись по сторонам.
— Давайте пойдём дальше, — предложил человек-паук, и все его поддержали.
Тодик не выпускал из рук свою находку, всё ещё тщательно её разглядывая. Рядом пристроилась Даро, некоторое время она тоже смотрела на кошель, потом сказала:
— Ты поосторожнее с этой вещью. Мы ведь не знаем, почему её так оставили.
Тодик согласно кивнул и сунул находку в карман. Между тем Симано остановился и снова изучал карту.
— Если бы найти что-нибудь приметное, — бормотал он.
— Это подойдет? — спросил человек-паук, указывая на огромный расколотый валун, у которого росло раздвоенное дерево.
— Нет, — ответил ученик волшебника. — Тут обычные камни и деревья не отмечены, только если они чародейные, или посвящены кому-нибудь из их демонов.
— А про это чудище из кошелька там ничего не сказано? — встрял Тодик.
— Не знаю, — задумчиво произнес Симано. — Название одного из замков можно перевести как «Замок хозяина Тпрутища». Если этот зверь — Тпрутище, и если предположить, что мы как раз идём к этому замку, то мы могли бы быть вот здесь, — он ткнул пальцем куда-то в середину карты. Кстати, тут и дерево вроде бы обозначено. Тут сказано, — он склонился к рукописи, вчитываясь в мелкий шрифт, — тут сказано, что это капище Билателля. О! Насколько я помню, Балателль был чем-то вроде языческого божества всяческой двойственности, но не в наших измерениях.
— Покажи, пожалуйста, — заглянул в карту Питер. — Где, ты говоришь, обозначено это дерево?
— А где этот замок? — подсунулся с другой стороны Тодик.
— Вот дерево, — терпеливо отвечал юный маг, — а вот замок, видишь, он обозначен таким знаком. Это, вероятно, герб владельца.
— Надо же, — изумился Тодик. — На тпрутищевой косметичке такой же. Только он там по-другому повёрнут. Смотрите!
Мальчик достал кошель и показал всем.
— Вот этот знак вышит, — пояснил он. — Только тут он сделан вот так, а на карте перевёрнут вот так, — и он повернул кошель боком и чуть-чуть вниз, чтобы знак встал как надо.
Раздался тяжкий утробный вздох. За спиной Тодика дымно обрисовалась громада давешнего чудовища. Все, кроме самого мальчика, отпрянули, поражённые настолько, что минуту не могли вымолвить ни звука.
— Что с вами? — удивился Тодик. — Я знаю, что с этой штукой надо обращаться осторожно, но не думаете же вы, что это самое Тпрутище…
Услышав свое имя, чудовище отчётливо хрюкнуло и повернуло свою тупую морду, размером с изрядный автомобиль, к мальчику. Он наконец обернулся и тоже застыл с раскрытым ртом.
Тодик боялся отвести глаза от неизвестно как вызванного им к жизни чудовища. Больше всего на свете он хотел вернуть его обратно, но не знал, как это сделать. На помощь друзей мальчик не рассчитывал, — они были достаточно далеко.
Чудовище между тем качнуло головой и переступило с ноги на ногу. Тодик тихо охнул.
— Послушай, — начал он дрожащим голосом. — Послушай… ты… как тебя… — от страха мальчик забыл имя. — Ты… э-э… бегемотик… вернись назад.
Чудище вздохнуло ещё раз и… пропало. У Тодика в руках опять оказался кошель с глиняной фигуркой.
— Кажется, ты стал хозяином этого существа, — тихо сказала Даро. — И крепко привязал его к себе, дав ему имя.
— Какое имя? — изумленно выговорил Тодик. — Я его никак не называл.
— Нет. Ты назвал его Бегемотиком.
— Но это же вовсе не имя.
— А чудище восприняло это как свое имя, — пояснила Даро. — И признало тебя своим хозяином.
Несколько секунд все переваривали эту удивительную новость. Потом Симано предложил двигаться дальше.
— А может, поедем на Бегемотике? — предложил осмелевший от осознания собственной значительности Тодик.
Но его товарищи были ещё явно не готовы воспринять сию революционную идею.
— Зато мы теперь точно знаем, где мы, — разрядил повисшее молчание Питер.
— Даро, скажи пожалуйста, — спросил ученик волшебника, когда вся компания поравнялась с расколотым камнем и раздвоенным деревом, — ты не ощущаешь здесь магии или присутствия этого Билателля? Не хотелось бы, чтобы теперь ещё и древний демон выскочил откуда-нибудь, как этот Бегемотик из кошеля.
Девочка задумалась. Акела осторожно обошел капище вокруг.
— Пожалуй, этот демон или божество действительно в каком-то смысле присутствует здесь, — наконец отозвалась Даро. — Но как-то отдаленно, неактивно. Я бы сказала, частично. Возможно, его можно призвать какими-то обрядами, но мне не хотелось бы этого делать.
— Да мы, к счастью, и не знаем нужных обрядов, — согласился Симано.
— Ну, я бы не была в этом так уверена, — пробормотала себе под нос девочка, с беспокойством поглядывая на ставшего чересчур уж беззаботным Тодика, размахивая корзинкой забежавшего вперед всей компании.
Её намерение тактично усмирить безалаберность мальчугана предвосхитил человек-паук.
— Дружище Тодик, — произнес он, догоняя мальчика, — похоже, ты решил, что все чудовища этого мира будут сразу же признавать тебя хозяином.
— Нет, что ты, — смутился Тодик и перебрался из авангарда в арьергард. Хотя сама идея, высказанная юношей, ему явно пришлась по душе.
Тем временем раздвоенное дерево осталось позади, дорога пошла более круто вверх, и скалы, увенчанные руинами замка, приблизились.
Через некоторое время компания оказалась точно под развалинами замка. Путники остановились.
— Пошлём туда Акелу, — предложила Даро. — Он посмотрит, что там.
— А он сможет? — усомнился Симано. — Тут же вон какая круча.
— Сможет, — успокоила Даро. — Он горный волк.
Немного подумав, вместе с Акелой решил пойти Питер. Остальные сошли с дороги и постарались как следует укрыться в кустах.
Тодику не сиделось спокойно. Осмелев и заинтересовавшись, он потихоньку поглаживал пальцами кошель с Бегемотиком.
— Не смей! — прошипел Симано, заметивший его движения. — Ты же нас всех выдашь.
Тодик виновато отдёрнул руку. Но сидеть в засаде становилось всё невыносимее.
Неожиданно Даро подняла руку.
— Питер возвращается, — сказала она. — Акела остался наблюдать. Они там что-то заметили. Похоже, опасности пока нет. Но лучше сидеть тихо.
Сверху бесшумно свалился человек-паук.
— В развалинах и вокруг никого, кроме зверья, — доложил он. — Развалины, кстати, не очень развалены. Вся сторона, обращённая к морю, практически цела, только в окнах ничего нет, ни стёкол, ни ставень, да крыша почти везде провалилась. Да, забыл сказать: мы осмотрелись, и похоже, это то самое место, которое мы определили на карте. И горы, и побережье, и река, — всё соответствует.
Симано снова развернул карту и внимательно её рассмотрел, словно стараясь запомнить.
— Ближняя часть замка разрушена гораздо сильнее, — продолжал рассказывать юноша. — Практически куча камней. Но если через нее перебраться, то можно проникнуть в помещения замка. Там два этажа, две башни совершенно целых и несколько башен в разной степени повреждённых. Акела сейчас осматривает, что можно. Ещё есть подвал, вход в него открыт, поскольку находится вблизи разрушенной половины замка. Но туда мы пока соваться не стали, надо получше сначала осмотреться.
— А что вы там заметили необычного? — не утерпел Тодик.
— Мне показалось, что там кто-то есть, — ответил Питер. — Причём не в том смысле есть, как разные зверьки, крысы, птицы, летучие мыши. Кто-то есть, и в то же время нет. Не знаю, как это объяснить: у меня было чувство, что сами стены за нами внимательно наблюдают.
— Да, это бывает, — авторитетно подтвердил Симано. — Я как раз недавно читал, что у чародеев прошлого часто бывали одушевлённые жилища. А здесь совершенно точно жил чародей. Во-первых, это измерение было под властью ведьм. Во-вторых, он же был хозяином тодикова чудища. Так что вполне возможно, что замок был в некотором смысле живой.
— Акела говорит, что можно подниматься, — прервала их рассуждения Даро. — Пойдем, посмотрим, что там такое.
С помощью Питера все благополучно добрались до развалин замка.
Вблизи руины вызывали почтение. Тодик пришёл в восторг. Ему очень хотелось обшарить остатки замка от подвала до крыши, заглянуть во все уголки. Однако что-то сдерживало порыв мальчика. Немного подумав, он понял: именно об этом говорил Питер — ощущение смотрящих стен.
Остальным было так же неуютно. Все сбились кучкой на  лужайке, не решаясь подойти к серым камням. Наконец, Даро сделала шаг вперед.
— Приветствую этот дом и его обитателей, — сказала она, — и прошу разрешения мне и моим друзьям отдохнуть под вашей крышей.
Не раздумывая ни секунды, Тодик присоединился к девочке и повторил её слова. То же сделали Симано и Питер.
Что-то незримо произошло.
— Мне показалось, что стены покачнулись, — шепнул Симано.
— Да нет, стены стоят прочно, — возразил человек-паук.
— А мне показалось, что стены склонили голову, — пробормотал Тодик, прижимая к груди корзину с хлебом и мешочек с Бегемотиком.
Даро подняла руку, давая сигнал помолчать.
— Акела сообщает, что ощущение от замка изменилось. Кажется, что опасности стало меньше, — проговорила она через минуту. — Будем надеяться, что это означает, что нас согласны принять.
Порыв ветра всколыхнул одежды путников. Поодаль, в глубине остатков двора, заскрипели несмазанные петли. Приглядевшись, друзья поняли, что порывом ветра распахнуло истлевшую дверь одного из корпусов.
— Похоже, нас приглашают пройти туда, — с некоторой дрожью в голосе предположил ученик волшебника.
— Идёмте, — решительно сказала Даро, направляясь к открывшейся двери.
Питер по паучьи вскарабкался на груду камней, указывая товарищам более безопасный маршрут продвижения. Как уже знакомый с местностью разведчик, он вполголоса давал комментарии. Разрушена до груды камней оказалась та часть замка, где некогда находились ворота и какое-то надвратное сооружение. Справа торчали руины менее чем наполовину сохранившейся толстой башни, дальше более высокая башня, сохранившаяся почти до крыши, потом ещё одна башня, практически целая, какой-то большой корпус, ещё одна башня, малый корпус, где открылась дверь, и далее влево остатки каких-то сооружений, постепенно сходящие на нет.
— Это, наверное, донжон, — глубокомысленно предположил Тодик, поглядывая на самую высокую из башен.
— Кто-кто? — переспросил пробирающийся поблизости Симано.
Тодик хотел объяснить, что донжон — это не существо и не имя, а так в старые времена называли главную башню средневековых замков, но не успел. Все как раз подошли к двери, и тут обнаружилось, что по ту сторону её их ожидает волк.
— Тут безопасно, — перевела его мысленную речь Даро. — Акела уже всё в этом флигеле осмотрел, тут мы можем расположиться.
Друзья вошли и, миновав прихожую, оказались в небольшом зале с разверстым зевом давно холодного камина. Из узких оконных проёмов падал свет.
На полу валялись остатки мебели и несколько небольших камней, выпавших из стен. На всём вокруг лежал нетронутый слой пыли.
— Надо поискать во дворе дрова и разжечь огонь, — предложила Даро.
— Тут много дерева, — возразил Симано, указывая на пол.
— Лучше ничего тут не трогать.
В это время Акела предупреждающе зарычал, а Тодик ощутил, как по его спине пробежал холодок. Прямо из стены зала появилось толстенькое невысокое существо с забавной умной мордочкой.
— Мир вам, путники, — поклонилось оно. — Я, замок Айкс, приветствую вас в своих стенах.
— От себя и своих товарищей выражаю вам искреннюю признательность за приветствие и разрешение войти, господин замок Айкс, — с церемонным поклоном отвечала Даро. Все участники путешествия по мере способностей повторили ее величавый поклон.
— Позвольте представиться, — продолжала светскую беседу девочка. — Меня зовут Тайрэ ла Валетта, будущий боец Морских Ястребов с флагмана капитана Сат;ны в Солнечном океане. А проще — Даро. Это — мой ширали, горный волк из рода Черных Волков Звезд, Акела. Это — Теодор Курт, басилковец пятого класса, попросту — Тодик. Это Симано, ученик господина Лиженьо. А это Питер, человек-паук.
— Приношу свои извинения за то, что не могу как следует принять многоуважаемых гостей, — с приятной улыбкой сказало существо. — Располагайтесь, пожалуйста, как сможете.
Питер ухитрился быстро сконструировать из имеющегося хлама нечто, на чём могли бы сидеть пятеро (он не считал Акелу, но учёл в своих расчетах выступающее от имени замка существо).
— Мы выражаем вам сожаление, что неизвестные нам обстоятельства столь неблагоприятно отразились на ваших возможностях, уважаемый замок Айкс, — все тем же великосветским тоном проговорила Даро.
— Может быть, мы сможем вам в чем-то помочь? — встрял в разговор Тодик. Он живо себе представил, как они, перевоплотившись в строителей, производят здесь посильный ремонт. Разумеется, с использованием магии Даро и Симано и уникальных способностей человека-паука.
Даро слегка нахмурилась: она не знала, как её собеседник отреагирует на эти слова мальчика.
— Благодарю вас за добрые слова, — улыбнулось существо. — Возможно, вы и воистину когда-нибудь мне поможете. Моё предчувствие свидетельствует в пользу этого. Но ведь это вы мои гости, уважаемые господа. И именно мне надлежит в первую очередь предложить вам мою помощь. Кажется мне, простите мою возможную нескромность, что вы прибыли из иного мира. Не будет ли неуместным поинтересоваться, что привело вас в наши края? Быть может, советом или делом, или информацией я сумею быть вам полезным.
— Мы ищем экстареальских ведьм, — сказал Симано. — Они некогда обитали в этом мире. Вы их знаете?
— О! — изумлённо произнёс толстячок, непроизвольно делая шаг назад.
Казалось, по стенам пробежала дрожь. Несколько камешков сорвались со своего места и с тихим шорохом откатились в угол. Потом толстячок встряхнулся и с видимым усилием спросил:
— А зачем вам нужны эти ужасные существа?
— Они заколдовали мою сестру, — пояснил Симано. — А в нашем мире никто не знает, как с ними бороться.
— Вы их знаете? — повторила Даро.
— Знаю, — печально ответил замок Айкс. — Это именно им я обязан своим теперешним состоянием и пустотой. До меня доходили слухи, что все экстареальские ведьмы погибли в недавней войне. Выходит, это не так.
— Уцелело всего две или три, — сказал Питер.
Толстячок вздохнул и попытался улыбнуться.
— Вы мои гости, первые за долгое время, — произнёс он. — Располагайтесь и отдыхайте. А я попробую вам помочь. Когда-то в моих стенах была неплохая библиотека. Кое-что из неё ещё цело.
С этими словами существо ушло в стену, помахав на прощание лапкой.
— Библиотека… — мечтательно пробормотал Симано, и пошёл вдоль стен, рассматривая то, что осталось от былой искусной росписи.
Питер продолжил работы по благоустройству помещения. Натянув в нужных местах прочные паутинные нити, он скрепил имеющиеся обломки в подобие вполне пригодной к употреблению мебели. Потом, закрепившись паутинкой на потолке, принялся метаться по всему залу наподобие гигантского маятника, с умопомрачительной скоростью выкидывая и выметая ненужные компоненты мусора.
Акела снова отправился на разведку. Было похоже, что доброжелательность замка Айкс не вполне удовлетворила его осторожность. В любом случае, всем стало спокойнее от сознания, что волк начеку.
Пользуясь тем, что все занялись делами, Тодик отозвал Даро в сторонку для доверительного разговора.
— Проверь, пожалуйста, всё ли здесь в порядке, — смущаясь, попросил он. — Я имею в виду, не колдует ли кто-то на нас и всё такое прочее…
— А в чём дело? — обеспокоилась девочка.
— Знаешь, пока мы беседовали с этим домовым, я всё удивлялся, — пояснил он. — Наши друзья начали вести себя необычно.
— Необычно? В чем это выразилось?
— Ну, понимаешь… — еще более смутился мальчик, — я заметил, что они стали незаметно для самих себя врать.
— Как врать? — изумилась Даро.
— Ну, вот, например, Симано назвал Лио своей сестрой. А ведь она ему не сестра, она дочь его учителя. А Питер сказал, что уцелело две или три ведьмы, а мы ведь знаем только об одной, да и то какой-то невидимой.
— Интересно, — задумчиво произнесла девочка. — Почему-то я на это не обратила внимания. Это может быть случайность, а может быть и какое-то враждебное влияние. Спасибо, Тодик, я об этом подумаю.
— А у меня вызывает сомнение тот демон, ну, раздвоенный, ну, Билателль, мимо которого мы проходили, — проговорил мальчик.
Даро сделала Тодику знак помолчать и чуть нахмурилась. Потом она задумчиво покачала головой.
— Тут есть колдовство, — сказала она. — Но пока такое… равнодушное. На нас оно не действует — или я не могу уловить его действия. Я на всякий случай проверила и нас всех. Симано не совсем соврал, он просто не захотел объяснять свои отношения с Лио. Кстати, она ему всё-таки какая-то родственница. С тобой все в порядке, мы с Акелой вызываем некоторое опасение — мы здесь слишком чужие. А вот Питер подвергся некоторому воздействию. Я бы сказала, что его пристально изучают. Только тут не колдовство, во всяком случае, не колдовство в чистом виде. Я бы назвала это вашим словом алхимия — немного магии, немного науки. А что тебя встревожило в Билателле?
— Мне не понравился его вид, — ответил Тодик. — Какой-то он неприятный и неуютный. И ещё, знаешь, мешочек с Бегемотиком. Мне показалось, он немного потяжелел и нагрелся.
— Не говори об этом больше никому, — предупредила Даро. Тут к ним подошёл Симано.
— Я думаю, стоит окружить этот зал защитой, — предложил он. — Только не знаю, какую лучше выбрать. Есть тревожная, атакующая, просто запретная. А вы что думаете?
Прежде чем Тодик и Даро открыли рот, подошёл Питер.
— Ну, вроде стало поуютнее, — доложил он. — Но нам нужна охрана.
— Я тоже об этом подумал, — сказал ученик волшебника.
— Это хорошо, что волк на страже, — продолжил Питер. — Пожалуй, стоит и мне расположиться снаружи и продолжить осмотр.
Даро с Тодиком переглянулись.
— Будь осторожен, — попросила девочка и спросила: — Ты не возражаешь, если я с помощью магии послежу за тобой?
— Да пожалуйста, — ответил юноша.
Даро прикоснулась к его рукаву.  «Что-то вроде шпионского «жучка» навесила», — подумал любитель боевиков Тодик. Человек-паук скрылся где-то вверху.
— Поставь, я думаю, просто тревожную защиту, — посоветовала Даро ученику волшебника. — Не стоит тут очень уж колдовать без согласия замка, он может обидеться.
— Да нет, пожалуйста, колдуйте, сколько хотите, — произнесла ближайшая стена голосом коротышки Айкса.
«Я и забыл, что он замок, а не тот человечек, — смущенно подумал Тодик, — Смешно было пытаться что-то по секрету от него говорить, в нём же и находясь». И он снова переглянулся с Даро. Похоже, она подумала примерно о том же.
— Спасибо, многоуважаемый замок Айкс, — церемонно склонила голову девочка, а потом повернулась к Симано: — Ну, тогда поставь такую, чтобы дала сигнал тревоги, а если умеешь, то и такую, которая хоть сколько-нибудь задержит посторонних.
— Я попробую, — согласился тот. — Надеюсь, моих знаний достаточно…
— Не пора ли перекусить? — спросил Тодик, поднимая корзинку с хлебом.
К удивлению мальчика, хлеб в корзинке оставался всё таким же свежим и тёплым. Ели его все с удовольствием. С водой тоже не было проблем, Акела нашёл близкий и безопасный источник.
Ночь также прошла спокойно, а утром снова появился Айкс и пригласил всех в библиотеку.
— Вот хроники недавней войны, — показал он несколько отложенных в сторонку рукописных томов. Точнее, это дневники и прочие записи, оставшиеся от тогдашних знакомых моего последнего хозяина. Не знаю, будет ли вам от этих записок польза, но если захотите, сможете их потом просмотреть.
Симано сразу же перебрался к указанным хроникам и стал их листать, время от времени сверяясь со своими тетрадками.
— А вот здесь подробные карты наших земель, — продолжала рассказ персонификация замка. — Вот на стене мозаика — это карта окрестных территорий, старая, задолго до войны. Это вот глобус. А вот здесь, в этих альбомах, более крупномасштабные карты. Мой последний хозяин все годы войны работал с ними, вносил, вы увидите, пометки, так что эти карты хоть и истрёпаны, зато точны.
Симано переместился так, чтобы и хроники можно было продолжать листать, и в карты заглядывать. Чувствовалось, что ему не хватает рук, глаз и умов, чтобы всё это сразу воспринимать, но как-то он справлялся.
— Вот это, — ткнул пальцем коротышка сначала в глобус, потом в мозаику, а потом и в атлас, — главная резиденция ведьм, Лысогорский Бестиарий. Не думаю, что оставшиеся ведьмы именно там, но они туда должны, по идее, время от времени заглядывать, потому что там осталось много такого, на чём основывалось их могущество. Те колдуны из иных миров, которые их победили, говорят, там изрядно почистили, но ведь ведьмы царили там тысячи лет, многое наверняка и нельзя было уничтожить из их страшных изобретений.
Тодик поёжился. Ему совсем не хотелось иметь дело со «страшными изобретениями» ведьм, которые оказались не по зубам даже предкам Симано.
— Мой последний хозяин, — рассказывал Айкс, — в войне был на стороне мятежников, восставших против власти ведьм. У него, как и у других лордов, было кое-что, что не позволяло ведьмам совсем уж безраздельно воцариться в нашем мире. Айкс — это моё личностное имя, а официально меня называли, вот и на картах так обозначено, «Дом Властелина Тпрутища». Хозяин исчез как раз незадолго до вмешательства иномирян, потом разные были неприятности, не хочу вспоминать. Жаль, что хозяин погиб. Он бы сумел вам помочь. Дело в том, что великое Тпрутище не только защищало своего владельца от всего, даже от могущества ведьм, но и способно было отвезти его куда угодно, даже если было неизвестно, куда. Вы бы сели с хозяином на Тпрутише и велели бы ему идти к последней ведьме — через день-другой там бы и оказались.
Айкс ещё продолжал что-то говорить о том, какие материалы он подобрал для друзей в своей библиотеке, и с чего он посоветовал бы им начать розыски, но Тодик его не слушал. С разинутым от удивления ртом он поймал взгляд Даро и сдавленно пробормотал: «Через день-другой будем у ведьмы?»
Даро вежливо дождалась конца речей Айкса и витиевато поблагодарила его.
— Нам нужно посовещаться, — сказала она своим товарищам.
Айкс откланялся и удалился. Компания уселась вокруг стола.
— Симано, что ты нашёл в хрониках? — спросила Даро.
Мальчик немного растерянно пожал плечами.
— Я не всё понимаю в этих записях, — признался он. — Тут написано о каких-то зельях и амулетах, но мы всё равно не сможем их сделать.
— А карты ты сможешь скопировать? — спросил Питер. Симано кивнул и занялся делом.
В это время Даро слушала Акелу. Подняв голову, она объяснила:
— Айкс был прав, когда сказал, что его хозяин исчез. Он не погиб, а пропал. Но он где-то рядом.
— А как нам это поможет? — неуверенно поинтересовался Тодик.
— Не знаю, — призналась Даро.
Через некоторое время ребята распрощались с Айксом и вышли на дорогу. Тодик достал мешочек, откашлялся и позвал:
— Бегемотик!
Перед ним появилось Тпрутище.
— Бегемотик, отвези нас к последней ведьме.
Чудовище утвердительно хрюкнуло и легло на землю.
— Что это он? — удивился юный ученик волшебника.
Акела оббежал огромное существо, а потом впрыгнул наверх и там улёгся.
— Он догадался, что Бегемотик предлагает сесть на него, — перевела Даро.
Детям оказалось удобнее, воспользовавшись одной из передних лап Тпрутища, забраться ему на загривок. Там, под защитой всяких торчащих из животного рогов, костяных пластин и прочей чешуи, нашлось вполне удобное для сидения место. Человек-паук, которому было везде удобно прицепиться, закрепился на крестце монстра, над его страшным шипастым хвостом. Акела остался посередине спины. Во-первых, оттуда открывался наиболее полный вид на окрестности, а во-вторых, там было легче удержаться при возможной в пути качке.
Бегемотик поднялся на ноги и неспешно поплёлся вперёд. Однако то, как быстро стены замка Айкс исчезли из вида, говорило о немалой скорости.
Даро какое-то время прислушивалась к своим ощущениям, а потом сказала:
— Да, действительно, пока мы тут, на спине этого существа, мы находимся под невероятной защитой. Думаю, что даже здешним ведьмам эта защита не по зубам. Так что по возможности не будем отсюда слезать. Я сказала это Акеле, он согласен. Похоже, что Бегемотик может идти без перерыва и несколько дней, в нём огромные запасы сил. Так что готовьтесь к долгому сидению.
— А здесь и лежать можно, — заметил Тодик, втягиваясь во весь рост в теплой мягкой расщелине между двумя окостенелыми складками кожи.
— Лучше сходи, объясни всё Питеру, — посоветовал Симано.  Тодик ушёл.
— Как Акела узнал, что хозяин замка жив? — спросил ученик волшебника.
— По ощущениям стен и самого места, — неясно объяснила девочка.
— Так вот, я думаю, что это воспринимался Тодик. Ведь он теперь «владетель Тпрутища». Мы не сказали об этом Айксу, и правильно сделали. Но, похоже, на встречу с настоящим его бывшим хозяином нам рассчитывать не стоит.
— Тодик стал только владетелем Тпрутища, — не согласилась девочка. — Он не заявлял свои права на замок. И потом, зачем Айксу говорить, что хозяин исчез, если Тодик находился в его стенах? К тому же, состояние замка говорит, что хозяин его жив, но с ним не всё ладно. Такие замки есть и у нас на Веркте. После смерти хозяина они превращаются в кучу мелкого щебня и совершенно не общаются с путниками. Даже наоборот — могут пришибить.
Вернулся Тодик и опять растянулся на приглянувшемся ему местечке.
Ехали довольно долго, когда смотреть по сторонам становилось скучно, рассказывали друг другу истории, особенно Симано, который оказался большим знатоком и хорошим рассказчиком старинных сказок и легенд. В какой-то момент Тодик даже задремал, и ему казалось, что он видит описываемые юным учеником волшебника события воочию...
Неожиданно сильный толчок разбудил его. Тодик нехотя открыл глаза. Рядом сидели Симано с удивленным лицом и встревоженная Даро. Акела стоял, широко расставив лапы и вздыбив шерсть.
— Что случилось? — удивлённо спросил Тодик.
— Тут не слишком хорошее место, — туманно пояснила Даро. — Лучше тебе пока не спать, а Симано свою историю доскажет попозже.
Мальчик поднялся, держась за мерно покачивающуюся спинную пластину Бегемотика, и огляделся вокруг.
Стало светлее и менее туманно. Транспортирующий всю компанию монстр двигался по какой-то равнине, окрашенной в неприглядные бурые, желтоватые и серые тона. Из совершенно плоской усыпанной пожухлыми листьями земли там и тут торчали не то скалы, не то стены и руины каких-то циклопических сооружений. Затянутое огнисто мерцающими кроваво-красными тучами небо, проглядывающее между вершинами скал, добавляло мрачности обстановке.
Равнина не была пустынна. Между скалами кое-где торчали совершенно мёртвые на вид деревья, продолжавшие, тем не менее, печально ронять бурую листву. И между этими деревьями бродили чрезвычайно неприятные на вид существа.
По общим очертаниям они напоминали человека, но одновременно и рептилию. У них вертикально ходящее туловище, обтянутое коричневой чешуйчатой кожей с элементами стальных боевых доспехов. Две мощные руки-лапы вооружены, помимо массивной железной булавы, желтоватыми когтями. Сутулая спина покрыта по хребту цепочкой острых роговых шипов. А над широкими плечами — две уже совершенно не человеческие головы, зубастым оскалом больше всего напоминающие мурену.
Таких существ вблизи и поодаль наблюдалось до нескольких десятков. Тпрутище брело, не обращая на них внимания, огибая только торчащие на пути скалы. Эти же монструозные солдаты явно видели и Тпрутище, и его пассажиров. Но не приближались, вероятно, опасаясь.
— Они движутся вроде бы неуклюже и как-то бестолково, — проговорила Даро, — но выглядят очень сильными и свирепыми. И что-то подсказывает мне, что они не единственные солдаты здешней армии, а их офицеры, поди, далеко не так бестолковы.
— Бегемотик защитит нас, — уверенно заявил Тодик, погладив шершавую бугорчатую кожу своей «зверюшки».
— Да, — согласилась Даро. — Похоже, что его защита достаточна даже против гораздо большей опасности. Но нам надо следить, чтобы этим существам и их хозяевам не удалось как-то заставить нас покинуть спину Бегемотика. Моё и Акелы предчувствие говорит, что они могут попытаться снять нас, не знаю, каким способом, или выманить из укрытия хитростью. Будем осторожны.
— Что это там?! — тревожно воскликнул Симано, показывая вперёд.
Туман впереди снова сгустился, но не стеной, а неровными клочьями. Сгустки приобрели неприятный болезненно-зелёный цвет. Клочья словно бы распухали в сторону Бегемотика.
Даро что-то быстро забормотала себе под нос. Потом она поочерёдно махнула руками в сторону Симано и Тодика. Акела тоже начал порыкивать в довольно странном ритме.
— Сидите спокойно, я привяжу Питера, — приказала Даро и помчалась по спине Тпрутища к его хвосту.
Мальчики до рези в глазах вглядывались вперёд. Потом Тодик обратил внимание на монстроподобных существ. Они тоже собирались вместе и встревоженно поглядывали в сторону надвигающегося тумана. Потом, словно получив неслышный приказ, развернулись в сторону Тпрутища.
Вернулась Даро. Едва она села на место, как Бегемотик замедлили шаг.
— Что случилось? — не выдержал исполненный страха и любопытства Тодик.
— Они сейчас начнут нас атаковать, — с видимым спокойствием ответила девочка.
— А что ты сделала своими чарами? — профессионально поинтересовался Симано.
— Я создала защиту вокруг нас всех, которая, во-первых, не позволит никому из нас упасть со спины Бегеметика, а во-вторых, усилит окружающую его охранительную магию, — ответила она ученику волшебника.
— Значит, мы теперь в безопасности? — с надеждой и облегчением встрепенулся Тодик.
— От магии почти совершенно, — сказала Даро. — А от монстров придется как-то отбиваться.
Тодику стало нехорошо.
— Ничего, Бегемотик нас защитит, — попытался он утешить самого себя и погладил тёплую жёсткую шкуру. — Ты уж постарайся не дать нас в обиду, дружище Бегемотик, — попросил он.
Бегемотик дружелюбно хрюкнул. Услышав этот хрюк, излишне поторопившиеся приблизиться двухголовые поспешили отодвинуться.
В зеленом тумане явно что-то происходило. Там что-то двигалось, что-то большое, зелёное и бурое.
Внезапно из тумана спереди по курсу вылетел изрядных размеров файербол. Огненный шар, казалось, был нацелен прямо в пассажиров Тпрутища, но ударился о торчащие из его спины уродливые костистые выступы и схлопнулся, рассыпавшись искрами, но не причинив никому никакого вреда. Потом с разных сторон полетели ещё такие шары, с тем же результатом. В разрывах клочковатого тумана стало видно, кто же пускает эту огненную магию. Там ходили огромные, в два-три человеческих роста, ящеры, зелёные и бурые. Бурые плевались файерболами, другие чуть позже начали выпускать подобные шары, но зелёные, словно бы плевки жутко едкой отравы.  Но и зелёная гадость, во-первых, не попадала в ребят, а во-вторых, не причиняла никакого вреда их носителю.
Бегемотик, хоть и замедлил шаг, продолжал мерно идти вперед.
Шары посыпались чаще, но их размеры уменьшились. Ребятам показалось, что впереди туман рассеивается. Уже появилась надежда, что им удалось прорваться, но Даро неожиданно повернулась к Симано.
— Ты знаешь какие-нибудь атакующие заклинания? — спросила она.
— Кажется, знаю, — неуверенно ответил мальчик.
— Тогда постарайся их побыстрее вспомнить.
— Мы будем воевать? — уточнил Тодик и, дождавшись утвердительного кивка, поинтересовался: — А что делать мне?
— Во-первых, не мешать, — предупредила Даро, — ты ничего не смыслишь в магии, и от тебя не будет никакого толку. А во-вторых, слушай Бегемотика. Он может сообщить что-нибудь полезное.
Бурый ящер выплюнул очередной шар и побежал следом за ним. Файербол уже привычно рассыпался. Никто не обратил на него внимания. Ящер подскочил вплотную к Бегемотику и взмахнул когтями. Даро сделала неуловимый жест рукой, и ящер исчез.
— Один – ноль, — пробормотал про себя Тодик и осмотрелся.
Двухголовые монстры явно старались не попадать под ноги своим огромным союзникам, и к Тпрутищу не приближались. Но следовали за ним и вокруг него во всё увеличивающемся количестве, почти замкнув окружение. Ящеры обоих цветов тоже постепенно перераспределялись в этом кольце, обстреливая путников огнём и ядом со всех сторон. Они уже заметили, что их «плевки» бесполезны, но продолжали пулять ими, вероятно, в надежде истощить защиту противника.
Впрочем, трое ящеров предприняли новую попытку войти в прямой контакт с Бегемотиком.
— А вот так! — вдруг радостно воскликнул Симано и простёр в сторону одного из них руку. Из пальцев ученика волшебника вылетела яркая ветвистая молния и буквально разнесла врага в клочья.
Второго тихо, без воплей, ликвидировала Даро — тем же скромным жестом.
— И вот так! — подал голос Тодик. Даро удивлённо приподняла брови, но в это время их чудовищный скакун раззявил свою пасть и с легким хлюпаньем всосал в неё третьего из неосторожных.
Больше попыток приблизиться не последовало.
Ребята уже было вздохнули с облегчением. Да и туман словно бы еще более рассеялся. Но тут к врагам прибыло пополнение, которое Тодик мысленно окрестил «авиацией», считая монстров «пехотой», а ящеров «танками». Из тумана вылетело несколько чёрных крылатых существ, непохожих ни на птиц, ни на летучих мышей, скорее на каких-то птеродактилей. Их сухощавые чёрные тела и перепончатые крылья одевал покров клубящегося огня, и из пастей они выпускали огненные шары не хуже ящеров. Впрочем, с тем же успехом. Зато они могли подобраться ближе, и даже сумели увернуться от новой молнии, которой их попытался достать Симано.
— Ах, так? — возмутился он. — Тогда так! — и выпустил заклятие холода, сковавшее льдом одну из огненных «птичек». Еще одну схлопнула Даро. А третья внезапно упала, спелёнатая петлёй паутины. Это Питер подключился к битве.
«Авиация» совершила еще несколько вылетов, закончившихся столь же плачевно. Неожиданно птеродактили развернулись и исчезли. Ящеры остались, но в очередной раз перестроились. Кольцо их стало плотнее, но с одной стороны образовался проход. Туман заклубился сильнее, и в этих клубах заворочалось что-то очень большое и угрожающее.
— Бегемотик говорит — готовьтесь к крупным неприятностям, — озвучил долетевшую до него мысль Тодик.
Симано и Даро быстро обменивались мнениями о новом противнике, а Акела пристально вглядывался в туман. Тодик тоже уставился во все глаза на приближающееся чудище.
Оно было огромно, грязно-бурого цвета с серыми точками. Двигалось оно, тяжело ступая и потрясая какими-то огромными булыжниками.
— Тодик, — неожиданно сказала Даро, — спроси у Бегемотика, нет ли здесь поблизости воды. Много воды.
— Есть, — через минуту сообщил Тодик. — Подземная речка прямо на пути у этого типа. А что?
— Если я правильно догадалась, — ответила Даро, — то мы этого типа сейчас просто размоем. Он ведь сделан из обычной земли.
— А и верно, — согласился Симано. — Я поначалу подумал, что это огр, а это голем… Нет, конечно же нет, это элементаль земли. Конечно, элементаль. Големы обладают сознанием, а это просто тупая глыба силы.
Пока юный ученик волшебника рассуждал о природе встречного чудища, Даро встала поближе к краю спины Бегемотика, а затем напряжённым жестом простёрла руки в сторону уже практически приблизившегося на расстояние броска земляного гиганта. Сначала она повела пальцами, словно на расстоянии нащупывала нечто под ногами великана, а потом сделала резкий жест с видимым усилием, что-то выдёргивая и поднимая кверху.
Из-под ног существа, классифицированного Симано как элементаль земли, вырвались фонтанами струи воды. Глиняный великан поскользнулся и с трудом выровнялся. Земля под ним просела. Девочка добавила усилий, и струи воды стали толще и выше.
— И верно, размывает! — радостно воскликнул Тодик.
Элементаль попытался выдернуть ногу из образовавшейся под ним водянистой трясины. Нога с чмокающим звуком оторвалась от туловища. Великан ещё раз покачнулся, попытался опереться на зажатые в чудовищных руках валуны, но не удержался и упал, погребая их под собой. Вода брызнула во все стороны уже грязно-бурая, и вместо чудища перед носом у Бегемотика оказался просто холм мокрой глины. Бегемотик невозмутимо проследовал дальше прямо по тому, что еще недавно вызывало его опасения.
— Создать такого огромного элементаля мог только кто-то очень сильный в магии, — заметил Симано.
— Ведьма? — предположил Тодик.
— Скорее всего, нет, — ответила Даро. — В том, кто стоит за этим чудищем, я не чувствую того, что ощутила тогда, вызвав образ ведьмы.
— Кто же это в таком случае? — задался вопросом мальчик.
Некоторое время все молчали, потом Даро предложила:
— Давайте спросим Бегемотика. Ведь он, можно сказать, местный житель. К тому же волшебное существо, и мог что-то уловить.
Тодик старательно прислушивался к ответам Тпрутища. Лицо у него становилось всё более растерянным.
— Ничего не понимаю, — признался он. — Больше всего ответ похож на новую загадку. Бегемотик говорит — это кто-то свой, но чужой и очень знакомый. Как понять?
Тут к ним приблизился Питер, которого сразу же посвятили в новую головоломку. Бегемотик же добавил ещё несколько слов.
— Он не хочет быть чужим, но не может стать своим.  И не всегда это помнит, — озвучил Тодик.
— А он похож на бывшего хозяина Бегемотика? — неожиданно спросила Даро.
— Нет, это кто-то другой, — последовал уверенный ответ.
— Кто же у нас может быть очень знакомый, свой и чужой? — рассуждал Симано. — Это может быть кто-то, похожий на одного из нас или на кого-то, кого мы уже здесь встретили. Это может быть ребёнок из другого мира, обладающий или не обладающий магией, вроде Тодика и Даро, начинающий волшебник вроде меня, вымышленный персонаж, вроде Питера, одушевленный замок, как Айкс, демон, как Билателль, или волшебное существо, как сам Бегемотик.
— А если замок, то чей? Уже ведьм или ещё какого-то местного бывшего господина? — поинтересовался человек-паук, нисколько не обиженный тем, что его назвали вымышленным персонажем.
— Нет, не ведьм, — ответил ученик волшебника, заглянув в карту. — До Лысогорского Бестиария мы еще не добрались.
— Да он и пропах, я думаю, магией ведьм так, что я почувствовала бы, — добавила Даро.
— Насчёт замка, подобного Айксу, ничего сказать не могу, — продолжал Симано. — Я не знаю, какой именно дорогой везёт нас Бегемотик. Мы могли бы проходить мимо нескольких замков, принадлежавших раньше местным баронам, или вот, например, мимо Семинарии Ереси.
— Тодик, — снова спросила Даро, — что чувствует Бегемотик: ожидает нас новое нападение вроде того земляного гиганта?
Мальчик погрузился в общение со своим ручным чудовищем, а остальные осмотрелись.
Бегемотик тем временем продолжал идти вперёд. Болото закончилось, теперь под его массивными ножищами стелилась сухая твёрдая земля. Скалы вокруг по-прежнему вздымались, но теперь они ещё более походили на какие-то причудливые древние руины.
Двухголовых монстров и прочей нечисти вокруг тоже не убавилось, но теперь, после столь эффективной расправы над ужасающим великаном, они как-то оробели. Только время от времени налетала очередная огненная «птица», почти машинально сбиваемая либо паутиной Питера, либо чарами Симано, не привлекая внимания самого мощного «оружия» — Даро.
— Те, кто на нас напал, задумались, — озвучивал Тодик сообщения Бегемотика. — Они не ожидали отпора и не могут понять, как нам это удалось. К тому же, они не могут нас опознать; точнее, не могут понять, что за магию мы применили. Пока новых нападений не предвидится, но Бегемотик будет настороже.
— Смотрите! — неожиданно воскликнул Симано. Он указывал на монстров, которые, словно получив неслышную команду, организованно развернулись и пошли обратно. Огненные «птицы» немного покружились над Тпрутищем и тоже исчезли.
— Не нравится мне это, — задумчиво произнес Питер. — Тодик, попроси Бегемотика остановиться.
Но Бегемотик уже и сам прекратил движение. Все принялись до рези в глазах вглядываться вперёд, но так ничего и не рассмотрели.
— Надо сходить и проверить, что там, — наконец решил Питер и приготовился спрыгнуть на землю.
— Подожди, — остановила его Даро. Некоторое время она колдовала, произнося слова на незнакомом языке, и вскоре около Бегемотика появились точные копии всех путешественников, которые разошлись в разные стороны. А следом за ними едва заметно прошуршали крохотные серые клубочки.
— Мы будем здесь в безопасности и сможем всё узнать, — пояснила Даро. А если кто-то наблюдает за нами, то подумает, что Бегемотик остался один.
— А как мы будем наблюдать? — поинтересовался Тодик.
Девочка вложила в ладонь каждого нечто, напоминающее клочок густого тумана.
— Смотрите, — сказала она, — и вы увидите всё как бы глазами своих дублей.
— А можно ими управлять? — сразу спросил человек-паук.
— Не так хорошо, как своим телом, но если вы сосредоточите свои мысли на желании туда-то пойти, то-то сделать и так далее, то дубль вас послушается, — проинструктировала Даро.
Тодик, склонившись, вгляделся в дымчатый клубок у себя на ладони. И увидел, даже почувствовал, что вот он один идет вперёд и вправо по отношению к направлению движения Бегемотика. При этом он совершенно не боялся, — частью сознания мальчик осознавал, что сидит в безопасности в окружении друзей. «Следим каждый за своим дублем, если увидите что-то важное, сразу сообщайте всем», — прозвучал голос Даро. «Хорошо», — ответили ей Симано и Питер. 
Тодик тоже хотел сказать это, но в этот момент вышел на берег какого-то извивающегося среди узких отвесных скал потока. Там медленно текла не вода, а какая-то грязная густая жидкость зеленовато-бурого, разводьями, цвета. Пахло от неё довольно противно. Тодик не успел отдать команду двойнику остановиться, как заметил, что уже идёт по поверхности этой жижи. «Вот здорово», — произнёс он вслух, — «мы, оказывается, можем ходить и по воде». «Это хорошо», — откликнулся юный ученик волшебника, — «а то у меня тут начинается болото. Да, я тоже могу ходить по воде». Тодик свернул за ближайшую скалу. Там поток раздвоился, и Тодик выбрал левый рукав, придерживаясь заданного направления.
Поток всё больше темнел и замедлялся. Неожиданно Тодик заметил сухую веточку, которая неподвижно лежала поперёк течения. До «преграды» оставалась все та же вонючая грязь, а после текла (и довольно быстро) прозрачная, чистейшая вода. Тодику показалось, что текла она навстречу грязи. «У меня тут какая-то странная река», — громко произнес мальчик. «А у меня — странное болото», — отозвался Симано. «И у меня странные камни», — сообщил Питер. «А у меня ничего странного», — послышался голос Даро, — «но вот к Бегемотику приближаются странные личности. Минуточку…»
Зрение Тодика раздвоилось. Одновременно он видел поток, на берегу которого стоял его двойник, и приближавшихся к Бегемотику… воинов. Другого слова Тодик подобрать не мог. Вернее, мог, но не знал, можно ли назвать их рыцарями.
Выглядели они как игрушечные оловянные солдатики на тему средневековья. Доспехи чем-то неуловимо отличались, но общее впечатление было именно таким. Двигались они бесшумно.
— Мороки, — тихо произнесла Даро.
— Что? — не понял Симано.
— Призраки. Двойники. Такие же и я создала.
— Что будем делать? — спросил Питер.
— Пока ничего. Кажется, я знаю, чего они хотят. Поэтому — подождём.
После минутного размышления Симано вполголоса проговорил:
— Если это такие же мороки-двойники, как ты создала, то, возможно, этот неведомый колдун подсмотрел твоё заклинание. Я знаю, есть такой способ, «Глаз орла» называется. Как ты думаешь?
— Возможно, — откликнулась Даро. — В их природе много сходного с тем, что сделала я, но есть и отличия. Во-первых, мне кажется, что за ними не стоит за каждым отдельный человек. Такое впечатление, что всем отрядом управляет один разум.
— То-то мне они показались оловянными солдатиками, — бросил реплику Тодик.
— Так что, — продолжала девочка отвечать ученику волшебника, — сходство может быть случайным, а может быть он, колдун, действительно понял мою магию и немного переделал её по-своему.
Пока шёл этот разговор, двойник Тодика добрался до странной ветки и перешагнул её. И тут же оказался совершенно в другом месте: поток превратился в медленно струящийся среди камней, неровных глыб и скал ветвящийся ручеёк. Тодик заставил двойника оглянуться, и увидел, что позади него лежит похожая ветка, и за ней вода вообще исчезает, как отрезало.
— Всё ясно, — сообщил менторским тоном Симано после того, как Тодик поведал друзьям об этом событии. — Это телепортация, смычка разных пространств. Я уже обратил внимание, что некоторые из нападавших на нас монстров появлялись как бы ниоткуда.
— Похоже, что так, — согласилась Даро. — Возможно, здесь много таких проколов пространства. С двойниками ладно, а настоящие, пожалуйста, не отделяйтесь от всей компании. После такой телепортации не всегда можно вернуться.
— Воины-мороки подошли, — прервал разговор Питер. — Что они хотят?
Ребята отвлеклись от своих двойников и снова посмотрели на воинов. Мороки стояли совсем рядом с Бегемотиком, не переступая черту, созданную его защитной магией. Когда они перестали двигаться, сходство с оловянными солдатиками стало ещё больше.
Несколько минут все молчали и наблюдали за окружением. Потом Тодик не выдержал:
— Мы так и будем сидеть здесь и смотреть на эти чучела?
— А что ты предлагаешь? — спросил у него Симано.
— Ну, не знаю. Может быть, их надо как-нибудь расшевелить?
— Хорошая мысль, — согласился с ним Питер. — Только как это сделать?
— Кинуть в них камень? — Тодик вспомнил не так давно прочитанные греческие мифы.
— Не надо, — откликнулась Даро. — Лучше показать им то, что они хотят видеть.
И через мгновение огромный черный волк, выскочив из-за скалы, сшиб нескольких воинов. Остальные развернулись и двинулись к волку. Зверь бросился обратно. Тодик оглянулся: Акела, как ни в чём не бывало, сидел среди роговых выступов на спине тпрутища. «Ага, это его двойник там в солдатики играет», — догадался мальчик.
Второй волк с удивительной грацией взбежал по почти отвесной скале на расположенный метрах в двух вверху выступ и там уселся. Воины подошли к его убежищу и снова замерли, без малейших враждебных действий.
— Их хозяин показывает, что пришел с миром, — заключил человек паук. — Он, верно, хочет переговоров.
Никто не успел возразить, как Питер уже метнул свою паутину в вершину скалы, где засел дубль Акелы, дал ей слабину, и скользнул вниз, не отрывая, впрочем, ног от бока Бегемотика.  Те трое воинов, которых сбил волк, как раз зашевелились и поднялись на ноги, все так же тупо глядя перед собой. Они ожили в тот самый момент, когда их товарищи замерли возле волчьей скалы. Должно быть, решил Тодик, хозяину солдатиков трудно управлять сразу несколькими мороками, если они делают не одно и то же. Это убедило его согласиться с выводом Питера, что воины — парламентёры.
Тем временем человек-паук зацепил петлей паутины одного из воинов и подтянул его повыше, чтобы их лица оказались примерно на одном уровне.
— Ну, что вам угодно, сударь, — вопросил Питер, обращаясь, должно быть, к незримому хозяину солдата.
В лице воина, где-то внутри, что-то задвигалось, его губы зашевелились, и раздался причудливый совершенно не человеческий голос:
— Я, Оррор Радужный, трискайдекан Семинарии Ереси, приветствую вас, путники, на подвластных мне землях.
Тодик обратил внимание, что губы солдата движутся не в такт словам.
— Приношу извинения за оказанный вам враждебный прием, — продолжал голос. — Стражи Семинарии атаковали вас, согласно инструкции, ибо давно уже никто не являлся сюда без предупреждения, но с миром.  С чем явились вы?
— Думаю, мы тоже пришли с миром, — ответил Питер, переглянувшись со своими спутниками. — И правильнее будет сказать, что шли мы не на ваши земли, а через них.
Пока Питер говорил, Симано успел развернуть карту, полученную от замка Айкс. Тодик и Даро заглядывали ему через плечо.
— Вот Семинария Ереси, — Симано ткнул пальцем в значок на карте. — А что обозначают эти пометки, я не знаю.
— Тодик, поговори с Бегемотиком, — распорядилась Даро. — Пусть он скажет, что знает и что чувствует, по возможности.
Между тем Питер продолжал общаться с хозяином здешних мест:
— Вы следуете через мои земли? — механически вещал солдат. — Но куда? Возможно, я сумею вам помочь. И, в любом случае, приглашаю вас воспользоваться моим гостеприимством. — «Оловянный солдатик» сделал неопределённый жест рукой. — Мой замок совсем рядом.
Прежде, чем Питер открыл рот, вмешалась Даро:
— Прошу прощения, сэр, — вежливо произнесла она. — Но лица, отправившие нас в этот поход, не сообщили ни о месте назначения, ни о цели нашей миссии. Нам сказали, что мы всё узнаем в своё время.
Все, даже Акела, усиленно закивали головами, подтверждая её слова. Качнул головой и Бегемотик, но почему он это сделал, никто не понял.
Оррор Радужный на некоторое время замолчал.
А Тодик «услышал» Бегемотика:
— Имя «Оррор Радужный» ему незнакомо, — доложил он девочке, одновременно присматриваясь через плечо Симано к карте. — Но Семинария Ереси ему отлично известна — это вторые по могуществу, после ведьм, враги его прежнего хозяина. Но сам он этой Семинарии и её чёрных магов не боится, потому что они ни ему, ни его седокам повредить не в силах.
Не успела Даро выдать новые распоряжения, как Тодик продолжил речь:
— А вот это место на карте мне кажется знакомо, — проговорил он. — По-моему, я сейчас нахожусь вот здесь, — он ткнул пальцем в изгиб тонкой ниточки реки неподалеку от значка Семинарии. Сейчас я загляну за угол, если это то место, я должен увидеть краешек их Семинарии.
Тодик закрыл глаза и сосредоточил внимание на управлении своим дублем.
Воители у ног Бегемотика пошевелились, и трискайдекан продолжил устами одного из них разговор:
— А не может быть, что вас послали как раз ко мне в Семинарию? Быть может, вы мои абитуриенты? Мы как раз набираем курс высшей магии. Судя по вашим действиям в столкновении с моей стражей, вы уже обладаете начальными навыками чародейства, поэтому мы могли бы принять вас на ускоренный курс обучения. Ведь это не иначе как судьба привела вас сюда. Прошу вас посетить наше учебное заведение — думаю, что там вы и узнаете, куда и зачем посланы.
«Оловянные солдатики» отсалютовали Питеру и совершили слаженный отходной маневр, указывая, куда следовать гостям.
«Да, я вижу причудливые башни, тут кружатся эти огненные «птички», — сказал Тодик, — Наверное, это вход в семинарию. Пока меня не видят».
— Будь осторожен, — посоветовал ему Симано. — Не подходи ближе.
Бегемотик всё ещё стоял на месте, а его седоки совещались. Питер вернулся к остальным и тоже принял участие в беседе.
— Не думаю, что нам стоит идти в эту Семинарию, — покачала головой Даро. — Задерживаться не стоит. Да и Оррор неизвестно кто такой, может, и он враждовал с хозяином Бегемотика.
— Мне здесь тоже не нравится, — поддержал девочку Питер.
Симано закрыл глаза и что-то зашептал. Перед ним вспыхнул огонёк и рассыпался разноцветными искрами. Симано встал и вежливо обратился к солдатикам:
— Простите, сэр, мы только что получили сообщение, что должны двигаться дальше. Наша цель — вовсе не Семинария.
Тодик всё ещё поглядывал на вход. Теперь он заметил какое-то движение и увидел, что дверь приоткрылась.
— Даро, — тихо сказал мальчик, — кажется, сейчас тебе придётся воевать.
— Нет, не придётся, — откликнулась юная волшебница, одновременно показывая Симано жестами, что она аплодирует его выдумке с «полученным сообщением». — Твой дубль, Тодик, далеко отсюда, я это чувствую. Что бы там ни происходило, это не сразу нападёт на нас. А если нападёт на твоего дубля, то сделай вот так, — она показала, — и твоя связь с ним прекратится. А пока попроси Бегемотика продолжить движение, и продолжай осторожно наблюдать за Семинарией.
Их чудовищный зверь тряхнул головой и в ответ на просьбу нового хозяина поплёлся вперёд.
— Мы уже довольно близко от резиденции ведьм, — сообщил Симано, сверяясь с картой. — Если нас больше ничто не задержит, и мы будем двигаться с прежней скоростью, то к ночи будем там.
— К ночи? — переспросила Даро. — Это не очень-то желательно, но мы подумаем об этом ближе к месту.
— А пока мы можем продолжить наблюдать за окрестностями с помощью дублей? — поинтересовался человек-паук.
— Да, конечно, — ответила девочка. — Если станет опасно, разорвите связь, — она ещё раз показала, как это сделать. — Тогда вам ничто не повредит, а дубли всё равно спустя какое-то время исчезнут.
— Мы не сможем разведывать окрестности, — заметил Симано. — Посмотрите, как далеко ушёл Бегемотик.
Все обернулись. И верно, несмотря на кажущуюся медлительность тпрутища, перемещалось оно на удивление быстро. Солдатики Орора уже почти терялись в тумане далеко позади. Тодик только обратил внимание, что дубль Акелы покинул скалу, куда его загнали искусственные рыцари. «Продолжает разведку», — подумал он.
— Ладно, понаблюдаем хотя бы за землями этого трискайдекана Семинарии, — решила Даро. — Только не забывайте поглядывать и на настоящие окрестности.
Тодик закрыл глаза и сосредоточился на подглядывании за входом в Семинарию. Там как раз полностью открылись мощные двери, и из них появилась впечатляющая компания чудовищ. Возглавляло её похожее на человека существо, передвигающееся вися в воздухе в окружении ярких разноцветных вспышек.
«Наверное, это Оррор», — решил Тодик, вспоминая «титул» недавнего собеседника — Радужный. Существо что-то говорило своим спутникам, подкрепляя слова выразительными жестами. Выслушав команду, чудовища расходились по сторонам. Компания уменьшилась где-то вполовину, когда Оррор замолчал и начал оглядываться по сторонам. Наконец его взгляд остановился на укрытии Тодика и Радужный метнулся вперёд. Тодик не стал ждать его приближения и сделал жест, показанный Даро. Тут же мальчик оказался на спине Бегемотика и принялся пересказывать увиденное.
Наступал вечер. Бегемотик уверенно топал вперёд и вскоре уже должен был добраться до резиденции ведьм. На общем совете решили в гости к ним ночью не заглядывать («Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро», — пропел Тодик), а попросили Бегемотика найти безопасное место для ночлега.
— Мы чем-то встревожили Оррора Радужного, — неожиданно сказала Даро. — И он разозлился на наш отказ от его предложения.
— Откуда ты знаешь? — спросил Симано.
— Акела тоже следил за Семинарией. Оррор попытался поймать двойника Тодика, но тот исчез прямо у него из рук. И ещё — Радужный почему-то не может выйти за границы своей территории, иначе бросился бы в погоню. А чудовища, выйдя за эту границу, становятся неуправляемыми.
— Ну и ладно, — сказал Питер. — Чудовища и Оррор нам не грозят. Давайте подумаем, что мы будем делать с ведьмами.
— Сначала их ещё надо отыскать, — заметил Симано. Он уже успел снова уткнуться носом в пергаментную тетрадку хроник.
— Но вот же их резиденция, за этой грядой холмов, — удивился человек-паук.
— Напомню, — менторским тоном проговорил ученик волшебника, — что во время той давней для нас и недавней для этого мира войны ведьмы были весьма основательно вычищены, — он помахал своими хрониками. — Это подтверждают и сведения из библиотеки замка Айкса. Так что в зловещей резиденции, которая, по нашим сведениям, должна быть разрушена почти до основания, мы собирались искать не самих ведьм, а какой-либо намёк, где может находиться та, быть может, единственная, или те немногие, которые чудом выжили. Или какой-то способ спасти Лио.
— Да, верно, — согласилась Даро. И тут же, ощутив, что Бегемотик остановился, распорядилась: — Хотя это место и кажется сравнительно безопасным и мне, и нашему могучему помощнику, ночевать будем здесь, на спине. А если кому-то надо будет спуститься — далеко не уходить, сохранять осторожность и при малейшем подозрении на опасность возвращаться сюда.
Спустя какое-то время, уже поужинав и приготовившись ко сну, Тодик внезапно поделился давно беспокоившим его вопросом:
— Но ведь семинария — это вроде бы какое-то учебное заведение?
— Верно, — подтвердил Питер из своего натянутого между гигантских костяных шипов тпрутища паутинного гамака. — А почему это тебя тревожит?
— Значит, там могут быть какие-то ученики, у этого Оррора. А вдруг они могут покидать его территорию?
— Вполне возможно, — согласился Симано. — Только как это узнать?
— Я попрошу Акелу, чтобы он через двойника проследил за Семинарией, — сказала Даро.
— Кажется, в семинарии учат богословию и молитвам, — припомнил Питер. — А есть ли здесь боги и какие они?
— Я спрошу у Бегемотика, — предложил Тодик.
— Не надо, — остановила его Даро. — Спросишь завтра, а сегодня надо отдохнуть.
…
Утром всех разбудили Бегемотик и Акела. Тпрутище предложило всем перебраться в другое место, а волк сообщил о приближении посторонних.
— Пойдём сразу к ведьмам, — распорядился Тодик, но Бегемотик воспротивился.
— Он говорит, что туда пока нет входа, — перевёл мальчик.
— Тогда пусть он идёт в выбранное место, а мы узнаем у Акелы, кто к нам идёт, — решил Питер.
— Это люди. Видимо, те ученики Оррора. И с ними идут те самые солдатики Радужного, — переводила Даро увиденное Акелой. — Ведут себя очень осторожно, кажется, чего-то боятся.
— Ну, уж если они боятся… — задумчиво протянул человек-паук.
Бегемотик тем временем поднялся на гряду, ранее отделявшую их от резиденции ведьм, и побрёл направо почти по самому гребню. Путешественники увидели, правда, сквозь бурый многоцветный то ли туман, то ли дым, большую котловину. В её центре поднималось что-то вроде острова, увенчанного множеством строений, как казалось, разрушенных, и одной совершенно целой тонкой и невероятно высокой башней по центру. Верхушка башни терялась в облаках.
— Вот что значит, что пока нет входа, — пробормотал Питер.
Все посмотрели туда, куда он указывал. Центральный остров котловины окружала не равнина, как показалось поначалу, и не болото. Это была пропасть с отвесными обрывами стен, а в пропасти прямо в воздухе плавали огромные прямоугольные плиты. Или скалы. В общем, куски земли размером по меньшей мере с дом каждый. Их было много, и верхняя грань у всех у них лежала на одной плоскости — именно эта плоскость казалась при первом взгляде дном котловины и поверхностью равнины. Но теперь, при более внимательном взгляде, стало ясно, что пока плавающие громады не выстроятся в сплошной мост, пропасть не перейти.
— Это не последствия войны, — прокомментировал Симано, как обычно почти не вынимающий нос из карт и хроник. — Так и было при ведьмах, такая у них была последняя линия обороны. И вон ту башню наши предки разрушить не смогли: её абсолютно ничто не берёт. Но внутри башни, как и в остальных частях резиденции, после победы над ведьмами всё изучили и рассмотрели. А всё ценное вывезли.
Друзья ещё несколько минут смотрели на хотя и с трудом различимое в тумане, но грандиозное зрелище. Потом Бегемотик спустился с гряды и, пройдя ещё немного, остановился в безопасном, по его мнению, месте очень близко от пропасти с плавающими в воздухе плитами.
Убедившись, что Тпрутище наблюдает за тропой, ребята переключились не преследователей. Сперва за ними наблюдал двойник Акелы, но вскоре они появились в зоне видимости.
«Солдатики», как их теперь называли ребята, шли строем, в середине которого двигались люди, совершенно не похожие на них. Ученики Радужного были молоды, но старше ребят, и одеты в яркие разноцветные одежды, повторяющие спектр радуги. У многих на лицах был написан страх. Бегемотика с седоками пока никто не замечал.
Солдатики дошли до какой-то определённой точки и резко остановились. Пёстрые ученики тревожно зашептались, потом кто-то удивлённо вскрикнул, — увидели Тпрутище. Разговоры стали громче, вроде бы даже начались ссоры. Наконец ученики Радужного пришли к согласию. Строй солдатиков разомкнулся, оттуда вышел человек и на несколько шагов приблизился к Бегемотику.
— Добрый день, — немного нервно сказал он.
— Доброе утро, — откликнулся Питер, спускаясь на паутинке немного ближе к собеседнику.
«Вы обратили внимание, — прошептал Симано, — что у них в одежде из всех цветов радуги преобладает какой-то один?» Даро и Тодик присмотрелись. У парламентёра явно больше присутствовало оттенков красного цвета, за что его решили пока между собой называть Красным. Всего учеников оказалось шестеро, — из семи цветов радуги почему-то отсутствовал голубой.
Тем временем человек-паук обменивался фразами с незваным гостем.
— Наши учителя догадались, кто вы такие, — сообщил Красный.
— Вот как? И кто же мы? — дипломатическим невыразительным тоном поинтересовался Питер.
— Вы из другого мира, — пояснил юноша. — Вы как-то связаны с теми волшебниками, которые несколько десятилетий назад победили ведьм. Мы подумали, что вы узнали, что кто-то из ведьм ещё существует, и прибыли закончить их уничтожение.
— И что же? — с прежней светской вежливостью осведомился герой, давая своим друзьям время обдумать новый поворот событий. — Как вы отнеслись к своей идее?  Вы хотели бы помочь в уничтожении ведьм, или помешать?
«Красный» несколько смутился.
— Многие наши учителя, — проговорил он наконец, — чародеи старой школы, и, конечно, хотели бы вам навредить, хотя никто из них и не пожелал бы возвращения власти ведьм. Но мы, — он махнул рукой в сторону своих соучеников, — не так настроены.
— Отчего же?
— С ведьмами исчезла основа магии нашего мира, — мрачно сказал Красный. — Наша учёба в Семинарии может оказаться бессмысленной. А у вас есть своя сила, какая-то иная. Вы не боитесь идти в Лысогорский Бестиарий. Направляя нас в погоню, господин трискайдекан очень неопределённо сформулировал нашу задачу. То ли мы должны напасть на вас и убить, то ли шпионить, то ли помочь вам. Мы склоняемся к последнему, если вы согласитесь нас принять.
«Бегемотик говорит, что проход открывается» — шепнул Тодик.
Ребята посмотрели вперед. Огромные плиты у края пропасти уже выстроились в прямую линию, а дальше камни готовы были занять такое же положение. От «солдатиков» и Радужных учеников картину скрывала огромная туша Бегемотика.
— Что будем с ними делать? — спросил Симано, кивая в сторону Красного.
— Не знаю, — пожал плечами Тодик.— Союзников иметь хорошо, но можно ли доверять именно этим? Ведь этот тип сам сказал, что им велели нас убить.
— Не велели, — поправила Даро, — а намекнули на такую возможность. Но Тодик прав, в союзники таких людей надо брать с большой осторожностью.
Бегемотик сообщил, что проход открылся окончательно, можно двигаться.
— Ещё секунду, — попросила Даро. Она быстро сделала несколько пассов, что-то прошептала и обратилась к Красному: — Думаю, будет лучше, если вы подождёте нашего возвращения здесь. Ведь помочь вы нам всё равно не сможете.
Бегемотик уверенно и осторожно шагнул на выстроившиеся в прямую линию плиты и зашагал в Лысогорский Бестиарий.
Смотреть вниз было страшновато: отчётливо ощущалось, что под висящими в воздухе скалами — пропасть. Кроме того, добравшись до середины, ребята заметили, что пройденные ими плиты у самого края уже начинают разъезжаться.
— Я догадывалась, что так будет, — произнесла Даро. — Я поставила защиту, но не уверена, что эти радужные питомцы с ней не справятся. Так что даже хорошо, что между нами и этими сомнительными личностями будет дополнительная преграда.
— Могу вас порадовать, — сообщил Симано, показывая одну из своих тетрадок с хрониками. — Тут есть описание того, как эта система управляется из Бестиария. При необходимости разберёмся.
Остров-замок надвигался. Разрушения в его некогда грандиозных и мрачно-роскошных строениях стали заметнее. Тут явно потрудился некто могучий, имевший целью если и не то, чтобы не оставить камня на камне, то хотя бы сделать всё сооружение непригодным к дальнейшему использованию. Но тем большим контрастом выступало почти полное отсутствие разрушений на пугающе устремлённой в облака башне.
— Нам явно туда, — заметила Даро. Острые глаза Акелы уже различили у основания башни вход — широкий портал, единственное место, где слагавший башню чёрный колдовской камень оказался пробитым и раскрошенным.
— Ничего себе башенка! — присвистнул Тодик. — Тут и за год ничего не разыщешь. У кого-нибудь есть идеи, что и как мы будем там искать?
— Есть у меня в запасе один трюк, — задумчиво протянула Даро. — Но надо будет еще все тщательно обдумать. Сначала, пожалуй, просто осмотримся.
Бегемотик приблизился к развороченному входу умопомрачительной башни. Дальше камни и обломки зданий были навалены так тесно, что огромному Тпрутищу было бы не протиснуться, тогда как люди прошли бы свободно.
— Меня беспокоит, что придётся продвигаться внутри без защиты Бегемотика, — признался Симано.
— Ничего, мы и сами чего-то стоим, — беззаботно откликнулся Питер.
Все спустились со спины чудища, и Тодик спрятал его в кошелёк. Акела умчался вперед на разведку.
Остальные участники экспедиции медленно пробирались ко входу в башню. По мере приближения она вызывала всё больший и больший страх. Стало очевидно, что башня вовсе не узкая, её диаметр соответствовал скорее целой крепости, нежели отдельному зданию. Узкой и даже тонкой она казалась издали потому, что была несоизмеримо даже с этим своим диаметром высока. Отсюда, вблизи, казалось, что она вообще уходит в бесконечность: выше некоторого уровня чёрные стены уже невозможно было рассмотреть из-за то ли задымлённости, то ли туманности атмосферы этого места.
У входа в башню, огромных, слегка побитых каким-то мощным оружием ворот ребят встретил волк.
— Акела говорит, что явной опасности поблизости нет, ни снаружи башни, ни внутри, но ощущаются многочисленные ловушки, — сообщила спутникам Даро.
Осторожно, без спешки все вошли в ничем не прикрытый створ ворот. Внутри, когда глаза привыкли к сумраку, стал виден большой зал. От входа широкая аппарель вела примерно на метр выше, на просторную круглую площадку. Дальний от входа край площадки ограничивали два одинаковых сооружения, похожих на камины, но очень больших, таких, что даже самый высокий человек свободно вошёл бы в них. Рядом с «каминами» и в боковых стенах темнели проходы в какие-то длинные коридоры, более тёмные, чем эта площадка, да к тому же изгибающиеся, так что нельзя было рассмотреть, куда они ведут.
Симано радостно устремился к «каминам».
— Это лифты, — бросил он товарищам, — о них есть в хрониках. Один возносит вверх, другой опускает вниз…
Тут ученику волшебника пришлось остановиться, поскольку огромный чёрный волк, появившись перед ним, недвусмысленно дал понять, что торопиться не следует, а следует соблюдать осторожность. Не потребовался даже «перевод» Даро: все и так поняли, что Акела чувствует у лифтов одну из здешних ловушек.
Приглядевшись, ребята заметили, что пол каменной площадки у самого входа в лифты усыпан листами бумаги, явно носящими следы кого-то текста. Симано с тоской взглянул на них, но послушно отступил к своим товарищам.
Не двигаясь с места, они осмотрелись. Помимо листов бумаги, более заметных из-за своей белизны, вокруг валялось ещё много чего, правда, в основном невразумительные обломки, изрядно припорошенные пылью.
Однако больше всего внимание всех привлекала площадка перед лифтами, усыпанная исписанной бумагой.
— Там стасис-поле, — вдруг сказала Даро.
— Что? — удивился Тодик.
— Ловушка такая, — пояснила девочка. — Шагнёшь туда, и время для тебя перестанет идти. Потому, кстати, и эти листы так хорошо сохранились…
— Да уж, лучше здесь ничего трогать, — заключил Питер. — Хотя и замусорено изрядно. Ладно, с передвижением проблем не будет, я помогу. Подождите, я посмотрю, что там.
Питер приготовился метнуть паутину вверх, но Даро его остановила.
— Пусть лучше тут будут двойники, — предложила она.
Через пару минут Питер-дубль отправился наверх, двойник Симано подошёл к самому краю лифтовой площадки и, вытягивая шею, пытался хоть что-то разглядеть на листах. Акела-два исчез в боковом коридоре, а его оригинал разговаривал с Даро. В результате девочка наколдовала что-то ещё, и это что-то бойко покатилось к площадке. Тодик попытался понять, что это, но у него не вышло. «Шарик» вдруг пропал из виду, а на площадке неожиданно зашевелились листы.
Даро щёлкнула пальцами, и перед ребятами появилось нечто вроде экрана. Отражались на нём листы, по которым плавно катился «шарик».
— Что это такое? — недоуменно спросил Тодик, разглядывая совершенно непонятные знаки, да ещё и неразборчиво начертанные на этих листах.
— Какие-то колдовские записи, — пояснила Даро. — Но я не знаю, что они означают, незнакомая система.
— Такое впечатление, — высказал своё мнение Симано, — что эти записи делали начинающие ведьмы, они словно бы учились некоторым заклинаниям. Смотрите, там бывает несколько раз повторено одно и то же, но с разными исправлениями.
Тодик всмотрелся в медленно ползущие по экрану увеличенные образы листов, но так ничего там и не понял. Однако Даро и Акела согласились с учеником волшебника. Питер же не принимал участия в обсуждении, полностью сосредоточившись на управлении двойником.
— Да, возможно, это писали ученицы, — произнесла Даро. — Или же это черновики, на которых опытная ведьма разрабатывала новое заклинание.
— И что же это за заклинание? — поинтересовался Тодик.
— Точно не скажу, но явно что-то страшненькое, — ответила девочка.
— А зачем нам в этом разбираться? — возразил Симано. — Мы сюда пришли не учиться их злобным чарам, а разрушить их.
Было похоже, что он отчасти потерял интерес к разбросанной бумаге.
— Но вам не кажется это странным? — настаивал Тодик.
— Что именно?
— Ну, то, что эти бумаги лежат именно здесь. Подумайте, это же самый вход башни, не какие-нибудь верхние или подземные этажи. И что же, здесь как раз в момент атаки наших волшебников проходила какая-нибудь нерадивая школьница или некая изобретательница заклинаний. И с целым ворохом черновиков в руках. Да и выронила их от испуга прямо в эту ловушку.
— А почему нет? — не сдавался Симано.
— Эти листы — либо самое первое, что тут разбросали, при нападении наших и срабатывании ловушек, либо самое последнее, ну, там, если кто-то торопился именно эти черновики вынести прочь, когда уже всё было захвачено, но не успел. И так, и так это может быть важно.
— Или это специально для любопытных подброшено, — сказала Даро.
В это время Питер сообщил:
— Я уже наверху.
— И что там? — полюбопытствовал Симано.
Некоторое время Питер молчал, потом сказал:
— То же самое, что и здесь. Просто зеркальное отражение.
— Минуточку, — вмешалась Даро.
Она подошла к Питеру, коснулась его руки и словно бы что-то подбросила. Почти сразу же рядом с первым экраном появился второй, и на нём действительно отражались те же самые листы.
— Всё-таки мне кажется, что здесь что-то не так, — задумчиво произнёс Тодик.
— Ты прав, — согласилась Даро. — Значки на листах действительно похожи, но всё-таки есть различия.
— Вот бы посмотреть на действие этих ловушек, — негромко произнёс Симано.
Даро пожала плечами:
— Я могу попробовать, но не знаю, получится ли, и если получится, что из этого выйдет.
— Тогда давайте оставим это на крайний случай, — предложил Тодик. — Может, Акела что-нибудь нашёл?
Волк-дубль снова появился на площадке. Не обращая внимания на компанию прототипов, он направился в противоположную часть коридора.
— Там есть ещё и лестницы, и лифтовые площадки, — перевела девочка доклад Акелы-прим. — Но волк чувствует и там ловушки. Кроме того, там разрушений и всякого мусора еще больше, чем здесь. Но вот листов с колдовскими упражнениями нет.
— А что будет, если мой двойник войдёт в стасис-поле? — не унимался любопытный Симано.
— Ну, точно не знаю, — повторила Даро. — Возможны варианты. Может быть, поле не подействует, это всё-таки более или менее иллюзия. Может быть, двойник застрянет, и его придётся развеять…
— А может так случиться, что он застрянет, и навсегда? — проявил любопытство Тодик.
— Всё возможно, если там действительно остановлено время, — ответила девочка. — И этот случай хуже: может получиться, что, не развеяв прежнего двойника, я не смогу создать для Симано нового. Думаю, даже и похуже что-то может случиться. Например, что ловушка подействует и на настоящего Симано. Я ведь не знаю, что именно вплели ведьмы в это заклинание, и насколько оно сильно. У них может быть опыт работы и с двойниками такого типа, как я создаю. Так что я тебе, друг Симано, не советую рисковать.
Ученик волшебника вздохнул, и его двойник несколько отступил от предполагаемого края стасис-поля.
— У Акелы новости, — сказала вдруг Даро.
— У меня тоже, — почти одновременно с нею произнёс человек-паук. — На третьем этаже картина такая же, но в коридорах какое-то движение.
Даро снова дотронулась до руки человека-паука, что-то прошептала и скомандовала: — Питер, возвращай своего двойника. Ты, Симано, тоже.
Вскоре дубли, кроме волчьего, были развеяны, а вся компания собралась на маленькой площадке. Экраны с листками были неподвижны, но рядом с ними появился третий, показывающий коридоры верхнего этажа. Даро слушала Акелу-прим и ни на что не обращала внимания. Остальные наблюдали непонятное движение на третьем этаже.
— Знаете, что мне это напоминает? — шёпотом произнёс Тодик. — Наших земных призраков, Жиля де Реца и прочих.
— Они не совсем земные, — возразил Симано.
— А я не уверен, что они призраки, — добавил Питер.
Неожиданно движение в коридоре убыстрилось, а потом оттуда прямо к экрану вышла девочка. Невысокого роста, с двумя смешными косичками, в широком сером балахоне. Не глядя по сторонам, она приблизилась к лежащим на полу листам и начала их собирать. Удивлённые пришельцы наблюдали за ней во все глаза. Девочка выпрямилась, держа в руках огромную пачку бумаги. Огляделась по сторонам, села прямо на пол и стала что-то черкать в записях вынутым из кармана карандашом.
Тодик случайно перевёл глаза на второй экран и вздрогнул. На нём явно были видны листы с формулами, по-прежнему лежащие на полу. Площадка перед ними тоже была усыпана бумагами.
— Ничего не понимаю, — растерянно признался стоящий рядом Симано.
— Будьте осторожны, — предупредила Даро. — Сейчас здесь что-то будет. Я попробую искривить пространство, чтобы закрыть нас, но не знаю, получится ли это.
Она начала делать руками пассы и что-то шептать.
— Стой, не надо! — вдруг шёпотом «закричал» Тодик.
Но было уже поздно. Подчиняясь движению рук девочки вокруг отважной пятёрки сомкнулся цилиндр словно бы прозрачного стекла, однако «стены» его внезапно замутились и превратились в каменные. Весь цилиндр покачнулся, тряхнулся и провалился куда-то вниз. Затем падение остановилось. Стены истаяли.
Путники оказались в месте, похожем на вестибюль первого этажа, но тут проём «лифтовой шахты» был замурован, а коридоры перекрыты решётками.
— Ну и влипли, — трагическим шёпотом вздохнул Симано, явно страдающий после резкого падения чем-то вроде морской болезни.
— А мне вот интересно, — сурово обернулась к Тодику Даро, — почему ты хотел меня остановить?
— Я понял, что та девчонка очень похожа на одну дурочку из моего класса, — ответил мальчик. — А я как раз перед этим говорил о нерадивой школьнице... И тут я подумал, что кто-то или что-то слышит наши разговоры и даже читает мысли, а значит, мы всё-таки попали в их ловушку.
— Ещё неизвестно, кто в чью ловушку попал, — воскликнул Питер и поднял руку, готовясь куда-то метнуть паутину.
— Подожди, — остановила его Даро. — Лучше подождём того, кто нас поймал.
— Если ещё он придёт, — проворчал Симано. — Может, это старая ловушка, которая неожиданно сработала.
— Придёт, — уверенно заявил Тодик, вглядываясь в один из коридоров. — Уже кто-то идёт.
За решёткой замельтешило что-то неясно-серое. Таинственный пришелец старался стать так, чтобы сделаться менее заметным.
— Кинь паутину, — попросила Даро Питера. — Если можно, большой комок, но не в решётку, а в стену рядом.
Питер выполнил просьбу. Пришелец испуганно отшатнулся, но потом снова приблизился к решётке.
— Смотрите, — позвала Даро. Она сложила ладони, словно бы держала горсть воды или маленькое зеркальце. И в этом «зеркале» был ясно виден незнакомец. Точнее, это была она и не совсем незнакомка.
Ребята с некоторым удивлением увидели «двоечницу» с верхнего этажа. И девочка выглядела очень перепуганной.
— Матюся, это ты? — непроизвольно произнёс Тодик, которому эта девочка ещё больше, чем раньше, напоминала одноклассницу.
— Си пу мя, — ответила загадочная девочка и подошла ещё ближе, уже не прячась. Теперь её можно было хорошо рассмотреть и без волшебного «зеркальца» Даро.
— Куа легле туртуа ку? — спросила девочка, напоминающая Матюсю, обращаясь именно к Тодику.
— Почему мы не понимаем её речи? — удивлённо поинтересовался Тодик у Даро.
— Пока не знаю, — ответила та. —Раньше такого у меня не было. Я даже не исключаю, что эти слова могут быть вообще не речью, а бессмысленным набором звуков. А вот ты назвал её Матюсей, — это что, имя той, о которой ты только что говорил?
— Да, — признался Тодик.
В это время девочка подошла еще ближе. Стало заметно, что у неё, как и у той, с верхнего этажа, в руках пачка исписанных страниц. Вероятно, перед этим она прятала их в складках своего серого балахона.
— Ки катапудэ ме? — спросила она, обводя взглядом всех стоящих за решеткой и протягивая им бумаги.
Симано, оказавшийся ближе всех, сначала машинально дёрнул рукой, чтобы взять листы, но потом испуганно отшатнулся и отодвинулся подальше.
Питер выступил вперёд, но, впрочем, тоже не стал трогать записей девочки.
— Кто вы такая? — спросил он. — Вы знаете какой-нибудь другой язык? Вы понимаете, что я говорю?
Девочка внимательно выслушала его вопросы, пожала плечами, поправила косички, но ничего не ответила, только протянула Питеру свои черновики.
Питер тоже не стал трогать бумаги.
— Неужели ничего не понимаешь? — переспросил он.
Девочка передвинулась на несколько шагов в сторону и оказалась перед Тодиком. Теперь бумаги она предлагала ему. Мальчик оглянулся на Даро.
— Бери, — прошептала она, сделав несколько малозаметных жестов в его направлении.
Сбоку тут же оказался Акела.
Тодик неуверенно протянул руку и осторожно взял пачку бумаг. Втянул их в клетку и остановился, не зная, что делать дальше.
— Положи на пол, — посоветовал Симано. Акела согласно кивнул.
Мальчик послушался. Вокруг полученных черновиков столпились все пленники. Девочка присела на корточки и наблюдала за ними.
Даро неожиданно заволновалась.
— Акела?.. — полувопросительно обратилась она к волку. Похоже, они начали мысленно совещаться.
Потом Даро взмахом руки сотворила карандаш и быстрым движением исправила что-то на листочке.
— Ой! — раздался громкий вскрик по ту сторону решётки.  «Матюся» сидела на полу и удивлённо смотрела на них. — Вы кто?
— Мы её понимаем, — задумчиво сказал Симано. — Даро, что ты сделала?
— Когда мы видели её там, — Даро показала рукой на экраны, по-прежнему показывающие первый и третий этажи, оставшиеся где-то наверху, — она исправляла что-то карандашом на этих листах. Я подумала, что в том месте, которого она касалась, закодировано её существование. И решила немного изменить записи…
Тут она прервала речь. Акела глухо заворчал и явно привлекал её внимание к экранам.
— Твои исправления отобразились и на тех листах! — воскликнул Симано, показывая, что на экране видна часть того же листа, который был открыт и перед ними как верхний лист пачки.
— Да, верно… — начала было Даро, но в это время «двоечница» по ту сторону решётки проявила активность.
— Я тебя знаю, — сказала она Тодику, дёргая его за рукав. — Мы в школе вместе учимся. А где это мы и кто с тобой?
— Нет, это не «Матюся», — сообщил мальчик, обращаясь к Даро и товарищам и несколько отодвигаясь от решётки. — Настоящая Матюся вопит от ужаса, увидев самого безобидного щенка. А тут рядом целый Акела, а ей хоть бы что.
— Кто вы? — снова стал спрашивать у девочки Питер.
— Прочтите, пожалуйста, — указала она на бумаги.
Тодик машинально присмотрелся к записям и удивлённо воскликнул:
— Я могу это прочитать! Тут жуткий почерк... И на самом деле ни одной буквы я узнать не могу, но чувствую, что знаю, как это прочитать вслух, и почти понимаю, что там написано. Вот здесь сказано, что облик знакомый и доступный подниманию... То есть исправлено на «пониманию». А дальше начинаются речи для освобождения из плена.
— Из какого плена? — заинтересовался Симано, разглядывая листы.
— Не знаю, пожал плечами Тодик и обернулся к Матюсе. — Если я прочту, эти решётки исчезнут?
Девочка неуверенно кивнула.
— Должны, — сказала она, — но я не знаю.
— Дай-ка, я посмотрю, — взяла листы Даро. Они с Акелой внимательно проглядели черновики и вернули их Тодику. — Попробуй прочесть. Не сидеть же нам век в этой клетке.
— А если эта клетка рухнет нам на головы?
— Постараюсь, чтобы этого не случилось. Отойди подальше, — обратилась Даро к Матюсе.
«Двоечница» забилась в самый дальний угол, и Тодик громко прочитал непонятные слова. Ничего не произошло. Мальчик повторил их снова. Опять без результата.
— Ты не волшебник, — немного подумав, произнесла Даро. — Давай попробуем вместе.
После хорового чтения решётка замерцала и исчезла. Матюся подошла поближе и снова спросила:
— Кто вы?
Тодик представил ей своих друзей и попробовал уточнить:
— А кто ты на самом деле?  Ведь тебя зовут не Матюся.
— Я не знаю, — растерялась девочка. — Я ничего не помню. Тут было много людей, все бегали и кричали. Потом я осталась одна. Потом пришли другие люди, они меня не понимали. Так и остались сидеть. А потом пришли вы…
— Другие люди? — переспросил Питер. — И где они сидят?
Матюся неопределённо махнула рукой.
— Пойдём! — предложил Тодик, оглядываясь на своих товарищей. Питер кивнул, а Даро и Симано ничего не сказали.
Загадочная «двоечница» побрела по тому коридору, из которого появилась, Тодик и человек-паук шли по бокам от неё, а Акела пристроился сзади, чуть не уткнувшись носом в её балахон. Симано же придержал Даро за локоть, приглашая девочку немного отстать от компании.
— Она врёт, — уверенно прошептал он. — Я внимательно следил за её аурой: всякий раз, как она говорила «не знаю» и всё такое прочее, аура желтела. И вообще что-то с неё не так.
— Да, я знаю, — так же тихо ответила Даро. — Я сразу догадалась, кого именно из плена должны были освободить наши речи. Акела уверен, что под маской безобидной глуповатой девочки скрывается последняя оставшаяся в живых ведьма, спасшаяся от твоих предков в плену призрачного существования…
— И теперь мы её освободили?! — с ужасом выдохнул ученик волшебника.
— Она так считает. Думаю, скоро она сбросит маску. Но я не зря поучаствовала в чтении ведьминских речей… Её ждёт весьма неприятный сюрприз.
— И всё же будь начеку, — сказал, успокаиваясь, Симано. — Эти ведьмы были ужасающе сильны.
«Матюся» уверенно шагала по причудливо изгибающемуся коридору. Через некоторое время у Тодика возникло впечатление, что они ходят по кругу.
— Далеко ещё? — осведомился он у «двоечницы».
Та неопределённо пожала плечами и, пробормотав что-то вроде «не знаю, но скоро придём», прибавила шаг.
Сзади подтянулись таинственно шептавшиеся о чём-то Даро и Симано. «Матюся» неожиданно спросила:
— А этот зверь, — она указала на Акелу, — он не кусается?
— Нет, что ты, — успокаивающе ответила Даро. — Он не умеет. Это щенок.
Тодик перевёл взгляд на волка и вздрогнул: морда у того была удивительно глупая, да и сам он выглядел каким-то недоразвитым. «Матюсю» ответ явно порадовал, она даже чему-то улыбнулась. Ещё один поворот, и компания вышла в небольшой зал с густо покрытыми рисунками стенами.
Тодик попытался рассмотреть картинки, но у него ничего не вышло.  Появилась лишь уверенность — поразглядывай он стены ещё немного, и ничего хорошего из этого не получится.
— И кого же мы должны освободить? — поинтересовался Питер, оглядывая пустой зал.
— Меня!, — глухим голосом ответила «Матюся», резко разворачиваясь к ним. Одновременно она вскинула перед собой руки, выплетая какой-то сложный магический пасс. Ребята замерли, ошарашенно глядя на неё. «Двоечница» рассмеялась, и…
…ничего не произошло. Вся компания стояла у входа в зал, а в центре хлопала глазами растерянная «Матюся». 
Впрочем, теперь это была уже не та глуповатая девчонка. Её рост стал выше, руки и особенно пальцы длиннее, на пальцах появились змеевидные кольца. Кожа приобрела коричнево-желтоватый оттенок. Изменилось и лицо, оно стало худое с большими, удлинёнными к вискам глазами. Косички исчезли, точнее, волосы вообще оказались скрыты под просторным капюшоном.
— Не дайте ей улизнуть, — негромким, но исполненным напряжения голосом произнесла Даро. Казалось, что она говорит, одновременно поднимая что-то очень тяжёлое.
Акела присел перед лицом проявившейся ведьмы, готовый к прыжку, и оскалил зубы. Ничего от добродушного и даже не умеющего ещё кусаться щенка в его облике не осталось.
Симано резким движением простёр руку, из его ладони вырвался небольшой вихрь, полетел к ведьме, облетел её вокруг, посыпая пол белым порошком, похожим на соль.
Тодик начал медленно понимать, что задумали его наделённые магией друзья.  «Экстареальская ведьма!», — мелькнуло у него в мозгу, — «именно её мы здесь и искали… Как спасти Лио? Что тогда говорили об этих ведьмах?»  И тут в его памяти всплыла нужная сцена, — там, на острове Глаббдобдриб, — и нужные слова.
— Неиспользованный амулет! Здесь, на острове ведьм остался неиспользованный амулет! — закричал он.
Ведьма, выплетавшая руками какие-то пассы, вздрогнула и подняла глаза на Тодика. Движения её остановились всего на миг, но этого хватило Даро и Симано. Что они сделали, Тодик не понял, но ведьма покачнулась, закрыла глаза и медленно опустилась на пол.
— Пусть поспит, — пожелал Симано. Потом он повернулся к Тодику. — Что ты говорил про амулет?
— Ну помните, когда мы отправлялись сюда, нам сказали, что на острове есть один неиспользованный амулет и поэтому одна ведьма превратилась в Лио.
— Немного не так, — поправила Даро. — Погодите, я сейчас восстановлю тот разговор.
На этот раз «картинку» вызывать девочка не стала. Она воспроизвела только голоса. Выслушав всё заново, Питер неожиданно спросил:
— А что там с призраком великого мага?
Ребята переглянулись.
— Может быть, нам его попробовать здесь вызвать? — предположил Симано. 
— Нет, — категорически возразил Тодик. — У нас уже есть великий маг.
Все посмотрели на Даро.
— Чепуха, — почему-то рассердилась девочка. — Никакой я не великий маг. Впрочем, вызывать его здесь не стоит, но по другой причине. Весь этот мир какой-то странный, искажённый, мрачный. Здесь можно вызвать не то, что предполагаешь…
— Ладно, — согласился Симано. — Но что же нам делать с этими ведьмами?
— Кстати, интересно, это та же ведьма, что вселилась в Лио, или другая? — спросил Тодик. — Если другая, то это плохо: амулет-то остался только один. 
— Лучше будем предполагать худшее, — рассудила Даро, — что ведьм две. Я чувствую нечто общее между этой, — она махнула рукой в сторону спящей особы, — и той, что мы видели на Земле. Но не могу определить, одна это ведьма или просто они находятся в каком-то родстве. Во всяком случае, эту мы с Симано достаточно хорошо контролируем. Она слаба, потому что только что восстановилась из небытия, да и сразу же угодила в нашу ловушку. Так что предлагаю найти амулет, а потом уже решать, где и как его использовать.
— А эту оставим здесь? — удивился Тодик. — Лучше бы её из виду не выпускать…
— Я её понесу, — предложил Питер и, не услышав возражений, начал пеленать ведьму в паутинный кокон. Тодик обратил внимание, что губы Даро слегка шевелятся, словно она добавляет к паутине ещё какие-то свои заклинания.
Симано в это время погрузился в чтение тетрадки хроник. А Акела умчался исследовать коридоры. 
Тодика всё время тянуло рассмотреть росписи на стенах, хотя умом он понимал, что делать этого совершенно не стоит.
Даро и человек-паук закончили упаковывать пленницу. Девочка на секунду отстранённо сосредоточилась, а потом сказала:
— Акела нашёл лестницу.
Питер надел на плечи паутинный «рюкзак» с ведьмой и все пошли за Даро.
Тодик постепенно переместился в самый конец процессии. Ему всё время хотелось вернуться в оставленный зал и рассмотреть расписанные стены. Странное желание настораживало мальчика. Наконец он не выдержал. Догнав Даро, Тодик дёрнул девочку за рукав и поделился своей проблемой.
Некоторое время Даро, нахмурившись, смотрела на него. Потом сделала какой-то неуловимый взглядом жест, и навязчивая идея полюбоваться стенной живописью пропала.
Тем временем все подошли к лестнице, на ступеньках которой их ждал Акела. Поднимались медленно, постоянно огибая какие-то обломки, а то и перепрыгивая через них. Наконец все оказались наверху.
— Пойдёмте опять ко входу, — предложил Симано. — Та ловушка уже обезврежена.
Акела вывел «команду» в уже знакомый холл. Внешне там всё выглядело по-прежнему, только листы бумаги, валяющиеся на полу, были чистыми, без записей. Оба мага заверили спутников, что ловушек тут больше нет.
— Куда дальше? — поинтересовался Питер.
— Давайте немного отдохнём, — ответил Симано. — Кажется, я нашёл тут, — он потряс очередной хроникой, — интересную запись, она может нам помочь.
— Хорошо, — согласилась Даро. Она каким-то способом материализовала кресла для всех участников экспедиции. 
— Давайте ещё посмотрим, — предложил человек-паук, снимая тюк со спящей ведьмой с плеч и укладывая в центре холла, — что там поделывают наши «радужные друзья». 
Тодик с удивлением обнаружил, что совсем забыл про ожидающих снаружи учеников Оррора Радужного из Семинарии ереси. Он огляделся и обнаружил, что в отличие от заклинательной ловушки ведьмы-«двоечницы» все три созданных Даро «экрана» висят на месте. И листы в стасис-поле на первом экране, и такие же листы на третьем этаже, и тамошние коридоры — всё было пусто.
— Ты можешь перенастроить один из них на радужных? — спросил он у Даро.
— Да, это действительно легче, чем создавать новый, — согласилась она.
Повинуясь команде девочки, неощутимый шар, катившийся по листам с бывшими заклинаниями, покинул стасис-поле и умчался в направлении выхода. На соответствовавшем ему экране Тодик и Даро вскоре увидели разрушенные окрестности башни Бестиария, потом невероятный ров, а потом и другой берег. Его гнетущее серое однообразие эффектно скрашивалось небольшим походным лагерем, составленным из разноцветных шатров. Было похоже, что все ученики Семинарии и все их «солдатики» здесь. Во всяком случае, перебраться через пропасть они не смогли, а возможно, и не пытались.
— Тут всё в порядке, — сообщила остальным девочка, но шар и экран оставила показывать лагерь потенциальных, но сомнительных союзников.
— А вот что написано в хрониках о месте, где оставили последний амулет, — откликнулся «архивариус» команды Симано. — Слушайте: «В соборном зале на тринадцатом этаже, чая её возвращения, на их и ныне опасном чёрном алтаре…».
— Надо пойти на тринадцатый этаж и всё решить на месте, — дослушав Симано, произнёс Питер.
— А в какую сторону? — негромко спросила Даро.
— Наверх, — указал пальцем в потолок Тодик.
— Не обязательно. Чёрный алтарь может быть на тринадцатом этаже внизу.
— Жаль, что тут нигде нет плана башни, — вздохнул Тодик. — Сейчас бы посмотрели его и всё узнали. Даро, а нельзя послать в разведку твои шарики?
Девочка согласно кивнула, и «разведчики» шустро раскатились по зданию.
В это время в лагере радужных началось оживление. Сперва обитатели внешне бестолково суетились у края пропасти, а потом выстроились ровным квадратом по цветам.
— Что они делают? — поинтересовался Тодик, наблюдая за их слаженными, но непонятными жестами.
— По-моему, хотят перейти мост, — сказала Даро, — но у них ничего не получится.
Действительно, ничего не получилось. Постояв какое-то время, радужные вдруг попадали на землю, а потом, по одному, стали устало расходиться.
— Ага! — заключил Тодик. — Значит, им всё-таки верить нельзя. Обещали за нами не соваться, а тихо ждать, но обманули. Мы им потом припомним…
— Не думаю, что всё так плохо, — после секундного размышления заключила девочка. — Мне кажется, что они обнаружили установленную мною защиту и попытались её взломать. Ты заметил, что они начали своё колдовство тогда, когда плиты, перед этим действительно сложившиеся в мост, уже разошлись? Поэтому я и решила, что они не столько хотели перейти сюда в Бестиарий, сколько заинтересовались моим волшебством. Ну, из спортивного, что ли, интереса.
— А, тогда ладно, — согласился Тодик, но про себя сделал зарубку в памяти: радужным не доверять.
В это время раздался голос Симано, на другой стороне площадки в другом экране наблюдавший за результатами разведки внутри башни.
— Всё-таки соборный зал на тринадцатом этаже вверх! — сообщил он. — Ну и впечатляющее же зрелище этот их зал. Мрачная громадина. Хотя в темноте не очень-то хорошо видно. Ну что, пошли?
— Пошли, — согласилась девочка.
Несколькими пассами она убрала лишние экраны, а несколько нужных перенастроила так, чтобы они следовали за отрядом.
— Только не забудьте, — сказал Симано перед самым отправлением, когда имущество и тюк со спящей ведьмой были уже у всех на плечах, — что их чёрный алтарь опасен и поныне. Перед входом в соборный зал обязательно остановимся и всё внимательно обсудим.
— Разумно, — согласилась Даро, и все пошли.
Путь по лестницам был нелёгкий из-за многочисленных разрушений, но колдовских ловушек, по счастью больше не встретилось. Питер, даже нагруженный ведьмой, легко переправлял компанию через особенно обрушившиеся места с помощью своей паутины.
И вот путники достигли площадки тринадцатого этажа.
Соборный зал выглядел мрачно и торжественно, хотя и был весьма захламлён. В темноте виднелись только первые от порога метры помещения. На полу валялись какие-то обломки, мелкая каменная крошка и чудовищное количество пыли. Похоже, в зале не убирали даже тогда, когда он был цел и невредим.
Даро создала на ладони небольшой светящийся шарик и аккуратно стряхнула его в сторону дверного проёма. Светлячок подлетел к косяку и покатился по его периметру — на некотором расстоянии. Неожиданно он замер и замигал.
— Здесь какая-то ловушка, — сказала Даро. — Похоже, не очень хитрая, самая простенькая.
— Что будем с ней делать? — спросил Питер.
— Эту я обезврежу, чтобы мы могли подойти поближе.
Тодик не понял, что сделала девочка, но Симано удивлённо и восхищённо охнул. Через несколько минут к двери подошёл Акела и «сообщил», что ловушки действительно больше нет. Компания переместилась ближе к входу. Питер положил спящую ведьму на пол и поинтересовался, что делать дальше.
— Попробовать выявить шариком все ловушки и обезвредить их, — полувопросительно произнёс Симано.
— Это очень долго, — покачала головой Даро. — И у меня вряд ли хватит сил и умения на все здешние ловушки. У меня есть одна идея, сейчас попробую. Симано, ты поищи в записях всё, что можно, об этом зале, ритуалах и прочем.
Мальчик кивнул и зашелестел страницами.
— Тодик, Питер, а вы следите за экранами. На всякий случай.
Экраны появились по обе стороны двери. Даро запустила в зал ещё несколько «светлячков», которые разлетелись в разные стороны, разгоняя мрак. А потом рядом с Даро появилась Матюся. Ведьмочка огляделась, Даро кивнула ей, и фантом вошёл в зал.
— Очень хорошо, что ты не стала обезвреживать ловушки, — пробормотал Симано, не вынимая нос из тетрадок. — Я был не прав, предлагая это. Большинство ловушек здесь наши. Ну, и несколько старых, ведьминских, которые наши не стали убирать, только немного подкорректировали. Всё это нужно затем, чтобы зловещий орден не возродился. Вся его сила и всё зло — в здешнем алтаре.
— А почему его не уничтожили? — полюбопытствовал Тодик.
— Не смогли, — вздохнул ученик волшебника. — Это предмет не нашего мира, и даже не здешнего. Тут написано, что этот чёрный алтарь сам по себе что-то вроде отдельного мира. В общем, тут какие-то чрезвычайные сложности…
— Ой! — воскликнула вдруг Даро.
— Что такое? — обеспокоился Тодик.
— Фантом ведьмы, которым управляла Даро, вдруг втянуло в какой-то прозрачный вихрь, — пояснил за девочку Питер, видевший произошедшее на экране.
— Он не просто исчез, — добавила Даро. — Ловушка поглотила магию, которую я вложила в этот образ. И мне пришлось срочно оборвать связь, иначе могли начать выкачивать и мою магию.
— Это наша ловушка, — сообщил Симано. — Я как раз до её описания добрался. Около чёрного алтаря нельзя пользоваться магией, иначе он проснётся. Вот наши и поставили здесь перехватчики чар. Я про них уже немного знаю.
— И что же теперь делать? — произнёс Питер, внимательно выслушав Симано. — Мы не можем использовать магию, потому что она активирует алтарь. А без магии мы попадём в ловушки.
— А нельзя их как-то обозначить? — предложил Тодик. — Чтобы мы видели эти ловушки и обходили их стороной.
— Хорошая мысль, — согласилась Даро. — Я попробую.
Светящиеся шарики разлетелись по залу, застывая то здесь, то там. Симано продолжал шуршать страницами, Акела по-прежнему стоял у дверей, глядя внутрь. Темноты в зале совершенно не убавилось.
— Я сделаю факелы, — предложил Питер, оглядываясь в поисках деревянных обломков. Тодик и Даро стали ему помогать.
— Тут говорится о тайниках, — сообщил Симано, поднимая голову. — В них сложили всякие вещи — чаши, камни… Трудно разобрать, какое-то пятно на бумаге. Может быть, нам и алтарь не нужен.
— А какие камни? — заинтересовалась Даро. — Есть о них что-нибудь?
— Сейчас посмотрю. Вот, вроде бы, перечень — названия и описание. А вот тут, отдельной строкой — базальт, который… Дальше опять пятно.
«Базальт…» — мысленно повторил Тодик понравившееся ему слово, оглядывая ближайшие, слабо выступающие из темноты, участки зала. Взгляд его задержался на большой красивой чаше, в рост человека, вырезанной из прозрачного голубоватого хрусталя в форме сплетённых между собой драконьих тел. «Вазальт… Ваза льда…» — крутилось у него в голове. Ваза была красивая и её хорошо было видно, потому что как раз около неё сиял один из шариков-светлячков Даро.
— Это, что ли, ваза льт, который? — спросил он, протягивая руку.
— Осторожнее! — обернулась Даро. — Там же ловушка.
— Ой, прости, пожалуйста, — опомнился мальчик. — Что-то на меня нашло, я и забыл, что огоньками отмечены опасные места.
— Ладно, — сказала Даро, — но будь осторожней.
— Кстати, — добавил Тодик, — мы все что-то забыли. Нам ведь тут нужна не ваза льта, а амулет против ведьмы для Лио. И ещё решить, что делать с этой… которая вроде Матюси.
— Я как раз ищу упоминания об амулете, — сообщил Симано из своих тетрадок. — Но пока ничего нет.
Подошёл Питер. В руках у него были деревянные обломки, вполне пригодные на роль факелов.
— Мы можем Матюсю засунуть в одну из здешних ловушек, — предложил он, зажигая некоторые факелы и вручая их товарищам. — Какие-то из них наверняка на случай появления кого-то подобного тут поставлены.
— Интересно, — пробормотал ученик волшебника. — Они могли в главную антиведьминскую ловушку вплести и амулет. Но в записях пока ничего об этом нет. Вот ты, Даро, если бы ставила тут ловушку на ведьму, которая, предположим, вернулась и хочет оживить чёрный алтарь, чтобы восстановить свой орден, где бы ловушку поставила? И какую? Предполагается, что если ведьма выжила и сюда добралась, то она сильна. И может антимагию и другие трюки, как и мы, обнаружить. Что скажешь?
Даро задумалась.
— Скорее всего, — медленно произнесла она, — я бы «вплела» эту ловушку в естественный магический шум зала. И ещё, возможно, поставила бы рядом незамаскированную ловушку. А вот где? Тут очень много вариантов: прямо у входа, у алтаря… Можно ещё всякие принадлежности для обряда спрятать и устроить ловушку около одного из тайников. Знаешь, Симано, поищи в записях, — нет ли там подробного описания, как оживить алтарь в одиночку.
Симано перелистывал страницы довольно долго. Тодик успел заскучать и принялся внимательно разглядывать драконью чашу. Очень хотелось потрогать её.
— Вот, кажется, что-то подобное, — наконец произнёс Симано. Даро заглянула ему через плечо.
— Хорошо, — сказала она. — А теперь читай описания предметов, которые нужны для обряда.
— Большая золотая свеча, — начал Симано. — Далее сосуд Дайэра, фундаментальная частица и чужая кровь…
— Ужас какой, — прокомментировал Тодик.
— Что такое сосуд Дайэра? — поинтересовалась Даро.
— Не знаю, — признался ученик волшебника.
Внезапно Тодику в голову пришла странная идея, по ассоциации с каким-то шпионским фильмом, где тоже упоминалась «чужая кровь».
— Ой! — сказал он. Все настороженно обернулись. Мальчик не знал, как понятнее выразить свою мысль.
— Я подумал, — пробормотал он, — что это может быть интрига.
— Что ты имеешь в виду? — не поняла Даро.
— Ну, не может ли оказаться, что всё не так, как мы думаем, — тут Тодик замолчал, потому что ему явилась ещё более странная идея.
— Что не так? — уже нетерпеливо спрашивали его товарищи.
— Сначала я подумал, — стал рассказывать мальчик, — что не стали бы волшебники, ну, те, старые, описывать в своих записях правильный обряд для ведьмы. Они ведь не хотели бы, чтобы она это сделала. А если бы она пробралась, и эти хроники нашла? Может, та, которая посетила Лио, затем и пришла?
— Ну, хорошо, — согласилась Даро. — Это не лишено…
— Подожди, — перебил её мальчик. — А потом я подумал, что… не может ли быть это ещё более наоборот. Что ведьма сильнее, чем мы думаем. Что она сама всё так спланировала. Чтобы мы явились сюда. Может, мы и есть чужая кровь? А это, — он достал из кармана пресловутый камешек, уже дважды перенёсший их в другой мир, — это и есть частица, базальт?
— Ого! — только и смог произнести Питер.
— Даже если это не так, — рассудительно заметил Симано, — мы должны с этой идеей считаться. Надо быть ещё осторожнее.
— Осторожность не помешает, — тоже отчасти согласилась Даро. — Но я ничего подобного не чувствую. Мне эти ведьмы, что та тень, у Лио, что эта Матюся, таким уж сильными или умными не показались…
Тодик большими глазами посмотрел на своих друзей.
— А что, — обратился он к Даро, — если они настолько сильнее даже тебя?
— Очень может быть, — подумав, согласилась Даро. — Хотя обычно магическую силу спрятать довольно трудно. Знаете, что, давайте отойдём подальше от этих дверей.
Когда все разместились на новом месте, Питер спросил:
— Симано, в той книге нет никаких картинок? Пусть даже обряд может быть неправильным, мы хотя бы увидим всякие волшебные вещи.
Симано опять зашуршал бумагами.
Тодику всё не давали покоя слова о чужой крови.
— Неужели они действительно кого-то убивали? — спросил он.
— Ты о чём? — повернулись к нему друзья.
Мальчик изложил свои мысли.
— Обычно в чёрной магии действительно убивают, — ответила Даро. — Но иногда просто достаточно присутствия постороннего человека, который никаким образом не связан с проводящими обряд. Это, правда, редкость.
— Я нашёл рисунки, — сообщил Симано. — Вот свеча... Выглядит как обычная, только золотой цвет. Фундаментальная частица… какая-то клякса. Рисунок стереть пытались, что ли. А дальше не могу понять. Сосуд Дайэра и чужая кровь написаны рядом, а рисунок закрыт какой-то плёнкой.
— Сможешь снять плёнку? — поинтересовался Питер у Даро.
— Попробую, — пробормотала она и взяла книжку в руки.
Тодик заглянул через её плечо. Действительно, часть страницы закрывало слегка серебрящееся вещество, которое казалось прозрачным, но в то же время не позволяло рассмотреть что-либо под собой на странице.
Даро немного подумала, переглянулась с волком, кивнула и сняла плёнку. Ничего не произошло. Все посмотрели на рисунок. Там было наглядно показано, как именно надо наливать чужую кровь в сосуд Дайэра.
Тодику хватило одного взгляда на картинку. Во-первых, он сразу опознал в сосуде хрустальную драконовую вазу. И это его не удивило. А во-вторых, оставшаяся часть изображения являла зрелище кровавое и жуткое, а в человечке, чью кровь следовало налить в сосуд, мальчик, тоже без удивления, узнал самого себя.
Чтобы отвлечься, он взял в руки оторванную от страницы пластину и принялся её рассматривать. Теперь, отдельно от бумаги, она казалась куском не столько плёнки, сколько слегка матового стекла. Тодик поднёс её к глазам и посмотрел сквозь неё на огонь факела. Пластинка оказалась действительно почти прозрачная: огонь был виден, хотя и окружён красивым переливчатым гало. Тодик стал осматриваться вокруг и повернулся в сторону входа в зал. Сквозь пластину зал казался ярко освещённым, и по нему ходили какие-то существа — высокие туманные тени.
От неожиданности Тодик негромко ойкнул. Встревоженные друзья повернулись к нему. Мальчик объяснил, в чём дело, и плёнка-стекло пошла по рукам. Правда, Даро быстро прекратила это путешествие, создав для всех магические очки. Особо внушительно выглядел в них Акела, почему-то ставший похожим на средневекового алхимика.
Симано в очередной раз зашуршал страницами, пытаясь отыскать что-нибудь о тенях. Остальные снова устроили совещание.
— Тодику в этот зал заходить не стоит, — твёрдо сказал Питер. — И даже лучше вообще не подходить к дверям.
— А если без его присутствия совсем ничего не произойдёт? — задумчиво возразила Даро. — Может быть, налить чужую кровь в сосуд — это последнее действие обряда. Мы все можем войти в зал, искать тайник и на нас даже ловушки не сработают. А Тодик перешагнёт порог — и активирует всю здешнюю магию.
— В книге про тени ничего нет, — сообщил Симано, захлопывая том. — Я думаю, вдруг это души… или что-то подобное… тех, кто проводил обряды.
— Ведьм? Но ведь их уничтожили, — засомневался Питер.
— Или это души тех, кого здесь приносили в жертву, — сказала Даро.
Тодик побледнел, представив себе себя сначала в обряде жертвоприношения, как на картинке, а потом в виде тени, блуждающей по чёрному залу. Впрочем, сами тени, а разговор друзья вели, расположившись напротив дверного проёма и не спуская с зала глаз, не казались страшными. Больше всего это напоминало кино.
— Здесь должна быть какая-то логика, — заявил мальчик, несколько успокоившись. — Наши старые волшебники не стали бы делать что-то просто так. Не могли эти очки, ну, то есть та плёнка, случайно оказаться на самой важной картинке в хрониках…
— Ты хочешь сказать, что это тоже часть иллюстрации, но для обладающих могуществом? — подхватил его мысль Симано. — И, значит…
— И значит, нам стоит понаблюдать за этими тенями, — закончила за него Даро.
— Вы обратили внимание, что они, тени, явно делают что-то осмысленное? — через какое-то время наблюдений сказал Питер.
Все с ним согласились.
— Мне даже кажется, — заметил Тодик, чуть раньше других начавший «просмотр», — что они повторяют всё время одни и те же действия. Вот сейчас они движутся очень похоже на то, что мы видели в самом начале.
Участники экспедиции ещё немного понаблюдали и согласились с его заключением.
— То, что там показывают, происходит с периодом около получаса, — прикинул Питер.
— Вот только не совсем понятно, в какой момент начало, — вздохнул Симано, — все движения продолжают друг друга, но общий смысл ускользает.
— Да, это явно разновидность иллюстрации. Нам наглядно показывают какой-то обряд, выполняемый в этом зале, — поделилась своими выводами Даро.
— Вот только какой? — спросил Тодик. — Принесение меня в жертву для возрождения ведьм или действия старых волшебников по их уничтожению?
— Пока непонятно, — ответил Питер. — Если бы это можно было посмотреть помедленнее…
— Даро, — озарённый новой идеей, Тодик повернулся к девочке, — а ты можешь это записать и прокрутить медленно?
— Что? — не поняла та.
Тодик пояснил ей свою мысль, а потом все принялись наблюдать за созданием магической видеокамеры.
Хотя как-либо впечатляюще этот процесс не выглядел. Даро использовала уже знакомый друзьям шарик и магическую плёнку. Результат проявлялся на чистом белом листе в конце книги.
Сначала изображения мелькали так же быстро, как и оригинал, потом понемногу стали уменьшать скорость.
— Они говорят, — неожиданно сообщила Даро и пояснила: — эти тени. Акела что-то слышит, но очень плохо. Сейчас попробуем усилить.
В результате все услышали тихий далёкий шорох. Однако Акела начал разбирать хотя бы отдельные слова.
Оставив его вслушиваться, остальные вернулись к «экрану».
Довольно быстро стало понятно, что это тот же обряд, который был описан в книге, — обряд по оживлению чёрного алтаря в одиночку. Заметил это первым Тодик, потому что сразу нашёл глазами угол зала с драконовой вазой, то есть сосудом Дайэра. И поэтому легко опознал в разворачивающемся там действе замедленное воспроизведение литья чужой крови, как и было показано на картинке.
Права, сами тени даже в замедленном воспроизведении оказались неразличимы. Всё это были человеческих очертаний фигуры в глухих серых балахонах с капюшонами. Были видны движения рук, перемещения теней по залу, но ни лиц, ни каких бы то ни было иных индивидуальных признаков.
— Если это оживление алтаря в одиночку, то почему их много? — резонно поинтересовался Питер.
— Может, это ассистенты ведьмы, которых она приводит с собой, — предположила Даро. — Ведьма очень легко может найти себе помощников, даже против их воли.
Тодика передёрнуло. Ему всё меньше и меньше нравились ведьмы.
— А это я, — заявил он, показывая на точно такую же, как другие, тень, которую остальные подняли над чашей, явно наливая кровь. Потом принесённая в жертву тень куда-то исчезла. — Всё, я умер, — прокомментировал мальчик.
— А это золотая свеча, — предположил Питер, когда в руках одной из теней засветилось что-то неразличимое из-за неопределённости своей формы.
Потом другая фигура бросила в чашу с кровью что-то, напоминающее небольшой алмаз.
— А это базальт, — заключил Тодик, нащупывая камешек в кармане.
Сразу после этого тени собрались у алтаря и опустились на колени.
— Кто же всё-таки из низ ведьма? — спросил Питер.
— Есть ещё одна странность, — сказал Симано. — Я совершенно уверен, что ощущаю в этом зрелище только нашу магию, с Глаббдобдриба.
— Пожалуй, согласна, — подтвердила Даро. — Это не ведьмы наколдовали.
— Ну и что нам это даёт? — задумчиво спросил сам у себя Питер. — Всё равно мы ничего не можем понять.
— Если бы кто-нибудь объяснил… — сказал Симано.
— Объяснить может ведьма, — ответила Даро, — но я не буду её будить. Это опасно.
— А эти… ученики Радужного, — вспомнил вдруг Тодик. — Они так хотели сюда попасть. Может, они что-то знают.
— Возможно, — согласилась Даро. — Но я бы и у них не стала спрашивать.
Все снова замолчали. Симано в очередной раз принялся листать книгу. Даро подошла к волку и они вдвоём наблюдали за фигурками. Тодик достал из кармана «базальт» и разглядывал его.
Даро оглянулась и увидела, чем занимается мальчик. В голову её пришла новая мысль.
— Тодик, — позвала она.
Когда мальчик подошёл, он увидел сначала уже знакомую картинку: на чистой странице книжки тени в балахонах проводили обряд. Потом появилось кое-что новое.
Одна из серых теней перешла (похоже, под влиянием волшебства Даро) на соседнюю, тоже чистую, страницу и застыла там.
— Тодик, — сказала Даро, — осторожно дотронься до неё камнем и быстро убери руку.
Мальчик, преодолевая неожиданно возникшее чувство неуверенности и даже страха, выполнил это.
С тенью на правой странице ничего не произошло. Но вот на левой странице, где продолжался замедленный показ «видеозаписи», всё изменилось. Там тени прекратили свою циклическую демонстрацию, распределились по залу иначе, чем раньше, и замерли.
Акела немного отошёл от дверного проёма и посмотрел на Даро.
— Он говорит, — перевела его мысленное сообщение девочка, — что тени перестали бормотать.
Все напряжённо всмотрелись через магические очки в темноту зала. Тодику стало очевидно, что фигуры там выстроились точно так, как на левой странице в книге. А одна фигура медленно проплыла через портал и замерла по эту сторону двери, прямо перед Тодиком.
— Что вы сделали? — шёпотом поинтересовался Симано у Даро.
— Это магия подобия, — пояснила девочка. — Я не была уверена, что получится…
— Подобия чему? — встрял Тодик, успокоенный тем, что ничего нового не происходит, и даже вышедшая вперёд тень не проявляет больше никакой инициативы.
— Проекция на этой странице книги, — сказала Даро, видимо, тоже не находящая повода волноваться, — есть подобие того, что происходит в зале. Я подумала, что можно воспользоваться этим подобием и наоборот: повлиять через образы на сами прототипы. Может, эта тень нам что-то объяснит. Это та фигура, в которой ты, Тодик, опознал себя. Возможно, она будет тебя слушаться…
— А что я должен делать? — спросил Тодик, разглядывая свою копию.
— Поговори с ней, — подсказала Даро.
Копия выглядела как густая серая тень и почему-то напомнила Тодику статую из музея. Как разговаривать со статуями, он не представлял.
— Привет, — неуверенно произнёс мальчик и почему-то помахал рукой.
Тень повторила его жест. Раздался тихий шорох.
— Он отвечает,— воскликнул Симано, пристально глядевший на копию. — Только я ничего не слышу.
— Я тоже, — откликнулся Питер.
— Минутку, — Даро сделала неуловимый жест. — Тодик, ты теперь говори не слишком громко. А он должен говорить нормально.
— Кто ты? — поторопился задать вопрос Тодик.
— Я чужая кровь, — послышался ответ. Теперь голос звучал отчётливо, хотя и не слишком громко. — Меня вызвали для обряда.
— Откуда вызвали? — вмешался в разговор Симано.
— Что за обряд? — одновременно с ним спросил Питер.
Тень замолчала: она не могла сообразить, кому отвечать в первую очередь.
— Расскажи про обряд, — попросил Тодик.
— Младшая сестра, оставшись дома одна, — начала неторопливо вещать своим бесцветным голосом тень, — должна следующее совершить. Пусть приведёт из-за границ двора чужую кровь и злобных друзей, ставших врагами. Пусть скроется и опутает их нитью. И да будет там фундаментальная частица, чудовище же послужит золотою свечою.
— Ещё и чудовище! — испуганно выдохнул Симано.
— Тише, не мешай, — шикнула на него Даро.
— Прежде, чем наполнить сосуд Дайэра горячим соком одесную алтаря, — спокойно продолжала тень, — следует пройти всем по лабиринту следов, дабы воля их была в коконе у младшей сестры. И тогда друзья да поднимут жертву, а чудовище вонзит жала свои в неё, и обратится золотою свечою тьмы. Тогда важно ни капли не проронить мимо чаши. Маг да возожжёт свечу, а тень да бросит сокровище в стоячие воды. И тогда младшая сестра, отринув путы, совершит последний шаг к алтарю и станет старшей сестрою. Прочие все будут сожжены.
Тень замолчала. Её ужасные то ли пророчества, то ли инструкции казались ещё более поразительными именно оттого, что произносились тихим лишённым эмоций голосом.
Минуту все молчали.
— А не проливать чужую кровь нельзя? — дрожащим голосом поинтересовался Тодик.
— Для того и приходит чужая кровь, чтобы свершиться обряду, — вполне логично разъяснила тень.
— А ты? Тебе себя не жалко? — воскликнул мальчик, уже не вполне отдавая себе отчёт, кто именно из них двоих должен будет быть принесён в жертву.
— Тише, тише, — успокоил его Питер. — Спроси лучше, кто это злобные друзья, ставшие врагами.
— Это мои спутники, — ответила тень, не дожидаясь вопроса от Тодика.
— Что-то не хочется мне становиться чьим-то врагом, — признался Симано после некоторого молчания.
— Да и злобными друзьями нас трудно назвать, — согласился с ним Питер.
Тень больше не давала никаких пояснений. Видимо, решила, что всё уже высказала.
— А кто твои спутники? — неожиданно спросила Даро. — Сколько их?
— Их трое, — ответила тень на второй вопрос. — Они шли сами, но пришли со мной — учитель, воин и… — последнее слово было одновременно похоже на «помощник» и «обманщик».
— Что-то тут не сходится, — покачал головой Питер. — Нас пятеро и шли мы все вместе.
— Погоди, — перебила его Даро и снова нагнулась к книге. — Скажи нам ещё про чудовище.
— Оно спит, — помешкав, ответила тень, — но в нужный момент проснётся и придёт.
— А своих друзей - врагов ты можешь показать? — спросил Тодик. — Они в зале?
Тень согласно кивнула. Её копия в книге ушла на другую страницу. Поочерёдно останавливаясь, она «отметила» три фигурки, которые Даро тут же вывела на свободное место.
Эти участники ритуала никому не были знакомы.
— Знаете, — неуверенно произнёс Симано, — кажется, вот этот похож на Радужного.
— А вот этот, по-моему, на какой-то портрет из замка, — добавил Питер. — Даро, ты можешь сделать так, чтобы они заговорили?
— Могу, — ответила девочка, — но я не понимаю, как вы их различаете?
Все подняли головы и увидели, что ещё три тени, влекомые той же магией подобия, тоже вышли из зала и присоединились к ранее вызванной тени, которую Тодик считал своим прототипом. Действительно, они были столь же аморфны, как и первая, — густые серые тени, напоминающие сильно запылённые и заросшие паутиной статуи из какого-то заброшенного музея.
— Я ни простым зрением, ни другими средствами не могу увидеть в них ничего индивидуального, — продолжала Даро. — Чем, по-вашему, вот он, — она показала на первую тень, — похож на Радужного? А этот —на портрет из замка?
— Действительно, — согласился человек-паук, — ты права, мы какую-то чепуху сказали. Они похожи на Радужного или кого-то ещё не более, чем он, — Питер указал первую вызванную тень, «чужую кровь», — на Тодика.
— Нет, не чепуху, — поправила его Даро. — В таких ситуациях, в какой мы сейчас находимся, важны именно неосознанные впечатления. Они могут сыграть роль, ну…, вроде как бывают вещие сны или тому подобное. Не знаю, как это точнее объяснить. В общем, я не зря прошу вас ответить, почему у вас внезапно возникли именно такие ассоциации?
Её товарищи призадумались.
— Мне кажется, — заметил Симано, — что в этой тени сходно с Радужным ощущение магической силы, хотя почему мне так показалось, не знаю.
— Возможно, потому, что ты сам волшебник, — предположил Тодик.
— Не знаю, — повторил, пожимая плечами, Симано. — Но когда я увидел эту тень, сразу же подумал — Радужный. А почему ты подумал про портрет? — спросил он у Питера.
— Когда эта тень повернулась, — ответил тот, — у неё получилась точно такая же поза. И ещё что-то мелькнуло на голове — парик, шапочка или капюшон… Я сразу почему-то подумал — «совсем как тот вельможа».
— Так, с двумя мы более-менее разобрались, — задумчиво произнесла Даро. — Теперь надо всё-таки определить третьего и чудовище.
— Чудовищем может быть Бегемотик, — предположил Тодик.
— Да, — согласилась Даро. — Я тоже на него сразу подумала. Но существует ещё вероятность, что чудовище — это Акела.
Симано взглянул на волка, именно в этот момент зевнувшего во всю пасть, и тихо пробормотал: — Сейчас он точно похож на чудовище…
— А третий? — напомнил Питер. — Этот помощник-обманщик. На кого он похож? Кому-нибудь он хоть кого-то напоминает?
— Я попробую подозвать его поближе, — предложила Даро.
Тень действительно приблизилась, но её лица не было видно, — скрывали капюшон и опущенная голова.
Даро неожиданно встала.
— Знаете, — сказала она, — не нравятся мне эти слова: «они шли сами, но пришли со мной». Я, пожалуй, проверю, одни ли мы тут.
— Нам не следует разделяться, — встревожился Симано. — Даже Акеле не надо никуда ходить.
— Мы и не пойдём, — успокоила его девочка. — Я просто запущу поисковые заклинания.
Тодик между тем разглядывал неподвижную третью (или четвёртую?) тень. Лица она так и не показывала.
— Может быть, это Матюся? — неожиданно для себя произнёс он. — Она ведь нам помогла — значит, помощник. И обманула — обманщик. К ней подходит.
— Не совсем, — поправил его Питер. — Матюся может быть помощницей и обманщицей. А тень говорила о мужчине.
— Может, она — он? — предположил Симано. И просил у тени: — Ты ведь Матюся? Ведьма?
Тень промолчала.
— Давайте ещё подумаем об этих злобных друзьях - врагах, — предложил Питер. — Почему тень их так назвала? и разве можно человека, который к тебе злобно относится, считать другом?
— А если они стали друзьями вынужденно? — спросила Даро. — Они были врагами, а потом по какой-то причине им пришлось объединиться и действовать заодно. Вот и получились злобные друзья.
Акела тихонько зарычал. Девочка повернулась к нему.
— Поиск кого-то нашёл, — пояснила она. — Только это не физическое тело, а призрак, скорее, чей-то двойник.
— Наверное, ученики Радужного за нами шпионят, — предположил Симано.
— Не думаю, — откликнулась девочка, — они, по-моему, слабоваты для того, чтобы даже в нематериальной форме сюда проникнуть.
— А это не может быть какой-то из наших двойников, которых мы тут множество наплодили? — спросил Питер.
— Но я ведь их всегда непосредственно ощущаю, — удивилась Даро.
— А не могла магия башни как-то на них повлиять? Вроде как бы свести с ума или ещё что-то?
Даро задумалась.
— Я такого не знаю, — призналась она через минуту, — но, боюсь, здесь подобную возможность не стоит сбрасывать со счетов. Но если какой-то из двойников кем-то в этой башне перехвачен, или, как ты сказал, сошёл с ума, то это должно было произойти в тот момент, когда я его… как бы это сказать?.. «выключила», что ли. Давайте вспомним, в какой момент и куда мы посылали двойников, и не происходило ли что-то необычное в тот момент, когда я их «выключала». Мне кажется, что если именно в этот момент меня что-то отвлекло, я могла не заметить, что двойник «выключился» как-то не так.
— А начнём с тех, которых ты делала здесь, в Бестиарии ведьм, или раньше, когда мы ещё ехали на Бегемотике, ещё до Радужного? — спросил Симано.
— Есть ли у нас время вспоминать? — встревожился Питер.
— Время есть, — успокоила его Даро. — Призрак не на этом этаже, хотя, похоже, он движется именно сюда. Я контролирую его перемещения благодаря поисковому заклинанию. Кажется, что он повторяет наш путь. Но он ещё далеко. Ну, а насчёт того, каких двойников вспоминать, я не уверена. До прихода сюда, на этот остров, в замок ведьм, я нигде не ощущала магии настолько сильной, чтобы украсть у меня двойника, для меня самой незаметно. Я её и тут не ощущаю, но история свидетельствует, что ведьмы были неимоверно могущественны и хитры, так что надо учитывать всё. Попробуем вспомнить с самого начала. Тодик, ты помнишь своего первого двойника, там, на болоте… Тодик! Тодик? Что с тобой?
Все обернулись к мальчику. Он был бледен и дрожал.
— Что с тобой? — спросил Симано, касаясь его руки ладонью.
— Ничего, — пробормотал Тодик. — Только обещайте, что вы на меня не рассердитесь, когда я вам расскажу…
— А что такое? — встревожился юный волшебник.
— Возможно, и ничего. Просто дикие фантазии. Но вот Даро сказала «не стоит сбрасывать со счетов» и «надо учитывать всё», и меня будто пронзило… Все эти фантазии выстроились так стройно, словно и впрямь всё так на самом деле.
— Да что за фантазии, расскажи, наконец, — не утерпел Питер.
— Ладно, только не сердитесь. Похоже, что вы и есть друзья-враги. Смотрите: Симано волшебник, и ему в тени померещился волшебник. Питер сам в каком-то смысле портрет, и ему нашлась такая тень. Это можно проверить: их тени будут с ними говорить, как моя со мной. Акела или Бегемотик могут оказаться чудовищем. Матюся, быть может, — этот, как его, — «поманщик». Я — «чужая кровь». И тогда из этого следует… — он замолчал, не решаясь продолжать.
— Что? Что следует? — не утерпели все
— Скажи, Даро, — пролепетал мальчик, — а не ты ли — настоящая ведьма?
На предположение Тодика все отреагировали одинаково — молчанием и выражением удивления на лицах. Даже Акела застыл с открытой пастью. Мальчику от этого захотелось хлопнуть в ладони и как в детской игре скомандовать «отомри».
Первым «ожил» Питер.
— А как же тогда Матюся? — спросил он, оглядываясь на неподвижную фигуру. — Она всё время была здесь, колдовала. Если она не ведьма, то кто?
— Может быть, она всё сразу? — тут же предположил Симано. — Ведьма - помощник - обманщик? Даро, ты не знаешь, такое возможно?
Даро молчала. Нахмурившись, она о чём-то размышляла; потом встала и подошла к Матюсе. Быстро сделала какой-то жест и произнесла:
— Покажи своё истинное лицо.
Матюся подняла голову. Несколько минут её лицо оставалось прежним, а потом как-то неуловимо изменилось. В ней всё ещё можно было узнать прежнюю Матюсю, но теперь это был и ещё кто-то.
— Дайте книгу, — попросила Даро, оглянувшись на друзей. Симано принёс фолиант, и Даро велела Матюсе: — Поговори с ней.
— Это я? — спросила Матюся у книги. Тень промолчала.
Матюсю снова оставили в покое и вернулись на место. Тодик заметил, что Даро так и не ответила на его вопрос о ведьме, но решил пока его не повторять.
— Призрак пришёл на наш этаж, — неожиданно сказала Даро.
— Ты знаешь, что он делает? — быстро спросил Питер.
— Стоит на месте… прислушивается.
— Ты ещё не видишь, кто это? — вступил в разговор Симано.
— Нет. Что-то тут непонятное. Он похож на одного из моих «двойников», но и в чём-то от них отличается. Пусть он подойдёт поближе, тогда я попробую посмотреть получше.
— А если это опасно? — забеспокоился Тодик.
— Я осторожно, — пообещала Даро. — И Акела будет со мной. Думаю, вдвоём мы окажемся сильнее призрака, хотя бы на некоторое время. Кажется, он даже и не знает, что его заметили.
Даро немного помолчала, потом протянула руку и взяла книгу. Посмотрела на неподвижную тень и спросила у неё:
— Ты — это я? Ведьма?
Тень немного помедлила, кивнула и пожала плечами.
— Ты же спрашиваешь тень не ведьмы, а поманщицы! — изумился Тодик.
— И, кстати, — добавил Питер, — она тебе не ответила, хотя у тебя в руках книга. Она и кивнула, и пожала плечами. Это ни «да» и ни «нет».
— А кстати, — полюбопытствовал Тодик, — почему ты всё время обращаешься к копиям теней в книге, а не к ним самим? Ведь они говорят и так!
Он повернулся к «своей» тени, то есть к той, которая вышла из зала первой и теперь стояла поодаль от трёх вышедших позже, ближе к лестнице.
— Ведьма есть среди тех троих, твоих спутников? — спросил он.
— Нет. Ведьма и чудовище остались в зале, их не звали.
— Кто же они?
— Это знает учитель, — ответила тень и внезапно растаяла. Без следа.
— Теперь ещё и учитель какой-то появился, — растерянно сказал Симано.
— А куда исчезла тень? — спросил Питер. — Даро, посмотри, есть ли она в книге.
— Есть, — отозвалась Даро. — Она стоит там на своём месте и больше не откликается. И позвать её обратно я тоже не могу. Она меня не послушает.
— И что будем делать? — спросил у друзей Тодик.
— Попробуем позвать ведьму и чудовище? — предложил Симано. — Заодно и узнаем, кто они.
— И с ней надо разобраться, — показал Питер на тень в книге. — Надо всё-таки понять, кто она.
— Кажется, это всё-таки Даро, — заметил Тодик. И продолжил, обращаясь к девочке: — Ты спросила у тени: «ты это я? ведьма?». Тень кивнула и пожала плечами. Она ответила на два вопроса. Получается, что она — это ты, но она не знает, кто ведьма.
— Возможно, это правда, — подумав, согласился Питер. — Но пока всё равно непонятно, что с этим делать.
— А что там с призраком? — вспомнил Симано.
— Всё ещё стоит на месте, ответила Даро. — Попробую сейчас посмотреть на него.
Девочка и волк осторожно отправились по коридору.
— Может быть, попробуем вызвать из зала ведьму и чудовище? — спросил Тодик, проводив их взглядом. — Посмотрим, кто они такие.
— А кто будет вызывать? — ответил вопросом Симано. — Это только у Даро получается.
— Давайте спросим у них, — предложил Питер, кивнув на три оставшиеся за порогом тени.
Он подошёл к ним поближе и вежливо сказал:
— Вы не могли бы рассказать нам про ведьму и чудовище? Или хотя бы показать их.
— Могли бы, — прошелестела одна из теней.
Тодик толкнул Симано локтем в бок.
— Смотри, с Питером говорит третья тень. Моя её назвала «воин». С Даро говорила первая, «поманщик». Значит, «учитель» в центре. Это твой.
— Хорошо, потом проверим, — отмахнулся ученик волшебника.
Тень, отвечающая Питеру, тем временем повернулась к залу, из которого они едва вышли, и протянула свою неопределённо туманную серую руку в сторону алтаря.
— Ведьма там, — педантично пояснила она. — А чудовища сейчас не видно, оно стало золотою свечою. Кто на роль подойдёт, тот её и исполнит.
В это время из коридора вышла Даро.
— Где Акела? — поинтересовался Тодик
— Остался сторожить ту, — ответила девочка, подходя ближе.
Однако стоило ей присоединиться к друзьям, как из коридора вышла ещё одна Даро, и тоже без Акелы.
— Осторожнее, она не настоящая, — крикнула новая Даро.
— Сама ты ненастоящая, — отозвалась первая.
— Я настоящая, а ты только притворяешься! Хочешь всех обмануть.
— Ну вот, — сказал Питер, — «помощник-обманщик» тоже появился. Осталось только понять, кто из них настоящая Даро.
Обе девочки повернулись к нему и хором ответили:
— Это я!
— А давайте мы сами разберёмся, — предложил им Симано. — Вы молчите, только на наши вопросы отвечайте, ладно?
«Близняшки» неприязненно переглянулись, но согласились.
— Как ты будешь разбираться? — шёпотом спросил Тодик.
— Ещё не знаю, — признался Симано. — Может быть, позвать Акелу? Он-то сразу узнает Даро.
— А если Акел тоже будет два?
— Нет, — вмешался Питер. — «Помощник-обманщик» только один. Но позвать Акелу мы не сможем. Кричать нельзя, и сходить за ним тоже нельзя.
— А если с Акелой что-то случилось? — вдруг встревожился Симано. — Помните, тень сказала, что чудовища сейчас не видно, оно стало золотой свечой. Может, это значит, что Акела попал в западню.
— Первая из них, — Питер кивнул в сторону девочек, — сказала, что Акела остался кого-то сторожить. А вторая вообще про него не упоминала.
— Даро, — Тодик повернулся к «близнецам», — позови сюда Акелу, пожалуйста.
Девочки призадумались.
— Не получается, — сказала через минуту первая.
— Да, почему-то не получается, — согласилась с нею вторая, — хотя это странно.
— Ладно, — разочарованно произнёс Симано. — Тогда назовите наши имена. Только по очереди: одна называет первое имя, другая — второе, и так далее. Поехали.
— Это Тодик, — сразу же сказала первая Даро, указывая правильно.
— А ты Симано, — добавила вторая.
— Питер, — указала первая.
— И ещё у нас есть Акела, но он где-то чем-то важным занят, — завершила перекличку вторая.
— Знают, — подвёл итог ученик волшебника.
Мужская часть экспедиции призадумалась.
— А это что? — показал Тодик свой кошелёк.
— Там Бегемотик, — сразу заявила первая из кандидаток.
— Или, по-другому, Тпрутище, — уточнила вторая, тоже не испытывая, по-видимому, никаких затруднений от этого экзамена.
Опять повисло секундное молчание.
— Тогда попробуйте объяснить вот что, — предложил обеим Даро Питер. — Как получается, что та из вас, которая ненастоящая, тоже знает наши имена, про Бегемотика, а подозреваю, что знает и многое другое. Начни, пожалуйста, ты, — предложил он второй из девочек.
— Подслушала, — с ходу предположила та. — Она давно уже за нами следила и все разговоры слышала. А когда мы с Акелой пошли на разведку, решила меня подменить. Только не думала, что я так быстро вернусь.
— Хорошо, — подумав, сказал Питер. — А теперь твой вариант, — кивнул он первой девочке.
Даро-один задумалась.
— Возможно, тут где-то есть магический считыватель информации, — неуверенно произнесла она. — Может быть, это даже книга. Я же держала её в руках, работала с ней. А насчёт момента подмены я с ней согласна, — кивнула она на «близняшку».
— Ладно, теперь мы подумаем, — решил Питер. Он повернулся к мальчикам и шёпотом спросил: — Ну, что вы думаете?
— Оба объяснения правдоподобны, — сказал Симано. — Наша Даро что-то говорила о чужой магии. Может быть, это как раз нас подслушивали. А скопирование, — он медленно произнёс это слово, — действительно могло произойти через книгу. Кажется, мы от подобного считывания не закрывались.
— Интересно, насколько далеко оно зашло? — задумчиво спросил Тодик.
— Ты о чём? — повернулся к нему Питер.
— Она знает только то, что было здесь, или всё с начала?
— Давайте проверим, — пожал плечами Симано. — Будем задавать такие вопросы, на которые ответ знает только наша Даро.
— А если обе ответят? — спросил Тодик.
— Тогда и будем думать, — решил Питер. — Начнём с конца. — Он посмотрел на девочек. — Даро, скажи, зачем мы сюда пришли.
— Это плохой вопрос, — заявила первая Даро. — Мы обсуждали это уже здесь, в башне. Так вы меня от подделки не отличите.
— Когда это мы говорили? — удивился Питер.
— А когда «Матюся» нас атаковала, — девочка кивнула на спеленатую спящую ведьму, — а мы её взяли в плен. Тогда Тодик нам напомнил, зачем мы сюда пришли, а то мы в увлечении о важном как-то и позабыли. А потом мы воспроизвели запись того разговора. Так что она, — кивок на «близняшку», — знает не только про то, зачем мы здесь, но и про то, как к нам присоединился ты, — указала она на Питера.
— Да, верно, — почесал в затылке Симано.
— Ну тогда и я сообщу вам об одной ошибке, — вступала вторая Даро. — Вот вы спокойно скушали версию, что считыватель информации может таиться в книге. Осмелюсь напомнить вам, что эта книга написана твоими, — она строго посмотрела на Симано, — учителями-волшебниками. Ни они, ни я не встраивали туда считыватель информации.
— Я имела в виду не эту книгу, — показала первая Даро на монографию с описанием обряда и картинкой, позволявшей управлять тенями, — а те листы, которые были разбросаны в стасис-ловушке и которыми Матюся пыталась нас заколдовать. Эта-то книга здешняя, она в обеих ловушках была задействована.
— И верно, надо спрашивать о чём-то более раннем, — заключил Питер.
Все задумались, пытаясь восстановить хронологию событий. Тодик решился первым:
— Даро, расскажи, как мы встретились. И где.
Теперь задумались девочки. Потом они обе сразу открыли рот.
— Нет-нет, по очереди, — вмешался Питер. — Начни ты, — он показал на ближайшую к нему девочку.
— На Земле, — уверенно произнесла она. — В твоём мире. У тебя.
— Действительно в твоём мире, — вступила вторая. — В доме.
— В каком? Что мы там делали?
— Сидели, — хором ответили Даро.
Тодик удивился:
— Почему это мы сидели? Вы что, обе не настоящие?
— Сначала говори ты, — продолжил руководить процессом Питер и указал на ту Даро, которая пришла второй. Он внимательнейшим образом следил, чтобы они не перепутались.
— Мы сидели на полу, потому что стукнулись лбами, — пояснила девочка.
— Верно, — согласился Тодик.
Питер перевёл взгляд на первую Даро.
— Да, — подтвердила она. — Там было темно.
— Где было темно? — заинтересовался Тодик. Симано и Питер не могли проверить эту часть рассказа «двойняшек», потому что сами о тех событиях ничего не знали, поэтому следили за выражением лица и реакцией мальчугана.
— Ну, я не знаю, как называется та часть дома, где мы встретились, — продолжала объяснения первая Даро. — Мы сначала шли по… такому тёмному… вроде как бы коридору. Потом стукнулись лбами и от неожиданности сели на пол.
— А дальше? — обратился Питер ко второй Даро.
— Сначала я не понимала языка, на котором говорит Тодик, — ответила та, — но потом прочитала заклинание, и мы познакомились. Потом мы оттуда ушли и пошли домой к Тодику?
— Как? — не удержался от вопроса Симано. — Ведь вы же в доме и познакомились?
— Стоп, стоп, — перехвалил инициативу Тодик. — Пусть эту загадку объяснит другая.
Все перевели взгляд на Даро номер один. Чувствовалось, что пока её акции стоят ниже, чем у соперницы.
— Мы ушли из дома, когда познакомились, — ответила та. — А потом вернулись. Потому что Акела… ну, ему нужно было… Да, он был голодный, и Тодик предложил нас покормить.
— А что сказал… сказала на это… мама? — хитро прищурился Тодик. Напряжение возрастало. Даро номер два иронично усмехнулась. Все ждали ответа от Даро номер один.
— Не мама, а папа, — поправила она Тодика. — Он разрешил.
— Она не настоящая! — возгласил Тодик, указывая на Даро номер один.
Питер моментально метнул в неё паутинное лассо, а Симано поднял ладони в магическом жесте.
— Ты уверен? — спросил Питер. Мальчик кивнул головой.
— Это неправда! — возмущённо закричала Даро-один. — Ты специально соврал. — Послушайте, — обратилась она к Симано и Питеру. — Она, наверное, успела его заколдовать. Я настоящая, честное слово!
Даро-два тем временем отошла от соперницы в сторонку. Теперь она резко взмахнула рукой и что-то «бросила» в «двойняшку». Дёрнувшись от неожиданности, та застыла.
— Спи, — приказала девочка. Вторая опустилась на пол и засопела.
— То же самое заклинание, что и для «Матюси», — пояснила девочка друзьям. Подошла поближе и велела, — Покажи, какая ты на самом деле.
«Двойняшка» ненадолго закрыла лицо руками. Когда отняла их, лицо стало похоже на гладкую фарфоровую маску с аккуратно нарисованными глазами, носом, губами... Так выглядела японская императрица на картинке в книге, вспомнил Тодик.
— Она может что-нибудь рассказать? — спросил Питер.
— Сейчас попробую, — ответила Даро и обратилась к «японке». — Скажи, кто ты.
Некоторое время «японка» молчала, потом отозвалась:
— Не буду говорить. Не хочу. Не могу.
— Не хочешь или не можешь? — уточнила Даро.
— Нельзя говорить. Запрещено.
После этого «японка» замолчала. Даро попробовала ещё раз её разговорить, но из этого ничего не получилось.
— Ну вот, «поманщика» мы нашли, — сказал Симано. — Что будем делать дальше?
— Надо узнать, что случилось с Акелой. — ответила ему Даро.
— Только больше не уходи, — попросил Тодик, — а то тебя опять кем-нибудь подменят.
— А скажи, — вставил Питер, — это то самое существо, проследить за которым вы с Акелой пошли?
— Да, — ответила девочка.
— Странно, — заметил Симано. — Мы ведь предполагали, что это одна из твоих копий, перехваченных какой-нибудь местной ловушкой или ещё кем-то. А это вон какая-то фарфоровая кукла…
— Кукла? — переспросила Даро. — Ну-ка, ну-ка, посмотрим… — Она обернулась к спящей на полу «японской императрице» и стала водить перед собой ладонями.
— Да, верно, — сообщила она через несколько минут, закончив исследование. — Это действительно фарфоровая кукла. Она состояла из трёх частей. Её материальное тело принадлежит кукле-марионетке, жизнь в ней поддерживается каким-то не вполне понятным ещё мне заклинанием, очень сложным и защищённым от прочтения, а мой внешний облик и память о прошлом были действительно позаимствованы у моей копии. Копия рассеялась, когда я велела ей показать истинное лицо, но оживляющее её заклинание ещё действует, хотя и заторможено.
— А где и как ты рассталась с Акелой? — вернул разговор в более важное, по его мнению, русло Тодик.
— В конце того коридора, — махнула Даро рукой. — Мы дошли до тех дверей и там нашли… след магических действий. Нам показалось, что это существо, — Даро кивнула на куклу, — спряталось около тех дверей. Акела остался наблюдать, а я пошла к вам. Увидела её впереди, побежала следом... А что было потом, вы знаете.
— Она сказала, что Акела заколдован, — напомнил Симано. — Надо посмотреть, что с ним, и расколдовать.
— Даро не должна ходить одна, — решил Питер. — Вдруг решат сделать ещё одного «поманщика».
— Кто решит? — спросила Даро.
— Не знаю, но лучше не рисковать. Пусть Тодик и Симано останутся здесь, а мы пойдём к Акеле. В каждой паре тогда будет волшебник.
Даро остановила его движением руки и, чуть нахмурившись, стала во что-то вслушиваться.
— Акела что-то пытается сказать, — пояснила она чуть позже, — но у него не совсем получается. Пойдём.
Даро и Питер ушли в коридор, мальчики остались у дверей зала. Тодику очень понравилась идея, что в каждой паре есть по волшебнику. Но что-то его смутно беспокоило. Какое-то время он смотрел на Симано, который подошёл к двери зала и напряжённо всматривался в темноту, видимо, пытаясь распознать во много слоёв накрученное там колдовство. Потом Тодик понял, что его тревожило: в каждой паре оказалось по волшебнику, а вот наиболее здравомыслящие члены экспедиции распределились не столь равномерно, — они оба ушли. Разумнее было бы, заключил Тодик, чтобы он ушёл с Даро, а человек-паук остался с Симано. А то они здесь вдвоём могут по неосторожности таких бед натворить... Тут его мысли сделали неожиданный поворот, и он обратился к ученику волшебника с предложением:
— Давай мы пока исследуем зал.
Симано удивлённо воззрился на товарища.
— Это же оказалось слишком опасно, даже когда мы были вчетвером…
— Вот именно, — прервал его Тодик. — В чём опасность-то? В том, что совершат обряд оживления этого их алтаря. А двоих для этого мало. Так что как раз и безопаснее, когда мы не все четверо.
— А ловушки? — продолжал сопротивляться Симано.
— Думаю, ты сумеешь их вовремя заметить, — небрежно отмахнулся Тодик.
Юный ученик волшебника несколько минут боролся сам с собой, но соблазн был слишком велик, а потому и доводы спутника казались достаточно убедительными.
— Хорошо, — согласился наконец Симано. — Но только будем двигаться очень осторожно. А что именно ты хочешь там исследовать?
— Найти амулет для Лио, — просто ответил Тодик. Он постоянно держал в уме главную цель их сюда путешествия. — Мы вроде бы решили, что ваши старшие волшебники вплели его в ловушку где-то около алтаря. Но потом другие события отвлекли нас.
— Да, верно, — подтвердил Симано. — Ну что же... Вперёд.
И они осторожно вступили в зал.
На пороге Тодик увидел какую-то завесу. Больше всего она была похожа на те, что летом вешают на открытые окна от мух и комаров. Тодик отвёл её рукой и пошёл дальше. А вот Симано задержался. Было похоже, что он открывает какую-то дверь с очень тугой пружиной. В конце концов, он преодолел это препятствие и подошёл к Тодику. Мальчики огляделись по сторонам.
Зал выглядел иначе, чем раньше. Теперь в нём хватало света, чтобы различить незаметные прежде мелочи. Тодик начал приглядываться к стоящей неподалёку вазе, когда Симано толкнул его в бок.
Впереди, у стены, немного вправо от них, стояла группа людей. Тодику показалось, что он уже видел их раньше, не так давно. Но мысль мелькнула и тут же исчезла, потому что Симано сказал:
— Давай у них спросим про амулет.
Услышав эти слова, люди оживились и закивали головами. Симано пошёл к ним. Тодик тоже двинулся следом. Но тут он разглядел в другой стороне какой-то яркий огонёк. Секунду он колебался, потом любопытство пересилило, и мальчик шагнул туда.
Сзади охнули, потом послышались негодующие крики, но Тодик не останавливался.
Огонёк почему-то пропал, да и в зале, вроде бы, потемнело. Потом Тодика кто-то сильно ударил по спине, плечу, ноге…
— О чём вы думали? — услышал Тодик возмущённый голос Питера. — Если уж вам так сильно не хватало острых ощущений, могли бы вспомнить о том, что для Тодика этот зал опаснее всех. Он ведь «чужая кровь», необходимая для обряда.
Симано виновато молчал.
— Они не могли сопротивляться, особенно Тодик, — примирительно заметила Даро. — Воздействие было слишком сильно.
— Что всё-таки произошло? — поинтересовался Тодик, приподнимаясь и оглядываясь. Выяснилось, что он лежит на полу в привычном помещении перед входом в зал, весь опутанный какой-то липкой паутиной, которую Питер сразу принялся с него счищать, по-прежнему возмущённо бормоча что-то под нос.
— Теперь, кажется, всё стало понятно, — ответила девочка, переглянувшись с Акелой, живым и здоровым. — Ты был помечен магией ведьм, потому что именно по их запечатлённой в древнем заклятии воле к тебе тогда попал этот камешек. А на Симано стоит знак волшебников его острова, создателей ловушек около алтаря. Я же и Питер своим присутствием усугубили путаницу, и силы ловушек до времени молчали. Когда же в зал вошли только вы двое, сработали обе программы сразу: на тебя, Тодик, — программа поимки приспешников ведьм, а на тебя, Симано, — программа помощи своему. Но вы опять всё нарушили: Тодик схватил амулет, открытый для Симано, а тот угодил в ловушку, расставленную для Тодика. К счастью, тут пришли мы…
— И очень рассердились, — ворчливо вставил Питер.
— И очень обеспокоились за вас, — поправила его Даро. — Питер выдернул тебя паутинным лассо, а для Симано всё оказалось, разумеется, безопасно.
— Значит, талисман у меня? — удивился Тодик и разжал до этого крепко сжатый правый кулак. Все склонились рассмотреть лежащий там предмет.
— Стекло? — удивлённо произнёс Питер. — Тодик, ты, случайно, ничего не разбил?
— Это не стекло, — вмешался Симано, — больше похоже на пух от дерева или цветка.
— На косточку, — возразил Тодик, рассматривая трофей. — Большая гладкая косточка. Как от персика.
— А я вижу искорку, — сказала Даро. — И Акела тоже.
— Нас здесь пятеро, — заметил Питер, — и только двое видят одно и то же. Так что это на самом деле и что нам делать?
— Я бы посеял этот пух, — задумчиво сказал Симано. — Знаете, как семена. Подождал бы сильного ветра и отпустил. Питер, а ты?
— Я бы выбросил осколок. Он грязный, очень острый, и на него неприятно смотреть. Тодик?
— Мне хочется расколоть эту косточку, — признался мальчик.
— Для меня это просто искорка, — заговорила Даро. — А Акела говорит, что при определённых обстоятельствах она может стать злой. Он сейчас ещё посмотрит, а я попробую в книге отыскать какие-нибудь советы про талисман.
— Я могу сходить в зал и спросить у этих, — мотнул головой Симано.
— Пока не надо, — ответил Питер.
— А если спросить Матюсю? — неожиданно даже для себя предложил Тодик.
Даро бросила на него странный задумчивый взгляд.
— Подождите, — остановил мальчиков Питер. — Давайте подождём заключения Даро. Надо помнить, что она лучше всех нас разбирается в магии, а тут, судя по всему, магия высокого полёта.
Тодик и Симано пристыжено переглянулись. Им обоим пришла в голову мысль, что в присутствии рассудительного человека-паука их недавняя совместная опасная глупость была бы невозможна.
Тем временем Даро действительно очень напряжённо думала, время от времени бросая взгляд на Акелу, сидевшего совершенно неподвижно и пристально смотрящего на ладонь Тодика с таинственным талисманом.
Прошло несколько минут.
— У меня есть некоторые мысли, — произнесла, наконец, девочка. — Я согласна с выражением Питера «магия высокого полёта». И пришла к выводу, что ключ к разгадке кроется в том впечатлении, которое талисман на нас произвёл. Мы с Акелой видим именно магию, хотя и не можем проникнуть в её суть. Питер как существо, ты уж прости, иллюзорного происхождения, видит острую опасность. Думаю, что именно так, разрушая иллюзорность, этот талисман и аннулирует ведьм. Симано, ученик и наследник древних волшебников, видит в этой магии что-то лёгкое и нежное, и подсознательно заботится о её укреплении и размножении. А Тодик, как наиболее из нас тесно связанный с магией ведьм, уже подпал под действие основного назначения талисмана. Полагаю, что если поднести его к Матюсе, она как ведьма будет уничтожена.
— Ой, не надо, — вдруг перебил её Тодик. — А вдруг заряда в этом талисмане не хватит ещё и на Лио? Нельзя ли заранее узнать, достаточно ли его на двух ведьм? Или как-то действительно размножить, посеять, как говорил Симано?
— Не знаю, — ответила Даро. — В книге я пока ничего не нахожу.
— Симано, — неожиданно заговорил Питер. — А попробуй взять эту вещь в руки.
Юный волшебник протянул руку и осторожно дотронулся до косточки одним пальцем. Тодик ойкнул. На его ладони лежали две косточки, похожие на сливовые. Симано убрал палец. Косточка — большая — была одна.
— А вы что увидели? — спросил Тодик у друзей, рассказав им о своей «картинке».
— Я примерно этого и ожидал, — пояснил Питер. — Сейчас я увидел два осколка стекла, немного меньше размером, но не менее острых, чем первый. А раньше, когда Даро пояснила, что этот талисман для меня опасен, мне отчётливо представилось, что этот осколок, когда его берёт в руки Симано, пожирает меня и превращается в два.
— Действительно, — как-то очень настороженно взглянув на Питера, сказала Даро, — и мы с Акелой заметили, что в руках Симано магия попыталась удвоиться. Это вполне разумно…
— Нам на самом деле нужно будет три штуки этих талисманов, — перебил её Тодик. — Одну оставить на месте, где была, в другую засунуть Матюсю, а третью взять с собой для освобождения Лио.
— Два раза удвоим, — успокоил его Симано. Они оба не заметили возникшего напряжения. Если бы они были внимательнее, они бы почувствовали, что между Даро и Питером идёт какой-то безмолвный, но ожесточённый спор.
— Ну так вперёд! — подбодрил юного волшебника Питер.
Тодик вытянул ладонь с талисманом. Симано протянул руку, чтобы прикоснуться к нему. Даро сделала было движение, словно пытаясь остановить их, но Питер оттеснил её, сурово взглянув. Девочка отвела взгляд и печально потупилась. Симано прикоснулся к тому, что для Тодика виделось как большая плодовая косточка. И в этот же момент к ней же протянулась рука Питера. От их одновременного прикосновения косточка раздвоилась. Сразу же и Симано, и одновременно с ним Питер прикоснулись к одной из косточек повторно. Их стало три, причём все три не исчезли, даже когда Симано убрал руку.
Куда делся во время этой процедуры Питер, мальчики так и не заметили. И Даро не дала им времени задуматься, сразу же принявшись командовать:
— Симано, одну косточку возьми и хорошенько где-то у себя спрячь, — это для Лио. Эту косточку возьму я и займусь Матюсей. А ты, Тодик, последнюю косточку отнеси туда, откуда взял.
Мальчики так и поступили. Тодик не помнил, где именно в зале чёрного алтаря он взял этот талисман, но ноги сами понесли его в правильном направлении. Пройдя шагов тридцать в темноте, мальчик почувствовал словно бы чьё-то присутствие, но не враждебное, и словно бы кто-то взял у него из рук пресловутую косточку. А потом возник страх, страх и темноты, и мыслей о кровавом жертвоприношении, и ощущения злобной чёрной силы этого места, и Тодик как мог быстрее побежал прочь из зала. За порогом страх отпустил. Там стояла Даро, судя по всему, только что внимательно отслеживавшая его передвижения. Девочка облегчённо вздохнула и обернулась к тюком лежащей у стены спеленатой Матюсе.
Держа косточку в руках, Даро подошла к ведьме. Рядом с ней неотступно находился волк. Тодик ожидал, что Матюсю сейчас будут разматывать, и хотел было помочь, но обошлось без этого. Поколдовав над талисманом, Даро положила его на грудь Матюсе. Точнее, над грудью, — косточка повисла в воздухе.
— Теперь пойдём, — сказала девочка. — Талисман сработает, когда мы будем далеко. Я немного замедлила их соприкосновение, — для нашей безопасности.
Симано огляделся:
— А где Питер? — спросил он. — Надо и его подождать.
— Он ушёл, — коротко ответила Даро, — не надо его ждать. Он не вернётся.
Увлекаемые Даро, ребята покинули площадку перед входом в колдовской зал и начали спускаться по уже знакомой лестнице.
Тодик внезапно погрустнел.
— Да, что-то наша команда постепенно распадается, — заметил он. — Вероятно, нам даже не надо возвращаться всем вместе. Имея талисман, учителя Симано, волшебники, справятся с ведьмой, поселившейся в Лио, и сами. Ты, Даро, можешь вообще домой возвращаться. Ведь то призрачное чудище, которое тебе угрожало, уничтожено. И меня дома уже совсем заждались…
Мальчик опустил голову. Даро подошла и положила руку ему на плечо.
— Всё не так печально, — сказала она. — Во-первых, вернуться в свой мир нам с Акелой лучше всего тем именно путём, как мы пришли сюда, через тот тёмный угол чердака, — помнишь? Так что расставаться мы будем в обратном знакомству порядке. Питер нас покинул, немного позже мы простимся с Симано, ну, а уж потом с тобой. Кстати, у тебя дома прошло немного времени, — в разных мирах оно течёт независимо друг от друга.
— А из этого мира в наш мы обязательно должны перемещаться с той же точки, в которой здесь появились? — поинтересовался Тодик.
— Нет, — ответила девочка. — Можем это сделать в любом месте.
— Только давайте не будем переноситься прямо из этой чёрной башни, — поёжившись, предложил Симано. — Как бы за нами не увязался шлейф здешней злобной магии.
— Это верно, — согласилась Даро. — Кроме того, мне кажется необходимым разобраться ещё с двумя вещами. С Бегемотиком и с питомцами Радужного.
— А что, мне нельзя взять Бегемотика с собой? — встрепенулся Тодик.
— Взять-то можно, — пояснила Даро, — но в твоём мире он не сможет развернуться из куколки в большое живое существо. Хорошо ли это для него?
— Предлагаю, когда выберемся на свободное место, выпустить Бегемотика и спросить, что он сам хочет, — вмешался Симано. — Может быть, стать просто игрушкой Тодика, а не жутким монстром, — как раз его мечта?
— Выпустим и спросим, — согласилась девочка.
— А что ты хочешь сделать с «радужными»? — полюбопытствовал Тодик.
— Я просто хочу ещё раз убедиться, что они после нашего ухода не смогут прорваться сюда и поживиться здешними страшными тайнами.
Потом разговор пришлось прервать: начался участок особенно разрушенной лестницы, идти без чудесной паутины Питера было трудно. Но всё-таки вся компания благополучно добралась до первого этажа башни, до выхода.
Огромные плиты всё ещё беспорядочно плавали между «берегами» пропасти, и лагерь «радужных» оставался на месте. Часовые пристально следили за плитами, чтобы не пропустить появления моста.
Не выходя из башни, ребята наблюдали за происходящим.
— Что будем делать? — спросил Симано.
— Не хотелось бы попадаться на глаза этой компании, — сказал Тодик.
— Другого выхода отсюда нет, — задумчиво сказала Даро. — Хотя... Акела, пожалуйста, посмотри вокруг.
Волк бесшумно отправился на разведку, удивительным образом сливаясь с пейзажем.
— Немного подождём, — предложила Даро.
В это время к краю пропасти подошёл старший из «радужных». Пристально глядя на плиты, он сделал несколько пассов руками. Из этого ничего не вышло.
— Что это он? — поинтересовался Тодик.
— Он пытается ускорить создание моста, — пояснила Даро. — Но у него ничего не выйдет.
— Почему?
— На этих плитах специальное заклинание. Когда на них вот так воздействуют, плиты разбегаются ещё больше. «Радужным» моста не построить. Зато я, кажется, знаю, как мы можем перебраться через пропасть.
— Как?
— Мы заберёмся на какую-то плиту, и будем погонять её такими заклинаниями, от которых они разбегаются, пока не достигнем того берега.
— Вот здорово! Переплывём, как на корабле! — восхитился Тодик.
— Ну, почти, — согласилась Даро. — Надо будет только следить, чтобы наша плита не уходила вглубь пропасти, а всё время оставалась на «поверхности».
Мальчики некоторое время молча понаблюдали за тем, как ведут себя «кипящие» в бездонном провале плиты.
— Кажется, это может получиться, — произнёс Симано. — Но хорошо бы устроить так, чтобы «радужные» не заметили, как мы это делаем. А то они тоже сумеют переправиться, и невесть что ещё натворят в чёрной башне.
— Так раз уж мы не будем привязаны к месту возникновения моста, — высказал идею Тодик, — то давайте совершим плавание с другой стороны острова. Похоже, с других сторон они не наблюдают. А там сядем на Бегемотика и уедем.
На эту мысль его навело то, что он заметил, почти случайно, так как разглядеть это было трудно, возвращающегося Акелу. Волк приближался с направления, противоположного тому, куда он несколько минут назад ушёл, а значит, в ходе разведки он обогнул башню вокруг.
— Сейчас мы узнаем, можно ли нам незаметно пробраться на другой край острова, и действительно ли там нет наблюдателей, — сказала Даро.
Акела приблизился, и они с Даро погрузились в оживлённый беззвучный разговор.
— Да, — наконец сообщила девочка, — туда скрытно пройти можно, наблюдателей там нет, а плиты точно такие же, как здесь.
Под предводительством Акелы вся компания, таясь, тронулась в путь.
Идти вокруг башни было трудно, — под ноги всё время попадались какие-то камни, было много ям. Поход затруднялся необходимостью скрытности. Но всё-таки добраться до противоположного края острова ребятам удалось достаточно быстро.
— А хорошо бы обмануть этих «радужных», — подумал вслух Симано. — Чтобы они думали, что мы ещё в башне, и задержались на месте.
— Я попробую, — согласилась Даро. — Но двойники появятся в самом крайнем случае. Лишний раз тут лучше не колдовать.
Девочка отправила к башне несколько шариков.
У края пропасти ребята остановились, выбирая плиту.
— Нужна какая-то особенная, или любая подойдёт? — спросил Тодик.
— Наверное, лучше пусть будет поменьше — управлять легче, — ответил Симано.
— А может, наоборот, покрупнее? Чтобы не бояться столкновения с другими плитами? — засомневался Тодик. После приключений в чёрной башне и особенно в связи с исчезновением рассудительного человека-паука ему хотелось проявлять больше осторожности.
— Вроде бы они вообще не сталкиваются, — проговорил юный ученик волшебника.
— Давайте понаблюдаем, — предложила Даро. — В таких делах лучше не торопиться.
Несколько минут все внимательно следили за суматошно перемещающимися над пропастью каменными плитами.
— По-моему, они не сталкиваются, — заметил Симано. — Во всяком случае, при соприкосновениях не разрушаются, даже сильно не вздрагивают, значит, столкновения не сильные.
— Мне тоже так показалось, — согласилась с ним Даро. — И ещё, вроде бы, они не уходят вглубь пропасти, чего я опасалась, а всегда находятся на поверхности. Похоже, мы можем попытаться переправиться вполне безопасно.
— Интересно, — задумчиво произнёс Тодик, — почему тогда никто не пробует перебраться через пропасть, просто перепрыгивая с плиты на плиту, как по льдинам во время ледохода?
— Льдины? Ледоход? — переспросил Симано.
— На их острове тёплый климат, — пояснила Даро Тодику, — Симано не знает про льдины. Я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду, хотя, как мне кажется, разумный человек не станет переправляться через реку в ледоход, перепрыгивая с льдины на льдину.
— Питер это бы мог, — пробормотал Тодик.
— Он мог, — согласилась девочка. — Но в данном случае, про эти плиты, полагаю, что в лежащих на них заклятьях предусмотрена защита много против чего. Поэтому будем осторожны, но наш план всё-таки попробуем. Вдруг этого они не предусмотрели.
Ещё через пару минут к «берегу» ненадолго приткнулась плита, которую все сочли подходящей. Ребята и волк быстро взошли на неё. Ничего не произошло. Тогда Даро сосредоточилась на попытках магически удержать плиту у острова. Плита немедленно отчалила. Все вздохнули с облегчением: вроде действует.
Плита быстро продвигалась вперёд, — видимо, Даро сильно колдовала. Акела устроился на «носу» импровизированного корабля и внимательно наблюдал за окружающими плитами. Тодик просто поглядывал по сторонам, а Симано зачем-то пошёл на «корму». Вернулся он бегом. Потихоньку, чтобы не мешать Даро, попросил Тодика обернуться.
Замок был виден. Создавалось впечатление, что там кто-то разжёг большую печку, — над крышей появился столб серого дыма.
— Посмотреть бы, что там происходит, — прошептал Симано.
— Даро колдует, не надо ей мешать, — ответил Тодик.
— А если попросить Акелу?
Тодик подумал, что на сегодня глупостей ими уже сделано достаточно, и пора проявить разумную осторожность.
— Давай сначала пристанем к берегу, — предложил он товарищу. — Я полагаю, что Акела сейчас тоже очень занят.
— Да, ты прав, — согласился ученик волшебника. — Тем более, что это может быть частью иллюзии, созданной Даро для отвлечения внимания «радужных».
Тем временем плита-«корабль» подошла уже близко к берегу пропасти. Но мальчики почувствовали, что что-то у Даро и волка не ладится: плита стала как-то кособочиться и поворачиваться то в одну сторону, то в другую.
— Приготовьтесь, — прошептала Даро голосом напряжённым и немного усталым. — Сейчас надо будет перепрыгивать вон на ту плиту. Следите за Акелой и делайте, как он.
Мальчики подошли к краю плиты, оглядываясь, не забыто ли что-то на ней. Спустя несколько секунд их плита столкнулась с другой, побольше, только что начавшей отходить от берега. Волк перепрыгнул на неё, мальчики последовали его примеру. Даро тут же оказалась рядом с ними.
— Побежали! — скомандовала она.
Новая плита, пытаясь сопротивляться магии девочки, замедлила свой отход от берега. Таким образом, когда Тодик и Симано достигли края, перепрыгнуть оставалось около метра. С разбега, не задумываясь, оба перемахнули через начавшую расширяться щель. Симано приземлился удачно, а Тодик, падая на твёрдый берег, споткнулся и ушиб коленку. Когда он обернулся, Даро уже стояла рядом с ними, а расстояние между берегом и плитой увеличилось метров до двух. Но это не послужило препятствием для страховавшего их Акелы. Распластавшись в воздухе чёрной молнией, волк прянул к ним, и уже через мгновение сидел около Даро, как ни в чём не бывало.
Ребята огляделись. Вокруг ничего не было, в частности, каких-нибудь соглядатаев, и их способ переправы, похоже, остался никем не обнаружен.
— Что это за дым? — спросил Симано у девочки.
Даро вгляделась в башню Бестиария ведьм.
— Точно не знаю, — призналась она. — Я такого не задумывала, но мне кажется, что это получилось из-за того, что мои чары как-то неправильно пересеклись с имеющимися там. Сейчас я свои отменю, — она сделала короткий пасс.
Дым над башней исчез.
— Выпускать Бегемотика? — спросил Тодик, скучавший по другу-монстру.
— Давай немного отойдём от пропасти, — ответила Даро. — Немного впереди будет удобное место, от «радужных» нас закроет.
Акела убежал вперёд, а остальные пошли следом, но не слишком быстро. Тодик слегка прихрамывал, но молчал.
— На той стороне плиты выстраиваются в мост, — неожиданно сказала Даро. — Скоро «радужные» пойдут на остров.
— Хорошо бы их предупредить, — сказал Симано. — Мне бы не хотелось, чтобы они пострадали.
— Я попробую, — пообещала Даро. — Но для нас будет лучше, если они немного посидят в замке.
Вскоре ребята добрались до нужного места. Даро немного поколдовала, отправив «радужным» весточку. Тодик достал мешочек с Бегемотиком, и вся компания отправилась в обратный путь. Ехать на гигантском монстре было, несомненно, гораздо удобнее, чем идти пешком.
Тодик сразу погрузился в мысленное общение с Бегемотиком, пытаясь рассказать большому другу события, которые произошли с момента его свёртывания в куколку. Симано, как обычно, зарылся с головой в свои рукописи. Даро отдыхала, лёжа на удобной спине Тпрутища и глядя в небо. Чувствовалось, что последние часы приключений отняли у девочки немало сил. Один Акела выглядел бодрым и внимательно осматривал окрестности с высоты бегемотиковой спины.
Через полчаса, обогнув примерно треть пропасти, компания оказалась на возвышенности, откуда стал хорошо виден лагерь «радужных» и то место, где они сами какое-то время назад переправились к Бестиарию ведьм.
Лагерь учеников Радужного казался пустым, и хотя мост из плит уже давно распался, было очевидно, что все обитатели лагеря поспешили по нему перебраться на остров. Там они сейчас и находились: что-то явно помешало им сразу ринуться к подножию страшной башни и заставило столпиться на берегу, в месте, которое Тодик мысленно назвал «причалом». Это была площадка на краю пропасти, неподвижное продолжение временами слагавшейся из плит дороги.
Конечно, теперь островная часть дороги была разбита и загромождена обломками окрестных сооружений, но не это помешало «радужным» добраться до башни, как не помешало недавно самим ребятам. Но на пути от «причала» ко входу в Бестиарий перед толпой «радужных» стоял некто.
Это был высокий худой старец в развевающихся белых одеждах, с вьющимися по ветру длинными седыми волосами и бородой. Он опирался на посох с резным навершием, и даже отсюда, издали, было видно, что всю яркую фигуру старца окружает облако синевато блистающих искр, похожих на маленькие молнии. Старец степенно что-то вещал толпящимся в нескольких метрах от него «радужным». Что именно, — отсюда, разумеется, было не слышно.
— Это ещё кто? — изумился Симано.
— Это то самое предупреждение, которое ты просил, — невозмутимо ответила Даро. Она даже не повернулась в сторону острова, наблюдая за происходящим, вероятно, с помощью зорких глаз Акелы.
— Лучше бы ты наколдовала ведьму, — хихикнул Тодик. — Эти от страха все умерли бы. Они же ведьм до сих пор боятся. Точно бы не сунулись.
— Вовсе не лучше, — поёжилась Даро. — Здесь не стоит с этим шутить.
— И что теперь будет с «радужными»? — спросил Симано, глядя на всё ещё видимого старца.
— Зависит от их действий, — ответила Даро. — Надеюсь, они всё-таки прислушаются к предупреждению.
…
Бегемотик бодро топал вперёд. Акела временами соскакивал с его спины и убегал куда-то в сторону. Симано читал. Тодик разглядывал окрестности, пытаясь узнать знакомые места.
— Кажется, здесь мы впервые увидели «радужных», — заметил Симано, отрываясь от книги. — Интересно, они уже выбрались с острова?
— Вряд ли, — отозвалась Даро. — Мост ещё не построился, а о другом способе переправы я им не говорила. Если только сами додумались.
— Бегемотик хочет остановиться, — сообщил Тодик.
Все огляделись. Место действительно оказалось знакомым: высокие бурые скалы на ровной болотистой земле. Здесь они беседовали с Оррором Радужным через «оловянного солдатика». Симано был прав отчасти: здесь ребята встретили не учеников Радужного, а их неодушевлённых помощников — рыцарей.
— Оррор оставил приглашение побеседовать, — прокомментировал Тодик остановку своего чудовищного друга. — Бегемотик считает, что это безопасно.
— Я согласна, — добавила Даро. — Надо бы и его убедить держать своих учеников построже и не позволять им лазать в Бестиарий ведьм.
— Бегемотик говорит, что Оррор почувствовал нас и направляется сюда.
— Подождём, — решила Даро и напомнила: — не сходите с Бегемотика.
— Кстати, я догадался, почему Бегемотик не знал Радужного, — сообщил Симано, помахав рукописями. — В старые времена ведьмам могли хоть как-то противостоять лишь немногие лорды, обладающие чем-то могущественным. Как Бегемотик или наш знакомый замок Айкс. Семинария Ереси была подчинена ведьмам, готовила для них помощников. И трискайдеканом тогда был не Оррор Радужный.
— Я сейчас подумала, — сказала Даро, — что раз в семинарии есть ученики, значит, здесь живут какие-то люди, есть какое-то население. И при ведьмах им было не сладко, и сейчас этот мир какой-то… неуютный, что ли.
— И что же делать? — поинтересовался Тодик.
— Тут всё настолько пропитано магией, что поможет только доброе волшебство. Вот если бы появился кто-то из местных жителей, кто хотел бы и мог ему научиться, он основал бы здесь светлое братство, и тогда, думаю, через пару веков они разобрались бы и с наследием ведьм, и с этой Семинарией Ереси.
— Но эти люди должны быть, хотя бы поначалу, хорошо защищены, — задумчиво произнёс Симано.
— А давайте сделаем зародыш этого братства, — предложил Тодик. — Оставим Бегемотика в замке Айкс. Вы наворожите чего-нибудь, и когда появится подходящий человек, он пришёл бы в замок Айкс. Если и Айкс, и Бегемотик признают его подходящим, они сумеют защитить его и помогут создать братство.
— Подумаем, — ответила Даро. — А сейчас внимание: приближается Радужный.
Тодик увидел знакомую фигуру вдали: летящий над землёй человек в развевающихся одеждах, окружённый многоцветными бликами.
— Приветствую, — сказал человек, остановившись недалеко от Бегемотика. — Рад нашей новой встрече. У вас всё в порядке?
— Здравствуйте, — вежливо ответил Симано. — Да, у нас всё хорошо.
— Вы всё-таки передумали? — продолжил Оррор. — Я буду рад видеть вас в числе своих учеников. Но, кажется, раньше вас было больше?..
— Мы не передумали, — вступил в беседу Тодик. — Просто нам опять приходится идти через ваши земли. А у Питера сейчас другое задание.
— Но почему вы отказываетесь? — удивлённо спросил Радужный. — Учиться в Семинарии ереси — большая честь для каждого. А стать моим личным учеником — мечта любого семинариста.
— Извините, у нас другие планы, — вмешалась Даро. — К тому же, у нас уже есть учителя, и они не дали нам разрешение на обучение в вашей Семинарии. Так что мы не можем их ослушаться.
— Очень жаль, — покачал головой Оррор. — Но мне крайне необходимо более подробно поговорить с вами.
— Да, вам это необходимо, — с необычайной важностью произнёс, практически провещал Симано. — По поведению ваших учеников мы поняли, что вы недостаточно хорошо представляете себе, что вообще в мире делается…
— Кстати, об учениках, — вклинился Оррор в паузу в речи юного волшебника. — Что с ними?
— Не беспокойтесь, — небрежно бросил Тодик, тоже стараясь держаться солиднее. — Мы не позволили им сунуться за нами в Бестиарий ведьм, — на этих словах Оррор побледнел, отодвинулся, и окружающие его многоцветные искры слегка поблекли, — а когда они всё-таки попытались туда попасть и нарвались на первого стража, — тут Даро подмигнула мальчику, признавая удачной его формулировку, одним махом создающую целую вереницу таинственных стражей, — мы решили оставить их в живых. Скоро они к вам вернутся.
— Да, — продолжил вещать Симано. — И если вы, многоуважаемый трискайдекан, хотите и далее иметь студентов в своей Семинарии, твёрже удерживайте их от глупости лезть в Бестиарий. А чтобы вам было легче, мы снабдим вас кое-какой информацией, обладание которой будет вам полезно.
Симано замолчал, а его спутники важно кивнули головами. Они догадались, что и в какой форме собирается преподать Радужному их друг. Оррор приблизился, и его лицо приобрело выражение почтительного внимания.
— В мире есть силы, о которых вы ранее ничего не знали, — произнёс Симано. — И пусть они, как мы, появляются здесь нечасто, они следят за вами. В этих краях вы — самый значительный маг, но есть и другие края. Могущество ведьм вам никогда не будет доступно, но без них ваша власть прочнее. Помните, что и она не вечна. Придёт срок, и явится тот, кому вам придётся уступить. Проявите мудрость, и это даст вам выгоду, — Симано сделал паузу. — А о чём вы хотели нас спросить?
— Пожалуй, уже ни о чём, — задумчиво ответил Оррор. — Благодарю за совет, я всё это обдумаю. Не смею вас больше задерживать. Прощайте!
И он уплыл прочь, кланяясь. Ребята продолжили путь в замок Айкс.
Обратный путь был спокойным. Ребята отдыхали, поглядывая по сторонам. Симано больше читал, Даро и Тодик разговаривали.
— Интересно, «радужные» ушли из Бестиария? — спросил Тодик.
— Надеюсь, что да, — отозвалась Даро. — Лучше им не встречаться с ведьмой.
— А посмотреть на них можно? — полюбопытствовал мальчик.
— Лучше не надо.
В разговор вступил Симано:
— А меня заинтересовала эта Семинария. Хотелось бы знать, чему и как там учат. И ещё любопытно, какие вопросы хотел задать Оррор.
— Наверное, что-то про Бестиарий. Он ведь знает, что мы там были.
— Бегемотик говорит, что нас ждут, — сообщил Тодик. — Замок и кто-то ещё. И ещё он напоминает, что мы сейчас как раз около того места, где моя копия, перешагнув ручей, оказалась у входа в Семинарию ереси. Где меня Оррор убил. Слушайте! — воскликнул мальчик, перебивая сам себя, поскольку ему в голову пришла новая идея. — А мне хочется снова там побывать. Интересно, как на это посмотрит Оррор. Уж опять-то он убивать меня не будет, он же видел, что это бесполезно.
— Ты хочешь, чтобы я снова сделала твой дубль? — с некоторым сомнением в голосе спросила Даро.
— Я понимаю твои колебания, — сказал ей Симано. — Ты думаешь, не опасно ли это, как было в башне у ведьм. Но я полагаю, безопасно. Во-первых, здесь остатки их власти не так сильны, как там. И, во-вторых, в прошлый раз дублей было много, и ни с кем ничего плохого не случилось. Оррор явно не знает такой магии и не умеет как-то на неё влиять.
— Ладно, — согласилась девочка.
Бегемотик остановился. Рядом с ним, повинуясь воле Даро, появился Тодик-два. Его прототип, по-прежнему сидящий на спине Тпрутища, сосредоточенно нахмурился и закрыл глаза, чтобы управлять двойником. Дубль помахал всем рукой и скрылся за одной из местных уродливых высоченных скал.
Все остальные продолжили путь.
— Рассказывай, что ты видишь, — потеребил Тодика Симано.
— Пока ничего, просто иду, — ответил мальчик. — Ищу тот ручей.
— Тогда пока перекинься парой слов с Бегемотиком, — предложила Даро. — Спроси у него, кто нас ждёт у Айкса. И ещё спроси, как он относится к идее оставить его там как залог безопасности будущего светлого братства.
Тодик некоторое время молчал. Работать мозгами на два фронта телепатического общения было ему с непривычки трудновато.
— Бегемотику грустно, что надо со мной расстаться, — сообщил он спустя несколько минут. — Но идея ему нравится. И Бегемотик подтверждает, что против них двоих с замком нет никакой силы в этом мире, раз ведьмы уничтожены. Он будет ждать светлого героя и поможет ему освоить здешнюю магию.
— Хорошо, — резюмировала Даро.
— Может быть, и мы сможем как-то помочь будущему светлому герою? — спросил Симано. — Я посмотрю, — он снова зарылся в книгу.
— А что ты видишь? Ручей нашёл? — спросила у Тодика Даро.
— Кажется, нашёл, — ответил мальчик. — Вот он. Во всяком случае, похож.
— Там есть кто-нибудь?
— Нет, пусто. Наверное, уже все, кто хотел, с нами договорились.
— Надеюсь. Всё-таки… — начала говорить Даро, но Тодик её перебил:
— Тут какой-то необычный камешек. По-моему, его раньше не было.
— Расскажи, как он выглядит, — попросил Симано.
— Он больше похож на драгоценный камень, чем на обычный булыжник, — начал рассказывать Тодик. — Его грани сверкают. Сейчас я его обойду… Ой! — и он замолчал.
— Что, что такое? — заволновались его друзья. Но Тодик только успокаивающе помахал рукой: мол, всё в порядке, только некогда.
Ребятам пришлось смириться. Они огляделись. До замка Айкс оставалось совсем немного: скалисто-болотистая местность владений Оррора закончилась и пошли изломанные мрачные предгорья, подвластные Айксу.
— Мы настолько увлеклись обсуждением нескольких разных тем одновременно, — задумчиво проговорил юный ученик волшебника, — что так и не спросили у Тодика, кто нас ждёт у замка.
— Ничего, скоро сами увидим, — ответила Даро. — Гораздо интереснее…
— Уф, — перебил её Тодик. — Есть несколько минут, быстро рассказываю. Блестящий камень положил Оррор, догадавшись, что я из любопытства вернусь туда, где меня убили. В результате ручей перенёс меня не ко входу в Семинарию, а прямо в кабинет к Оррору. Он меня ждал, извинился за прошлую встречу, рассказал, что нарочно подложил камень. Потом рассказал кое-что про саму Семинарию, я не всё понял, потом обсудим. А теперь он предложил мне самому всё осмотреть. А чтобы я не привлекал внимания, он дал мне шапку-невидимку. И вот я брожу по этой Семинарии. Здесь очень странно. Много таких разноцветных «радужных», как те, что шли за нами в Бестиарий. И много тех чудовищ, которые на нас нападали. Некоторые из них, похоже, учителя... В общем, тут интересно, хотя мало что понятно. Я поброжу, пока не наскучит.
— Ты сейчас там спрячься в какой-нибудь уголок, и переключай внимание сюда, — сказала Даро. — Мы прибываем в замок Айкс, а я совершенно не ощущаю здесь никого, кто нас встречает, кроме самого замка. Сейчас мы должны зайти в Айкса и обсудить планы по устройству будущего светлого братства. Ты нужен здесь, чтобы говорить с Бегемотиком.
— Хорошо, вот он я, — бодро отрапортовал Тодик, открывая глаза.
Они и впрямь уже въезжали на Бегемотике во двор замка. Двери перед ними распахнулись, причём так широко, что Тпрутище не пришлось уменьшать в куколку. Прямо на нём друзья въехали в какой-то парадный зал.
Навстречу им вышел сам Айкс, дружески улыбаясь.
— У вас всё получилось, — утвердительно сказал он.
— Получилось, — ответил Симано. — А ещё у нас есть одна идея, которую мы хотели бы с вами обсудить.
— Прошу, — пригласил Айкс.
Ребята спустились с Бегемотика и устроились в креслах. Сам Бегемотик не стал уменьшаться, а остался стоять рядом с Тодиком.
— Вы ведь здесь не один, — сказал мальчик, глядя на Айкса. — Бегемотик говорит, что здесь есть ещё кто-то знакомый, но он прячется.
— Прячется — не совсем верное слово, — поправил Айкс. — Он пока не может присутствовать так, как хотел бы.
— Но кто он? — спросил Симано.
— Сейчас я вам покажу, — немного подумав, ответил Айкс.
Сосредоточенным взглядом он посмотрел на ближайшую стену. Вскоре там появился портрет.
— Леди Аугуста?! — удивлённо воскликнула Даро.
— Как Аугуста? — поразился Тодик.
Но с портрета на них смотрела именно старушка-волшебница. И оказалось, что это не совсем портрет: она улыбнулась детям и сказала:
— Прошло почти четверть часа, пока нам удалось понять, куда вы перенеслись, и придумать, как с вами связаться. Замок рассказал мне, что, по его сведениям, вы благополучно побывали в Лысогорском Бестиарии. Вы нашли амулет? Лио становится всё хуже и хуже.
— Четверть часа? — переспросил Тодик. — Ах да, здесь же время течёт не так, как там, — вспомнил он.
— Но Бегемотик говорил, что в замке кто-то ему знакомый, — с сомнением в голосе напомнил Симано. — Откуда он может Вас знать, леди Аугуста?
— Кто такой Бегемотик? — поинтересовалась старушка.
— Тпрутище, госпожа, — пояснил Айкс.
— Я помню Тпрутище, — ответила Аугуста.
— А Бегемотик помнит её, — подтвердил Тодик. — Именно про появление здесь бабушки Аугусты он и сообщал.
— Только тогда я не была бабушкой, — засмеялась старушка. — Да, я, ещё молоденькой девчонкой, участвовала тогда в экспедиции в Экстареаль. И Тпрутище, и его хозяин, и его замок помнят меня. Но как дела у вас, — обратилась она к ребятам. — Нам надо по возможности срочно спасать Лио.
— Амулет у нас, я готов, — ответил Симано.
— Вы можете переправить его к вам? — спросила Даро у Аугусты. — Тогда мы с Тодиком ещё ненадолго задержались бы здесь, чтобы подготовить всё, что мы сочли необходимым.
Старая волшебница на секунду задумалась.
— Мы будем тянуть Симано отсюда, а ты подтолкни его с той стороны, девочка. Думаю, у нас получится.
— Давай прощаться, — грустно сказала Даро юному ученику волшебника. Даже Акела подошёл и слегка потёрся гривой о руку мальчика.
Перемещение Симано прошло быстро и без проблем. В «подталкивании» юного мага участвовали все, даже Тодик. Мальчик мысленно желал своему другу успеха в переходе и исцелении Лио.
…
— А что мы теперь будем делать? — спросил Тодик у Даро.
— Надо подумать, как лучше предупредить остальных, — ответила девочка.
— А давайте, я покажу вам наши летописи, — предложил Акс.
Акела одобрительно рыкнул, и первым отправился вперёд. Даро пошла за ним. Тодик оглянулся на Бегемотика, и, получив заверения, что тот на связи, с ними не пойдёт, а отправится устраиваться в своей «конюшне», поспешил за остальными.
Пришли они в уже знакомую библиотеку. Всё та же мозаичная карта окрестных земель на стене, тот же глобус, те же рукописи и атласы, которые в прошлый раз подобрал для них коротышка Айкс.
Тодик вздохнул. До сих пор главным специалистам по рукописям в их компании был Симано. Теперь, возможно, придётся рыться в них самим. Это ему не хотелось. Карты привлекали больше внимания. Посмотрев на настенную мозаику, Тодик нашёл место, которое в прошлый раз Айкс указал как Лысогорский Бестиарий, самого Айкса, проследил глазами проделанный ими недавно путь.
— А вот это — Семинария Ереси, — воскликнул он, указывая на внезапно ставшее ему понятным изображение. Заодно он на мгновение отключился от окружающего и проверил, что с его дублем всё в порядке, он как бы спит в укромном месте, и вокруг никого.
— Да, — подтвердил человекообразный облик замка.
Даро посмотрела на мальчика и догадалась о его мыслях.
— Тодик, давай я расскажу многоуважаемому Айксу о нашей идее со светлым братством, а ты ещё немного походишь по Семинарии, — на удивлённое восклицание Айкса она ответила успокаивающим жестом: мол, сейчас всё объясню. — Только недолго, а потом снова устрой дубля в безопасном месте и переключайся сюда.
Тодик так и сделал. С четверть часа он блуждал по Семинарии, оказавшейся очень обширным и разнообразным сооружением, на три четверти представляющим собой комплекс пещер и подземных залов. Залов большей частью пустых, поскольку нынешних подчинённых Оррора на все эти помещения явно не хватало. Ничего существенного не обнаружилось, и мальчик переключился обратно к событиям замка Айкс.
Даро сразу поведала ему, что замок, как и Тпрутище, полностью с их идеей согласен, но для увеличения его возможностей надо как-то решить вопрос с ремонтом развалин. Она предложила подыскать или сделать какие-нибудь существа, которые этим займутся в их отсутствие. В обмен, например, на кров и безопасность. И сейчас они с Айксом думают, кто бы это мог быть. Тодик тоже призадумался.
— А они должны заниматься каждый одним делом или быть, — мальчик немного запнулся, — универ - саль - ными?
— Мастерами на все руки, — «перевела» Даро для Айкса.
— Лучше мастерами, — выбрал замок.
— Тогда это гномы, — вспомнил Тодик сказочных созданий своего мира.
— Гномы не согласятся, — ответил Айкс. — У них много своих дел, да и живут они далеко отсюда.
— Мне ещё приходят в голову големы, — сказал Тодик, — но о них рассказывают много страшных историй.
— А что это за големы и почему они так страшны? — заинтересовался замок.
Тодик принялся вспоминать всё, что знал об этих созданиях. О големах ему рассказывала мама в тот период, когда занималась чешской литературой. Насколько он помнил, големов, искусственных людей из земли, создавали пражские раввины для выполнения разной работы. Опасности от големов было две: они могли переусердствовать, сделать больше, чем надо (один натаскал столько воды, что устроил в доме потоп), и они приходили в ярость, если оставались без работы. Мальчик рассказал всё это друзьям.
— Элементали, — произнесла Даро загадочное слово.
— Они отлично подойдут, — заявил Айкс, — без работы не останутся.
Тодик понял их реплики так: Даро знает, как создать големов, а замок они вполне устраивают. Тогда он решил высказать следующее предложение:
— Обычно големы, когда не нужны, рассыпаются обратно в прах. А что если их сделать вроде живых статуй: когда нужны — работают, а нет — служат украшениями.
— О! Это мне нравится, — сказал замок.
Узнав, что Даро он для создания големов не нужен, Тодик снова на какое-то время переключился на двойника. Поплутав ещё немного по подземельям Семинарии Ереси, он опять вернулся в замок Айкс.
Тут уже кипела работа: дюжина довольно гротескных, но при этом, пожалуй, симпатичных каменных людей двухметрового роста трудились над уборкой захламлённых помещений.
— Ну, как там? — поинтересовалась Даро, отдыхавшая после ворожбы.
— Слушай, — спросил Тодик, — а когда мы отсюда исчезнем, мой двойник тоже исчезнет?
— Вообще-то он должен был давно развоплотиться, — ответила девочка. — Я его уже не поддерживаю. Похоже, тут опять вмешались особенности этого мира. Не исключено, что он останется здесь и даже сохранится ваша связь.
— Это хорошо, — вздохнул Тодик.
Акела подошёл к своей ширали.
— Ну что, — сказала девочка, вставая. — Домой?
— Домой, — ответил Тодик, тоже поднимаясь на ноги.
Они простились с Айксом и его бригадой големов, и Тодик нащупал в кармане свой камешек. Через минуту они были уже на чердаке дома Аугусты.
— А я думал, мы вернёмся к Симано, — немного расстроился Тодик. — Очень хочется знать, победили они ведьму или нет.
— Победили, — отозвалась Даро. — А нам туда возвращаться было совсем не нужно.
— Значит, наше приключение закончилось, — немного грустно подвёл итог Тодик. Вздохнув, он позвал друзей: — Пойдём, наверное, мама уже нас ищет.
— Нам тоже пора домой, — покачала головой девочка. — Нас уже нашли и сейчас заберут.
— Насовсем? — растерялся Тодик. — И мы больше даже не встретимся?
Девочка пожала плечами и улыбнулась:
— У тебя ведь останется камешек...
Внизу хлопнула дверь. Акела навострил уши.
— Это госпожа Аугуста, — «перевела» его сообщение Даро. — Хорошо, у нас есть ещё немного времени, как раз чтобы проститься и с нею.
На лестнице, ведущей на чердак, послышались тяжёлые медленные шаги. Потом крышка люка поднялась, и из него выбралась, переводя дух, старушка, какой её привык видеть Тодик. Аугуста ласково улыбнулась детям.
— Хорошо, что я застала тебя, девочка, ещё по эту сторону портала, — сказала она. — Во-первых, вам троим спасибо за помощь. У Лио всё благополучно, ведьма нейтрализована. Во-вторых, у меня есть для вас подарок. Вот, смотрите, — она взяла прутик и начертила на полу какую-то похожую на звезду фигуру. Если вы нарисуете такой знак, всё равно чем и на чём, а потом, глядя в центр, сосредоточите мысли на своём товарище, то, возможно, он вам ответит. Для этого достаточно, чтобы он в это время смотрел в середину такого же знака и думал о вас. Надеюсь, это подействует даже между нашими мирами, дорогая Даро. Симано как раз сейчас использует его.
Тодик и Даро, не сговариваясь, впились взглядом в центр заезды и начали думать о юном ученике волшебника. И тут в головах их прозвучал слабый, но определённо принадлежащий Симано голос:
— До свидания, друзья. Спасибо вам за всё. Давайте договоримся время от времени рисовать этот знак и вспоминать друг друга.
Простившись с Симано, Даро обернулась к Аугусте и Тодику:
— Ну вот, теперь уже и нам пора... Мне кажется, что мы ещё увидимся...
И они пошли в тот самый угол чердака, откуда так внезапно появились сегодня утром. Уже едва различимые в темноте, девочка и волк обернулись. Даро помахала рукой, Акела слегка склонил свою мощную голову. Потом они сделали ещё один шаг, и исчезли...
— Пора домой и тебе, дружочек, — сказала Аугуста Тодику, спускаясь вниз по лестнице.
Тодик помедлил несколько секунд, прежде чем последовать за нею. Во-первых, он проверил, что сумеет нарисовать знак. Во-вторых, зажмурился и увидел глазами своего дубля мрачные подземелья Семинарии Ереси в Экстареале. И в третьих, убедился, что камешек всё ещё лежит в его кармане...