Гуминос - часть 1. Эолла

  Эта приключенческая книга написана с элементами некоторых философских и эзотерических доктрин. Не важно, согласитесь Вы со мной или нет. Главное, чтобы Вы осмысленно думали. Проведённая умственная работа всегда выражается во мнение. Выражая своё собственное мнение, человек абстрагируется от стадного инстинкта и становится индивидуальной личностью.
               

 


                ФИЛОСОФСКАЯ СКАЗКА



                ЧАСТЬ I ЭОЛЛА

                Он видит нас сквозь тонкое стекло,
                Из звёзд небесных и комет хвостатых.
                И для него нет зла, и нет добра,
                Нет времени и чисел даты.
                Но не понять нам разумом его,
                Возможно, что поймём душою.
                Я знаю он всегда со мною,
                Хоть для него убог мой слог.
                Я человек, а он Создатель - Бог.
   

 Солнечный диск, вдруг сразу потерял свой блеск. С боков поползла серая дымка, свет сузился в одну точку и резкая боль в глазах.
  Данин опустил голову вниз. Перед глазами бегали круги и плавали из стороны в сторону чёрные точки: " Да! Всё-таки нельзя смотреть на Солнце, когда оно уже взошло", - подумал Фёдор.
  Бывает момент на восходе, когда только что родившийся красный диск, вдруг, вспыхивает оранжевым светом, и миллиарды маленьких лучиков разлетаются во все стороны. Полумрак становится утром.
  Фёдор полулежал в лодке, положив ноги в потрёпанных кроссовках на борт. В голове его медленно и блаженно плавали мысли:
  "Можно ещё успеть сделать сотню забросов спиннингом, пока не отступила утренняя прохлада и, наконец, пресечь настырную щучью забастовку. А можно вообще ничего не делать, просто лежать и смотреть на облака, проплывающие по голубому небу. Вон там, в вышине  передвигается чёрная точка парящей птицы. Нет! Нужно встать и закричать: "А......а! Что за наглость вокруг? Пора бы уже всем проснуться! Я же не сплю! Странно!? Почему-то, на почти всегда людном заливчике озера нет ни одной живой души. Ах, да! Самый разгар рабочей недели. Бедненькие! Будут париться в зловонных и пыльных городах, ударным трудом, истекая потом, зарабатывать свой капитал. Какой капитал, когда вокруг такая красота?!"
  Непонятный звук прервал размышления Данина. Звук был похож на звон колокольчиков. Длинные и короткие перезвоны чередовались друг с другом.
  Стараясь как можно тише погружать вёсла в воду, Данин стал медленно подплывать к месту, откуда доносился перезвон. Озеро здесь делало крутой поворот, напоминающий вопросительный знак, сужалось и мелело. С одной стороны высокий обрывистый берег, с другой - топкая болотистая жижа. За ней рос густой кустарник, местами, склонившийся до самой воды. Впереди - высокий, в человеческий рост, камыш, на конце которого колыхались недавно зародившееся метёлочки.
  - Суши вёсла! - весело скомандовал себе Данин и прислушался.
  Звук доносился именно из-за камыша. Данин направил лодку в сторону  звука, сделав несколько мощных гребков. Легко раздвинув тростниковую гущу, она плавно выскользнула на водную гладь. Заросли сдвинулись в свой привычный строй, закрывая путь к отступлению. Лодка, слегка покачавшись с борта на борт, застыла в немом ожидании. Круги от неё разбежались по воде, но уже через несколько секунд, всё превратилось в идеальную водную гладь. То, что Данин увидел дальше напоминало кадры из фантастического фильма.
  Сучья деревьев и кустарников, склонившись над узкой протокой, переплетаясь вверху,
образовывали зелёный тоннель.  Впереди него виднелась небольшая поляна, со всех сторон обрамлённая кольцом деревьев. В середину её невероятным образом пробивался луч света. Он как прожектор осветил небольшой холмик, возвышающийся в середине поляны. На этой возвышенности, как на подиуме, стоял маленький, в метр ростом, похожий на клоуна человек в высоком белом колпаке. Колпак украшал красный круг, внутри которого пропорционально расположились три маленьких красных кружочка, соединённых между собой. Наверху колпак раздваивался на две половинки, на концах которых висели два колокольчика. Колокольчики были золотистого и белого цветов. Золотистый издавал длинный протяжный звук, похожий на звон небольшого колокола. Белый колокольчик звенел по-другому. Его звук напоминал звон бубенцов, которые одевают на пони, катающих детей по кругу. На незнакомце был одет длинный плащ, из-под которого выглядывали красные сапожки с загнутыми вверх мысками. В руках он держал блестящий стеклянный сосуд с прозрачной жидкостью. Вокруг него копошились маленькие, не больше тридцати сантиметров, человечки. Незнакомец наклонял голову то влево, то вправо, заставляя колокольчики издавать нужные ему звуки. "Игрушечные человечки, как по команде, разбегались, или собирались возле своего предводителя.
  Зрелище было настолько ярким и неправдоподобным, что Данину казалось, что он очутился в удивительной сказочной стране.
  В руках малюток были маленькие чашечки, в которые они легко стряхивали с листьев кустарников и высокой травы капельки блестящей утренней росы.
  Один из них, самый маленький, локо забрался тоненькую берёзку и схватил её за самый верх. Деревце согнулось, и он раскачивался на нём из стороны в сторону. Похоже,  малыш один из всех не хотел слышать звона колокольчиков.
  "Игрушечные" человечки передвигались с такой скоростью, что Данин мог их видеть только тогда, когда они, на миг, задерживались возле растений, или  по музыкальной команде собирались возле своего предводителя. Тогда выстроившись друг за другом, эта ватага ловко выливала из своих кружечек в сосуд, собранную ими влагу.
  Вдруг деревце, на котором качался "бесенёнок", надломилось, и он плашмя упал на землю.
  - Ай! - вскрикнул он.
  Вокруг воцарилась такая тишина, что, казалось, слышно как машет крыльями бабочка, беззаботно порхавшая на поляне. На миг курносое личико шалуна плаксиво сморщилось, но тут, же преобразилось озорной улыбкой. По всей поляне разлетелся его звонкий смех.
  "Так смеяться могут только счастливые дети",- подумал Данин.
  Озорник прыгал на одной ножке и, смеясь, повторял: "Ай! Ай! Ай!"
  Не выдержав этой пытки смехом, рассмеялся и Данин.
  Незнакомец резко обернулся. Взгляд его столкнулся с взглядом Данина. Смех оборвался где-то в глубине лёгких Фёдора. Вдруг кто-то громко свистнул. Свист был такой частоты, что Данину, казалось, его барабанные перепонки взрываются, а звук проникает глубже в   мозг, разрушая и круша всё на своём пути. Фёдор почувствовал, что теряет сознание.

               

                II

  Открыв глаза, Данин увидел незнакомца, изучающего его взглядом. По бокам от него стояли два существа метрового роста, закутанные в белые плащи. На головах у них были надеты красные капюшоны, оставлявшие только узкий вертикальный разрез. Лиц их не было видно. Данину показалось, что под капюшонами пустота.
  Фёдор сидел в удобном кресле. Голова его нестерпимо болела, а тело дрожало от мелкого нервного озноба. Вдруг из-за спины кто-то накинул на его плечи прозрачную, почти невесомую ткань, сделанную из тончайших волокон. Казалось, что такую ткань соткать мог разве что небольшого размера паучок.
  Тепло сразу же разбежалось по конечностям, согревая изнутри, как после выпитого горячего чая.
  "Удивительная ткань! Согревает, как шерстяная",- подумал Данин.
  -Первобытные люди придумали первые шубы, чтобы не погибнуть от холода. Сейчас же их чаше надевают для того, чтобы чужими глазами любоваться собой! - заговорил незнакомец.
  Голос у него был невероятно красивого тембра мягкий и бархатистый. Он обволакивал со всех сторон, напоминая запах ладана, успокаивая и очищая своим внутренним спокойствием.
  Слова незнакомец произносил чётко и ясно, как бы впечатывая их в мозг собеседника, словно заранее зная, что они там останутся навсегда.
  Лицо его, с тонкими чертами и большими умными глазами, дополняла светлая улыбка. Но, если закрыть глаза, Данин не смог бы представить его себе. Казалось, кто-то, перебрав тысячи лиц, собрал из них одно, и это одно напоминало все остальные, так и не оставляя следа в памяти.
  Данин вздрогнул. Сзади ему на голову легли чьи-то руки. Прикосновение было мягким и нежным. Они еле касались его головы, как будто боялись неловкостью причинить боль. От ладоней исходило ласковое тепло и свежесть только что сорванной фиалки.
  "Такие руки могут быть только у женщины. Интересно, как она попала сюда? Её наверное, похитили, как меня, силой заставив отдать свою свободу. Но почему тогда так спокойны пальцы её рук?"- подумал Данин.
  Боль в голове постепенно прошла, но её место тут же заменило чувство любопытства. Данин хотел резко обернуться назад, но ладошки слегка сдавив ему голову, охладили рыцарский порыв.
  Осталось одно - получше рассмотреть своих похитителей.
  Они стояли в метрах трёх от кресла, на котором сидел Данин, молчали и чем-то напоминали клоунов в разноцветных ярких нарядах,
  "Да, на похитителей они явно не тянут, скорее больше похожи на клоунов в цирке", - подумал Фёдор.
  - А наша жизнь и есть арена цирка, - внезапно произнёс незнакомец. - Клоун не самый худший в ней. Он дарит людям улыбки и смех, наполняя сердце положительными эмоциями, заставляя хоть на миг забыть о проблемах. Гораздо хуже дрессировщик. Он заставляет всех жить по разработанной программе, повинуясь дрессировочной палочке. Но ещё хуже укротитель. Тут уже без кнута и пряника не обойтись. Наказан будет любой, кто пойдёт против его воли.
  Данин оторопел, но мысли сами собой возникли в его голове. Не успевая переваривать информацию, возбуждённый мозг задавал всё новые и новые вопросы.
  "Боже! Какой маленький у них рост!" - мелькнула в голове мысль.
 - Большой или маленький человек определяется делами, поступками и внутренним миром,- возбуждённо заговорил незнакомец.- Как вы думаете? Что выше? Количество или качество? Стоит ли менять качество мозговых извилин на длину сантиметров тела?
  Лицо Данина запылало огнём стыда. Он и представить себе не мог, что этот человек прочтёт его мысли. Фёдор почувствовал себя загнанным в угол. Поразительная логика и чистота мыслей этого человека, не оставляла места спору. Оставалось только слушать и тупо молчать, сознавая своё бессилие.
  - Зря Вы так расстраиваетесь, - опять заговорил незнакомец. – Вам, нужно, успокоится и побыть одному, чтобы немного прийти в себя после непредвиденных обстоятельств.
  - Непредвиденных обстоятельств? Знать бы обо всём этом, остался бы в душном городе! Вот тебе и отдохнул на природе!- вспылил Данин.
  - Да! Всегда лучше принимать гостей в жару дома, чем холодный приём в гостях, - шутливым тоном проговорил незнакомец.
  - Это уже слишком! - прокричал Фёдор. - С Вами не только нельзя думать, но и невозможно разговаривать! Ещё немного, и из меня сделают полного идиота!
  Незнакомец не стал дожидаться до температуры кипения нервов Данина, вежливо поклонился и вместе со своими молчаливыми охранниками вышел из комнаты.
  Как только они закрыли за собой дверь, Данин вскочил с кресла и обернулся. За ним никого не было...


                III

 
  В наступившей тишине ни одного звука, ни одного шороха. Вся гамма живых звуков осталась где-то там за стенами, далеко-далеко и это далеко - жизнь Данина. Плохая или хорошая, но она живая, а здесь его окружал только звенящий в ушах мёртвый вакуум.
  Данин почувствовал себя маленьким-маленьким мальчиком, которого первый раз оставили одного. Гнетущая тоска навалилась на плечи. Ссутулившись под неведомой им тяжестью, они передали её дальше в самое сердце, которое защемило и сделалось совсем маленьким под неизбежностью происшедшего.
  Мысли бешено  крутились в голове, повторяя одно и то же " Где я нахожусь? Почему это произошло именно со мной? Нет, нужно сбросить это наваждение. Незнакомец это просто сон. Я проснусь, и всё будет как прежде".
  Данин закрыл глаза и встряхнул головой. Когда он открыл глаза, то увидел перед собой пол комнаты, в которой находился. Пол представлял собой идеально плоский круг из неизвестного камня, отливающего еле заметным серебристым свечением. Плиты пола были так плотно подогнаны друг к другу, что шов соединения отсутствовал. Их прямоугольная форма угадывалась только оттенком цвета и количеством блестящих искорок-звёздочек. Переливаясь и играя огнём, они создавали видимость своего движения. Казалось, они вот-вот вылетят из заточения и обретут свободу.
  Необыкновенно выглядела и стена комнаты. Высотой более пяти метров, она своей массой, как будто, нависла над Даниным. Вплотную к ней стояли семь мраморных колонн, разделяя её на семь равных частей. Пять из них украшали рельефные изображения животных. Животные расположились в определённой последовательности от самых древних времён до наших дней. Изображения были миниатюрными. Разноцветный камень, из которого они были сделаны, полностью передавал не только их внешний вид, но и природную окраску.
  На шестом участке, на всей площади, был изображён человек с широко расставленными ногами и поднятыми вверх руками. Из-под его ног, в фонтане брызг, взмывали в высоту три дельфина.
  "Тут поработал настоящий ценитель красоты камня!" - восхитился Данин, дотрагиваясь рукой до каменных фигурок.
  Удивительно! Они были тёплые и податливые, словно живые.
  "Хочешь, мы расскажем о себе всё?" - горячей волной передавалось в ладони.
  Седьмой промежуток оказался абсолютно гладкой и холодной каменной плитой.
  "Как ненаписанная страница жизни", - грустно подумал Данин и посмотрел наверх.
  Потолок комнаты представлял собой купол из прозрачного, похожего на стекло, материала.
  За ним голубое небо. На нём двигалась чёрная точка. Точка опускалась всё ниже и ниже, и вытянулась в линию. Это были крылья могучей и свободной птицы.
  "Настоящая золотая клетка", - пронеслась в голове мысль.
  За спиной Данина послышался шорох. Обернувшись, он увидел маленькую любопытную рожицу.
  Она подглядывала за ним из-за приоткрытой двери находящейся в одной из колонн.
  "Ба... а! Да это старый знакомый шалунишка с волшебной поляны".
  - А, ну-ка! - Данин громко хлопнул в ладоши в его сторону. Рожица моментально скрылась за дверью. Подойдя осторожно к двери Данин прислушался - тишина... Ему пришлось как можно медленнее открыть дверь, чтобы она не скрипнула.
  Прямо перед собой он увидел двух охранников незнакомца.
  - Здравствуйте..., - запинаясь, выдавил он из себя.
  Ответила только тишина.
  За дверью виднелся узкий проход, высотой с его рост. Он уходил вправо и влево, делая полукруг, исчезал за поворотом.
  Постояв несколько минут, переваливаясь с ноги на ногу, Данин сделал осторожный шаг в  сторону.
  Охранники стояли как вкопанные. Второй шаг тоже увенчался успехом.
  " Ещё шаг и можно бежать", - решил Данин.
  Третий шаг... На плечо Данина опустилась Тяжёлая рука, клещами сдавив мышцы. Ему пришлось замереть. Время тянулось, но стальная хватка не ослабевала. Медленно повернув голову, Данин увидел, что охранники стоят на прежнем месте. Волосы на его голове зашевелились от страха. Ноги подгибались в сразу ослабевших коленях. Расстояние до стражей порядка было более трёх метров, но один из них удерживал его своей рукой.
  "Вот это рука!" - ужаснулся Данин.               
  Охранник внезапно ослабил хватку и убрал руку под свой длинный балахон. Данин всё понял без слов и юркнул в своё убежище, не закрыв даже за собой дверь.
  "Будет нужно - сами закроют, - язвительно подумал Данин, - А бежать сейчас всё равно нет смысла. Эти длиннорукие,  где хочешь, достанут. Дороги я всё равно не знаю. Где нахожусь - тоже не знаю. Это барину не нужно географию знать -  коли, на это есть ямщики. А эти ямщики меня уж точно никуда не повезут. Ладно...! Утро вечера мудренее!"




                IV

               
  Данин стоял на опушке леса с друзьями охотниками. Плечо оттягивало заряженное ружьё. В  теле лёгкая усталость после удачной охоты. Даже такой новичок, как он, не остался без трофея.
  Охотничья братия уже пригубила "стограммовые" с устатку и возбуждённо обсуждала удачно закончившуюся вылазку на природу. Общий гвалт громких голосов и весёлого смеха прервал удивлённый возглас:
  - Смотрите!
  Прямо на охотников, снижаясь, летела большая птица. Она бесшумно парила в воздухе, широко раскинув крылья.
  - Надо же, прямо на нас идёт, - тихо произнёс один из охотников, - как будто смерти ищет.
  Данин автоматически вскинул ружьё, прицелился и выстрелил. Птица перевернулась в воздухе и, сделав небольшой круг, стала приближаться к охотникам.
  - По лапам пробил, - сделал предположение один из товарищей Фёдора. - Видно совсем ошалела, раз на нас летит.
  Данин, почти не целясь, выстрелил второй раз.
  " Хоть бы не попал", - мелькнула мысль.
  Скорость мысли быстрее полёта дроби, но остановить её она уже не могла. Птица, вздрогнув, как подбитый самолёт накренилась на одно крыло и стала по кругу спускаться к земле. Жёстко ударив лапами о полевой грунт, она пробежала несколько метров и остановилась, не складывая крылья. Вдруг птица, тяжело взмахнув крыльями, устало, оторвавшись от земли, полетела в сторону леса. Было видно, что она не сможет набрать нужную высоту. 
  Ломая сучья могучими крыльями, птица ударилась о ствол дерева и, сложившись в комок, стала падать. В самый последний момент её мощная лапа чудом схватилась за сук. Она повисла вниз головой, похожая на гигантскую летучую мышь. Охотники застыли в немом ожидании. Это был орёл.
  - Нужно подобрать, похоже, не жилец. А так - хорьки съедят, - посоветовал кто-то.
  Навстречу Данину бежали люди, но он, никого не видя, брёл в противоположенную сторону, к стоящему в стороне армейскому Уазику.
  - Я не хотел стрелять?! - услышал он свой голос.
  - Будешь плакать - больше с собой не возьмём! - кричали в ответ.
  Орёл, отцепившись, упал на землю. Он неуклюже поднялся на свои крючковатые лапы, и, поворачивая голову на сто восемьдесят градусов, пытался рассмотреть нападавших. Изловчившись, его схватили за шею и растянули за крылья в разные стороны.
  - Такой трофей - большая редкость. Нужно обязательно с ним сфотографироваться! - предложил кто-то из подбежавших.
  Птицу окружила толпа зевак. Вдруг она резко выбросила лапу вперёд и ударила в грудь стоявшего перед ней охотника. Когти, пробив толстый охотничий комбинезон, сжались в железный трёхпалый кулак. Лапа разжалась только тогда, когда по ней ударили прикладом ружья. Орла кое-как затолкали в мешок и бросили на заднее сиденье Уазика.
  Уже вечером Данин подошёл посмотреть раненую птицу. Одна из дробинок попала орлу в глаз.
  - Так вот почему ты так крутил головой, - пробормотал себе под нос Данин. - Своим единственным глазом ты пытался рассмотреть, с какой стороны подкралась опасность.
  Из клюва орла вытекала кровавая пена.
  " Всё! Пробито лёгкое. Он никогда больше не поднимется в небо", - подумал Фёдор.
  Позже погибшему орлу отрубили крылья и лапы для коллекции, а тушку выбросили в мусорную яму.
  Данин наклонился над мёртвым властелином неба. На него, не мигая, смотрел уцелевший глаз. Вдруг глаз стал приближаться, увеличиваясь в размерах. Он занял всё видимое пространство. В нём Фёдор увидел своё испуганное лицо.
  Почувствовав яркий свет, Данин открыл глаза. За куполом комнаты высоко-высоко, в голубом небе двигалась чёрная точка.
  - Похоже, задремал, - сказал он сам себе. - И всё-таки странный сон...
  Дверь в комнату так и осталась полуоткрытой, но за ней никого не было.
  "Какой я молодец!" - обрадовался Данин своей предусмотрительности.
  Он подошёл к дверному проёму и выглянул наружу. Длинноруких стражей не было. На том месте, где они стояли, находилась небольшая деревянная дверь, окованная старой резной медью, позеленевшей от времени.
  - Вот он выход! - радостно воскликнул пленник, но, опомнившись, закрыл рот рукой.
  Данин оглянулся по сторонам. Никого не было. На двери крепилось большое, кованое кольцо. Как только пальцы Данина прикоснулись к нему, дверь открылась сама, издавая мелодичный звук. Данин отшатнулся от двери и испуганно посмотрел по сторонам.
  " Если длиннорукие что-то и видят сквозь узкие щели в балахонах, то, скорее всего, ничего не слышат. Иначе они уже были бы здесь". - решил он.
  Ему хотелось рассмеяться, но он сдержался, вспомнив, чем это закончилось дальше.
  " Ну, почему человек не может смеяться тогда, когда этого желает? - с досадой подумал Данин. - Даже слёзы, и те приходится сдерживать".
  Он решительно дотронулся до кольца двери, и она мелодично распахнулась, пропуская его вперёд.
  - Ну что же , придётся отвечать на ваше настойчивое предложение! - сказал Данин и, демонстративно поклонившись, переступил порог.
  За дверью находилась небольшая комната, оборудованная под библиотеку. Помещение было плотно заставлено стеллажами с большим количеством книг и старинных фолиантов, с признаками тления. Но за ними явно кто-то ухаживал. Повреждённые места аккуратно отреставрированы умелыми руками. Особенно бросались в глаза несколько отдельно стоявших книг. Их переплёт был инкрустирован серебром и украшен затейливой резьбой. Данин подошёл поближе и снял с полки одну из них. Это была древняя Библия, имевшая несколько тысяч страниц рукописного текста.
  - Это единственный полный экземпляр, чудом сохранившийся. В тех Библиях, что дошли до наших дней, нет и половины того, что написано в ней. Недостающие части просто сожгли на Никейском Соборе, как ненужные и еретичные, - раздался за спиной Данина голос.
  Данин обернулся. У дверей библиотеки стоял незнакомец со своими телохранителями.
  - Здесь собраны сокровища знаний всех мыслителей  и философов древности, - проговорил незнакомец. - Извините, что прервал вашу рыбалку, Фёдор Арсеньевич.
  - С Вами наловишь, как же! - вырвалось у Данина.
  - Я имел в виду улов знаний! Хотя, если бы Вы, повнимательней, взглянули под воду и увидели, где находится рыба, рыбалка была бы более удачной!
  - Извините, но я забыл прихватить с собой акваланг! - съязвил Фёдор.
  - Зря Вы ехидничаете, Фёдор Арсеньевич, - спокойно проговорил незнакомец. - Когда был жив старец Схиигумен Савва, то он попросил работника повесить у себя в келье икону. За отсутствием других инструментов, работник пытался вбить молотком гвоздь в оштукатуренную кирпичную стену. Но гвозди постоянно сгибались. Тогда старец, взяв из рук работника молоток, подошёл к стене, приставил гвоздь, и мягко забил его. " Как у Вас это получилось, батюшка?" - спросил работник. " Я забил гвоздь в щель между кирпичами", - невозмутимо ответил Савва.
  - Так что всё ограничивается только человеческими возможностями, - подвел итог незнакомец.
  - Но ведь Савва мог быть более внимательным, чем работник и разглядеть трещину в кладке, - парировал Данин.
  - Савва, может, и был внимательнее работника, а вот Вы, господин Данин, совсем невнимательны. Стены, в келье оштукатуренные! - продолжил свой рассказ незнакомец. - В другой раз, когда Савва лечился в больнице, его пришли проведать прихожане. Старец попросил их принести черники. "Батюшка, где же мы возьмём черники? Ведь сейчас середина зимы?" - удивились прихожане. Савва попросил их пойти на поляну в лесу возле церкви и там нарвать ягод. Почти все подумали, что старец выживает из ума. Только одна верующая прихожанка, из уважения к старцу, решила выполнить его просьбу. Несколько человек не от веры, а от любопытства вызвались поехать с ней  вместе. Утопая в снегу, они, наконец, отыскали указанную Саввой поляну. Вся она была покрыта толстым слоем снега, из-под которого не видно было даже низкорослых кустарников. Вдруг женщина услышала голос старца: "Поищи под снегом, милая." Она разрыла снег и увидела под ним кустик черники, весь усыпанный ягодами. В больнице персонал и лежавшие в палате больные, с нескрываемым злорадством ждали возвращения прихожан. Каково же было их удивление, когда в палату к Савве внесли целый пакет отборной черники. Так что для того чтобы так видеть, не нужно быть Богом, достаточно по-настоящему в него верить, Фёдор Арсеньевич.   
  " Какой странный человек этот незнакомец, - размышлял Данин. - Кажется, он знает всё обо всём на свете. Он узнал даже, как меня зовут, хотя и не спрашивал об этом. И я не знаю, как его зовут. Может спросить?"
  - Извините, я забыл, Вам представится, - прервал его мысли незнакомец. - Прошу Вас, называйте меня Гуминос.
  - А как ваше полное имя отчество? - спросил Фёдор.
  - Вы правы! Имя без отчества теряет не только смысл, но и уважение. Имён одинаковых - тысячи. Имён с отчеством гораздо меньше. Но если к ним добавить фамилию - человек становится индивидуальной личностью, полностью отличающейся от других. А Гуминос не имя. Гуминос - должность.
  - Значит Вы здесь начальник! - обрадовано спросил Данин. - И от Вас наверняка может зависеть моё освобождение!
  - Человек настолько привык к рабству, что любая, более или менее важно выглядящая персона, для него уже полноценный начальник, - раздражённо произнёс Гуминос. - Удивительно,  как много появилось начальствующих пастухов! Но ещё удивительно то, что у каждого из них своё стадо баранов!
  - Значит для Вас человек - баран в стаде? - возмущённо спросил Данин. - А как же тогда выражение "Человек - это звучит гордо!"
  - Как раз один звук и остался. А гордость не далеко стоит от гордыни. Гордыня от упрямства. Упрямство от безумия. Гордецы - безумны! Возгордившись - даже Ангелы падают с неба!
  Данин вдруг понял, что его новый знакомый отвечает на вопрос вопросом, заставляя его совсем по- иному взглянуть на уже известные истины.
  - Тогда ответьте, хотя бы, где я нахожусь! - взмолился Фёдор.
  - Всё очень просто Вы находитесь вне времени,- улыбаясь, ответил Гуминос.
  - Это шутка?
  -Напротив, самая что ни на есть истина. Вы находитесь вне времени каждый день. Причём, заметьте, безвременье придумал человек сам.
  -Ничего не понимаю! - помотал головой Фёдор.
  - Человек сам придумал себе исчисление времени, разбив его на разные промежутки. Например, в сутках двадцать четыре часа. Так?
  - Так...
  - Начинаться они должны с ноля часов, ноля минут, ноля секунд. Заканчиваться ровно в двадцать четыре часа, ноль минут, ноль секунд. Потом начинаются новые сутки, опять же с ноля часов. Но это место уже занято двадцатью четырьмя часами. Так какое на самом деле время? А Вы говорите шутка. Человечество, не задумываясь, стёрло грань между двадцатью четырьмя часами и абсолютным нолём. Эта грань находится вне вашего времени, дорогой Фёдор Арсеньевич. На самом деле времени не существует.
  Данин застыл в немом оцепенении. Мозг отказывался воспринимать новую информацию. Немного справившись с волнением, Фёдор осторожно спросил:
  - Я здесь пленник?
  - Нет, - ответил Гуминос. - Вы вынужденный гость и свободны в своём передвижении. Каждый человек может делать то, что он хочет, но и каждый человек должен задуматься над тем, что он делает. Только не забудьте выходить именно в ту дверь, в которую входите. Вы задавали себе вопрос: " Почему именно с Вами это случилось?" Найдите ответ в себе и своём прошлом. А, впрочем, это карма или как говорят у вас - судьба. Советую Вам не принимать скоропалительных решений. Не всё так плохо, как Вы думаете. Вы ещё скажете спасибо судьбе, что оказались здесь. Поверьте!
   Фёдору не хотелось больше оставаться рядом с Гуминосом. Слишком много информации за один день. Слишком много таинственного и непонятного. Он, не оглядываясь, прошёл мимо немых охранников, позабыв вежливо сказать до свидания. Почему-то ему казалось, что они сочувствовали и жалели его.



               
                V


      Выйдя из библиотеки, Данин остался один в пустом коридоре.
   - Ну, раз я свободен в передвижении...!               
     Фёдор оглянулся назад. Узкий проход, делая изгиб, терялся из вида. Впереди тот же тоннель.
   - Куда теперь? Вперёд! Только вперёд! - громко скомандовал он себе.
   Решительно сделав первый шаг, Данин уходил в неизвестность. Сначала медленно, потом быстрее, ещё быстрее, наконец, резко оттолкнувшись, он побежал.
   Где-то в глубине души, Фёдор чувствовал стыд за свой поступок, но стыд отгоняла мысль вот-вот сейчас, в глаза брызнет солнечный свет. А там...!
   На его пути мелькали углубления в нишах стен, разноцветные каменные кладки, но коридор всё не кончался. Вот первая полуоткрытая дверь. Не раздумывая, Фёдор проскочил в неё. Но что это...? Он оказался в своей гостевой комнате, где изучил каждый сантиметр стен. Отдышавшись, Фёдор решил зайти в библиотеку-хранилище.
   "Всё-таки умный собеседник всегда лучше глупого поступка", - решил он.
   Но библиотека была пуста.
   "Придётся пройти весь путь по коридору ещё раз. Должен же быть отсюда хоть какой-то выход?" - размышлял Фёдор.
   Не успел он сделать несколько шагов, как в углублённой нише стены увидел ещё одну дверь.
   - Как же я тебя раньше не заметил! - воскликнул Данин. - Ах, ты моя красавица!
   Он схватил за ручку двери и потянул на себя. Закрыто?! Ещё один сильный рывок  и ещё. Дверь не поддавалась.
   -Эх ты...! - обиженно воскликнул Данин и силой ударил по ней ладонью руки.
   Дверь с лёгкостью открылась.
   - Да, Фёдор, по-моему, ты потихоньку сходишь с ума, - сказал сам себе Данин.
   В грудь ему ударила волна тёплого воздуха. От яркого света Данин с удовольствием зажмурил глаза. Он никогда ещё не видел такого пылающего Солнца.
   Вот она свобода...! - закричал Фёдор.
   Глаза постепенно привыкли к свету, но Данина не оставляло беспокойство какой-то неестественности во всём. Оглядевшись, Фёдор понял, что стоит на небольшом плато, со всех сторон обрамлённом острыми шипами скал. К ним поднимался ровный строй могучих кедров. Посередине протекала быстрая и шумная река. Она бежала почти у самых ног Данина, обдавая его мелкими прохладными брызгами.
   Берега и дно реки были каменистыми, без единого признака какой-либо растительности. Данин присел и зачерпнул рукой воду. Прозрачная влага, тёкшая по ладони, сама предлагала сделать глоток. Фёдор поднёс её к губам. Вода обожгла ему горло ледяным холодом. Данин опустил руку в воду и, чувствуя, как немеют пальцы, быстро схватил небольшой плоский камешек. Размахнувшись, он бросил его в середину потока. Течение подхватило камень и несколько метров не давало ему упасть на дно.
   - Ух, какая ты сильная! Может, донесёшь меня до дома...! - крикнул Фёдор.
   Ему ответило эхо: "Дома..., дома, дома... а!"
   Данин поднял голову вверх. На небе не было ни единой тучки. В серебристо-голубой вышине всё также двигалась чёрная точка.
   - А вот и герой моих снов, - произнёс Данин и уже громко крикнул, размахивая рукой.  - Эй...! Привет...!
   Сердце охватило какое-то детское озорство. Фёдор зашагал вдоль реки, прыгая с камня на камень. Ему показалось, что он стал маленьким озорным мальчиком. Сердце прыгало в груди от ощущения радости и свободы. Чем дальше он продвигался, тем отчётливее доносился шум   падающей воды. Данин видел, как река постепенно сужалась, наращивая скорость водного потока.
   Впереди её перекрывали два огромных мраморных валуна. Вода с шумом ударялась о них и,  поднявшись волною, перекатываясь, падала куда-то в низ. Данин забрался на один из валунов и, осторожно, чтобы не сорваться, посмотрел на падающий поток.
   - Боже мой! - воскликнул он.
   Водопад, огромной, серебристо-белой массой с грохотом срывался с высокой скалы. Падающего потока было не видно. Он растворялся в сгустках облаков.
   "Так вот почему здесь такой цвет неба и слепящее Солнце", - догадался Данин: "Я нахожусь в высокогорье. Нет! Выше гор!"
   Фёдор поднял руки и закричал:
   - А...а! Я властелин гор...! Слышите...?!
   Эхо ответило: "Гор...!Гор...!Гор...!Те...!Те...!Те...!
   Данин развернулся и быстро зашагал в обратном направлении. Вот уже и знакомая дверь, из которой выходил. Ему вспомнились слова Гуминоса: " Входите только в ту дверь, из которой выходите".
   - Ну что ж, учтём слова мудрого человека, - поучая сам себя, делая умное лицо, многозначительно произнёс Фёдор. - А, впрочем, где наша не пропадала! Понадеемся, на русский "авось". Хотя нет, лучше изучить дорогу к отступлению. Кутузов тоже отступал, но войну выиграл. Будем брать пример с великих людей. Фёдор внимательно рассмотрел дверь. Дверной проём был вытесан прямо в скале, а дверь искусно подвешена на небольшие петли. На деревянной основе двери была вырезана фигурка девушки.
   " Если в это волшебное царство есть вход, значит должен быть и выход", - решил Данин и упрямо зашагал в неизвестность, всё дальше и дальше удаляясь от дверного прохода.
   Река постепенно расширялась. Течение её становилось медленным и тягучим. По берегам росла высокая мягкая трава, а в небольших заводях спокойно колыхались на воде кувшинки.
   " Ни дать ни взять - Божья благодать",- мелькнуло в голове  Данина.
   Фёдор потрогал воду рукой. Она была тёплой и, как живая, отдавала руке свою нежность.    
   Мысли Данина спутались: " Ничего не пойму", - размышлял он: " Если ключи бьют выше, создавая водный поток, почему тогда чем выше я приближаюсь к истоку, вода теплеет. Должно быть всё наоборот".
   Вдруг порыв тёплого ветра донёс до него весёлый звонкий смех. Данин подошёл поближе, но с этой стороны берега, разглядеть смеющегося, мешал большой круглый валун. Обогнув его, Данин лёг и по-пластунски пополз среди высокой травы. Смех слышался совсем рядом.  Фёдор осторожно приподнял голову.
   На высоком, противоположенном берегу сидела миниатюрная девушка в белой прозрачной тунике, накинутой на плечи. Она опустила ноги в воду и, смеясь, болтала ими, поднимая фонтаны брызг. Одежда её была настолько прозрачной, что сквозь неё откровенно проглядывала обнажённая фигура.
   " Странная одежда? Не этим ли покрывалом накрывали меня?" - мысленно спросил себя Фёдор.
   Девушка встала и, смеясь, бросила в кого-то мелким камушком. Формы её были настолько совершенны, а движения грациозны, что для Фёдора перестал существовать весь окружающий мир. Он восхищённо смотрел только на неё.
   - Богиня! - прошептал Фёдор и приподнялся на локтях, чтобы рассмотреть, отчего она так смеётся.
   В воде барахтались несколько уже знакомых ему маленьких человечков. Они ныряли с берега в воду, плавали наперегонки и просто кувыркались возле берега, явно стараясь понравиться девушке. Но нахальнее всех, себя вёл маленький проказник. Он плавал перед ней туда и обратно, демонстрируя всё своё мастерство. Когда он выплёвывал струйки воды изо рта, девушка смеялась и хлопала в ладоши.
   " И этот туда же", - ревниво отреагировал Фёдор.
   Проказник всё дальше и дальше стал отплывать от берега. Один миг и он попал в небольшой водоворот, который выбросил его на самую середину реки. Течение подхватило маленькое тельце и как камушек, который бросил Данин, потянуло его дальше. Некоторое время малыш пытался бороться со стихией, но река, наращивая силу, не хотела отпускать свою жертву.
   Данин видел, как взволнованно вскинула руки девушка, но, опустив их, застыла в испуганной растерянности.
   " Там дальше водопад! - с ужасом подумал Фёдор.
   Не раздумывая, он рывком оторвал своё тело от земли и, разбежавшись, прыгнул в воду. Делая мощные гребки, Данин пытался догнать малыша вдоль берега, но течение было быстрее его. Тогда Фёдор выплыл на самою середину реки и, устремился за еле державшимся на плаву проказником. Теперь течение помогало ему. Но с каждым взмахом рук он чувствовал, что силы покидают его, а вода начинает обжигать тело ледяным холодом.
   "Только бы не свело ноги, только бы не свело", - мелькала в голове назойливая мысль.
   Впереди показались валуны и ревущий возле них поток. Сделав последнее усилие, Фёдор догнал малыша, схватил рукой поперёк тельца и поднял его над водой. Плыть с одной рукой стало ещё тяжелее. Данин почувствовал, что река затягивает его обратно. Он размахнулся и с силой бросил малыша в сторону берега. Маленькое тельце юзом прокатилось по береговой гальке и неподвижно застыло. Собрав последние силы, Фёдор выбрался на берег. Его шатало из стороны в сторону. К ногам, как будто, подвесили пудовые гири. Он медленно добрёл до малыша и рухнул на землю. Проказник уже сидел и непонимающе смотрел по сторонам. Как в тумане Фёдор видел, что подбежала девушка, взяла на руки малыша и как ребёнка прижала его к щеке.
   " Эх, как бы я хотел быть на его месте", - мелькнула в голове озорная мысль.
   Фёдор чувствовал, что всё его тело объято ледяным холодом. Глаза слипались, и больше всего на свете хотелось спать.
   " Ладно, теперь без меня разберутся", - это была последняя усталая мысль, что пришла к нему в голову.




                VI
 


    Данин проснулся от горячего тепла во всём теле и чьей-то руки на голове.
    " Она, это, конечно, она! Она накрыла меня своей согревающей накидкой. Но тогда какая сейчас на ней одежда?"- неторопливо размышлял Фёдор.
    Он открыл глаза и увидел прямо перед собой высокую девичью грудь. Инстинктивно зажмурившись, Фёдор чувствовал, как огнём стало заливать лицо.
    - Вставайте! Вас зовёт отец, - услышал он нежный голос.
    - Может, Вы сначала оденетесь, - предложил он, не открывая глаз.
    " Боже мой, какую я говорю глупость, ведь всё равно разница небольшая, что одета, что нет!" - раздражённо подумал Фёдор.
    Он поднялся с земли и посмотрел на девушку.
    " Какой вызывающий изгиб бедра", - ударила в голову мысль.
    Девушка сняла с него свою тунику и грациозно накинула её на плечи, обернув более длинный конец вокруг красивой шеи.
    - Смените одежду, Фёдор Арсеньевич, ваша пришла в негодность.
    Она протянула нему светло-синий плащ и красные сапоги. Фёдор стоял в нерешительности, а девушка, не отворачиваясь, смотрела на него.
    - Не могли бы Вы отвернуться? - попросил Фёдор.
    - Зачем?
    - У нас так принято.
    - Вы меня стесняетесь?
    - А Вы как думаете? - раздражённо заметил Фёдор.
    - Я всегда думала, что стесняться нужно дурных поступков. Разве я Вам не нравлюсь?
    Она озорно рассмеялась и повернулась к нему спиной.
    Никогда ещё Фёдор не переодевался с такой скоростью. Одежда трещала по швам, пуговицы разлетались в разные стороны, а любимые старые кроссовки, пролетев в воздухе метров десять, с всплеском упали в реку и поплыли по течению, как потерпевшие бедствие маленькие кораблики.
    Одежда сидела на Данине, как влитая. Даже сапоги оказались по размеру.
    " Значит мой размер,- мелькнула в голове мысль,- только она наверняка не знает, что я не прощаю насмешек над собой".
    - Ну, где ваш отец! - уже вслух произнёс он.
    - Не сердитесь, пойдемте, я Вас провожу, - взглянув ему в глаза, она протянула ему руку.
    " Какие красивые у неё глаза! Я утону в них, как в бездонном омуте. Всё, вляпался! Надо же влюбиться, да ещё в каком-то безвременье", - подумал Фёдор.
    Девушка всё прочитала на его лице, покраснела и отвернулась.
    Они шли по тропинке друг за другом. Их разделяло только расстояние двух вытянутых рук, скреплённых вместе нежными прикосновениями. Данину хотелось бессовестно рассмотреть её со спины, но он старался отгонять эти мысли и отвернувшись в сторону, шёл за ней, как ребёнок, спотыкаясь о камни и боясь наступить ей на ноги. Они вернулись той же дорогой, которой пошёл Фёдор. Гуминос ждал их в библиотеке, перебирая какие-то бумаги за невысоким столом.
    - Здравствуйте, Фёдор Арсеньевич!
    - Здравствуйте.
    - Я хочу поблагодарить Вас за спасённую жизнь маленького Ая.
    - Ая? А кто это такой?
    - Это тот маленький озорник, которого Вы вытащили из реки. Знаете, что самое интересное? Чаще всего, только недодумывая, человек способен на благородные поступки, потому что в этот момент решения принимает его душа, а не мозг. Ну да ладно. Вы, наверное, уже познакомились с моей дочерью?
    - О! Ещё как! -  произнёс Данин.
   - Эолла, приведи, пожалуйста, Ая. Да, вот ещё что! Скажи ему, что я в последний раз прощаю его шалости,- строго сказал Гуминос.- Кстати, своим нарядом ты смущаешь молодого человека.
   Эолла опустила в низ глаза и тихонько выскочила за дверь.
    - Вот ещё, что я Вам хочу сказать, Фёдор Арсеньевич. Вы единственный мужчина в её жизни, с кем она так близко общалась. А что до стеснения, то человек должен стесняется не своей или чужой наготы, а своих или чужых похотливых мыслей и намерений.
    - Какое странное Вы дали имя дочери - Эолла?- смущаясь, поинтересовался Фёдор.
    - Это только родители думают, что они дают имена своим детям. Душа, не рожденного ребёнка, уже знает его имя. До определённого времени душа находится рядом с беременной матерью. И в тот момент, когда женщина ощущает первый толчок внутри себя, душа входит в божье создание. В тот момент женщина ощущает кусочек счастья внутри себя самой. А Эолла - имя богини ветров. Моя дочка, действительно, чем-то напоминает ветерок.
    - Вы знаете, я Вам почему-то верю, - восхищённо обмолвился Фёдор.
    - А Вы знаете, Фёдор Арсеньевич, - перевёл разговор на другую тему Гуминос, - что всё внутреннее убранство этого дворца: подземные галереи, хрустальные полы, крыша купола, библиотека, комната истории жизни на земле - всё это сделано руками маленького Ая и его товарищей. Так что даже маленькими руками можно творить большие чудеса.
    Дверь отворилась и на пороге появилась Эолла.
    - Прошу Вас, сударь! - торжественно произнесла она и грациозно взмахнула рукой.
    В дверь вошёл Ай. Он шёл важной поступью, задрав курносый нос вверх. Лицо его было покарябано речной галькой, а на лбу выступала большая шишка.               
    От этого представления Фёдор чуть было не рассмеялся, но сдержался, стараясь не огорчить малыша.
    На вытянутых руках, Ай нёс бархатную подушечку, на которой лежала небольшая коробочка.
    - Выход Цезаря в сенат,- пошутил Гуминос.
    Вдруг малыш споткнулся и растянулся на полу.
    - Ай!- удивлённо воскликнул шалун.
    Подушечка выпала из его рук. Коробочка, ударившись об пол, раскрылась, и к самым ногам Данина подкатилось блестящее кольцо.
    - Дети, которые пытаются выглядеть, как взрослые, становятся смешными, от чего ещё больше похожи на детей, - нравоучительно сказал Гуминос.
    Ай, поднялся с пола, обиженно утёр нос рукой и, подняв кольцо, протянул его Фёдору. Данин стоял в нерешительности, глядя сверху вниз, на маленького человечка.
    - Берите, Данин, берите, - взволнованно попросили Эолла, - Он сделал его специально для Вас, в благодарность за своё спасение.
    Данин встал на колено и взял из рук Ая колечко. Оно переливалось тысячами маленьких искорок.
    - Ай, сделал его из кристаллизованной утренней росы. В нём находится вся энергия восходящего Солнца. Это кольцо будет помогать вам в трудную минуту, - Эолла на минуту задумалась. - Оно лечит даже глубокие раны.
    - В том числе и сердечные, - саркастически добавил Гуминос.
    Лицо Эоллы залил яркий румянец. Фёдор надел кольцо на безымянный палец правой руки. Сомнений не было - это был его размер.
    - Спасибо,- сказал он Аю,- извини, что пришлось подбросить тебя, иначе мы погибли бы вдвоём.
    Ай, проворно забрался Фёдору на колено, чмокнул в щёку, спрыгнул на пол и быстро убежал. Данин слышал, как постепенно затихает топот его маленьких ног.
    Воцарилась молчаливая тишина.
    - Папа, можно я покажу Фёдору Арсеньевичу наш замок? - разрядила обстановку Эолла
    - Идите чего уж там, - обречённо махнул рукой Гуминос.
    Эолла взяла Данина за руку.
    - Пойдёмте? - умоляюще глядя на Фёдора, попросила Эолла.
    - Идём, - ответил он, осознавая, что больше никогда и ни в чём не сможет ей отказать.




                VII


      Они шли рядом, держась за руки. Фёдору было приятно ощущать в своей руке тёплую ладошку Эоллы.
    "Неужели она та, которую он искал столько лет", - думал Данин, - "Нет, он не достоин даже её мизинца, не достоин слезинки из её прекрасных глаз. Пусть только хоть кто-нибудь попробует причинить ей боль - я убью его, я как дикий зверь разорву его на маленькие кусочки. Я..."
    - Не нужно так думать, Фёдор Арсеньевич,- тихо произнесла Эолла. - Вот моя комната.
    -Но...! Я раньше проходил по этому коридору...?! Здесь ведь не было двери! - удивился Фёдор.
    - Человек иногда не видит того, что находится перед самым его носом. А ещё чаще он бьётся лбом в закрытую дверь. Но если очень сильно захотеть, двери откроются перед ним сами, все пятьдесят - так говорил мой отец, а он всегда говорит правду, - с твёрдой уверенностью сказала Эолла.
    - А почему пятьдесят? - удивлённо спросил Данин.
    - Потому, что, человек, в своей жизни, должен найти пятьдесят ключей от пятидесяти сокровенных дверей. Открыв их все, он перестаёт быть человеком, - ответила Эолла.
    - А кем же он становится?
    - Не знаю, может быть Ангелом, - пожала плечами Эолла. - А, знаешь, отец рассказывал, что ещё до Иисуса Христа жил царь Иудеи - Соломон. В то время люди, просили у Бога, кто здоровья, кто любви, кто богатства. А Соломон был хитёр и попросил у Бога только одного - разума. И Бог услышал его молитву. Так вот, не было тогда на земле человека умнее и рассудительнее его. Соломоновы притчи дошли до наших дней. Говорят, что у царя были ключи от сорока восьми дверей, но даже он не смог открыть сорок девятую, не говоря уже о самой последней - пятидесятой.
    Эолла открыла свою дверь. Не успела она переступить порог, с десяток маленьких птичек вихрем ворвались через открытые окна в комнату и закружились, щебеча вокруг девушки.
   - Первая дверь,- шутливо произнёс Данин, переступая порог комнаты.
    - Что ты, - укоризненно произнесла девушка, - отец говорит, что первую дверь человек открывает, когда рождается.
    - Будем считать, что я родился заново! О...! В твоей комнате есть окна! - неосторожно воскликнул Данин и взмахнул рукой.
    Птички мигом вылетели на свободу.
    - Ну вот, - вздохнула Эолла, - испугал моих друзей.
    Прямо перед собой Фёдор увидел висевший на стене портрет молодого мужчины. Кого-то он напоминал ему, но кого? Фёдор с минуту вглядывался в портрет.
    - Да это же я! - воскликнул он. - Когда ты успела его написать?
    - Точно не помню, но тебя здесь ещё не было.
    - Как же ты могла написать мой портрет, не зная, как я выгляжу.
    - Очень просто. Как-то я спросила у отца: "Кто будет мой суженный?" А он ответил: "Кого нарисуешь тот и будет". Я подумала, что он шутит, но портрет написала. Немножко подождала, и ты пришёл.
    - Так уж и пришёл? Привели! - поправил Фёдор.
    - Всё равно. Случайностей не бывает. Отец говорит, что все случайности - закономерны.
    - Хорошо, хорошо, а где ты научилась так хорошо рисовать?
    - Меня учил маленький Ай. Он и краски научил разводить и кисти мне сделал, а холсты сам соткал.
    - Что-то нос у меня на портрете больно большой. Придётся укоротить, пошутил Фёдор.      
    - А ты и так не нарисуешь.
    - Как же, я у гения не учился, - вспылил Фёдор.
    Они оба замолчали. Эолла повернулась к нему спиной и с притворным интересом рассматривала, что происходит за окном.
    "Надо же совсем шуток не понимает. А впрочем, и сам хорош", - корил себя Фёдор.
    Воспользовавшись тем, что Эолла отвернулась, Данин с нескрываемым интересом рассматривал стены комнаты. Практически не оставляя между собой просвета, стены украшали множество рисунков, всевозможных набросков, пейзажей и картин, изображающих улицы разных стран. Здесь были Лондон, Париж, Московский кремль, египетские пирамиды, американская статуя "Свободы", развалины древних городов, снежные вершины Гималайских гор и морские побережья, берёзовые рощи и тропические леса - всё передано с удивительной точностью.
    - Я тебе завидую, - дружелюбно сказал Фёдор, - Побывать во всех этих местах.
    - А я там никогда не была,- отозвалась Эолла, не поворачиваясь к нему.
    - Как же так? - удивился Фёдор.
    - Я видела всё зто в кабинете отца через "Зеркало Мира", - сдержанно ответила Эолла.
    - Это ты, наверное телевизор так называешь?, - саркастически заметил Данин.
    - А вот и нет! Не нужно думать, что ты умнее всех. Через "Зеркало Мира" можно увидеть не только другие страны, но и другие миры, - нервно ответила Эолла.
    - Тогда это телескоп! – стал, заводится Фёдор.
    - Глупости! - резко ответила девушка.
    - Так, так...! Слыша недовольный голос своей дочери, понимаю, что вы уже успели поссориться, - раздался за спиной Фёдора голос.
    Данин обернулся. На пороге комнаты стоял Гуминос и дружелюбно улыбался.
    - Пойдёмте со мной, Фёдор Арсеньевич. Я хочу показать Вам то, что Вы больше нигде не увидите. Кстати, Эолла, если хочешь, можешь пойти, вместе, с нами.
    Девушка с минуту колебалась, потом нежно взяла Фёдора под локоть, успев, однако шепнуть: "Сейчас сам всё увидишь, Фома неверующий!"
    - Вот это уже лучше,- облегченно вздохнул Гуминос.- Почему-то легче даётся примирение со злейшим врагом, чем с близким человеком. Даже Иисус Христос говорил: "Самым злейшим врагом па пути человека к Богу становятся его родные и близкие".




                VIII


        Напротив комнаты Эоллы, в углублённой нише стены, находилась ещё одна дверь. У Данина от любопытства и нетерпения посмотреть, что находится за ней, учащённо забилось сердце. Как только они приблизились к ней, дверь открылась сама.
    "Действительно, если очень захотеть двери открываются сами", - вспомнил разговор с Эоллой Данин.
    Они вошли в небольшую круглую комнату. Пол был такой же искрящийся, как в комнате, в которой остановился Данин, а вот потолок представлял собой плоский, отполированный до зеркального блеска круг. Лучи света, проникая сквозь его прозрачность, освещали пол и, отражаясь от него, тысячами лучами поднимались обратно вверх. Наверху, отражаясь от зеркальной поверхности потолка, лучи многократно преломлялись, рассеиваясь по всей комнате, образуя один общий фантастический свет.
    В комнате был большое количество окон. Данин никак не мог их сосчитать из-за ещё более яркого света, проникающёго через них и слепящего глаза.
    - Можешь не считать,- шепнула Эолла,- их ровно пятьдесят.
    - Это кабинет твоего отца? - тихо спросил Фёдор.
    Эолла молча, кивнула головой.
    Глаза Данина слезились от искрящегося света. Здесь можно было находиться, только покорно склонив голову вниз.
    - Любой путь ученика начинается с вынужденного поклона учителю,- услышал голос Гуминоса Данин.
    Фёдор еле разглядел его. Гуминос сидел посередине кабинета в небольшом кресле из ярко-малинового камня. Его окружала серебристая дымка. Эолла, лучше Фёдора, знавшая расположение комнаты, подвела его, полуслепого, к отцу.
    Перед Гуминосом находился невысокий овальный столик на витых дубовых ножках. Столешница представляла собой один плоский, светло-синий прозрачный камень с двумя большими светящимися в нём звёздами, на которые Гуминос положил ладони своих рук. Эолла прижалась к плечу Данину, до боли сдавив ему руку. Свет в комнате постепенно стал гаснуть, пока не воцарилась полная темнота. Данину казалось, что неведомая сила закружила их в вихре, оторвав от пола. Вдруг вверху вспыхнула маленькая голубая звёздочка. Она приближалась, увеличиваясь в размерах. Звёздочка превращалась в красивую голубую планету.
    - Узнаёте, Фёдор Арсеньевич, - услышал рядом с собой голос Гуминоса Данин.
    - Да! Это наша Земля!
    - Красивая, не правда ли?
    - Очень красивая! Я её такой ещё никогда не видел! - восхищённо ответил Фёдор.
    - Тем более жаль уничтожать такую красоту.
    - Кто же собирается её уничтожить? - взволнованно спросил Фёдор.
    - Кто...?! Сообщество под названием "Человеческая цивилизация". Правда слово цивилизация ему мало подходит. Сейчас Вы увидите нашу голубую красавицу уже в другом измерении.
    Голубой цвет планеты стал постепенно исчезать. Теперь Земля стала похожей на большой шар, окутанный грязно-серой дымкой. Со всех сторон к шару стремились тысячи искрящихся нитей, но они вязли в серой пелене, не достигая поверхности Земли.
    - Эта серая пелена - продукт жизнедеятельности Гомосапиенса, то есть человека разумного, - начал свой урок Гуминос. - Это не только его действия и поступки, но и мысли. Самое сложное для человека - это контролировать свои мысли. Поступки легче подчиняются воле. Именно созданные человеческим мозгом страшные мыслеформы, обитающие в низших слоях астрала, душат её развитие, являясь наружными язвами планеты. Всё, что существует, создаётся сначала в мыслях, а потом проявляется в физической форме. Человек неосторожно подумал, а это уже существует. Но многие люди просто не знают об этом. Монстр создаёт супермонстра, капля грязи разливается в зловонное болото, герой становится Георгием Победоносцем, капля чистой воды превращается в утоляющий жажду родник.
    - Получается, что грязными мыслями мы уничтожаем самих себя? - спроси Данин.
    - Совершенно верно, Фёдор Арсеньевич, - спокойно ответил Гуминос. - Человек стал развиваться в существо, использующее свой мозг для более комфортного проживания своего тела, совсем забывая о духовном развитии. А Земля, как организм тяжело болеет от человеческой грязи. Ей не хватает энергии космического света, света чистоты космического разума, вихря центра мироздания. Сила света увеличивается с каждым мигом, для того чтобы пробить, развеять, сжечь чуждую ему серую пелену человеческих деяний. Навстречу этой энергии стремиться чистая энергия Духа Планеты. Резонанс между ними увеличивается с каждым мигом. Неизбежен взрыв от стремящихся друг к другу энергий если...  Если вы сами не поможете себе. Но для этого нужно полностью изменить образ жизни, которым живет человек. Его сегодняшняя жизнедеятельность тормозит процесс развития вселенной, что противоречит Божественному Закону Мироздания. Человечество не только опаздывает в своём развитии, но и встало на путь самоуничтожения. Планета готовит себе более тонкую оболочку, на которой не сможет существовать белковая оболочка Души. Земля изменится, даже если мы этого не желаем. Всё, что не подчинится Закону Мироздания, будет уничтожено! У Бога адвокатов нет! Точно в таком же состоянии наша Земля была более двух тысяч лет назад. Но тогда Дух Христа, возносясь, пробил, огромную дыру в сером мраке и на планету хлынула спасительная очищающая энергия. Но Христос не может приходить на Землю каждое столетие и своей смертью замаливать грехи людей.
    Гуминос замолчал. Данин слышал рядом с собой тревожное дыхание Эоллы. Ему совсем не хотелось разговаривать. Он печально смотрел на уменьшающуюся в размерах Землю, которая вновь стала голубой, потом превратилась в маленькую светящуюся звёздочку и, наконец, исчезла в бездонном пространстве космоса. В кабинете Гуминоса опять вспыхнул серебристый свет. Фёдор посмотрел на своего учителя. Возле него стояли два его молчаливых спутника.
    - Фёдор Арсеньевич, я вынужден Вас покинуть из-за неотложных дел.
    - Скажите, а мне можно воспользоваться вашей библиотекой? - спросил Данин.
    - Конечно! Знания для того и существуют, чтобы они были востребованы.
    Гуминос поклонился и вышел вместе со своими охранниками.


 



                IX


   
    Данин не знал, сколько дней он провёл в гостях. Время остановилось для него в стенах высокогорного замка. Большую часть дня Фёдор проводил в библиотеке, штудируя тома философов. Гуминоса он почти не видел, а вот Эолла всегда находилась рядом с ним. Стараясь ему не мешать, она расставляла книги и о чём-то тихо вздыхала. Иногда к ней забегал Ай и они, уединившись в дальнем углу библиотеки, тихо перешёптывались. Эолла всегда чувствовала, когда Фёдор уставал, тогда она тихонько подходила к нему со спины и клала руки на его плечи. Данин вставал, и они шли гулять к реке. Эолла, смеясь, рассказывала о новых шалостях Ая. Данин слушал и многозначительно молчал. На душе было тепло и тихо. Маленькое счастье легло на сердце. Они садились на обрыве реки, на то самое место, где Фёдор впервые увидел её, и мечтательно смотрели в небо.
    - Скажи, а что за птица постоянно кружит  высоко в небе?- спросил Эоллу Фёдор.
    - Это наш орёл. Одна из дробинок охотников попала к нему в глаз, а другая пробила лёгкое, но его вылечил отец. Теперь у него всего один глаз, но он всё равно хорошо видит. Однажды, когда я была совсем маленькая и играла возле реки, сюда, непонятно как, залетел чёрный коршун. Он набросился на меня с распущенными когтями. Орёл увидел это и камнем упал на коршуна, схватил его лапами и поднялся высоко в небо. С тех пор я коршуна больше не видела, а орёл стал охранять нас с воздуха. От когтей у меня остался шрам на груди. Хочешь посмотреть?
    - Нет, нет, не надо! - смущённо взмолился Фёдор.
    Несколько минут они сидели, молча, не зная, как побороть неловкость. Вдруг Эолла запела:
    "Не пройдёт печаль,
    И на крыльях чёрной ночи,
    Унесёт меня во сне.
    Нет уж сил печаль мне сбросить.
    Лунный свет горит в моём окне.

    Не пройдёт печаль,
    Серый день, как серый призрак,
    Не пробьётся Солнца луч,
    В мир сквозь замкнутую призму
    Через пелену ненастных туч.
   
    Не пройдёт печаль,
    Как ушла любовь, а радость,
    Постучав дождём в окно,
    Каплей на стекле осталась.
    Предо мной чернеет жизни дно".

    Данин слушал красивый и нежный голос девушки и, постепенно, её грусть передалась ему.
    " Наверное, мужчинам всегда трудно понять женщин", - подумал он.
    - Скажите, Данин, а Вы верите в любовь с первого взгляда? - оборвав свою песню, спросила Эолла
    - Нет.
    - Почему? - удивилась она.
    - Потому, что это не любовь, ведь с первого взгляда не знаешь внутренний мир того, к кому питаешь чувства.
    - Но ведь бывают, же исключения - заволновалась Эолла
    Данин хотел сказать, что она и есть для него исключение, но девушка резко встала и, выгнув спину, подняла руки вверх.
    - Солнышко! Согрей нас своими лучами и растопи его ледяное сердце.
    Накидка сползла к её ногам, и белокурые вьющиеся волосы рассыпались по её плечам, оставляя открытым взору завораживающий изгиб бёдер.
    "Боже, как же она прекрасна!" - взмолился Фёдор: "Её, наверное, выточил из камня Бог любви и вдохнул в неё душу".
    - Какой же Вы глупенький, Данин!- засмеялась Эолла и, разбежавшись, нырнула в воду. Маленький всплеск, и она исчезла под водной гладью. Казалось, что вода не оказала никакого сопротивления её грациозному телу.
    Как вечность прошла целая минута.
    "Да...! От скромности я не умру", - подумал Данин: "А вот утонуть кто-то от моей скромности может".
    Фёдор, волнуясь, стащил с себя сапоги. Потом он рывком скинул плащ, разбежался, и голый, как Антей, уставший держать небо, поскользнувшись, рухнул воду.
    Фёдор метался из стороны в стороны по реке, но Эолла не появлялась. Устав, он остановился на одном месте, держась на воде плавными гребками.
    "Такого не может быть. Просто не может быть?!" - мелькало в голове.
    Данин не слышал, как сзади него бесшумно вынырнула Эолла и, надавив руками на его плечи, с головой окунуло его в воду.
    "Вот плутовка!" - облегчённо подумал Фёдор: "Ну, я тебе покажу!"
    Сделав мощный гребок руками вверх, он вынырнул из воды и осмотрелся вокруг. Девушки нигде не было.
    "Ах, так! Ладно!"
    Фёдор подплыл к берегу и повернулся к нему спиной, оставаясь по плечи в воде.
    -  Теперь ты появишься только передо мной! - озорно крикнул он в сторону реки.
    Один миг, и водная гладь раздвинулась перед Фёдором. Девушка плавно вынырнула из воды и обняла его за шею.
    - Попался!
    - Это кто кого поймал! - весело проговорил Данин, поддерживая её за талию и прижимая к себе.
    Их взгляды встретились.
    - Ты знаешь...? - хотел ещё что-то сказать Фёдор.
    - Знаю, - тихо ответила Эолла и приложила палец к его губам.
    Фёдор обхватил обеими руками её мокрую голову с прилипшими к щёкам волосами и прижал к своей груди.
    Ещё мгновенье и их губы встретились.
    С неба камнем упала огромная птица. Приземлившись на невысоком обрыве реки, она раскинула в стороны мощные крылья, замерла, повернула голову в сторону и закрыла свой единственный глаз, охраняя чужую тайну.