Платиновая мечта

- Это было его мечтой, смыслом жизни, если хотите. Он откладывал все гонорары, экономил буквально на всем, только чтобы приблизиться к ней. Целых двадцать лет – согласитесь, немалый срок! – Федор отхлебнул вина и посмотрел на собеседниц.
- Ну, он мог бы потратить эти деньги с большей пользой. Какая-то железка – смысл жизни? По меньшей мере, глупо, – сказала Инна.
- А как же волшебное звучание? Ты только представь, как она звучала!
 В прошлом Федор и сам был музыкантом, даже подумывал о поступлении в консерваторию, но в итоге выбрал более приземленный путь. Вкуса к музыке он не утратил, а иногда даже жалел, что не связал с ней свою жизнь.
- И толку от такого звучания? Всей семьей жить в коммунальной квартире и копить на непонятную вещицу, ценность которой важна лишь ему одному. По-моему, очень эгоистично. Интересно, его жена обрадовалась покупке? – поинтересовалась Юлия, контролировавшая своего мужа настолько, что тот шагу не мог ступить, не спросив у жены.
- Вот об этом история умалчивает. Может, она тоже занималась музыкой, поэтому ей были понятны его чувства, а возможно, просто его уважала, преклонялась перед талантом. Даже если жена была против, факт остается фактом - он потратил деньги не на улучшение жилищных условий.
- Говоришь, они жили с матерью жены? Вот не поверю, что теща не возмутилась! – Инна, мать подрастающих дочерей, посмотрела на Юлию, ища поддержки.
- Я же говорю, что  не в курсе, что об этом думали его близкие.  Знаю только, что они делили комнату в коммуналке: он, жена, теща и двое детей.
- В таком случае, ему и вовсе не стоило заводить семью, а надо было посвятить себя музыке и искусству. Живи он только для себя, покупка платиновой флейты была бы оправдана, - сказала Юлия.
- Да я вообще не понимаю, что в ней такого особенного, в этой флейте? Хоть платиновая, хоть какая угодно другая – все равно ведь играл в оркестре, а там, среди множества других звуков, и не разберешь, где какой звучит, - Инна подозвала официанта, чтобы заказать еще вина – они допивали уже вторую бутылку.
Когда эти старые друзья изредка собирались, они любили поспорить. У Инны и Юлии давно уже были семьи, один только Федор относился ко всему, в том числе и к женитьбе, с присущей ему осмотрительностью и до сих пор ходил в холостяках. Теперь подруги жалели Федора, хотя  обе когда-то были тайно в него влюблены.
Федор рассеяно поскреб намечающуюся лысину и продолжил:
- Ну не скажи, в хорошем оркестре, а он играл в основном составе лучшего Питерского  театра, каждый голос важен, потому что все они образуют то, что мы слышим в итоге из зала.  Я  и сам бы усомнился, если бы не знал, насколько по-разному может воспроизводить звук тот или иной инструмент. Возьмем ту же скрипку - тут имеет значение все: порода дерева, из которого она сделана, работа мастера и степень натяжения струн. Хорошая скрипка звучит совсем не так, как плохая, и ее одну будет слышно из тысячи.
- А как же тот, кто на ней играет? Неужели, этот флейтист повысил свой профессиональный уровень, едва только поднес ко рту дорогой инструмент? Или, может, этим он обострил свои способности? Мне кажется, что если ты плохой музыкант, тут и платиновая флейта не спасет. Ведь дирижер не станет лучше управлять оркестром, начни он дирижировать бриллиантовой палочкой, - заметила Юлия.
- Он был хорошим музыкантом, кто говорит, что плохим? Тут все намного сложнее, я считаю.
- Ничего сложного, один эгоизм и блажь. Разве что  ему стали больше платить, в чем я сомневаюсь, - Юлия глотнула вина, подождав, пока официант наполнит бокал из вновь принесенной бутылки.
- Конечно, платить ему больше не стали. Да и не успели бы – флейту украли через две недели после покупки.
- Бедняга, он даже не успел насладиться ею сполна. Преступника, конечно, нашли? - спросила Инна.
- Разумеется, нет. Он взял с собой флейту на гастроли в Лондон, или в Париж, я уже не помню. Ее украли прямо из гостиницы.
- Вор-то, скорее всего, и не подозревал, какую ценность унес. Тут ведь больше, чем просто платиновая флейта – это ведь целая жизнь!
- Мне тоже жаль его, - согласилась Юлия, -  но не из-за кражи, а оттого, что у человека была такая низменная ценность.
- С другой стороны, возможно, оно и к лучшему, что он так скоро остался без флейты, - задумчиво произнес Федор.
- Как так? - удивилась Инна, - вспомни, когда  украли шинель, жизнь Акакия Акакиевича  сразу же обесценилась. Кстати, он жив теперь, этот флейтист?
- Жив, слава богу, но из театра на какое-то время ушел. С трудом пережил потерю, но все-таки пережил. Теперь на квартиру копит.
- Ну, так чего же хорошего в том, что флейту украли?
- Я не знаю, как объяснить,  но все же попробую. Понимаете, он не успел пресытиться, потому что лишился своей флейты. То есть, для него она так и осталась мечтой, которую он всего лишь мгновение держал в руках.
- Думаешь, продолжая обладать ею, он стал бы несчастлив?
- Кто знает, ведь он бы мог разочароваться, поиграв на ней месяц, другой, год… В какой-то момент он бы понял,  что платиновая флейта такая же, как все остальные, и она перестала бы быть мечтой, а он перестал бы быть счастливым.
- Как странно ты рассуждаешь, - сказала Инна, – с флейтой или без нее, он все равно проиграл. А вообще, эта тема уже надоела, - мы так редко встречаемся, что глупо было бы тратить вечер на обсуждение чужих причуд. Скажи лучше, Федя, как у тебя с личной жизнью? - этот вопрос очень интересовал Инну и Юлию, и они задавали его каждую встречу, -   хоть ты нашел, наконец, то, что искал?
Федор замялся, а потом произнес:
- Пока что я одинок, но надежды на то, что встречу когда-нибудь женщину, воплощающую для меня платиновую флейту, не оставляю.
- И было бы неплохо, чтобы невеста сбежала от тебя сразу после медового месяца, – засмеялась Инна.
- Зачем это?
- Ну, как же, чтобы ты не успел пресытиться, – поддержала подругу Юлия.
- Никто не сбежит от меня, пока я жив, - улыбнулся Федор, -  и все же играть на обычной флейте мне было бы слишком скучно.
июль 2008 г.