Что же было десять лет назад в Ташкенте?

16 февраля 2009 года исполнится ровно десять лет со дня трагических событий в столице Узбекистана. Тогда террористы привели в действие в шести точках города «адские машины», которые, взорвавшись, стоили жизни двум десяткам человек, а около сотни человек при этом получили ранения. Взрывом на центральной площади столицы разнесло часть прилегающих строений, в том числе был нанесен урон зданиям дома правительства, СНБ, Национальному банку ВЭД и другим. За всю историю республики, наверное, это был первый открытый теракт в Ташкенте.

В тот день я находился в редакции газеты «Деловой партнер», которая располагалась тогда в здании бывшей Торгово-промышленной палаты, а позже Министерства внешних экономических связей, на перекрестке ул. Шарафа Рашидова и площади Мустакиллик. Мы с коллегами, помнится, обсуждали план нового номера, когда бабахнул первый взрыв. Он был таким сильным, что затрясся весь дом. Женщины с воплями повскакали со своих стульев. Нам показалось, что была сброшена сверху плита, и на это имелись основания - рядом снимали мраморные стены с многоэтажного долгостроя (насколько я помню, в 1970-е годы рядом собирались возвести комплекс ВЦ для Госплана), который затем еще долгое время стоял мрачным скелетом, напоминанием о несбывшихся планах.

«Совсем работяги с ума посходили, роняют плиты», - испуганно произнес кто-то. Прошло несколько минут, была тишина. Мы успокоились и вернулись на свои места. Но тут произошел второй взрыв, и здание опять заходило ходуном. Такого выдержать никто не смог, и все стали спешно покидать помещение. Сотрудникам газеты и МВЭС хотелось крикнуть строителям, используя нелитературную лексику, что, мол, нужно обломки сбрасывать в кузова самосвалов, а не на рядом стоящий дом – чего народ пугаете, совсем окосели что ль?..

Но когда мы выбежали на улицу, то увидели, как рабочие сами испуганно бегают по каркасу долгостроя и, показывая в сторону площади, что-то кричат друг другу. Стало ясно, что вины на них нет. Так что же это было? Любопытство взяло вверх, и мы тоже устремились к площади. Со стороны здания правительства поднимались вверх клубы дыма. У трамвайных путей нас остановил милиционер, который был сосредоточен и зол. Из пожарного училища уже бежали строем курсанты, которые быстро оцепили весь район и никого туда больше не подпускали. Но некоторым из редакции удалось проникнуть дальше, и они рассказали, что видели трупы и кровь, разбрызганную на асфальте, искореженные машины. Позже мы обнаружили, что в радиусе взрыва были выбиты все стекла в зданиях, в том числе и в СНБ, ведомстве Рустама Иноятова – самого строго и секретного оплота режима.

Тогда мы ещё не знали, что такое терроризм, но ощутили на себе, как это страшно. Всем было ясно, что подрыв произвела какая-то экстремистская группа. В первые же часы после взрывов начали появляться различные версии: с экран телевизоров мы слышали, как президент обвинял вначале организацию «Хезболлах», потом «Братьев мусульман», а уж после прозвучала окончательная версия: «Это дело рук Исламского движения Узбекистана во главе с Джумой Намангани и Тохиром Юлдашем».

Позже в кинохронике показывали, как смелый и задумчивый Ислам Каримов стоит у горящего здания, где он должен был выступать с докладом, слушает рапорты бравых генералов и отдает приказы. Полы его пальто развиваются на ветру, глаза полны справедливого гнева и решимости...
Не растерялся президент, сразу оценил обстановку и принял единственно верное решение, - как действовать, куда направлять силы, кого винить.
Так рисовала нам пропаганда.

Но что же это было на самом деле? Даже спустя десять лет, когда, казалось бы, найдены исполнители и определены организаторы, сомнений осталось немало.

Мы знаем официальную версию, которая была озвучена для народа – теракты были организованы и исполнены по приказу бандита Джумы Намангани и лидера партии «Эрк», Салая Мадаминова, но в условиях непрозрачности правосудия, существования полного запрета на правдивую информацию, а также нагнетания истерии можно поставить под вопрос итоги расследования.
Никто не хотел и до сих пор не желает отвечать за нестыковки в этой истории, общественности предложена лишь одна версия, ее и следовало придерживаться всем.

Да, то время было сложным. И дело не только в том, что позже были прорывы боевиков в Ташкентскую область и Сурхандарью, новые теракты в столице, но и то, что все население уже попало под жесткий пресс. Было запрещено думать иначе, говорить не так, делать не то, что не по нраву режиму. Любой неосторожный чих рассматривалось как покушение  на конституционный строй, а критика – как призывы к свержению власти. Утихли оппозиционеры, на некоторое время замолкли независимые журналисты. Стало понятно, что в поисках террористов правоохранительные органы в свою мясорубку кидают и политических оппонентов Ислама Каримова. Попало и тем, кто усердно молился Аллаху, а не президенту. В тот год немало набожных граждан попало за решётку.

Всюду требовали расписок, мол, где ты был 16 февраля 1999 года? Причем необходимо было внести пояснения по поводу своего поминутного местонахождения и подтверждения свидетелей.
Слава Богу, мы все были в редакции, и знали, кто где находился, и за нас отдувался в МВЭС (а газета принадлежала этому министерству) редактор Исмат Хушев. Он же потом провел и собрание по указанию руководства, в котором с трибуны мы клеймили врагов республики и требовали призвать к ответу негодяев, сотворивших такое преступление. А потом протокол собрания отправился в вышестоящие инстанции, которые всё собирали, наверное, в отдельные папочки и несли на проверку чекистам.
Негодяев нашли и наказали. Только не все поверили этому. Было много версий, и сейчас я назову некоторые из них.

Версия первая: теракты произвели представители Самаркандско-Джизакского кланового тандема.
Если просмотреть подшивки газет десятилетней давности, то можно вспомнить, что осенью 1998 года началась основательная зачистка в регионах. Президент безжалостно снимал зажравшихся на коррупции представителей региональных элит.

Конечно, и сам Ислам Каримов был не «тощим» в результате отдельных  нелегальных операций, но он тогда уже ощутил, как набирают мощь кланы в некоторых экономически развитых областях, которые могут противопоставить главе государства свою силу, решимость, а главное, повести за собой людей против центральной власти.
Не забывайте, что в те годы идеи сепаратизма широко витали в думах некоторых людей.
Но президент опасался не за целостность Узбекистана, а за свой личный трон, и поэтому начал снимать особо «отличившихся» парней. Вначале слетел первый заместитель председателя республиканской налоговой службы М.Куралов, якобы, за помпезность во время организации какого-то торжества.

Затем хоким Навоийской области Х.Гаффаров, его заместители Д.Ризаев и А.Халимов, а также хоким Самаркандской области А.Мардиев. Под каримовскую гильотину попали и многие другие чиновники, которые не отличались скромностью в быту и неприязнью к мздоимству. Стоит отметить, что многие из них были протеже могущественного «серого кардинала», под которым подразумевался, естественно, вице-премьер Исмаил Джурабеков. Видимо, именно тогда он всё-таки решился, пошел выяснять отношения с президентом, и тот в ярости указал ему самому на дверь.
Исмаил Джурабеков был по тем временам очень влиятельной личностью, и среди кланов пользовался непререкаемым авторитетом.
К нему на прием, рассказывали некоторые, просился сам премьер-министр Уткир Султанов, хотя возможно, что это и байка.

Естественно, такого унижения для себя «кардинал» терпеть не смог. Более того, его Самаркандский клан был отодвинут от экономических рычагов, и теперь бал правил Ташкентский клан, представителем которого считались многие известные фигуры во власти, в том числе Тимур Алимов, Мираброр Усманов, Рустам Иноятов, Рустам Азимов и др.

Самаркандско-Джизакский клановый тандем во главе с Исмаилом Джурабековым разработал свой план мести. Конечно, не было их целью уничтожать самого президента – тогда Ислам Каримов превратился бы в великомученика, а сам тандем подвергся бы справедливым репрессиям. Была установлена связь с экстремистским подпольем, и вместе с боевиками ИДУ, проведен показательный теракт.
Следует вспомнить и то, что президент по каким-то причинам опоздал на полчаса (или на час) на заседание Кабинета Министров, где собирался выступить с докладом по итогам социально-экономического развития за 1998 год. Это выглядит очень странно, словно бы президент о чем-то знал заранее или догадывался.
Может, ему посоветовали не торопиться и подождать, чтобы узнать, что произойдет к 10 часам утра? Взрывы должны были вразумить главу государства, на то, что с кланами шутить не стоит, и что вслед за показательными актами могут начаться целенаправленные, и их мишенью станет уж точно он сам.

Поэтому неудивительно, что уже в марте «человек, определивший эпоху», вернул во власть Исмаила Джурабекова, правда, только на неправительственную должность госсоветника, но с прежними полномочиями вице-премьера. Чуть позднее в госорганах вновь заработали и наказанные прежде хокимы и другие личности, которые были обвинены в коррупции. Говорят, и тот же Куралов ныне где-то отдыхает на синекуре.

Исмаил Джурабеков продержался недолго, уже в 2004 году его заочно судили и сразу же, немедленно амнистировали. Ислам Каримов побоялся направить на него всю мощь карательной машины, осознавая, что клан может отомстить, и мало уж точно не покажется.


Версия вторая: теракты были организованы МВД - против СНБ.
Уже с начала 1990-х годов между двумя крупными правоохранительными структурами началась своеобразная война, ее корни уходят еще в советское прошлое. Война за ресурсы, за доступ к экономическим активам, контроль над прибыльными отраслями. Каждое ведомство требовало для себя как можно больше полномочий, власти, прерогатив, финансирования и т.д. Но казна была не резиновой –  её не растянешь, что б сверхполномочия раздавать. Каримов побаивался – могло случиться и так, что верные «полковники» могли устроить военный переворот – мировая история знает немало подобных случаев в Африке, в Азии и Латинской Америке.
И МВД, и СНБ тянули руки к экономике, к политике, им было мало общения только с криминальным миром.

Закир Алматов, представитель Самаркандско-Джизакского кланового тандема, и Рустам Иноятов, представитель столичного клана, два человека с большими возможностями и силами, не уступающие друг другу. Кто сумеет приблизиться к королю, тот получит первым подброшенный в воздух «кошелек с деньгами», а кто будет затёрт позади, тому остаётся лишь право - целовать зад впередистоящему.

В те годы МВД стало определенно сдавать позиции. Отодвинутый Самаркандско-Джизакский клановый тандем желал вернуться на круги своя, а этого можно было добиться лишь организацией актов показательной верности президенту, и при этом поставить на место соперника, возомнившего себя, черт знает кем.
Вполне логично, что в недрах МВД созрел план того,  как отодвинуть СНБ от кормушки, продемонстрировать самому Каримову, что чекисты проспали теракты, были не готовы к отражению нападения, и вообще они давно уже в глубокой... короче, не там, где нужно быть.

Провезти в столицу несколько тонн взрывчатки – это дело не простое, и без силовиков такую операцию невозможно было провернуть. Можно предположить, что МВД внедрило в подполье своих «человечков», которые настроили часть заговорщиков на экстремистские действия. Подпольщики и не знали, что сами сидят на крючке провокаторов и исполняют не свою, а чужую программу. Ведь все нити терялись, и виновными оказывались только террористы. Кстати, этим и объяснялось кровожадность ментов во время поисков «врагов народа» в религиозной среде и в рядах оппозиции.
Взрывы временно вернули доверие президента к МВД, и Самаркандскому клану. А вот Рустам Иноятов затаил ярость, и отыгрался только потом, во время Андижанских волнений.

В последующих терактах объектами «народной ненависти» стали уже как бы сами милиционеры... Алматова уволили. Но чтобы клан, поддерживающий его, не слишком уж разъярился, поставили Матлюбова, выходца из того же тандема.

Версия третья: теракты организовал сам Каримов при поддержке спецслужб.
К 1999 году экономическая ситуация в стране была не из лучших. Реформы застопорились ещё к 1996 году – практически они шли по инерции со времен горбачевской «перестройки», но когда-то и сила инерции заканчивается. Мировой валютный кризис 1998 года больно ударил и по Узбекистану, хотя официально правительство этого признавать не желало. Упали объемы экспорта, возрос внешний долг, уменьшились зарубежные инвестиции, были в недостаточном объеме собраны налоги – на рубище казны образовались большие дыры.
Каримов не хотел признавать того, что сам он и довел страну до этого. Что он и его команда коррумпированных чиновников подвели Узбекистан к грани экономической катастрофы, за чертой которой мог последовать социальный взрыв, (уже тогда многие эксперты пророчили возможность гражданской войны). Нужно было опередить время и события, выпустить пар, накопившийся в котле.

История знает для подобного немало удобных и эффективных способов. Найди виновника, любого – и накажи! Был набросан план теракта, благодаря которому можно было сместить недовольство людей в сторону подпольщиков, объявить их виновниками всех проблем – и дело в шляпе. Так оно и произошло. События отвлекли внимание людей, мысли о трудностях жизни уступили место страху перед терроризмом. Сместились акценты, и Каримов получил своё - еще десять лет правления.

Версия четвертая: теракты были спланированы в Таджикистане и исполнены ИДУ.
В 1998 году полковник таджикской армии Махмуд Худобердыев, командуя отдельными войсковыми подразделением попытался отколоть часть территории Таджикистана от всей страны. В уголовном кодексе этому есть точные определения, а также соответствующие меры наказания. Эмомали Рахмонов направил в область верные ему правительственные войска, которые подавили мятеж. Но «бандиты-сепаратисты» ушли в Узбекистан, и до сих пор находятся под крылом Ислама Каримова. По некоторым версиям, свою преданность они доказали при подавлении Андижанского восстания 2005 года.
Уже тогда было ясно, что сепаратистский план был разработан ведомством Рустама Иноятова. Но многого не учли «планировщики», и поэтому операция с треском провалилась. Таджикский президент открыто заявлял, что все было организовано СНБ по приказу самого Каримова. Но тогда Таджикистан ничего поделать не смог – не было ресурсов, сил влияния, да и мировое сообщество не желало сориться с узбекским президентом. Но у Э.Рахмонова были связи с противниками режима Ташкента. Не забывайте, что в Объединенной таджикской оппозиции, чьи полевые командиры  позже были интегрированы в правительство и в армейские структуры, долгое время воевали узбеки из Ферганской долины, тот же Джума Намангани. Именно на них и, возможно, сделал ставку таджикский лидер.

Можно предположить, что была достигнута договоренность между таджикскими спецслужбами и ИДУ, ими совместно разработан план мести. Террористы каким-то образом получили доступ на территорию Узбекистана, необходимое сопровождение и оружие, связи, поддержку резидентуры в Ташкенте. Ведь осуществить такую операцию самостоятельно не смогла бы даже такая организация как ИДУ. Маловероятно, что Э.Рахмонов желал смерти узбекскому «коллеге», но вот намекнуть тому, что затевать подковёрные войны с соседом не стоит – это было вполне уместно.

Также вероятно, что у лидера ИДУ были иные цели, и он спутал карты Э.Рахмонову, ввел в конце событий в план новые параметры, о которых не известил таджикские спецслужбы. Во всяком случае, операция оказалась неудачной – президент-враг жив, он не изменил политику, более того, отношения между странами еще более ухудшились. Разозленный этим Д.Намангани решил действовать самостоятельно, развернул свой план и осуществил его уже летом 1999 и 2000 годов. Таджики помогали на сей раз не столь уж охотно, но и отказать не могли, памятуя, что их объединяет «февральский план».


Версия пятая: теракты организовала ФСБ России, чтобы повернуть узбекское руководство лицом к Москве.
К 1999 году Ташкент был полностью ориентирован на Запад. Он вышел из ОДКБ, игнорировал СНГ, не исполнял обязательства по отношению к ОЦАС, презрительно смотрел на Таможенный союз. Даже все предшествующие договоры с Россией были заморожены. В тоже время Узбекистан вошел в ГУУАМ - в явно антироссийской блок, развивал проект ТРАСЕКА (транспортный путь газопроводов в обход России). Каримов открыто заявлял, что не потерпит наднациональные структуры типа Исполкома СНГ, не даст территорию страны под российские военные базы. В его речах повторялись слова «имперские амбиции Москвы», «колонизаторство». Официальная пресса описывала любые события, но только не в России или у её соседей по региону. В учебниках рассказывалось о зверствах происходивших при русском присутствии в Средней Азии.

Видя такие антироссийские тенденции, руководство России решило повлиять на президента Узбекистана. Было два варианта:
- создать угрозу для режима, подогревая экстремистские силы извне и внутри;
- спровоцировать столкновение республики с афганскими талибами.
В качестве первого варианта выбор в качестве исполнителя пал на ИДУ. В качестве второй – движение «Талибан» (по-моему, уже 1998-1999 годах началось широкомасштабное наступление движения «Талибан» против северной коалиции и снаряды рвались, чуть ли не рядом с узбекским городом Термезом).

Ташкент испугался талибов, но Москва ничем не собиралась помогать, осознавая, что и НАТО не придет на поддержку Каримову (но тут случилось - 11 сентября 2001 года и «подфартило»). А вот ИДУ со своей задачей справилось – Ташкент уже был более благосклонен к России, вошел в ШОС, включился в антитеррористические планы СНГ...

Есть также версии, что взрывы были организованы:

- фундаменталистами Ферганской долины, которые таким образом отреагировали на нежелание Каримова выполнить обещания в 1992 году, данное им, – сделать Узбекистан теократическим государством, типа Саудовской Аравии или Ирана;
- «младотурками», руками спецслужб Турции, с которой у Ташкента были плохие отношения;
- панисламистами, посредством помощи Ираном, который был недоволен антиисламской политикой И.Каримова и холодным отношением к Тегерану;
-  США, которые хотели вклиниться в Центральную Азию, чтобы контролировать регион и вывести его из сферы интересов России.
Но скорый на расправу Ислам Каримов на третий день собрал официозных журналистов и с яростью обрушился на своего оппонента – Мадамина Салая, мол, это он затеял кровавую заварушку (через несколько лет он привычным способом обвинит в событиях Андижна мифическую организацию «Акромия»). Говорят, что присутствующий репортер из ВВС воскликнул: «Господин президент, следствие только началось, а вы уже говорите о его результатах! А как же с презумпцией невиновности, ведь только суд вправе назвать человека преступником?»

Гарант Конституции ответил, как выплюнул – только, мол, ему даны такие права ….. без суда и следствия. Время показало, что Каримов был всегда выше законов, в том числе и Основного...
Конечно, в будущем всё тайное станет явным, история откроет нам двери и покажет, кто и каким образом стоял за всем подобным до и после 16 февраля 1999 года. И только История и Время дадут оценку всему тому, что произошло в то зимнее утро...

Жаль только безвинных людей, которые стали жертвами тех тайных игр...