Когда не о чем больше молчать

Сергей ничего не чувствовал, абсолютно. Сколько лет он носил в себе эту боль, просыпался ночами, вспоминал, заново переживая каждый момент. И вот, в голове полная пустота, а сердце похоже на вакуумную упаковку, в которой кроме этого самого вакуума больше ничего нет.
Они сидели на скамейке в парке возле института, где оба когда-то учились. Сначала говорили ни о чем, а теперь и вовсе молчали. Это молчание так затянулось, что стало привычным. Нет, не тягостным, а именно привычным. Молча достал сигарету, молча протянул ему – и оба так же молча закурили.
Сергей украдкой посмотрел на него: задумчив, сутул и почти что жалок. Он поймал взгляд Сергея и улыбнулся застенчиво, даже виновато. Сергей не смягчился, но почему-то отвел глаза. Улыбка была прежней, это, пожалуй, единственное, что в нем не изменилось. Поменялись взгляд, выражение лица, прическа, походка, манера одеваться, а вот улыбка не изменилась нисколько.
Сергей представил, как они смотрятся со стороны.  Один в хорошем костюме, в галстуке, с обручальным кольцом - как и положено выглядеть человеку их лет при удачном стечении жизненных обстоятельств и правильном расставлении акцентов. Второй носит стоптанные кроссовки и заношенные джинсы, волосы у него отросшие и сальные, зубы плохие, взгляд убитый.
 «Был же такой красивый, и как теперь сдал», - подумал Сергей. Он хотел что-нибудь спросить, и не просто так, а что-то важное, существенное, чтобы раз и навсегда закрасить те пробелы, которые, как ни крути, еще остались. Но почему-то мысли не умели найти нужной словесной формы, или он сам не умел правильно распорядиться тем, о чем сейчас думал.  Впрочем, какая теперь разница. Подробности чужих проблем не так уж и интересны, когда общая картина ясна и так.
Вот уже много лет Сергей хотел и даже жаждал этой встречи, толком не представляя, как она пройдет и чем закончится - ведь это казалось не важным. Теперь же, когда он набрался смелости и позвонил, они оба почему-то молчали. Только сейчас до Сергея стало доходить, что говорить-то, собственно, было не о чем.
Что он, Сергей, мог бы поведать теперь? Что все, что было между ними – ошибка? Что он изменился, что у него все хорошо и есть семья? Что те отношения, которые случайно возникли между ними в молодости, больше никогда и ни с кем не повторялись?
Или, быть может, стоило рассказать про сердце, в котором осталась боль от невысказанности и от осознания всей нелепости и ненужности прошлого. Так вовремя вспомнив про настрадавшееся в свое время сердце, Сергей осознал, что именно в этот момент и в эту секунду, наконец, угомонился терзавший его все эти годы душевный недуг. Он понял, что теперь может жить так же, как и прежде, только быть при этом свободным.
Удивительно только, что для осознания этого им  не потребовалось слов. Не пришлось ни слушать, ни говорить. Благодаря простому молчанию все заняло свои места. Наверное, это молчание и было, по сути, разговором, а теперь пришел тот момент, когда оно стало бессмысленным. Почему-то захотелось встать и уйти. Сергей скосил взгляд и по знакомой улыбке догадался, что он тоже все понял.
Они одновременно поднялись со скамейки, и, не оглядываясь, разошлись в разные стороны.


август 2007 г.,
Моему виртуальному другу Руслану