Рябиновая драма

         На покосах и выгонах около кордона росли рябины. Посадил их кто-нибудь или они возникли сами по себе, не знаю. Это были взрослые деревья, появились задолго до моего приезда. Стояли они поодиночке, в отдалении друг от друга, и вовсе не напоминали ту «тонкую рябину», о которой поется в песне. Наоборот, невысокий, но кряжистый ствол широким жестом распахивал ветви с пышной листвой. С первого взгляда деревья напоминали мастерски сложенные стога.

        Но, если стог неподвижен и тих, то рябина, напротив, жива и трепетна. Ни на минуту не затихает игра ее зелени с ветерком. Дерево словно радуется, что дали вырасти на вольном раздолье, ничем не стеснив свободу. И потому, наверное, к осени, накопив сил, устраивали рябины праздник, щедро обрызгав свой наряд огненнокрасным.

        Даже привыкшие к подаркам природы люди, приезжая ко мне на кордон, восхищались: будто два десятка лесных красавиц устроили на луговом просторе хоровод.

        Но вот однажды утром, выйдя из дома, я обнаружил, что луга пусты. Рябин, как не бывало. Вместо них торчали какие-то уродливые коряги. А под каждой корягой кольцевым валом лежала груда обломанных веток. Ветки были еще свежи. Перистые листочки, полные жизненных соков, ловили струи ветра, продолжали заигрывать с ним, словно и не собирались умирать. Нетронутые ягоды поблескивали лаковым блеском.

       Не стоило быть провидцем, чтобы угадать: медвежья работа. Только он способен взобраться на рябиновый ствол, чтобы потом соскользнуть вниз, ломая своим весом все, что попадется на пути. Только он способен за одну ночь уничтожить целую рощу. Только ему придет в голову такая варварская забава. Ведь не из-за ягод он старался. На одном дереве их столько, что хватило бы на целую стаю оголодавших медведей.

        Видно, наевшись тем, что можно достать с земли, медведь соблазнился гроздьями у вершины. Недоступное всегда привлекательней. Поэтому он решил вскарабкаться по стволу. Случайно сорвавшись, он увлек за собой ветки. Это ему понравилось, и он превратил сам процесс соскальзывания и ломание веток в развлечение.

        Такое напоминает неразумных детей. Ко взрослым подходит другое слово: недальновидность. Будь на месте медведя зрелый дядя, я не стал бы его укорять, что он сгубил приятную для глаз красоту. Этого ему не понять. Я сказал бы ему, что он лишил себя на будущее вкусной еды. Впрочем, мои слова он, скорее всего, пропустил бы мимо ушей.
 
        Прошло несколько дней. Обломанные ветви пожухли, часть ягод растащила всякая живность, вроде зайцев, птиц и мышей, часть сморщилась и загнила под осенними дождями. Пропал урожай. Ранним утром заметил я виновника погрома. Бродит на опушке, поглядывает на луга, и, вроде бы, во взгляде его сквозит недоуменный вопрос: куда, мол, подевались ягоды? Конечно, это был мой старый знакомый, Недоросль! Молодой медведь почти рыжего цвета часто попадал на глаза. Почему – Недоросль? Смотришь на него и ждешь, какую пакость выкинет. На морде написано – балбес. Издали глянешь ничего подобного не заметишь. Медведь как медведь. Разве что косолапит сильнее обычного. Неужели, у медведей форс в этом заключен?

        «Ходи теперь, ходи, - со злорадством подумал я. – Не скоро нападешь на обильное угощение. Где тебе приготовлено поле, обсаженное рябинами?»

        Недоросль будто понял меня. Тоскливо оглядел еще раз пространство, усеянное нелепыми корягами, и, понурив голову, заковылял в глубь леса.

        Могу с удовольствием сообщить, что эта маленькая история имеет счастливый конец. С весны безжизненные с виду коряги выпрыснули буйную поросль веток, а к осени деревья совершенно окрепли, и уже ничто не напоминало о том, какая беда свалилась на них год назад. Произрастание на вольной воле многое значит. Ну, и Недоросль, видать, к тому времени поумнел.