Моя бабушка в моем детстве

Когда мне было полгода (по бабушкиной версии) или год (по маминой версии), мои родители привезли меня к бабушке (маминой маме) в Янаул. С этого дня мы  с бабушкой не расставались до ее смерти.

Моя бабушка Матрена Григорьевна была для меня ангелом – хранителем. Никто больше и никогда не любил меня так сильно. И я больше ни к кому в жизни не была так крепко привязана. Мне очень повезло, что у меня была моя бабушка.
Родилась  Матрена Григорьевна в 1914 году в большой нищей деревенской семье. Детей было шесть сестер и один братик Ванечка, который умер в младенчестве. У ребенка  заболело горло  и соседка посоветовала положить на шею  холодную селедку. Так и сделали. Ванюшка задохнулся и умер. Когда я слушала  бабушкин рассказ, я всегда плакала и ярко представляла себе бедного Ванечку с  холодной селедкой на шее.

В школу бабушку учиться не пустили, так как нужно было заниматься хозяйством. Она тайком от родителей бегала на уроки, прятала холщовую сумку с учебниками и научилась читать и писать. Образование четыре класса.

В 19 лет она вышла замуж, родила троих детей. Старшая – моя мама  1934 года рождения. Еще двое сыновей через два года каждый. Матрена была беременна четвертым, когда муж ушел на фронт. Он пропал без вести. Уразов Серафим, вечная ему память. Четвертого ребенка бабушка «скинула» и одна поднимала троих детей в военные годы. Замуж она больше никогда не вышла, всю жизнь вспоминала своего Серафима и плакала. Бабушка очень любила петь.  При воспоминаниях о войне она со слезами на глазах пела: «Твое имя в лесу перед боем финкой вырежу  я на сосне». Она верила, да просто знала, что, погибая, он думал о ней с большой любовью. Эту любовь она никогда не предала.

Бабушка была очень красивая и рассказывала, что, несмотря на  троих детей, к ней многие приходили свататься, но она всем отказывала.

Рассказ про то, как она выживала войну:

«Работала очень много в колхозе с утра до ночи. Однажды нас отправили на мельницу  муку грузить мешками. Работали весь  день одни женщины и очень сильно устали. В конце смены я подхожу к бригадиру и прошу его:

-Будь добрым человеком, дай мешок муки, я  отработаю его у тебя дома, как скажешь, что надо, то и сделаю. Детей нечем кормить!

(У бригадира была больная жена, и я часто за продукты у них дома работала: то стирала, то избу глиной обмазывала)

-А не слабо тебе будет самой этот мешок (50 кг.) до дома донести (5 км.)? Донесешь, твоя мука, а не донесешь, скажу, что украсть хотела, а я тебя поймал.

Он помог мне взвалить мешок на спину, и я пошла. Бригадир ехал рядом на лошади и посмеивался. Сначала было очень тяжело, потом маленько привыкла, и какое-то время казалось, что обязательно донесу, никуда не денусь. Затем устала, и мешок стал еще тяжелее. Под конец пути шла еле-еле с одной мыслью, что если упаду, детей нечем кормить будет. В глазах потемнело от усталости и обиды, ноги передвигались с трудом, а спина невыносимо болела. А мой бригадир ехал рядом и следил, чтобы я не поставила мешок и не остановилась на отдых.

-Ладно, бросай, сильно наказывать не буду, с работы уволю только, все равно не донесешь, я же вижу, что не дойдешь.

Без работы можно было только помирать голодной смертью, а другой работы в колхозе не было.

Как я дошла до своего огорода, не помню. Подошла и привалила мешок на плетень. Бригадир сильно стеганул лошадь и быстро ускакал».

После войны бабушка устроилась работать в буфете при железной  дороге, и проблема с питанием была решена.

Многие послевоенные годы  бабушка  пыталась разыскать хоть  какую – то весточку про своего погибшего мужа - где погиб, как погиб, где могила, но так ничего и не нашла. Писала много писем в военкоматы по всей стране,  но никто ничего не знал. А ведь он был железнодорожником, у него была бронь, на фронт ушел добровольцем. А мог бы жить и сейчас.

В начале пятидесятых годов у бабушки случился приступ ревматизма, отнялись ноги. Она долго лежала в больнице, очень сильно испугалась, что уже никогда не встанет,  но ее вылечили, поставили на ноги. Когда она встала, то дала зарок, что в благодарность за это  она должна подобрать младенца и полностью воспитать его. И тут мои родители подкинули ей меня. Она приняла это как знамение свыше. Вот тот самый младенец, ради которого она должна прожить всю оставшуюся жизнь.

До школьного возраста бабушка воспитывала меня одна. Когда первого мая мне исполнилось семь лет, бабушка повезла меня к моим родителям, чтобы они выучили меня как надо. Пока я жила с бабушкой, я каждый день думала о маме с папой, очень хотела их увидеть, мечтала о нашей встрече. Но увидев их, не воспылала любовью к этим незнакомым людям.

Бабушка привезла меня в мае, чтобы успели подготовить  к школе. Она пробыла в Новосибирске недолго и поехала обратно.

Я с родителями стою на вокзале, провожаю бабушку. Она стоит в тамбуре вагона, поезд трогается, и тут я понимаю, что моя бабушка уезжает, а я остаюсь с этими чужими  мне моими родителями. Там  в тамбуре вагона  исчезает часть меня, происходит что-то непоправимое и недопустимое! Я вдруг с воем и криком кидаюсь вслед за вагоном. Я пытаюсь кричать на весь перрон, во весь голос, чтобы бабушка услышала, спрыгнула с поезда и никуда никогда не уезжала. Такого ужаса я больше никогда в жизни не испытывала. Родители, наконец, догоняют меня и силой тащат обратно. Я еще очень долго вырываюсь, сопротивляюсь, кричу , реву.

Потом лето я жила так. Мама с папой с утра уходили на работу, а меня на целый день закрывали на ключ в комнате. Была какая-то еда, питье и на полу тазик с водой вместо туалета. Бабушка до этого выучила со мной буквы, а мама сразу после моего приезда научила меня читать по слогам. За лето я сама от нечего делать научилась хорошо читать, к сентябрю у меня уже был полный портфель прочитанных мною самостоятельно книг. В первом классе я читала лучше всех.

Бабушка моя после « концерта» на вокзале, вернувшись, продала свой дом и приехала в Новосибирск  к началу учебного года. Больше мы с ней не расставались до самой ее смерти в  1993 году. У меня еще много воспоминаний о моей бабушке. Я к ним еще много буду возвращаться. Про таких людей не забывают. Никакие слова никогда не смогут выразить и передать всю глубину влияния на меня и всю силу любви ко мне моей бабушки. Равно как и моей к ней.