Мой букварь

Завтра в школу. Первый раз в первый класс. Жду с нетерпением, когда же наступит этот день. Вся семья в сборе. Папа читает газету, мама готовит себе одежду на завтра. Время так медленно тянется! Посмотрю еще раз, что там в портфеле лежит. Вот он, мой новенький портфельчик. Достаю из него букварь. Мой первый учебник. Я уже давно хорошо читаю, но это дома. А завтра мы будем читать уже в школе! Я глажу обложку  букваря и открываю на первой странице. Там цветной портрет какого-то дядьки некрасивого, и я читаю вслух: «Никита Сергеевич Хрущев». Папа поворачивает голову от газеты, берет мой букварь, смотрит на портрет.

-Да это же дурак! Как можно его детям в учебник, да еще на первую страницу! Ты посмотри!  Показывает  маме.

А дальше все происходит совершенно внезапно и неожиданно. Папа берет первый попавшийся цветной карандаш из моей школьной коробки, а попадается ему ярко красный, и жирно по диагонали крест - накрест перечеркивает всю страницу этим карандашом. Первой опомнилась мама:

-Сам ты дурак - дураком,  и уши холодные! Как теперь ребенок пойдет в школу!?  Нас же арестуют и посадят!

Она вырывает букварь из папиных рук, долго им машет  и что-то кричит. Папа робко оправдывается, но от  своего мнения не отказывается. Я, поняв, что мой чудесный букварь изуродован, начинаю тихонько хныкать.  Накричавшись, мама, с видом оскорбленной правоты, берет стирательную резинку и начинает тереть красный карандаш. Но бумага в учебнике тонкая, почти как газетная, и красный карандаш очень плохо стирается, то дырка получается, то мнется страница, и везде стирается типографская краска. Папа на все смотрит обиженно, потом говорит:

-Дай  я попробую.

Он начинает аккуратно тереть, слегка высунув  кончик языка. Папа стирает весь карандаш, но вместе с ним и типографскую краску. Получается портрет с белой, в три раза толще, полосой крест - накрест.

-Давай вырвем страницу,- предлагает папа, но мама коршуном кидается на папу, кричит, что ни в коем случае и т. д. Папа берет цветные карандаши и ретуширует всю страницу. Все равно видно, как бы он ни старался.

-Уже поздно, иди спать, завтра рано вставать,- отправляет меня в постель мама. Засыпая, я представляю страшные картинки моего первого школьного дня:

Картинка первая:

- Учительница видит мой букварь, показывает всему классу, и все громко смеются, показывая на меня пальцами.

Картинка вторая:

-Учительница, при  виде моего букваря, начинает громко на меня кричать и топать ногами.

Картинка третья:

-Учительница открывает мой букварь и выгоняет меня из школы. Навсегда. Я теперь никогда не смогу учиться в школе.

Наутро, собираясь в школу, я уже не думаю ни о чем, кроме букваря. После экскурсии по школе нас усаживают за парты. Я сижу за третьей партой в среднем ряду. Над доской висит портрет Никиты Сергеевича Хрущева.

-Дети, откройте буквари на первой странице и посмотрите на портрет. Это Никита Сергеевич Хрущев.

Дальше я ничего не слышу, вижу только, что учительница двигается по рядам, смотрит, правильно ли открыли книги. Когда она подходит ко мне, я низко наклоняю голову, пытаясь заслонить страницу. Учительница останавливается возле меня, но я не смею поднять глаза. Руки, ноги онемели, в спине резкая боль. Постояв рядом с моей партой, она идет дальше. Еще некоторое время я жду слова, обращенные ко мне, но ничего не происходит. Мне ничего не говорят. Так моя учительница ничего мне и не сказала. Никогда.

Придя после школы  домой, я заклеиваю углы страниц, чтобы моего позора больше никто не увидел. А когда мы закончили букварь, папа все- таки вырвал страницу с портретом с торжествующим видом, смял и бросил на пол. Мама подобрала, смяла посильнее до маленького комочка и сожгла в папиной пепельнице.

Этим букварем я еще много раз пользовалась, вырезала картинки для  других уроков, и каждый раз, открывая его, я сначала смотрела на обрывок и только потом искала нужную страницу.