Двое в одном городе. Глава 12 часть 3

Глава 12.

Рассказывайте, что вы там накопали, - спросил Мариус, снимая очки и покидая место за компьютером, когда услышал, что Гошка и Элка с кипой  журналов спускаются по лестнице.

- Папуль, здесь все интересно. Лично я ничего не знала про такие справочники. И про аукционы, и про лоты, и про торги, и фотографии… Для самообразования – клад информации. Я про другое: посмотрела несколько отчетов, это здесь – Элка отложила пару толстых журналов отдельно от общей стопки.
- Здесь, что не тема, то криминал. Например: «….известный немецкий археолог нелегально вывез на официальном уровне в Берлин голову царицы Нефертити….». А вот еще: «…путаница в документах доходит до того, что номера и описание экспонатов не соответствует содержанию в ящиках. Обнаружили это,
когда их вывезли с места раскопок в другую страну….». Как это может быть, я не понимаю, - раскочегарилась Элка.

- Гнев твой справедлив, но ты все-таки, отнесись к этому проще: без фанатизма. Если бы я так на все реагировал, от моих нервов остались бы лохмотья, - развеселился Мариус, слушая Элку.

- Согласна. Пусть твой логико-математический ум направит мои мысли в нужное русло.

Гошка участия в разговоре не принимал. Он что-то читал сразу в двух журналах одновременно: смотрел что-то в одном, потом в другом, снова в первом.


- «Направить в нужное русло» не гарантирую,  но прокомментировать попробую.
Задавай вопросы. Что тебя смущает?

- Например, вот это, читаю: « …власти не справляются с разгулом "черных археологов": за год из страны незаконно вывозится до 17 тысяч произведений искусства. Полиции же удается остановить на границе около полутора тысяч из них. Рынок античных артефактов в Европе и США находится на подъеме, и контрабандисты не останавливаются ни перед чем, чтобы вывезти вазы, статуи и другие предметы за пределы страны. Властям Греции потребовалось несколько лет расследований и дипломатических переговоров, прежде чем они смогли официально предъявить претензии крупнейшему частному собранию античного искусства в США - калифорнийскому музею Гетти…». Дальше читать не буду. У меня вопрос: как они все это прут через границу? Таможенники с повязкой на глазах, ничего не видят? Статуи, вазы…Это же в кулаке не спрячешь!

- Эл, ты как маленький ребенок! Ясен перец, что здесь имеет место быть “бригадный подряд “: одни копают, другие воруют, третьи видимость законности обеспечивают, на каждом этапе свой спец. Один имеет научный интерес, а другой “совсем другие интересы “, на лбу не написано. Давай на близком примере: Симона.  Во время раскопок пропадает статуэтка и диск. Далее, статуэтка появляется в музее, мадам так огорчается, что аж розыск организует. Про диск молчит, а потом этот самый диск каким-то волшебным образом оказывается в ее сумочке. Если он пропал, почему она ничего не рассказала раньше. С одной стороны похоже на злой умысел, с другой стороны, а что представляет собой Симона? Что означаю все эти покушения, похищения….Кто она: член банды, дура набитая или жертва чьих то уловок? – активно включился Гошка в обсуждение.

- Ну да, ну да, - кивал головой Мариус, слушая Гошку и листая журналы, которые Гошка молча подсунул ему. Пару раз дернув себя за бороду,  как старик Хоттабыч, Мариус произнес:

- Ребята, не галдите! Дайте слово вставить! Понял я, почему мне показалась физия вашего Симона знакомой. Несколько лет назад была большая шумиха в прессе по одному громкому делу:  некий частный сыщик, специалист по антиквару, обнаружил нелегально вывезенные артефакты. Экспонаты эти попали в музей США из частной коллекции. О сыщике много писали и его сторонники и его противники, что характерно, одинаково убедительно. В перепалку включилась египетская пресса, словесная война длилась больше года на глазах у изумленной публики. Подливало масла в огонь еще и то, что репутация этого сыщика в свое время была сильно подмочена – за несколько лет до этого события он сам грешил тем, что  участвовал в незаконных операциях с артефактами. Так или иначе, процесс он выиграл. Я видел его фотографии в прессе и на сайте. Сайт впечатляет: отчеты, интервью с коллекционерами, разоблачения.

- То, что он сыщик с темным прошлым он и сам рассказывал. Считает, что ему этот факт помогает в сыске, - заметил Гошка.

- Отлично. В этом вопросе все совпадает.  Теперь второе: виконт и Изабелла. Оказывается, я ними знаком, не сразу сообразил. Ты, дочур, со скоростью торнадо вывалила на меня информацию, я еле-еле успевал слушать, а про соображать…

- Не тяни хвоста, папуль, говори скорей, что ты навспоминал!

- Так я и говорю, слушай сюда.
- Среди моих постоянных клиентов много коллекционеров. Посетителей, тоже много и туристов, и интересующейся местной публики, но коллекционеры – народ особенный, вечно они что-то ищут, покупаю, продают…. Короче, среди постоянных посетителей – виконт Нуарель имеет место быть. 

- Ой, папуль, а почему ты сразу не рассказал о таком ценном знакомстве?

- Честно говоря, я не знаю толком, коллекционер он сам или нет, четко он свою позицию не обозначил и никогда ничего мне не заказывал. Так зайдет, полюбопытствует,  что есть новенького, иногда что-нибудь купит. Очень приятный человек в общении, по возрасту мы с ним ровесники, всегда есть о чем поговорить, - продолжал Мариус, проигнорировав Элкин вопрос.
- В антиквариате разбирается исключительно, имел возможность в этом убедиться лично, но я не об этом. Однажды он посетил мой салон вместе со своей женой. Было это несколько лет назад, звали его жену Изабелла, раньше я не был с ней знаком. Женщина она красивая, может, даже и толковая, но голос у нее такой противный, до тошноты, что развлекать ее беседой сил моих не было. Я подсунул ей последний справочник, в котором публикуются новости аукционных торгов  и описание лотов. Каталог был посвящен аукциону в Лондоне, только бы она молчала, а сам стал показывать виконту два своих последних приобретения. Рассматривает Изабелла этот самый каталог и что-то бубнит себе под нос, но я не прислушивался. Вдруг она подходит к нам с журналом, тычет пальцем в фотографию и говорит:
- Люк, смотри! Я же видела это в твоей папке, а он выставлен на продажу! Ты хочешь его купить?
Люк взял журнал и очень внимательно рассмотрел фотографию, а потом спросил:
- Ты ничего не путаешь?
- Нет-нет, не путаю. Там еще был карандашный рисунок этого рельефа с росписью, совершенно потрясающий. Я долго его рассматривала, хотела тебя спросить, кто автор этого рисунка.
- И почему не спросила? Постеснялась, - пошутил виконт.
- Почему постеснялась! Забыла. Вообще-то я по ошибке сунулась в твою папку. Искала свою и случайно перепутала.
- Искала свою папку среди моих документов, - подозрительно уточнил виконт.
- Да везде я искала, и в твоем кабинете тоже. Люк, я искала свою  папку с  эскизами костюмов для верховой езды. Эти эскизы я делала для Жанны, по ее просьбе. Там была целая коллекция. Мы с Жанной должны были встретиться, я очень спешила, а папка, как назло, куда-то запропастилась.
Я зашла в твой кабинет, именно там я ее и нашла, на диване, а сначала я посмотрела  на столе и перепутала, потому что они были одинакового цвета, только когда открыла, поняла, что это не моя, - объяснила Изабелла и снова уткнулась в журнал.
- Ну-ну, - пробурчал что-то типа этого виконт.
-  Мне показалось, что он чем-то очень недоволен, хотя, могу и ошибаться, всех деталей сегодня я не помню. Они пробыли у меня еще некоторое время, виконт купил каминные часы Фаберже, простенькие такие, сказал, что обязательно заглянет после того, как они вернутся из Лондона, на этом мы и расстались. Изабеллу я видел в первый и последний раз, именно в той поездке в Лондон она погибла. Казалось бы, какое значение имеет этот эпизод, но, если рассмотреть его в контексте той информации, которую накопал Аналитик…, - завершил свой рассказ Мариус.
- Он прислал что-то новое? – спросил Гошка.
- Кое что прислал. Как это он все находит так быстро, не представляю! Есть момент, который меня сильно настораживает, сейчас мы до него доберемся, - Мариус взял какие-то записи со своего стола и продолжил:

- Аналитик пишет – излагаю в своей последовательности:
Первое. Скандал в Лондоне.
В лондонском аэропорту были изъяты старинные предметы. Отправлены из Швейцарии, по документам принадлежат египтянину, который жил в Цюрихе. Владелец утверждал, что все это из частной коллекции его отца, которая досталась ему по наследству, вывезена из Египта законным путем в 1952 году. В Лондон эти раритеты отправлялись для продажи, а один из них (какой-то рельеф с росписью), предполагалось продать через антикварный аукцион. Что именно насторожило таможенников, история умалчивает. Известно, что были вызваны египетские эксперты. Следов на «законном пути» вывоза  они не обнаружили, но сумели доказать, что часть предметов из этой коллекции была украдена из хранилища египетского музея в 1989 году.  В итоге: разразился скандал, с торгов был снят рельеф, который числился в списке украденных.

- Господа, обращаю внимание: «какой-то рельеф с росписью»  похож, как брат-близнец на тот, на который тыкала Изабелла. И еще: скандал разразился, интересное совпадение, однако, именно на том самом аукционе в Лондоне, который посетили виконт и Изабелла.

- Второе обстоятельство.  Журналистское расследование.
Перескажу своими словами, написано там много, сами почитаете. Итак: немецкий журналист, некто Карл Шайзекопф ( Господи, ну и фамилия!) находился в Лондоне, по заданию своего немецкого издательства. Ему крупно повезло, потому как, именно в это время, в Лондоне произошло ряд событий, которые напрямую имели отношение к предметам старины. Это и аукцион; и скандал вокруг  артефакта, который был снят с торгов; и арест банды, которая занималась кражей и перепродажей антиквариата; и гибель Изабеллы. Изабеллу сбила машина, преступников не нашли. Шайзекопф  провел журналистское расследование, естественно, раскопал информацию о ее родных и близких. Первый муж Изабеллы – Жубер Фокс, живет в Германии, отношения не поддерживаются с момента развода. Дочь – Симона – в это время была на Ямайке со своим другом Марселем, совершенствовала свое мастерство  в подводном плавании и фотографировании. Второй муж – Люк д”Наверль – личность известная среди антикваров и археологов. Имеет египетские корни в третьем колене;  спонсирует археологические экспедиции и исследования;  владеет блошиным рынком в Париже, где имеют место быть сотни антикварных павильонов, в которых продается разное «старье» не последнего десятка.
На основании той информации, которой располагал Шайзекопф, он сделал умозаключение, что Нуарель имеет какое-то отношение к лоту, который со скандалом сняли с торгов. Это и был тот самый рельеф, на который обратила внимание Изабелла в каталоге, помните, что я вам рассказывал.
С чего он сделал такое заключение, с кем он общался – источники, естественно, не раскрываются. Второе утверждение, которое прозвучало в публикации этого журналиста, а на первый взгляд, как пишет Аналитик, полный бред, это то, что Нуарель имеет непосредственное отношение к гибели Изабеллы.

- А доказательства у него есть? Странно как-то: для таких утверждений, да еще публично, должны быть веские доказательства, - испуганно проговорила Элка, как только Мариус договорил последнюю фразу.

-  Понимаешь, Эл, здесь такая тема: журналистское и уголовное расследование – это две большие разницы. Журналистское – это что? Сделать достоянием публики некую информацию, которую в поте лица добыл журналист, привлечь внимание. Уголовного – найти улики.  Эти наоборот, всю информацию будут держать в секрете до поры до времени,  чтобы не спугнуть преступника. Возможно,  у журналиста и есть какие-то доказательные материалы, но он будет держать их «в закрытом сейфе».  Мне вот интересно, а какая последовала реакция на эту публикацию, - рассуждал вслух Гошка.

- Ваш Аналитик пишет, что задавал этот вопрос Шайзенкопфу – он разговаривал с ним по телефону. Так вот, никакой не последовало реакции. Проигнорировали и все! Вообще, никакой реакции, - ответил Мариус.

- Ничего себе! Он даже успел созвониться с Шайзенкопфом! – удивилась Элка.
- Я же говорил тебе: он работает в очень солидном сыскном агентстве.
У них даже есть своя структура в Мюнхене. Знаю, что есть в Украине, в Америке.
Ты будешь  смеяться, есть еще и в Африке, правда, не знаю, в какой стране, - прокомментировал Гошка.
- С чего это ты решил, что я буду смеяться за Африку?
- По аналогии со своей реакцией, лично меня это почему-то рассмешило. Аналитик пресек это в корне, сказал, что там, в Африке, серьезную игру делают парни, веселые на голову, грех не набраться у них уму-разуму. Ребята из агентства смотрят на этих ребят через лупу, и, где получается, вставляют им костыли в колеса. Я тогда ничего не понял, вопросов задавать не стал. В любом случае, к нашему делу это отношения не имеет, не бери в голову, это я так, к слову, - по непонятной для всех причине развеселился Гошка.
- Мюнхен говоришь, - задумчиво пробормотала Элка.
- Хочешь навестить Шайзенкопфа в Мюнхене и лично устроить допрос с пристрастием? – спросил Мариус.
- Честно говоря, я и сама не знаю. В голове что-то катапается, чувствую себя полной умалишоткой,  и мне это не очень-то нравится. В первую очередь, хочу отделаться от диска и хочу посмотреть блошиный рынок.
- Самое простое – отдать диск Симону, пусть разбирается. К вам он попал случайно. Устроить экскурсию на блошиный рынок – не проблема, хоть завтра.
Чтобы увидеть самое интересное, нужно приехать часам к пяти, потом можно вернуться сюда, организуем легкий завтрак, второй заход на рынок – часам к десяти,- предложил Мариус.
- Отлично! Завтра позвоним Симону и сдадим ему находку его супруги, - добавила Элка.
- Мне нужно еще минут сорок поработать, после этого можно отправляться в ресторан на ужин. Отдать диск можно и сегодня, звони сейчас, - подытожил Мариус. – Устроит вас такой расклад, найдете, чем заняться?
- Отнесу-ка я  журналы наверх. Тебе не будет мешать, если я включу телевизор?
- Делайте, что хотите. Телевизор мешать не будет.
Элка взяла кипу журналов, пульт и отправилась наверх; Гошка подошел к стеллажу, чтобы рассмотреть антикварные часы;  Мариус со скоростью пулемета застучал по клавишам компьютера.