Шанс

Эта осень явно не принадлежала к числу самых удачных.

Точнее она была самой неудачной из всех.

Антон Мохов, студент политеха сидел на скамейке в парке, в преддверии вечера и предавался тоскливым размышлениям. Его девушка, Оксана, вот уже неделю как не желала с ним общаться, находя каждый раз новый повод для отказа встретиться…

А кроме того, нужно было платить за учебу, еще неделю назад, а денег все не было. Вторая проблема была даже хуже первой. С Оксаной общий язык найти еще было можно,… Антон даже подозревал причину размолвки.
 
А вот как договориться с бухгалтерией? У этих упертых тетенек, занимавших собой два стула, и смотревших на студентов вроде него сверху вниз, не было абсолютно никакого чувства сострадания и понимания.
 
Или он оплатит учебу до четверга, то есть через три дня, или… просто попрощается с университетом, и вернется обратно, в маленький занюханный городишко, где для него будет лишь одна дорога – местный лакокрасочный завод.

Иных вариантов не было. Родители его не принадлежали к числу олигархов, и даже не были людьми среднего достатка. Знаний у Антона не хватило для поступления на бюджетное отделение (в чем он горестно упрекал себя почти ежедневно), родители выбивались из сил, чтобы оплатить его учебу, потому что это был для него единственный шанс выбиться в люди.
Он это понимал… и даже больше, чем от него требовалось. Он не принадлежал к числу юношей, считавших, что мир создан именно для них, и негодовавших по любому поводу, когда их ожидания не оправдывались. Антон четко осознавал свое невысокое положение, и положение своей семьи, понимал досконально все перспективы своей жизни… и зябко кутался в ношеную курточку, в которой ему предстояло ходить всю зиму, потому что на новую денег просто не было.
 
Оксана не желала общаться с ним, скорее всего именно из-за его бедности. Он не мог позволить себе сводить ее в кафе, или даже в кино… не мог позволить подарить что то значительное… Он умел просто любить, но, в отличие от разного рода альфонсов, не умел выставить свою любовь в самом выгодном свете, завоевав не только сердце, но и всю душу женщины.

Дул ветер, свинцовое небо постепенно темнело, редкие пока еще, пожелтевшие от дыхания осени листья пролетали, кружась, и падали перед ним на мокрый асфальт. Мимо проходили люди, все больше парочки, обнявшись и весело щебетавшие о чем-то своем. Неподалеку остановилось шикарное авто и молодой парень, чуть старше Антона, с нагловатой ухмылкой человека, привыкшего получать от жизни все, что вздумается, вышел из машины и презрительно осмотрел проходящих мимо людей. Через минуту к нему подбежали две расфуфыренные девчушки, и, смеясь, все трое сели в машину, сразу рванувшую с места.
Антон узнал девушек. Они были с его курса, и пользовались репутаций весьма строгих к ухаживаниям парней. Прежде всего, для них стояла учеба, а всякие вечеринки были неприемлемы.
 
Так, по крайней  мере, считалось в их студенческой среде.

Но сейчас, в тисках своих проблем, он даже не удивился увиденному, хотя тот парень с наглой ухмылкой,  повез отличниц явно не в библиотеку, готовиться к семинару.

Картина вполне соответствовала сложившемуся недавно у Антона представлению о жизни: лучшее в этом мире достается единицам, и, как правило, незаслуженно. А такие как он, может, и не желающие многого, не получат ничего, и обречены влачить свое жалкое существование, как фон для какой то более прекрасной и беззаботной жизни.
Тихо пискнул мобильный телефон в кармане – пришла смс.

В коротком сообщении отец сообщал, что денег, обещанных начальником, не получил. Отец уверял, что все равно найдет необходимую сумму для оплаты учебы и вышлет в самом скором времени. Пока Антон читал это короткое сообщение, за которым ему виделось нечто гораздо большее, у него наворачивались слезы на глаза. Просто он хорошо представлял себе ситуацию: занять денег отцу негде, им с матерью вдвоем еле хватало на жизнь.
Так же жили большинство знакомых семьи.
 
Антон живо ощутил отчаяние отца, его ответственность и чувство беспомощности, и сердце будто сжало в капкан. Проходившая мимо женщина с туго набитой сумкой неодобрительно взглянула на него и, развернувшись вполоборота к своему спутнику шепнула, но достаточно громко:
— Развелось тут… наркоманы… уколются, а потом слезы льют в парке… а здесь люди приличные ходят, между прочим…
Решение созрело мгновенно. Оно копилось долго, но сегодня, в этот сырой, мрачный день противостоять ему не осталось сил.
 
И Антон не смог.

Перила моста. Пронизывающий ветер, жадно рвущий последние слезы с щек. Удивленные, но безразличные взгляды прохожих. Темная вода. Холод. Тьма…


Финал был прост.
 
Даже можно сказать рутинен.

 Посиневшее от холода тело молодого студента извлекли из воды вовремя подоспевшие свидетели. Пробки на дорогах не позволили машине вовремя доехать до больницы, и реанимационные мероприятия проводили прямо на ходу. Врачам бригады  нечасто приходилось иметь дело с подобными случаями, как результат – отсутствие необходимых медикаментов. Всего одной ампулы… Через полчаса безуспешной реанимации пожилой врач прекратил все попытки спасти утопленника.

Процедура опознания… реки слез, истерика матери, сердечный приступ у отца…
Серое небо и пронизывающий ветер. Кладбище. Горстка сокурсников, Оксана и родители, стоящие рядом… стук земли по дереву.


— Дышит. Сестра, еще одну инъекцию.
— Глаза открыл… эй, парень, привет!
Мутные пятна постепенно оформились в несколько лиц, скрытых масками. Андрей попытался что то ответить, но не смог. Ближайшая маска с глазами насмешливо сблизила брови:
— Ну-ну. Не все сразу, утопленник! Не волнуйся, сейчас трубку уберем – подышишь сам. Только, чур, без шуток – будешь дышать?

Андрей утвердительно кивнул, голова у него кружилась, и он плохо помнил о проихошедшем. Врач ловко извлек пластиковую трубку из трахеи, и первую минуту Антона сотрясал тяжелый кашель, горло будто рвали на части тысячи кошек…
 
Он успел только вдохнуть пару раз и улыбнуться окружающим, прежде чем снова отключился.
Новое пробуждение было легче. Светлая палата, заплаканное лицо матери… тяжелая рука отца на плече…

Новая, и все-таки старая реальность. Он не ушел от своих проблем, хотя пытался. Более того – проблемы стали больше.

Беременность Оксаны теперь не скрыть, она уже успела познакомиться с родителями, пока они вместе ждали его у дверей реанимации. Срок слишком большой и аборт сделать невозможно, да и мать с Оксаной против этого.

Про то, что он проиграл деньги, предназначенные в оплату за учебу – родители наверняка тоже знают, и как теперь выкручиваться – одному Богу известно.

Так и охота покончить со всем этим – слишком много проблем для одного человека.

Но…

Что-то было не так.
 
Андрей Махов это чувствовал. Он никому не смог бы объяснить своих туманных ощущений, списав это на последствия клинической смерти… однако мысли и память его перемешались.
Он не помнил некоторых нынешних событий, и в то же время то, что вроде бы точно знал он –было неизвестно окружающим.

Определенно было лишь одно – проблемы не решатся сами по себе, и самоубийство не решит их в том числе. Замысел творца жесток, но непререкаем. Андрей должен решить их, и если бы существовал Бог (в которого он не верил), то его даром мог бы стать второй шанс….