Эпиграммы

Моему другу из зазеркалья, и не только

Давно уже бытует взгляд,
Что рукописи не горят.
Я опусом твоим был тронут,
И что хочу сказать я, брат,-
Они не только не горят,
Бывает - даже и не тонут.


Дорогам Карелии

Круглый год лишь ухабы да ямы,
Пробираюсь где вскок, где бочком,
И, вцепившись в баранку упрямо,
Вспоминая налог, чью-то маму,
Ощущаю себя ямщиком.


Да ничего со мной не стало...

Она сказала: "Что с тобою стало!
А вот меня совсем не тронули года,
Я навсегда останусь молода".
И, хрустнув тазобедренным суставом,
Походкой легкой удалилась в никуда.



Петербургской сырости

Как сыро в Петербурге, господа,-
С небес вода, на улицах - вода.
Я б наложил такую резолюцию:
Остался этот город навсегда
Промокшей колыбелью революции.


Моему творчеству

Внутри меня, снаружи - мир прекрасен,
Как рассказать вам это,- не пойму.
Я чувства выразить, к несчастью моему,
Могу не лучше, чем немой Герасим,
Рыдающий над маленькой Муму.