Кукла

У нее были золотистые локоны, голубые глаза из стекловидной пластмассы, обрамленные пластмассовыми же ресницами, приклеенная улыбка на очаровательных фарфоровых губках, белоснежная кожа и нарядное, расшитое пайетками и бисером платье. Она была самим совершенством, если только куклы способны на это. По крайней мере, она так считала. Ее кукольный мозг не знал еще Сальвадлре Дали и Микиланджело. Ее никогда не плачущие глаза не видели далеких горных вершин в предзакатной дымке или золотистую дымку озер, ее фарфоровый носик не мог вдохнуть аромат дорогих духов или восточного морского ветра. Поэтому она считала себя совершенством.
А зачем совершенству двигаться, зачем растягивать больше приклеенную улыбку?
Ее подарили на какой-то человеческий праздник, кажется, на Рождество. Да, точно, на Рождество, ибо вокруг было шумно, муторно и везде, куда не кинь взгляд, висела мишура и позолоченные шишки.
Ребенок с благоговением держал подаренное ему чудо, с мастерством и аккуратностью ювелира вынимал его из коробки. Легонько, боязливо но дотронулся до ее золотых волос. Кукла удивилась. Какое же хамство, так нагло трогать само совершенство. И чтоб дополнить эту вопиющую наглость, ее начали всюду таскать с собой, кормить с ложечки, укладывать с собой в постельку, накрывать теплым одеялом.
А ведь кукла могла отреагировать теплом, волшебным кукольным теплом. Говорят, этот дар им принелси на крыльях феи вместе с пыльцой, до того, как они ушли прочь от авто и метро под землю. И от этого тепла все детишки мира начинают улыбаться во сне, крепче прижимать к себе своих куколок и гладить их по фарфоровым щечкам. Но кукла была слишком горда, и не хотела отдавать тепло какому-то юнцу, который лапал ее за волосы, платье и щечки.
И однажды ребенок это понял. Дети вообще намного быстрее взрослых все понимают. У него появилась кукла. Новая. Обыкновенная фабричная дешевая Барби, у которой не было дорогого китайского личика и платья с пайетками и бисером. Но она умела дарить тепло.
А еще через день куклу случайно забыли на скамейке в одноим из московских дворов. И не вернулись. Кукла вначале повозмущалась про себя. И в самом деле, не могло же это дитя бросить совершенство? Но никто за ней не приходил. Пошел дождь, да, это точно был дождь, поверьте мне. Ведь куклы не умеют плакать.
И вдруг дождь хлынул еще сильнее, платьеце намокло, намокли даже кружевные панталончики под ним и лакированные башмачки. Кукле захотелось дать тепла, ласки, любви. Ах если бы кто-то из прохожих мог услышать ее крик, взять ее на ручки и гладить по волосам, нежно приговаривая какую-то чепуху. Но на куклу никто не обращал внимания. Никому не нужна была тепло, ласка и любовь. Может быть вам нужна кукла, которая умеет дарить любовь?